Вечный сон

       В эту холодную октябрьскую ночь Салли закончила вскрытие тела 55-летнего мужчины, чья смерть была очевидной: сердечный приступ. Простая работа, которую можно было сделать почти на автомате. Но когда она подняла глаза на список дел за смену, то заметила одно имя, которое заставило ее сердце замереть.
«Глория Куперс», — прочитала она. Имя показалось ей знакомым. Сердце учащенно забилось. Не может быть… Она посмотрела на возраст: 36 лет.
— Глориииия КУПЕРС… — прошептала Салли, погружаясь в воспоминания.
Глория была ее лучшей подругой в школе. Долгие годы их жизни были неразрывно связаны — они делились секретами, мечтали о будущем и проводили вместе почти все свободное время. Но с окончанием школы их пути разошлись, и они перестали общаться. Глория выбрала другой путь — семья, дети, а Салли ушла в медицину.
Она сразу поняла, что должна была сделать. Но как только Салли увидела тело Глории, все эмоции вырвались наружу. На ее лице не было ни капли косметики, которая всегда была частью образа ее подруги. Теперь перед ней лежала не та яркая, уверенная в себе женщина, а просто тело. Когда Салли увидела свою подругу на столе вскрытия, перед ней лежала не просто бывшая подруга, а женщина, чья жизнь была полна забот и ответственности. Глория Куперс выглядела истощенной — следы многолетнего материнского труда оставили свой отпечаток на её теле. Её лицо было уставшим, с глубокими морщинами на лбу и вокруг глаз, словно каждый ребенок — а их у Глории было четверо — добавлял по одной линии на её кожу.
Руки Глории казались немного огрубевшими, как у женщин, которые привыкли делать всё своими силами: готовить, стирать, убирать, ухаживать за детьми. Эти руки словно хранили воспоминания о бесконечных ночах, проведённых у кроватки больного малыша, о утренних сборах в школу, о заботах и переживаниях, которые мать носит в себе всю жизнь.
Ее тело, хотя и стройное, было ослабленным, как у женщины, которая жертвовала всем ради семьи. Салли сразу представила себе, как Глория, вероятно, редко находила время для себя, всегда ставя нужды своих детей на первое место. Даже ее бледная кожа выглядела так, будто солнечный свет не касался ее уже много месяцев — отражение бесконечных домашних забот и редких моментов отдыха.
Салли долго смотрела на её лицо, пытаясь прочитать историю последних лет её жизни. Может, Глория и казалась изможденной, но в этих следах усталости читалась сила — сила женщины, которая всю свою жизнь отдавала семье.

