для души...

Историческая элегия

Отговорила осень золотая
 Серебряно-чугунным языком,
И журавли, печально завывая
 Вновь потянулись к югу босиком.
Они летят туда без макинтошей,
Без галстуков и даже без штанов…
Наверно, землю скоро запорошит
 При помощи свинцовых облаков.
На юге климат жаркий, спору нету:
И там растет бамбук как крапива.
Когда у нас зима, у них, там, лето,
И лето здесь, когда у них зима…
Оттуда к нам давно приехал Пушкин.
Писал стихи, бухал как конь вино,
А это, доложу вам, не игрушки
 И не какое-то дешевое кино.
Ещё до баб охоч был кучерявый,
А фигли, африканец он и есть.
И ревновал как черт и без забавы:
Чуть что и – тотчас дыбил свою шерсть…
А тут Дантес, французская подлюга,
Подлизывать любил он царский зад,
Попутно он лизал (и тырил) блюда
 Из царской кухни, вот такой был гад!
А Пушкин критик был тогда известный,
Ругал царя, порядки, дураков.
Махнув с утра, он про цыган пел песни,
И избежал, при этом, Соловков (1) …
Не то, что горемыка наш Навальный (2)
На Пу задрал, поганец, куцый хвост
 И вот – конец вполне печальный:
Сначала – «дальний» срок, потом –  погост…
А Пушкин пил вино на пару с няней,
Но вот Дантес, наш царский лизоблюд, -
Все тянет на поэта, так и тянет,
 А Пушкин, он – того! он не верблюд!
Сбесился, в общем, наш великий гений
 И вызвал Геккерена (3)  на дуэль!
Схватил ружье и специальный веник:
Ведь снегу вкруг насыпала метель…
Короче: стрельнули они по разу
 И что? Ну, в общем, дохлые дела…
Накрылся наш поэт известным тазом,
Но вот не сразу… прожил день иль два…
А почему? Мораль стиха понятна:
От армии наш Пушкин откосил,
И, разумеется, стрелял не очень внятно,
И потому врага не замочил…

А журавли давно уж улетели.
И обосрали всю мою избу
 Что ждет меня? Сугробы и метели…
Все хорошо: за что ругать судьбу?

Ноябрь 24-го года



 (1) Типа, избежал тюряги, поелику в старые времена за критику власти по этапу не отправляли. Или оправляли, но не так старательно и избирательно (клевещешь на Сталина – по фиг, сказал правду про Пу – срок) как при солнцеликом Пу


 (2) Автор не является поклонником Навального, но надо отдать должное его смелости и принципиальности. И ещё автора изумляет позиция путиноидов: дескать, так ему, мрази, и надо! Но почему Навальный – мразь, а Евгения Васильева – лапочка? Ну, сперла из казны пол-лярда, так ерунда! Зато какие она пишет стихи! Сам Пу так и сказал, когда велел зарвавшимся правоохранителям выпустить лапочку из-под стражи, где она (по недосмотру САМОГО и при рвении некоторых глупых стражей российских «закона» и «порядка») провела аж целый месяц!


 (3) Девичье погоняло гнусного Дантеса