Самый талантливый

Самый талантливый.

Когда я учился в начальной школе, я приглянулся Льву – Лёве, мальчишке из соседнего класса. По росту я ему был до подбородка, если стоял на цыпочках. В телесной массе я ему тоже существенно уступал. Но дружба получилась, хотя недостатка в друзьях в ту пору у меня не было.

Мы тогда жили в центре города, на втором этаже деревянной двухэтажной голубятни, пристроенной к кирпичному двухэтажному пеналу, такой же высоты и ширины, на втором этаже которого размещалась типография местной газеты, редактором которой был мой отец.

Слева и справа от пенала вдоль улицы были пристроены к нему и друг к другу одноэтажные деревянные здания, в которых размещались почта, райком партии и комнатка редакции газеты. Естественно все в тесноте – время-то сразу после военное. Отсчёт идет от 1946 года.

Дружба у меня с Лёвой получилась. Я часто бывал у него на дальней окраине, он у меня в центре.

Однажды на летних каникулах он предложил заняться авиационным моделированием. Оказалось, я об этом не знал, что при дворце пионеров, которого не было, существует кружок моделирования.

Руководитель этого заведения, худой и высокий, дал нам набор деталей, клей и кисточки и больше он нами не интересовался. Мы с Лёвой начали свои руки и попутно детали измазывать клеем. Дело у нас стало продвигаться довольно бойко, оставалось всего ничего, но в какой-то момент Лёва ко мне не зашёл, и я с удовольствием устроил себе несколько выходных от работы с клеем.

Наконец Лёва появился, и мы помчались в однокомнатный дворец пионеров.
Увы и ах. Как объяснил нам худой и длинный, наш лайнер от нас улетел, а другого комплекта у него нет. Доля огорчения у нас была, но не настолько, чтобы пропал аппетит.

А через месяц в городе сенсация. Оказалось, что худого и длинного интересовали не модели, а мальчики. Что это такое, я понял значительно позже.

Худой и длинный немедленно исчез из города, а его контору сразу закрыли. Но тут на город обрушилась цепь событий.

Отцу наконец дали квартиру в коммунальном деревянном доме на пять жильцов. У нас на четверых средних размеров комната с печью для дровяного отопления и кухня, она же прихожая и проходная в комнату. В кухне своя печь – для варки. Квартира на противоположной от Лёвы окраине, и мы теперь с ним встречаемся только в стенах школы.

Наконец завершили строительство двухэтажного здания райкома партии с большим актовым залом. Ещё бы, в городе, кроме ликёроводочного, свой кирпичный завод.

Наконец отец завершил строительство небольшого кирпичного одноэтажного здания для редакции и типографии местной газеты. Но, чтобы газета не кусалась, райком перебросил отца в исполком, заведовать отделом культуры.

И понеслись годы. Мы с Лёвой уже выпускники школы.
Я отправился в Ленинград в Политехнический институт, а Лёва доказал военкому города, что советская военная авиация без него никак. Он же ещё в младших классах занимался авиационным моделированием.  Военком с ним согласился и дал направление в Рижское Высшее военное авиационное училище.

Родителям на его образование ни копейки не тратить. Там его оденут, обуют и ежедневно три раза накормят.

Последний раз моя встреча с Лёвой произошла на летних каникулах после второго курса.
Каким-то чудом он узнал, что я в городе, и явился ко мне во всём блеске военной формы.
Стройный красавец, подтянутый, бодрый и жизнерадостный.

Какой же он молодец. Он предложил навестить Галину Фёдоровну, любимую мою учительницу по физике. А мне такая идея даже в голову не пришла.
 
Галина Федоровна – знаменитая учительница в городе. Она умела с любого ученика три шкуры содрать.
Родители без конца жаловались: «Она ему в аттестат влепила тройку, а он при поступлении получил пятёрку». Интересно, что такая родительница сказала бы, если в аттестате пять, а в вузе при поступлении тройка?

Как же Галина Фёдоровна нам обрадовалась. Она уже на пенсии, а мы первые и возможно последние её посетители.

Домик у неё очень маленький, две крохотные комнатёнки, всё самое необходимое и ничего лишнего, но для двух стеллажей с книгами местечко нашлось.

 «Как же я переживала, что не могла вам дать современную физику».  Вот такая самооценка учительницы, которая снабдила многих, меня в особенности, умением думать.

Одна её фраза во время продолжительного разговора запомнилась мне на всю жизнь.
«Вы, Феликс, самый трудолюбивый ученик, а у вас, Лёва, в вашем классе, Шурик самый талантливый ученик».

Я молча согласился с ней без всяких возражений. Но только совсем недавно у меня возникло желание разобраться в сути этой фразы.

Что значит трудолюбие? В народе считается – не способностями, не талантом берёт, а задницей. На своей профессиональной работе я встречался с такими людьми. С ними легко и приятно работать. Они очень хорошие помощники.

Но ведь на любой творческой работе, особенно научной или инженерной, встречаются задачи, решение которых пока не знает никто. Такие задачи способны решать только те, у кого прочный союз головы и трудолюбия.

В чём и почему Шурик самый талантливый?
Новые задачи у доски я решал без замечаний. Теоретические вопросы у доски раскрывал без подсказок и помощи. Так в чём и почему Шурик талантливей? Просто так Галина Фёдоровна не сказала бы. Значит между нашим умением ориентироваться в физике была существенная разница.

И она действительно была.

Несколько раз в восьмом и девятом классе у Галины Фёдоровны случалось пропадание голоса, а уроки она не пропускала. Новую тему для задания на дом в нашем классе по её воле должен был объяснять я, а в соседнем классе – Шурик.

Когда у Галины Фёдоровны пропадёт голос, заранее не угадаешь.
Я у доски начинал, как говориться, «плавать», но это не точное слово для данной ситуации. Я вынужденно начинал нырять и тонуть. Совсем утонуть она мне не позволяла – нашёптывала или своим кусочком мела на доске показывала подсказки.

А Шурик в своём классе совершенно новый материал излагал без её подсказок. Вот что значит талант!

Но откуда у Шурика в нашем провинциальном белорусском городишке, да ещё при послевоенной безотцовщине, взялся такой талант? Галину Фёдоровну это не интересовало, а я недавно об этом задумался.

Раз пропадание голоса случается, значит вызов к доске неизбежен, но случаен. Мне дураку такое даже в голову не пришло. Я не обязан заранее знать конкретно данный новый материал, хотя в доступных моему пониманию редких библиотечных книгах по физике частенько забегал вперёд.

А Шурик заботился о своей кристальности, и он нашёл лёгкий и успешный выход из этой ситуации. Всего один раз в учебном году ему пришлось дома выучить заданный материал, а за ним сразу следующий, и он пошёл дальше впереди нас на один шаг. Выигрыш вдвойне. На уроке выслушивал объяснение знакомой темы и мог задавать вопросы. При объяснении учителя такое разрешается, при ответах ученика запрещено.

А дома он учил только следующий новый материал.
Молодец Шурик. Хотел быть безукоризненным – стал им.

Мои с ним поезда жизни в белорусской Орше разошлись в разные стороны. Он уехал поступать в Московский Педагогический институт и там после окончания вуза в нём остался работать, а я на пять с половиной лет заехал в Ленинградский Политехнический, а потом оттуда в любимую Подмосковную Истру в любимый НИИ Электромеханики и занимался там любимой инженерной работой – создавать что-то новое.