Аэр и ожидания...

     В те времена, когда ещё не было искусственного интеллекта, появилась актёрская профессия. К занимающимся этой  профессией всегда было двойственное отношение.

     С одной стороны актрисы, особенно красивые, и актёры всегда были очень известны людям, а с другой стороны, - с завистью говорили: "Что это за работа такая? Ничего не делать, только языком со сцены чушь молоть. Да ещё и деньги за эту пустую молотьбу получают!".

      Потом появились, например, в  России, В. И. Немирович-Данченко и К.С. Станиславский. И люди заговорили о том, что актёры не просто работают. Они служат. Правда, не всем, даже из зрителей, было сразу понятно, кому служат актрисы и актёры? Зрителям? Драматургам, то есть авторам пьес? Театру?


       Много говорили о беззаветном служении актрис и актёров абстрактному театру, как виду искусства, и договорились до появления формулы:

     "Актёрство - это работа, выдающиеся результаты которой должны быть видны зрителям, а сама работа не должна быть им заметна".

     Когда появилась эта формула, актрисы и актёры  уже не должны были быть исключительно красавицами и красавцами. Главным стало актёрское мастерство, при котором актёр-актриса вкладывает  много времени, сил, нервов в создание образа, а в самом образе не заметно то, с какой натугой, с какими затратами над ним трудились.

      В конце концов,  формула актёрства сократилась до следующего выражения: "Хорошим является актёр, который умеет срастаться с ролью!". Как будто актёр-актриса - это деревья, растения какие-то!

      Что такое: срастаться с ролью? Стали объяснять, что у плохих актёров и актрис в исполнении ими ролей заметны стыки или швы. А у хороших актрис и актёров эти стыки не заметны.

     Даже если актёр забыл какие-то слова из роли, он так быстро и легко импровизирует, что зрители и зрительницы никакого шва, никакого стыка в роли не замечают. Так с хорошими актёрами бывает. А как же драматурги? Ведь при импровизации искажается, даже перевирается их, драматургов, первоначальный текст пьесы!

      Даже зрители, которые хорошо знают текст роли,  ожидают от актёра, что он точно произнесёт её, роли, слова, а не будет их искажать, пусть даже импровизируя.

      Получается, что это удача для хорошего, умеющего без стыков импровизировать, актёра, у которого память не очень хорошая, когда в зрительном зале нет зрительниц и зрителей, прекрасно знающих текст его роли!

     А вот актёру политического театра Дж. Байдену удача в последнее время сильно изменяет: зрители и зрительницы ожидают от него одних слов, а он произносит совсем другие слова.

     Да, так много наговорено об актёрской профессии и о содержании актёрской работы, что кто-то решил назвать данную профессию модельной.

     Модельной, до появления искусственного интеллекта, можно было называть профессию, которая представителям всех других профессий, особенно интеллектуальных, предоставляла бы образцовые модели поведения.

     Актёр или актриса - это образец поведения, например, для дикторов телевидения, журналистов и учителей? Это ещё куда ни шло! Это допустимо.

     Но может ли профессия актёра быть образцовой, например, для врачей, то есть разных докторов, как общей практики, так и специалистов, ведь в медицине очень мало места импровизации и экспромтам?  Интересный вопрос! И это хорошо, что врачи не актёрствуют в своей профессии, а, если кому из врачей хочется актёрствовать, то они из медицины уходят. Больше, конечно, чем в актёры и актрисы из врачей всегда, по крайней мере до появления искусственного интеллекта, уходили в сочинители литературно-художественных текстов, тех же пьес, как, например, А П. Чехов и М.А. Булгаков.

      Если не брать медицину, то вполне допустимо было считать, в эпоху до искусственного интеллекта, актёрскую профессию модельной для многих видов профессионального поведения.

     А кого составляют представители разных профессий? Народ, конечно! А где рассматривается народ, там обязательно договорятся до слов "демократия" или "народовластие".

     При большевиках было принято говорить, что К.С. Станиславский и В.И. Немирович-Данченко создали модель демократического театра. А некоторые политологи, когда вчитались  в труды данных деятелей русского и мирового театра, придумали вместо демократии такие длинные слова, как "актёрократия"  и "режиссёрократия".

     Зрителям и зрительницам, откровенно говоря, часто нет никакого дела до того, что осуществляется в конкретной актёрской труппе: актёрократия или режиссёрократия.

     Им, зрителям, главное, чтобы постановка объявленной пьесы была хорошей, а уж как она осуществлена, - актёрократией или режиссёрократией, их интересует крайне мало!

     Вот и американцы, как дети, как зрители всегда ожидают от вновь избранного президента с его администрацией жизненных улучшений, и им всё равно, кем будет поставлен у руля государства Д. Трамп, или К. Харрис - политическими актёрами из их команд или политическими режиссёрами, которых частенько называют в эСШаА  глубинным государством (дипстэйтом, что ли?).

     В политике же с демократией всё  не так однозначно, как и с актёрократией  в актёрской труппе.

     Молодые и начинающие актёры думают, что при актёрократии их сразу допустят к определению состава репертуара и к разработке постановочных решений, а маститые, которые или выдающиеся, или просто известные, актёры указывают наглому молодняку его место в актёрской труппе. Второе, третье. Или даже последнее!

     Выглядит, конечно, фантастично, но почему бы не предположить: в актёрских труппах, где есть выдающиеся, известные публике актёры, именно  молодые или начинающие работать в труппе актёры и актрисы предпочитают режиссёрократию актёрократии. "Уж лучше спектаклем будет править режиссёр, чем выдающиеся или просто известные маститые актёры!".

      И пока всем мировым балом пока ещё не управляет искусственный интеллект, впору или время вспомнить давно сказанные слова о том, что весь мир - театр, а все люди в нём - актёры,  и не только постановщики-режиссёры, но и глубинное государство тогда сильно раздражают простых зрительниц и зрителей, когда в их работе заметны наглые швы и грубые стыки!

     И в жизни, и в театре, чем грубее стыки и чем наглее швы, тем больше возникает ожиданий чего-то плохого: или всплесков социального недовольства, или роста магазинной и уличной преступности, или даже гражданской войны.

      Как же так получилось, что в стране, где театральное дело и кинематография доросли до высот Бродвея и Голливуда, то ли актёрократия стала вырождаться в безумие, то ли режиссёрократия, то есть глубинное  государство, сильно ослабело, пока ещё, к счастью для него самого, не до полного безобразия. И трудно предсказывать, что дальше будет.

      Но много ли нам, россиянам, у которых хороший русский театр никогда не умрёт, а кинематография возрождается, дела до того, что за океаном происходит с их актёрократией  и с их же режиссерократией? Риторический вопрос. И это такой случай, когда на этот риторический  вопрос и ответ ясен, и на него совсем не хочется отвечать.

     А россиянам нужно определиться с тем, в какой степени политика здесь, в России, должна быть театром, как получать правильные выводы из импровизаций отечественных политических актёров и какой запрос, какие ожидания создаёт Специальная Военная Операция от таких приложений труда отечественных актёров и актрис, как кинематограф и театр...

     P.S. Автор данного текста считает своим долгом пояснить, что аэр - это актёрская работа, а причиной, по которой в данном тексте  нет цитат из научных монографий и статей, является то, что данный текст  - не научная статья, а эссе, прелдназначенное для размещения в разделе публицистики.