Антилюбовь к Религии. А С Арсеньев. ч4

4
А.С. Арсеньев.
ИСТОРИЗМ И ЛОГИКА В МАРКСИСТСКОЙ ТЕОРИИ
Доклад на заседании сектора 6 декабря 1966 г.

предидущее :  http://proza.ru/2024/12/08/39

ЧАСТЬ  ЧЕТВЁРТАЯ доклада

...
Итак, формальная логика осознается современной наукой как логика ее собственная, сознательно применяемая.

Но так как реальный процесс движения и развития науки все-таки представляет собой движение внутри органической системы, то обнаруживается на первый взгляд странное обстоятельство: процесс развития науки непонятен современному ученому. Он считает его вообще иррациональным процессом. Но что же тогда делать с историей науки? С точки зрения самой науки она вся должна попасть в область иррационального, потому что она есть как раз процесс движения и развития.

Таково первое затруднение, которое, как мне кажется, встречается на пути исследователя-историка – антиисторичность современной науки и господствующей формы мышления в целом, определяемой господством мира вещных отношений в современном обществе. В связи с этим особенно остро встает вопрос о необходимости подвергнуть критике, проконтролировать свое мышление: в каких логических формах мы собираемся двигаться, исследовать историю, т.е. нужно начать с рефлексии.

Я уже говорил, что современная наука – это наука о мире обесчеловеченном, т.е. о мире, как он есть без человека. При чем, поскольку мир рассматривается без человека, он не может быть рационально представлен в формах человеческой деятельности. Но в то же самое время человек формируется в своей собственной деятельности, и форма освоения мира, и сама логика, и картина мира – это продукты, исторически сменяемые.

Поэтому представление современной науки о том, что она в своих теориях отражает только мир вещей как таковой, – есть не что иное, как превращенная форма мышления, иллюзия. В конечном счете всякая научная теория изображает освоение мира человеком, его очеловечивание, т.е. изображает тот или иной исторически ограниченный аспект в той или иной области опять же предметной человеческой деятельности.

Однако это представление науки о своем предмете как только о мире вещей приводит к тому, что если она даже включает человека в систему, то включает его как предмет, элемент системы вещных отношений. Поэтому хотя люди и сами творят свою историю, понять это «творение» с позиций и в рамках современного естественно-научного мышления и его логики невозможно. Ибо для этого мышления логически существует только настоящее. Для него фактически нет ни прошлого, ни будущего. А история? История должна рассматривать это «творение», эту деятельность человека в исторических формах.

И здесь опять серьезное затруднение, потому что нужно преодолеть, если можно так выразиться, «антигуманизм» современной науки (на котором зачастую паразитирует современная религия и который по сути дела является формой антиисторизма).

Мы встречаемся еще с одним, довольно сложным на первый взгляд, положением. С одной стороны, мы должны сказать, что история логична, потому что иначе она не была бы понятна и нельзя было бы ставить вопроса об ее понимании. С другой стороны, мое собственное мышление всегда оказывается исторически определенным. В зависимости же от того, каковы язык и логика моего мышления, я в эмпирически данном мне материале буду фиксировать в качестве исторических фактов совершенно разные вещи и по-разному их понимать. Таким образом, получается, что, с одной стороны, история должна опираться на логику, а с другой – логика должна опираться на историю.

Выход состоит в том, чтобы предварительно – прежде чем начинать историческое исследование, прежде чем разбирать любые источники и пытаться их понять, – сознательно сформулировать какое-то общее представление об историческом процессе в его тотальности, всеобщности. Конечно, сформулировать это представление можно опять-таки в каких-то логических формах, иначе ничего не получится и других средств здесь просто нет. Следовательно, некая гипотеза о том, что я собираюсь найти, когда обращусь к источникам, всегда должна быть. Что же значит рассмотреть историю как тотальный процесс?

 Это значит рассмотреть весь исторический процесс как становление и развитие общественного человека. Сюда войдут, конечно, и способ мышления, и предметы материальной культуры, и способ производства, и прочее. Короче говоря, нам придется начать рассматривать развитие предметной деятельности человека, логику этой самой предметной деятельности.

Так вот, в диалектической логике как раз и представлен самый общий набросок развития предметной деятельности (совершенный или не совершенный – это другой вопрос). В диалектике мы находим ту самую общую логическую (и одновременно историческую) схему, которая, будучи осознанной, может служить общей теоретической базой исторического исследования.

 Конкретизация ее возможна только при движении в историческом материале, т.е. в работе историка, где она должна служить самой общей предпосылкой анализа, хотя бы в плане представления самого историка о том, что такое история и как соответственно этому должен действовать историк. В процессе работы, очевидно, должна возникать, как конкретизация первоначальных общих принципов, схема более частного характера, связанная с материалом данной области исследования. Но при этом всегда надо иметь в виду предварительный характер, грубость, условность этой схемы. Она всегда выдвигается сначала только как некоторая гипотеза, но она необходима и без нее нельзя обойтись. В процессе конкретного исследования она может и должна меняться, поскольку диалектика – система открытая и движение ее состоит в рефлексии, т.е. в критическом преодолении любого ее собственного уже достигнутого этапа.

