Паутинка

                Сказочка сюрнушная.

Паутинка Зоя завсегда была против насилия – вот как только народилась в Щели-прорехе Заборной, так сразу же и почувствовала себя пацифисткой.

А слова-то такого иностранного – Pacifism, конечно же, и не знала вовсе – просто жалко ей было кого-нибудь обидеть ненароком, поэтому всё время говорила тихонько: «А я вот не хочу насилля всякого» и отпускала восвояси какую-нибудь мушку мелкую мурзатую, а большие помоечные и сами без особых усилий выдирались из петелек замысловатых и улетали прочь сердитые.

Мамаша её, Щель Заборная, всё время талдычила, чтобы не старалась она быть жалостливой такой, а то ведь сживут со свету жестокие какие-нибудь нелюди.
 
Хотя её, Паутиночку эту, и сплёл местный паук Филимон исключительно для тихой ловли бабочек и мушек-однодневок, но она, сколько себя помнила, никогда не запутывала бедняжек до смерти и не дурила им головы.
 
А старалась каким-нибудь образом облегчить участь полётчиц легкомысленных, вплоть до порчи собственного имущества.
 
Потому что была ещё и бескорыстной мечтательницей и придумала мечту-историю своего рождения от Ветрика нежного весеннего – мол, налетел как-то в предрассветный час откуда-то из Индии и надул в эту щелину заборную аромата чудесного.
 
Вот так, мол, и появилась в этом мире Зоя-паутиночка.

Про Индию ей вечерами рассказывала белёсая Мушка-странница, которая кантовалась в коробке с кожурой банановой и утверждала, что именно оттуда, из Индии, и получается Ветерок ароматический.

Исключительно из-за пряностей экзотических и музыкальных особенностей индийского болливудского кинематографа.
 
А ещё она любила помечтать и про вторую историю своего рождения, где совсем иначе всё выглядит: там в роддоме были у неё совсем другие родители, а небритые коварные санитары за взятку денежную подменили её сонную и отправили в семью Филимона на услужение и теперь она будет маяться и выполнять все его злодейские поручения.
 
А истинные её родители конечно добрые, сердечные и знать не знают, где их дочечка прозябает, а потом ка-а-к узнают!
 
Вот так, примерно, и мечтала Зоя тихими июльскими вечерами...

Возможно, со временем, Паутинка ещё чего новое мечтательное придумала бы про своё невзрачное рождение.

Филя же, папаша её истинный, был известным в посёлке ловеласом-сердцеедом и не отличался образцовой нравственной чистоплотностью – то с одной Каллифоридкой синенькой, то с другой, уже зелёненькой, вечерами в тёмных углах цацкался.   

Любил, негодник, цветовое разнообразие.

А в округе всё время обсуждали его новые увлечения, особенно Косиножки Колодезные наслаждались сплетнями: «Ты только глянь, подружка любая, надысь Фильку этого видели за околицей с какой-то Куколкой Шелкопрядихой в обнимочку, а сегодня уже с Дрозофилкою Красноглазой целуется, а паучата рОдные без присмотра папашиного озоруют где-то, по колхозным сортирам да курятникам побираются».

Паутинке, конечно, было всё это пофигу, все его такие увлечения развратные – пускай целуется с кем хочет и как ему вздумается, но только чтоб не нарушались моральные кодексы и прочие нормы мирного сосуществования.

И чтобы не теребил бы её своими лапками, да не называл – моя донька глупенькая, моя маленькая Паутиночка. Фу-у, гадость какая!

Но вот к таким разговорам сплетниц-плетёночниц и пересудам сплетенным, порочащим, никак не могла привыкнуть нежная душа Паутиночки – каждый раз вздрагивала от известия об очередной папашиной выходке.

А надысь тот совершил совсем уж непристойное злодеяние, ладно бы по-хорошему, по обоюдному, так сказать, взаимному согласию – так ведь нет, не может по-хорошему, обязательно совершает обман и грубое насилие.

Теперь вот Муху какую-то очень нарядную в уголок поволок – так еле отбили от похотливца кровожадного…

Хорошо, что Комар путешествующий, мимо пролетал с фонариком, а в фонарике как раз батарейка закончилась и он, этот Комарик, залетел, по случаю, на Базар отовариться, а тут, вишь, такая история…

Ну, одним словом, отбил Комар у Фили то ли почки, то ли совсем голову, чем и спас бедняжку от засоса кровавого.

Даже классики литературные возмущались таким уровнем насилия беспощадного среди сообщества насекомовидного на этом примере вопиющего бесправия.

Очень ловко и наглядно всё событие описано в популярном эпосе про Муху, случайно нашедшую, прямо, можно сказать, под ногами целую Копеечку и пострадавшую незаслуженно за свою хлебосольность и радушие.

Но закончилось всё, надо сказать, наилучшим образом – опять-таки с помощью некоторого насилия, а Зоя как раз и не могла терпеть этого.

