О Сент-Луисе, арке Гейтуэй, мотеле и... гетто

 Продолжение. Часть 3.
                Начало:               
                http://proza.ru/2024/11/20/1671
                http://proza.ru/2024/11/21/1822

Из прекрасного Чикаго мой путь лежал на юг, в Сент-Луис, всё ближе к заветной мечте - домику Тома Сойера.
После замечательного завтрака в хостеле ( что мне особенно нравится в американских хостелах – это арахисовая паста на завтрак и вкуснейший сыр. Можно намазать пастой бутерброды и взять с собой. И сыр тоже. Это совершенно не возбраняется, как в Европе) .
Так вот, после завтрака я распрощалась с уютным хостелом и направилась на автостанцию,  которую нашла ещё вчера, заранее.
Долго искала, расспрашивая дружелюбных американцев, нашла, бродила вокруг, запоминая путь к ней, поэтому сегодня вышла к ней легко.
Автостанции в Штатах больше напоминают парковки для больших автобусов.
Просто, стоят рядами большие автобусы, ищи свой, забирайся – и вперёд!
Даже здание автовокзала не видела.
 У моего автобуса уже стояла очередь на посадку.
Дрожащей от волнения рукой, (ведь, на этом маршруте впервые!), протянула свой ваучер, отпечатанный дома на принтере, после заказа и оплаты в компании Мегабас.
 Водитель взял, мило улыбнулся и пропустил в салон. Ура!
Очень удивило меня его обращение к пассажирам, при отправлении, непривычно для нас.У нас вообще, чаще ничего не говорят и не приветствуют. А тут всегда. Иногда церемонно: «Дамы и господа, рад приветствовать на нашем маршруте и т.д.
А этот просто : «Хай, ребята!» Ему нестройно ответили : «Хай – хай!»

«Ну, помчались! Скромнее, ребята! Не курить, не есть,- не пить, не целоваться на борту, а то расшибёмся, от моей зависти!»
 И что- то ещё такое, ядрёное добавил, весь автобус хохотал, а я завидовала и жалела, что не понимаю.
 Он, вообще всю дорогу шутил, особенно на остановках.
Мне очень хотелось понять, над чем все смеются. Но, увы… У американцев свой выговор и слэнг.
Но ехать с ним было очень приятно. Как в компании друзей.
Ехали достаточно долго, и наконец, замелькали пригороды Сент- Луиса и показалась его знаменитая арка  Гейтуэй.
 Её видно отовсюду.
Это самый высокий монумент а Штатах, 192 метра, выше некоторых небоскрёбов, исключая, конечно, самых высоких. И то, в Нью–Йорке.
 Построил ее архитектор Ээро Сааринен, американец финского происхождения, в 1963 – 1965- году, как часть Национального  мемориала имени Т. Джефферсона.
Называется «Путь на Запад»
. Построена на месте основания города. Ещё и страну символически делит на Север, где я была в Чикаго, и Юг.
От автостанции я сразу помчалась к ней .
Она красивая, серебристая, могучая, сложена из блестящих пластин, на солнце , просто, сверкает.
Ширина основания, тоже 192 метра.
Но не только она восхитила меня. Почти сразу за ней, катила свои воды широкая, желанная Миссисипи, мечта моя.
С детства, воспитанная на книгах любимого Марка Твена о Томе и Геке, я мечтала об этой  великой реке.
Да! Пусть меня осуждают, но детскому сердцу не прикажешь, и милее наших, российских классиков    и их героев, мне были Марк Твен с его героями, и Виктор Гюго с Жаном Вальжаном и Козеттой.
 Эти книги я читала с 1-го класса, просто упивалась ими.
 Они лежал у меня под подушкой.
 И ещё книги нашего Александра  Волкова, с его Элли, списанный, конечно, с Энни. Из «Волшебника из Страны Оз» американца Фрэнка Баума.
 Сначала Волков переводил эту повесть. А затем продолжил и изменил по-своему. Но хорошо.
Из-за них-то,этих книг и их героев,  я и летела сюда, преодолевая такие трудности.
 А из-за героев Гюго и Дюма ездила в Париж. Но туда проще.
 А сюда… Такая даль!
И вот она передо мной, моя Миссисипи.  Бежит так, не спеша…
Широченная!
Одно только не пойму,  почему штат называется Миссури, хотя  большинство его городов стоит на Миссиссипи?
 А реку Миссури, тоже желанную, я едва нашла в Канзас-сити. Далеко ходила, искала специально…
Я присела на скамейку на берегу сбывшейся мечты,  около Арки, отдохнула.
Сюда в 19-м веке приезжал Том Сойер, он же Марк Твен.