— Черт, Глория… — прошептала Салли, сдерживая слезы. — Как же так?
Она взяла телефон и и с дрожащими руками набрала номер Кейси.
— Кейси, слушай, у меня тут сложная ситуация, — начала она, стараясь сохранять спокойствие.
— Что случилось? — спросил он, слегка насторожившись.
— У меня на столе Глория Куперc. Мы были близкими подругами в школе. Мне трудно это делать. Можешь взять этот случай?
Кейси замолчал на секунду, осмысливая просьбу.
— Я понимаю. Но ты уверена? Может, наоборот, тебе нужно это сделать. Как своего рода… прощание?
Салли глубоко вздохнула, осознавая, что он прав. Это была не просто работа — это было ее последнее «до свидания».
— Ты прав, Кейси. Я сделаю это.
---
    Салли начала вскрытие, руки дрожали, когда она впервые прикоснулась к инструментам. Но вскоре пришла привычная сосредоточенность. Она рассматривала внутренние органы, и все указывало на банальную причину смерти — аневризма мозга. Случайная, внезапная смерть.
Салли надела перчатки и включила яркий свет, освещая тело Глории, лежавшее на холодном металлическом столе. Вопреки воспоминаниям о некогда живой подруге, сейчас перед ней было нечто иное: холодное, неподвижное тело, чья кожа приобрела восковую бледность.
     Она взяла скальпель. Первым шагом было сделать Y-образный разрез от обоих плеч до середины груди и вниз к лобковой кости. Острие скальпеля легко прошло через бледную плоть, как нож по мягкому воску. Открывая грудную клетку, Салли слышала, как кожа с неприятным звуком раздвигалась под её руками. Внутри Глория была столь же безмолвной, как и снаружи.
     Ребра медленно расщепились под давлением костных ножниц, раздался характерный хруст. Когда грудная клетка раскрылась, Салли увидела сердце, покоящееся среди других внутренних органов. Сердце, которое когда-то качало кровь, обеспечивая жизнь, теперь представляло собой всего лишь безжизненный орган.
    Её руки осторожно двигались, вытаскивая внутренности — лёгкие, печень, желудок. Лёгкие были серыми и полупрозрачными — следы многолетней усталости и, возможно, недавних болезней. Сначала органы казались аккуратными, но вскоре Салли заметила темные пятна на мозге Глории — аневризма. Это была причина её смерти. Мозг, этот сложный орган, казался бы уродливым, если бы не его мощь при жизни. Сейчас он лежал перед ней, как безликая масса серого вещества, отчасти склеенная запекшейся кровью.
     Каждый орган был извлечён, измерен, взвешен и осмотрен на предмет патологий. Содержимое желудка, извлечённое со зловонным запахом, раскрыло её последний приём пищи — простую еду, возможно, съеденную в спешке среди хлопот по дому.
     Когда все органы были изъяты, а тело оставалось пустым, Салли осторожно зашила его, словно собирая разорванную куклу. Тело Глории теперь было не более чем оболочкой — чередой разложившихся тканей, ждущих своего последнего пути.
Для Салли, которая знала эту женщину как подругу, это вскрытие было не просто профессиональной процедурой — оно обнажило не только тело Глории, но и ее жизнь, со всеми трудностями и борьбой, которые отразились не только на её душе, но и на физическом состоянии её тела.
     Когда она закончила, Салли долго стояла рядом с телом подруги. В тишине морга она чувствовала, как внутри нее разрастается пустота.
Салли, стоя рядом с холодным столом, закрыла глаза и глубоко вздохнула, ощущая, как слёзы накапливаются на ресницах. Она посмотрела на безжизненное тело подруги, и в её сердце заволновались смешанные чувства — горечь, утрата, любовь.
— СПИ ВЕЧНО, моя дорогая, — произнесла она тихо, голос её дрожал от эмоций. — Я надеюсь, что ты найдёшь покой, которого так не хватало тебе в жизни.
Она прижала ладонь к груди и продолжила, словно говорила не только Глории, но и самой себе:
— Ты была сильной, даже когда это было трудно. Я всегда буду помнить твой смех, твою доброту и те моменты, когда мы были вместе. Прости меня, что я не была рядом, но знай — в моём сердце ты навсегда останешься живой.
Салли наклонилась, чтобы коснуться лба Глории, и в этот момент почувствовала, как её душа уходит, оставляя только память о былых временах.

Внезапно зазвонил телефон, это был Кейси.
— Ты как? — тихо спросил он.
— Я сделала это, — ответила Салли. — Это было правильно. Я должна была попрощаться.
— Иногда такие вещи важнее работы, — согласился Кейси. — Это помогает двигаться дальше.
Салли кивнула, но на душе оставалось тяжело. Внутри нее ворочались вопросы: что, если бы они не потеряли связь? Что, если бы она была рядом с Глорией в трудные моменты? Но ответы на эти вопросы теперь уже не имели значения.
---
Следующим утром, когда Салли вернулась домой, она села за стол и достала из старого ящика фотографию. На ней были она и Глория, смеющиеся и беззаботные, как это бывает только в юности.
— Прощай, Глория, — прошептала Салли и, убрав фотографию обратно, впервые за долгое время почувствовала, как ее сердце стало немного легче.
Теперь она понимала: смерть может быть неожиданной, но она не должна разрывать связи, которые так важны для нас при жизни.....