И боролась всеми доступными усилиями с проявлениями жестокости хотя бы в своей заборной местности.

Заборчик, хотя и был жучками усердными изрядно поточенный, много чего повидал на своём веку плохого и хорошего: ножиком его резали, мочой обливали, постоянно царапали надписи похабные и всякие анатомические детали рисовали, но был всё ещё крепкий – 200 лет стоит и ещё 100 лет стоять собирается.

Порешили однажды местные Заправилы на каком-то своём собрании снести заборчик как препятствие ненужное, стали звенеть пилами и лопатами махать, а ничего не получается – стоит Забор как ни в чём не бывало и ухмыляется над бесплодными усилиями.

Плюнули тогда Заправилы и ушли щи хлебать несолёные.

А за забором этим, как узнали впоследствии, пряталась целая Часть Войсковая секретная по обучению насилию жестокому с применением специального оборудования.
 
А где остальные Части спрятались, доподлинно неизвестно…

Вот сидела как-то Зоя вечерком летним, латала дырки на своей фигуре-сеточке, а мимо как раз проходили первые лихие Суфражистки весёлые и горячо обсуждали свои будущие протесты-митинги против чего-то там – руками размахивают, зонтиками колют кого-то невидимого, а некоторые ещё и папироски "Винтъ" закуривают.
 
Прямо на ходу, как грузчики портовые, хотя и с вуальками-сетками на шляпках фасонистых…

Очень они все Зое понравились: и речи их горячие про будущие мероприятия, и руками размахивание, но ничего нет, в их разговоре взволнованном, про запрет всякого насилия и борьбу против грубостей.

А вот как же без этого, без самого главного – протеста против насилия?

И решила тогда Паутинка в одиночку бороться своими силами с любым проявлением жестокого обращения.
 
Стала она мушек поголовно отпускать из своей сеточки и наказывает им, чтоб рассказали всем окружающим про губительное влияние грубостей на душу детскую.
 
Окружающие от мушек этих отмахиваются, не хотят слушать их жужжание назойливое.
 
А некоторые даже купили себе мухобойки эластичные и пристукивают мушек праведных.

А Паутинка Зоя всё борется и борется и уступать совершенно не намерена такому насилию закоренелому беспощадному.

А заодно выдвинула добавочное требование – убрать из женского гардероба вуальки-паутинки шляпные, чтобы за сетками не прятались стыдливо женщины, а смело смотрели в лицо каждому без опасения быть узнанной.

И на своём примере назидательном показала урок самоотверженности.

Порвала с папашей своим Филимоном все отношения и отказалась от содействия невольного в причинении страданий летунам невинным, оборвала все свои крепления ловчие в расщелине заборной – дунул легонько Ветрик залётный и растаяла Паутинка в тёмных далях Вечного Забвения.

Но не забыли Мушки праведные Зоины слова о справедливости и прожужжали во все стороны о таком поступке выдающемся.

И сразу же стали с неё пример брать Суфражистки первые – прекратили носить на своих шляпках вуальки-сеточки в знак солидарности борьбы паутинкиной за права и свободы женские.
 
И решительно вступили в борьбу трудную, неравную и победили в отдельных разделах по муже-женским отношениям.

Потому что научились стойкости и сопротивлению на примере Паутинки Зои самоотверженной.

Не понравилось всё это местным Заправилам и направили они к заборчику новую группу Сносителей.
 
Снова стали звенеть пилами и махать лопатами, но никак не получается совладать с Заборчиком – плюнули Сносители и пошли чего-нибудь попить с устатку в местном трактире у околицы.

А какая-то Тройка лошадиная, у трактира припаркованная, увидела такую толпу Сносителей с лопатами, с перепугу кинулась сломя головы по бездорожью и буеракам дремучим и аккурат в заборчик-то и засандалилась, и всю эту построечку древнюю снесла к едреней фене за одно мгновение.
 
Вместе с памятью о Паутинке Зое и её мечтаниях.
 
И понеслась эта безумная Тройка дальше, дальше по буеракам и колдобинам.

Тут же послышались возгласы возмущённые – мол, дай ответ, дай ответ – куда несёшься-то, сломя голову?
 
Но нет ответа на возгласы резкие – как неслась, так и несётся без кучера, да и облучок с колокольчиком где-то по дороге "посеяла".
 
Эх, Тройка, нет на тебя подходящего «тпрущика!»...

P.S.    А теперь на месте заборчика бродят новые шальные Суфражистки – все в тельняшках, с сигаретками "Camel" да «Marlboro" и плюют во все стороны с гордыми лицами.
Бродят отдельными группами и говорят хриплым голосом о роли мужчины в процессе зачатия –
специально, чтоб от них дамочки шарахались недоумённые.

Примечание.
Каллифориды или падальные мухи, или синие мясные мухи (лат. Calliphoridae), — семейство двукрылых насекомых из подотряда короткоусых (Brachycera).
Излюбленное кушанье Паукообразных - некоторые любят синеньких, но большинство почему-то предпочитает зелёных.