 Познакомилась с очень симпатичной мексиканочкой.
Мы с ней фотографировали друг друга возле арки и на фоне Миссисипи. И даже вдвоём фотографировались.

Потом я прошла через красивый Гейтуэй-парк до арт –музея. Там, во дворе, полюбовалась  скульптурами и оригинальными арт-объектами, и пошла, через центр, искать свой  дешёвый мотель, пешком, т.к. он гордо наименовался -  в центре.
Прошла весь центр,здания становились ниже, беднее, мотелем и не пахло.
Спрашивала, показывала ваучер с картой.
 Люди, чаще, не знали, реже, показывали направление, удивленно, и спрашивали:
 «Леди, зачем вам туда?»
 Некоторые откровенно подсмеивались и странно шутили. Я не понимала,почему.
Становилось тревожнее.
 Последние, уже чернокожие, послали к полицейскому.

Ничего не понимая, я к нему подошла. Он, дотошно,  как все американцы, начал выспрашивать – зачем мне туда, кто меня встречает, с кем я там буду…  Долго рассматривал ваучер и паспорт.
Потом вздохнул и сказал: « Ну, что ж, вам туда! Хотя , не надо бы туда…  Не пустил бы. Но что делат ничем не могу помочь... Желаю удачи и покоя!» Козырнул мне и отпустил.
В удивлении, я пошла в указанном направлении. Уже встречались только чернокожие люди.

Наконец, показался мотель. Похожий на мой на фотографии, маленький, одноэтажный, только ярко коричневый, окружённый высокой коричневой оградой.  Постучалась в ворота.
Долго не открывали. Наконец-то, вышла очень странная, но белая дама, посмотрела на мой ваучер, и сказала, заплетающимся языком: «Это немного дальше, леди. Я провожу вас.»
И пошла… Ровно по синусоиде. Я пошла за ней, но прямо.

Мой мотель оказался напротив и дальше. Серенький, за высоким бетонным забором с грубой металлическими воротами.
 Похожий на тюрьму.
 На двери и бетонном заборе были видны вмятины от пуль и зарубины. Громко лаяла собаки за дверью.
 Висел молоток на цепочке.
 Дама долго грохотала им  в дверь. Открылся глазок на воротах, на даму грубо прикрикнули, она не менее грубо ответила и удалилась по синусоиде.

Но тут охранник увидел меня, уже дрожащую от ужаса.
С грохотом и скрипом из ворот вылез деревянный ящичек, голос за дверью громко приказал положить документы в него. Я положила.
 С той стороны их долго изучали, потом открылась калитка и зычно крикнули: «Быстро заходи!»
Я зашла, уже еле живая от переживаний
.
За дверью оказался  невысокий, щуплый мексиканец средних лет.
 Он загнал рвущуюся с цепи собаку за забор своего домика, и сказал мне:
 «Почему вы без машины и одна, мэм?
Разве можно здесь так ходить? Здесь же негритянское гетто!  Притоны наркоманов!
Постоянно нападают!
 Видели следы от пуль и топора на дверях? И провожала вас наркоманка!
 Хорошо, что не пострадали ни от кого!»

