Ч. 420 Беспокойный адмирал

Предыдущая страница  http://proza.ru/2024/11/23/918

Помимо международной обстановки, за которой был вынужден следить  контр-адмирал Андрей Александрович Попов,  ему хватало и повседневных забот. Требовалось навести порядок на кораблях эскадры.

Каждый, кто служил на флоте или в армии,  знает, сколько всякого случается на службе, что описывается в приказах, которые доводятся до сведения личного состава.

Крайне редкими бывают приказы о чём-то хорошем, вроде награждения за отличную службу, в основном, они о наказании за какие-нибудь нарушения или чрезвычайные происшествия.

То же самое видно, когда читаешь приказы, написанные Поповым. Есть приказы о поощрении матросов и унтер-офицеров, например, золотыми нашивками за безупречную  службу или о присвоении им званий матроса первой статьи, унтер-офицера, но, в основном, это приказы о наказании.

Контр-адмирал не стеснялся в выражениях. В приказе № 10 за 6 января 1862 года говорится: «Боцмана Метёлкина за кражу 25 рублей разжаловать в матросы 2 статьи….

Если откроется, что настоящее штрафование не послужит достаточным уроком для его исправления, то, чтобы можно было благовременно избавить команду от товарищества подобного негодяя».

В приказе № 58 от 28 июля 1862 года «поставлено на вид» командиру канонерской лодки «Морж» за то, что под чистой белой рубахой у матросов грязное нижнее бельё, пальто в лохмотьях, а на баке пьяный матрос 1 статьи Иван Ушаков «позволил себе неприлично выразить» контр-адмирала.

Любопытный приказ № 72 от 11 октября 1862 года. Андрей Александрович пришёл на пристань и увидел, что в его катере сидит иностранец. На недоумение Попова унтер-офицер ответил, что тот сам сел.
 
«А ты пустил бы без спроса в свою телегу незнакомца или вооружился бы оглоблей, если бы тот нахально сел?» - возмутился контр-адмирал. Командир корабля получил от контр-адмирала «фитиль» за то, что «унтер-офицер на службе получил фальшивое представление о своём праве».

Далее в приказе говорится: «Старший офицер не решился тотчас исполнить моё приказание пригласить снять шляпы иностранцам, бывшим на шканцах при спуске флага.

Офицеры имеют ложное понятие о вежливости и этим нарушают свои служебные обязанности, унижают не только своё звание, но и человеческое достоинство».

В приказе № 74 от 1 ноября Попов отмечал, что некоторые офицеры не знают важнейших отечественных трудов по военно-морской истории, о плаваниях русских военных моряков.

В приказе № 59 от 1 октября 1863 года говорилось: «Всякий, имеющий честь состоять на эскадре Тихого океана, должен знать, что мы не путешествуем, а служим, и что начальники отдают приказы, чтобы их исполняли, а потому мне крайне прискорбно видеть себя вынужденным объявлять в приказе такие простые вещи».

Адмирал давал в приказе нагоняй за то, что при проверке крюйт-камеры обнаружил пороховую пыль. Напомнил о трагической гибели из-за взрыва в крюйт-камере клипера «Пластун».

Он поощрил денежным вознаграждением матроса, поднявшего из воды медные части потерпевшего крушение клипера «Гайдамак», и другого матроса, который сохранил самообладание и спас офицера, когда перевернулась шлюпка, а также наградил деньгами группу матросов, которые работали как мастеровые по ремонту клипера.

Андрей Александрович учил офицеров, как говорится, не указом, а показом. В приказе № 13 от 12 февраля 1864 года он писал: «Никакая часть судна не имеет быть в порядке, если офицер, в ведении которого она находится, не считает своей обязанностью иметь личный надзор за ней.

Сейчас я пошёл на грот-марс на корвете «Богатырь» и пригласил с собою заведывающего грот-мачтою лейтенанта Лемана. Несмотря на то, что я побежал с ним на марс в одно время и предупредил его, что тороплюсь, я был вынужден дожидаться его на марсе, потому что он не умеет лазать по вантам».

Адмирал требовал понимать устав «не по букве, а по духу».
 
На Тихоокеанской эскадре Попова звали «беспокойный адмирал». Вот как о нём отзывался писатель Константин Михайлович Станюкович, который в то время служил на клипере «Гайдамак»,  когда Попов принял командование:

«Эскадра оживилась, как оживляется добрый конь, почуявший опытного и смелого всадника. Все старались подтянуться. Между судами появилось соревнование.
 
Офицеры и матросы сразу почувствовали в новом адмирале не только начальника, но страстного моряка и знающего ценителя. Он взбудоражил всех, приподнял самолюбие и как-то осмыслил службу, этот беспокойный адмирал, требуя не только исполнения обязанностей, а, так сказать, всей души….

Нечего говорить, что в Петербурге, привыкшем к канцелярским перепискам и к боязливой нерешительности начальников эскадр сделать что-нибудь неугодное высшему начальству,

были очень недовольны адмиралом, который так круто и самовольно распоряжается (имеется в виду, что Попов сменил двух командиров кораблей и произвёл много перестановок в офицерском составе  - прим. автора)».

Продолжение http://proza.ru/2024/12/27/1126