Мыльный пузырь Глава 59

Начало здесь http://proza.ru/2024/08/31/817

- Секрет моего рождения в том, что я вообще не должен был оказаться сыном короля. Просто этого вообще никак не могло получиться. Возможно, именно поэтому я такой и многоликий вышел, и во мне живут сразу столько личностей, что на самом деле жил я все эти годы со своего рождения какой-то не своей жизнью.

- Та-а-ак, - задумчиво проговорил Стюиль не то в шутку, не то всерьёз, выслушивая излияния друга на берегу моря. – А я-то вот и гляжу на тебя, и всё думаю о том, что совсем ты не похож на принца. Но ведь ты уже говорил об этом, и ещё о сценарии и роли принца Эммануэля, которая тебе предписана судьбой, хотя сам ты её совсем не хотел. И мы уже пришли к мнению о том, что теперь, когда королевский твой род не находится уже у власти, твоё проклятье, наконец, должно от тебя отступить постепенно.

- Сейчас я не об этом и не о проклятье совсем, а о своём социальном статусе, - уточнил Антос-Эммануэль.

- Я не понимаю о чём ты! Это слишком сложно для меня с моим пролетарским образованием. Я же всем твоим государственным наукам не обучался. Потому выражайся проще, Грандескки, - сконфуженно пробормотал Нико.

- Да просто всё как раз, Циклоп. Вот ты в утробе матери кем был, с точки зрения предначертаний будущей судьбы?

- Я-то? Да тем, кем и являюсь теперь – сыном портового грузчика, дед которого контрабандист, а мать – уборщица в психиатрической лечебнице. И судьба моя была предписана заранее – не ходи к гадалке. 

- И что-то с тех пор у тебя изменилось?

- Ничего совершенно. Как жили мы в общежитии от профсоюза портовых грузчиков, где я родился, так и живём поныне – по сути, в полнейшей нищете. Изредка у нас в семье появляются большие деньги от какой-то удачно проведённой контрабандистами преступной схемы. Но и они очень быстро вылетают в трубу – уходят на всякую ерунду, или мой отец их попросту пропивает. И дальше мы опять еле сводим концы с концами. Так было всегда: с момента моего рождения и по сей день.
Правда теперь-то я сам нередко подрабатывают то здесь, то там. Да, теперь я не слоняюсь по улицам, как раньше с шайкой хулиганов, среди которых, как ты знаешь, я всегда был заводилой, за что и стою до сих пор на учёте в полиции, как неблагонадёжный несовершеннолетний хулиган. Также когда-то стоял мой отец, мой дед и мой прадед. И мой сын, наверное, стоять будет, потому что наверняка станет хулиганом, как и его отец в детстве. А дальше…
Мой дед крутил незаконные дела. И мой отец тоже крутит. Возможно, и я буду крутить. Хотя теперь я веду честную жизнь… почти. Где-то лет в шестнадцать я понял, что на родителей мне надеяться незачем, потому искал свои доходы пока что честные… ну то есть приблизительно. Но все эти доходы лишь временно наполняют мои карманы и там обычно не задерживаются. Потому рано или поздно, очень может статься, мне захочется больших и лёгких денег. И я покачусь по проторенной дорожке своего деда, как и мой отец. Хорошо, если не своего дяди, он-то сидит в тюрьме, как и двое моих двоюродных братьев. И все мои потомки, наверняка, повторят мою судьбу и судьбу моих родственников и будут делать то же самое. Тут любая цыганка-сербиянка не рискует ошибиться. Вот и всё.
   
- Всё правильно. И никаких раздвоений личности. Не то, что у меня.

- В последнее время я часто думаю над тем, - философски заметил, в связи с этим, Нико, - что вообще может быть общего между таким, как я, и таким, как ты, выросшем во дворце? Все мои апартаменты с рождения – небольшая комнатка с выцветшими занавесками на окнах и с ободравшейся краской на стенах. Мои детские воспоминания – мать, которая возится на грязной кухне бок о бок с десятком других товарок-соседок, чьи комнаты расположены рядом с нашей в общежитии. Я вырос, впитывая их ругать между собой и нецензурную брань. Уж нечего говорить про моего отца… Нет, когда он трезвый, то нормальный. Дарит нам с сестрой подарки, даже разговоры о жизни нередко ведёт интересные. Ну, а когда он выпьет, даже лучше не говорить о том, что тогда бывает – ничего хорошего. Вот твой отец бил когда-нибудь твою мать?

- Мой отец – аристократ, Нико! Это глупый вопрос, который даже не следует задавать!

- Вот и я об этом! И именно по этой причине, ты никогда не поймёшь такого, как я.

- Вот здесь ты ошибаешься, Стюиль, - тихо заметил Антос-Эммануэль. - Не знаю уж, понимаю ли я тебя до конца? Но во всяком случае, гораздо лучше, чем ты думаешь. Хочешь, я покажу тебе моих родственников?

- Королей и графов что ли? Что, я их не видел по телевизору, и в журналах? – Нико махнул рукой. 

- Да нет. Я покажу тебе моих родственников по матери и то место в жизни, где я должен был родиться и провести свои дни от самого рождения до старости… Вот смотри. Эти фотографии мне показал Кистон, когда на острове ХХ-13 рассказывал по моей просьбе о моём истинном происхождении и о моём семействе. Я эти фото нарочно сохранил на диске в интернете, и сейчас найду, - говоря это Антос-Эммануэль, рылся в своём мобильном телефоне. – Вот! Это семья моего деда.