 Он отвел меня в комнату, мой номер, очень даже приличный, с ванной и душем и разрисованными, с морем, пальмами и солнцем, стенами.
Но было ещё очень рано для меня! И шести ещё не было!
Разве я могла сидеть  в номере, если рядом было что-то интересное, нарисованное на карте.
Я вышла и попросилась у мексиканца… гулять.
Он просто оторопел.
Долго отговаривал и вздыхал.
Но я была непреклонна. Не могу торчать здесь, и всё! Не досмотрев город!
Хозяин сказал:
 «Дождёмся автобуса – и выпущу! Проезжаете 2-3 остановки вперёд, там можно гулять. Безопасно.
Район университета. И обратно поедете, просите остановить прямо здесь , у ворот, и пусть сигналит. Я выскочу и встречу. Не позже семи возвращайтесь! До темноты!».

 Я хорошо его понимала. Ведь говорил он медленно и чисто по-английски. Без американизмов и слэнга.
Иностранцев, говорящих по-английски, понимаю хорошо. Не то, что американцев.

Приблизился автобус, хозяин просигналил, остановил. Буквально втолкнул меня в автобус и захлопнул ворота.
Я проехала всего две остановки, и город из трущоб и ада превратился в рай.

Снова показались красивые высотные здания.
Все в золотисто – коричневатом стекле, покрытые такой золотистой плиткой.
 Университет. Кругом скульптуры, фонтаны. Красота!
Вдали  сияло золотым куполом невероятное здание.
Не пошла.  Далеко. Сфотографировала с приближением. Так и не поняла, что это.
Скорее, собор.
Шла далеко, пока не дошла до станции монорельсовой дороги
Как всегда,   в центре американского города, она была бесплатной, и я не удержалась от соблазна, ведь Даунтаун (центр города), с небоскрёбами и аркой был совсем недалеко!
 Остановки две проехала – и там.
Красота невероятная!  Темнело.
 Красивый закат!
Небоскрёбы переливались всеми цветами и рекламами. Арка в сумерках засветилась чудесно, серебром с разноцветными ,золотистыми, сиреневыми переливами.
 Я гуляла, как заворожённая.
Вдруг вспомнила, что надо вернуться до темноты. Кинулась к монорельсу. Потом ждала автобус.
Стемнело стремительно, как везде на юге. Просто, как лампочку вывернули.

Наконец-то пришёл автобус. Я вглядывалась в темноту, считала остановки,  всего дтри! Но видимо, на одной он не остановился.
Я проехала свой мотель.

 Домики становились всё ниже и страшнее. В автобус входили только чернокожие граждане, удивленно смотревшие на меня, сжавшуюся в комочек от страха.
Кто-то спросил: «Белая леди! Куда же ты едешь?»

То же самое спросил в микрофон и водитель, давно уже смотревший  на меня в зеркальце.
Я подошла к нему , показала ваучер, и, чуть не в слезах рассказала по мотель и хозяина, который хотел меня встретить… Не в темноте.
Водитель присвистнул даже. Потом сказал:
 «Сейчас -  конечная остановка. Здесь гетто. Никуда не выходите, сядьте сзади, чтобы в окно вас не  было  видно.
 Я приглушу свет. Выйду пить кофе. Запру вас, мэм.
Сидите тихо. Через 10-15 минут поедем обратно, подвезу вас к мотелю.
Но, придётся перебежать через улицу. Просигналю хозяину».

Я тоже всё поняла. Видимо, из-за стресса.
 А, скорее,водитель тоже мексиканец.
Только светлый. И такие бывают.  Или из другой страны.  Но очень хороший!

Он вышел, приглушив свет, запер все двери. Я сидела сзади, в уголке, и мне уже не было так страшно.