Что отсюда следует? Прежде всего то, что нельзя изучать человеческую историю по отдельным кускам, если нет представления о целом. Куски будут получаться несовместимые, будет такая мозаика, из которой мы целой фигуры никогда не выложим. И здесь историзм и логика смыкаются полностью. Нельзя историку обойтись без предварительного логического представления о том, что такое исторический процесс как таковой. Конечно, эти отдельные куски исследования совершенно необходимы, в том числе и тщательное исследование источников, историографии и т.д., но все это имеет смысл только в том случае, если есть некое предварительное представление о целом.

Далее. Мы говорим, что не будем рассматривать современность как окончательный результат некоего движения, вообще как результат. Но если мы хотим ее рассматривать как какое-то движение, то где же взять платформу, опору для такого рассмотрения, при котором сам исторический процесс проходил бы у нас от прошлого к будущему через настоящее как некий момент?

 Можно поставить этот вопрос и так: если мы хотим критически рассматривать современность, то с каких позиций это можно сделать? Ведь если мы сформулировали положение о том, что логика исторична, мышление исторично, то значит и наш с вами способ мышления историчен, и то, что я сейчас говорю и пытаюсь в этой логике разобраться, – это тоже исторический момент со всеми вытекающими последствиями: ограничениями, превращенными формами и т.д. Если он, этот способ, определен самими отношениями действительности, то спрашивается: какое я имею право становиться в критическое отношение к этой действительности, каким образом я вообще могу это сделать?

Как мне кажется, есть два момента, которые позволяют нам это делать логически. Первый состоит в том, что логическая система, в которой я пытаюсь двигаться, является рефлектирующей и потому самокритичной. Т.е. все, что я применяю к историческому исследованию, любой результат, я немедленно должен приложить к своему собственному рассуждению, критически рассмотреть это рассуждение. Такое критическое рефлектирование есть способ движения в диалектической открытой логической системе. В силу этой критичности и рефлективности такая система оказывается «некритичной» к своему собственному началу.

Здесь слово «некритична» я употребляю в ином смысле, нежели ранее, а именно в том, который это слово имеет в естественных науках, – в смысле чувствительности системы к точности и изменению исходных параметров. В этом смысле механическая система критична к своему началу, к исходным данным, поскольку очень небольших изменений в этих исходных данных и исходных позициях достаточно для того, чтобы вызвать большие изменения в системе. Отсюда – требование однозначности, строгости, непротиворечивости системы исходных аксиом. Напротив, диалектическая система в этом смысле «некритична» к собственному началу, потому что любое начало в процессе движения немедленно разлагается. Поэтому оказывается, что не нужно строго и однозначно определять то, с чего мы начинаем.

 Достаточен общий контур, общая схема, которая потом, в процессе движения, уточняется и конкретизируется. Эта схема оказывается достаточно широкой и достаточно «неточно» определенной, поэтому в процессе развития перед ней разворачивается некоторый «спектр возможностей» стать тем или другим. И важна не «точность» определения первоначальной структуры, а «точность» определения движения в системе, т.е. требования к точности здесь другие.

С другой стороны, такая саморазвивающаяся система оказывается постоянно открытой, критичной к самой себе (тут слово «критичный» означает уже не чувствительность к изменению определенных параметров, а способ саморазвития системы, заключающийся в критике и разложении любого уже достигнутого ею самой этапа).

 В силу того, что инвариантно определено движение в логической системе, я могу изображать в ней исторические системы разных порядков во времени, хотя чем больший период времени захвачен, тем более общей схемой он изображается, тем менее единичных подробностей эта схема содержит и тем шире «спектр возможностей» ее логического (содержательного) развития. Благодаря инвариантности движения я могу всегда мой исторический анализ продолжить вперед, и с позиций того, что должно быть, с позиций будущего (хотя это будущее никогда для меня не будет столь же конкретно определено как настоящее, а останется более или менее общей схемой) я могу критически анализировать настоящее.
И посмотрите:
...
====

КОНЕЦ ВЫПИСКИ  четвёртой  части  доклада Анатолия Сергеевича Арсеньева (1923-2013 гг био жызни).
размер выписки - около   20  % объёма доклада.  Сохранён в книге

ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА И НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОСТИ.
Статьи и обсуждения
•
Академия наук СССР
Институт всеобщей истории
Издательство «Наука»
Москва 1969

********

Последующий текст   http://proza.ru/2024/12/08/334
сборник http://proza.ru/avtor/gsotula&book=14#14


====