Дорожные истории. Однолюб

Ой, я про любовь люблю! Расскажу вам, девоньки…

Лет тридцать назад возвращалась я из Железноводска. Поезд уходил со станции Бештау, недалеко от курорта. 
Вокзальчик  маленький, симпатичный, словно игрушечный. Там ещё тогда скамейки стояли деревянные, с высокими спинками. Расположилась я, поезда жду. Ну и глазею по сторонам. Что ещё делать-то?
Смотрю, на соседней лавке  пара устроилась. Постарше меня  лет на пятнадцать, под полтинник им, наверное. Она - такая высокая, крупная, статная. Бюст у неё размер на пятый примерно. В пальто драповом, в шляпе с полями. А из-под шляпы - локоны до плеч каштановые. Губы красный помадой накрашены. В общем, яркая, видная дама. Рядом с ней мужчина. Таких ещё иногда называют «мужчинка» - махонький против неё. Знаешь, бывает у мужчин блажь, когда они свою лысину реденькой  прядью от уха до уха прикрывают?   Ну вот, такой. Конечно, внешне он ей совсем никак не соответствовал. Я ещё вспомнила тогда бабушки своей  присловье: «Господь не спит, а пары сводит».
Сидят они, воркуют.  Она его крепко обнимает и всё говорит, говорит что-то сквозь слёзы. А он ей лысинку свою на грудь пристроил и замер. Иногда лишь что-то дудит в ответ из грудей ласково, успокаивающе. Я ещё подумала, мол, надо же, как людям тяжко расставаться-то. Видать, крепкая любовь у них. И так мне завидно стало! У нас-то с мужем всё не так: дома только иногда можем понежничать, когда вдвоём. На людях - ни в коем разе! Максимум - под ручку в кино сходим. А тут такие нежности… Я глядя на них даже растрогалась.

Объявили прибытие поезда. Я вещи в руки да поспешила на посадку. И эта парочка тоже рядом засеменила. Она чемодан несёт, а он - сумочку матерчатую. Думаю, наверное, как я, радикулитный мужик, коли груз нести не может.
Подходим к вагону. Платформа низкая. Сначала мужчина этот с сумочкой по ступенькам вскорабкался, потом его чемодан, следом я с вещами. У меня кроме чемодана ещё пакет - орехов грецких насобирала домой в гостинец. Пакет, правда, никакущий попался - ручка одна до вагона только выдержала, а как наверх поднялась, так она и порвалась. Того и гляди, вторая оборвётся. В общем, заковырялась я со своим багажом, а эти опять прощаться стали. А я стою, пройти дальше не могу - его чемодан мешает. Жду, что уж… Жена его рыдает, не скрываясь  в голос, а он ей: «Люба, Любушка! Не плачь, я ж не надолго, всего через  три месяца вернусь!». И взгляды такие друг дружке посылают любовные! Я даже прослезилась. Проводница, правда, картину всю испортила. Тощая, губы тонкие, нос сморщила презрительно и противным голосом: «Хоссспыдя! Гражданочка, сколько можно? Не наобнимались они… Отойдите уже  от вагона, не мешайте работать!». И зло так, площадку опускает, гремит железом. Вот, злыдня какая! Позавидовала, видать.

Поезд тронулся. Люба пошла рядом: то машет мужу, то поцелуи воздушные посылает сквозь слёзы.  Поезд быстрее, она тоже ускорилась. Он ещё быстрее - она побежала. И всё смотрит на него, смотрит, сердце рвёт…  Хорошо, платформа быстро кончилась.

А мы с этим мужиком в одном купе оказались. Мне после увиденного грустно что-то стало. Муж вспомнился. Хоть и не такой он ласковый, как этот со своей, но всё же почти месяц не виделись, соскучилась. Улеглась я на полку к стенке носом, задремала.

Проснулась я от запахов. Глядь, а сосед мой уже стол накрыл. Тут тебе полное меню: курица отварная, яйца, огурчики-помидорчики, сыр, колбаса, фрукты разные. Видит, я глаза открыла, улыбнулся: «Выручай, соседка, мне это всё не осилить. Сама видишь, моя сколько всего напехтерила!». Подмигнул и бутылочку показывает небольшую, граммов на триста. С коньяком.  Я, конечно, отказалась: неудобно как-то. Говорю, мол, я на диете, врачи не велят. Ну, он ужинать стал, а я за чаем пошла. Поклевала бутерброд свой, книжку легла читать. Мужичок прибрал оставшуюся еду, шкалик допил, аж крякнул от удовольствия. Потом лёг и почти сразу же захрапел.

Не, товарищи, я, конечно, мужской храп слышала - мой тоже этим грешит.  Но это было нечто! Такие рулады этот крендель выдавал! То хрюкал с нарастающей громкостью, то рычал, то подсвистывал. Откуда в этом тщедушии столько громкости взялось? На бок повернётся - минут пять тихо. Потом снова начинается «концерт». «Локон страсти», который  лысину прикрывал, по подушке размотало. Я и злилась на него, и смеялась. Короче, в ту ночь глаз так и не сомкнула. Под утро только сморило меня. А мужик этот активный такой - побрился, наодеколонился, чуб уложил свой.  Позавтракал Любушкиными припасами. Бравый сидит, свеженький! А что ему? Как бабушка моя говорила: «Сыт, пьян и нос в табаке». Всё хорошо у него.

Подъезжаем к Москве. Стали постельное сдавать, вещи доставать из рундуков. Мужичок тоже засуетился: начал по карманам что-то искать. Гляжу - кольцо обручальное из внутреннего кармана плаща вытащил, на палец водрузил. Нарядился к столице, что ли?

Как поезд встал, сосед мой одним из первых на перрон выскочил. Я пока туда-сюда, он уже, смотрю, обнимается с дамой. Тоже высокая, дородная, прям словно Люба номер два. Обхватила его, тискает, целует. Проводница на них смотрит, глаза  таращит и от злости чуть из штанов не выскакивает. А он одной рукой даму свою обнимает, а другой жестом проводнице показывает, мол, «ни слова!» и подмигивает заговорщицки.
Мимо прохожу, слышу: «Что ты, Любушка? Всё ж хорошо! Доктор сказал ещё пару раз через  три месяца приехать - буду как новенький!». И лыбится, паразит! Тьфу!

В общем, девоньки, лучше уж без этих слюнявостей, но надёжный чтобы мужик был. А не такой, как этот. Козёл. ОдноЛюб хренов.