Вскоре, он пришёл и принёс мне булочку и кофе!  Кофе на ночь!
Я знала, что не усну, но взяла с благодарностью.
 Какой человек! Чудо!
Подождал, пока я выпью кофе и доем вкусную булочку, он включил свет, открыл двери,  в которые тут  же полезли чернокожие обитатели гетто. Они с удивлением смотрели на меня, как на что-то небывалое.

Мы поехали обратно. Улицы были темные, почти неосвещённые, страшные.
 Домики маленькие.
 Потом водитель вдруг свернул на параллельную улицу, люди завозмущались, зашумели, но он остановил напротив моего мотеля, громко засигналил.
  Пассажиры поняли, успокоились.
  Диковину довезли.
 То же, ведь, в основном, хорошие люди.  Не все  же наркоманы и бандиты.

Выскочил мой встревоженный хозяин.
Я наспех поблагодарила чудесного водителя и помчалась к хозяину через улицу.
Хозяин втолкнул меня внутрь, запер ворота и калитку на десяток засовов и ругался, долго по-мексикански (по-испански, конечно, но в Мексике свой диалект), и немного по-английски.
Называл меня безголовой дамой, ничего не слушающей и не понимающей.
Вызвал мне назавтра такси до автостанции, как я попросила. Аж, на 5-30.
Чтобы я, наконец, уехала от него в свой Ганнибал.
 Я  виновато попросила прощения.

Он велел мне запереться в комнате и спустил собаку с цепи.
 Вскоре, в ворота загрохотали, собака безумно лаяла, кидалась на ворота. По-моему, и выстрелы были.
 Но в таком грохоте не поймёшь.
Ночка была весёлая. Да ещё и кофе…

Уснула я часа в два ночи, когда всё стихло. Цитадель хозяина выдержала атаку.
 А встала в пять.
Хозяин уже давно не спал. Ложился ли вообще? Но выглядел бодрым.
 Приготовил мне яичницу с вкусными лепёшками, по-мексикански, и опять кофе… А я хотела поспать в автобусе.
 Ровно в 5-30 прибыло такси за мной.
 Хозяин передал меня из рук в руки водителю. Я благодарила, как могла, но слов,тем более, английских, не хватало. Дала хорошие чаевые.
Хозяин сказал что-то ласковое вслед, и запер свои мощные, покарябанные ворота на 10 засовов.
Вот так -  покупаться на дешевизну «в центре».

Но чудесных  - хозяина мотеля и водителя автобуса, я не забуду никогда, и буду вспоминать с нежностью и благодарностью.
Молодой водитель такси болтал и шутил всю дорогу.
Но я его не понимала. Американец. Даже отвечала едва-едва.
Сказывалась  бессонная ночь.

Он привёз меня на автостанцию. Я расплатилась, кстати, было совсем недорого, на удивление.
Распрощалась, и пошла к автобусу на Ганнибал. Родной городок Марка Твена, с которого он писал  Санкт – Питерсберг, городок милых Тома Сойера и Геккельберри Финна.

Я села в автобус и поехала исполнять свою вторую, после встречи с Миссисипи, самую голубую мечту, не веря себе , что скоро увижу настоящий домик Тома со знаменитым забором, богатый дом Бэкки Тэччер и жилище Гека.
 И «Изумрудные склоны Кардифской горы».
А самое желанное – настоящую пещеру Мак-Дугала (Макдауэлла), где заблудились Том и Бекки.

Ехала и дремала, пока водитель не произнёс невнятно: «Ханниба. Миссуори.»
Это означало, в переводе -  Ганнибал, штат Миссури.
Я встрепенулась, и выскочила из автобуса, на совершенно пустую дорогу, где была только заправка и минимаркет.

И где же Ханниба? Где автостанция? Где Кардифская гора?
Ничего.
 Только через дорогу какое-то учреждение в семь этажей с балконами. И красивый костёл.
А дальше кругом лес.
Что же. Пойду через дорогу. Искать Ганнибал.
Продолжение следует…