- Карла-Фридриха III Грандескки, что ли?

- Нет. Второго деда по матери – крестьянина Сулу Сольтаси из деревни Колуси, что находится в южной монарканский провинции Сен-Джу. Вот смотри – это члены моей семьи. Похожи они на графов?

- Кто это??? – изумлённо вопросил Нико, разглядывая предложенные фотографии.

На одной из них, к примеру, он увидел перед собой седую старуху в обветшавшей, выцветшей одежде, увешанную дешёвыми безвкусными бусами в качестве украшений, по сути – нищенку. Она занималась рукоделием за старой швейном машинкой. Во взгляде женщины читалась безысходность и отрешённость. На заднем плане – помещение, которое нельзя было назвать даже комнатой – разве что норой. Скорее всего, это был какой-то старый сарай, увешанный внутри не внушающими доверия, не эстетичными совсем тряпками. В углах сарая виднелись ещё какие-то две женщины, что шили. Они казались моложе, но в таких же выцветших одеждах и с такой же отрешённостью в глазах. Дух бедности витал буквально повсюду. 

- Так что это такое?? – повторил свой вопрос Нико, указывая на фото особо привлекшее его внимание. 

- Это швейная мастерская моего деда – Сулу Сольтаси. На переднем плане – моя бабка, Айше Сольтаси. Та женщина на заднем плане, что сидит у открытой двери, это её невестка, жена моего дяди Амака. А в глубине комнаты – сестра этой невестки, даже не знаю, как её зовут. Мой дед – крестьянин, как и мой дядя Амак. Они в основном разводят скот и продают мясо на рынке. Но дела у них идут плохо, заработанных ими денег ни на что не хватает. Поэтому женщины их дома и шьют на продажу какие-то вещи. И так изо дня в день с утра до вечера всю свою жизнь. Сшитые в мастерской вещи тоже продают на рынке. И это немного прибавляет доходы всей семье.

- И что??

- Как что? Ты так и не понял? ВОТ ЭТО моя семья, где я должен был родиться. Членов её ты видел сейчас на фотографиях.

Сказав это, Антос-Эммануэль замолчал и уставился на море.

- Ты говоришь всё время какие-то непонятные и странные вещи, что, слыша их, у меня в мозгу буквально всё переворачивается, - пожаловался после затянувшейся паузы Нико, для которого каждое следующее откровение принца казалось всё более удивительным.

- Вот и прекрасно! - заметил Антос-Эммануэль, - Тогда тебе гораздо легче представить, что твориться с головой у меня. При всём при том, что меня-то это прямо касается, в отличие от тебя. И что вот мне теперь с этим делать? Я имею ввиду, что мне делать теперь с этим знанием, что мне открыл Кистон? И если у тебя крыша едет, как мне-то не сойти с ума?

- Прямо сериал какой-то!

- Вот именно!

- Так ты, я не пойму, не сын короля что ли?

- Нет, я – его сын, - сказал Антос-Эммануэль, хоть после некоторой паузы, но всё-таки уверенно. – Если бы я не был ему сыном, то Кистон бы точно знал об этом. И точно бы мне сказал тогда, когда мы с ним откровенно поговорили на острове ХХ-13, где он меня держал в заложниках. Но он мне наоборот сказал, что я – точно сын своего отца, то есть Гессора Грандескки. А мой отец? Разве бы он не выяснил до конца этот вопрос? Ведь он же – не идиот. Сын я ему или не сын – легко проверить.

- Так ведь король, может, и знал, ну то есть то, что ты – не его сын?

- И сделал меня при этом своим наследником? – насмешливо переспросил Антос-Эммануэль, - Наследником всей династии королей Грандескки? И это при всём притом, что у него есть ещё один наследник – мой брат Константос. А уж он-то похож на него, в отличие от меня, как две капли воды, то есть сын ему однозначно. Стоит только сравнить их фотографии в детстве – одно лицо, совершенно. И опять же Конст родился в законном браке, в отличие от меня… То есть я тоже родился в законном браке, только с одной поправочкой: когда был заключён брак моих родителей, моя мать была как раз беременна мной – на шестом месяце. И это некоторым образом делает сомнительными мои права на престол. На данный факт обращали внимание моего отца ни раз многие высокопоставленные люди, и даже мой дед Карл-Фридрих. Но мой отец упрямо повторял всё время: «Моим наследником будет Антос-Эммануэль. И это не обсуждается». 
 
Нико некоторое время сидел молча, и раздумывая, потирал свои виски и даже покраснел от натуги.

- Послушай, Антос, - сказал он после некоторого молчания. – А у меня вот возникло какое подозрение. Ты извини, что я говорю тебе такое. Но я, как друг, просто обязан тебе это сказать. Учитывая всё то, что ты мне рассказал прежде, а не могло ли получится так, что твой отец сделал всё это нарочно? То есть, зная, что ты ему не сын, провозгласил тебя своим наследником?

- Зачем??

- А вот зачем. И здесь всё видно, как на ладони. 

Продолжение здесь http://proza.ru/2024/10/22/960