Я ЗНАЮ ПЯТЬ ИМЕН

     Мы ещё так играем. Смотрите. Берём мяч и стучим об землю. И говорим на каждый шлёп:
Я
знаю
пять
имён
мальчиков.
Коля - раз,
Вова-два,
Петя-три..
    Ты бьешь мячом у своих красивых ног и времени нет ни секунды, чтоб подумать. Если играешь сама с собой - тут нужна очень хорошая соображалка. Э-эх... Я всегда сбиваюсь. Если двое-трое девчат играет, ещё как-то можно успеть вспомнить, пока мяч скачет по кругу.
   Мы становимся в кружок на небольшом расстоянии друг от друга. Нужно поймать мяч от земли справа и кинуть подружке слева, но не прямо в руки, а опять же от земли. И успеть при этом имя сказать. Игра бесконечная. Сперва идут имена девочек, потом мальчиков, потом собак, потом названия какие-нибудь. Можно доиграться так до стран, городов и рек. Главное – на первой ступеньке не застрять, на именах.
    Я лично слишком долго выбираю мальчишек. Ведь надо называть достойных. Вот я и решила заранее подготовиться. Подумать вечерок, выписать всех на бумажку.
   Сперва просто. Это, конечно, папа и дедушка. Потом Юра, Юрий Гагарин. А потом ребят из класса.
   Игорь Сорокин –  он такой голубоглазый, что даже синеглазый. Он добрый очень и хоккеист. Да-да, настоящий! Он занимается в секции юниоров на огромном катке. Он нам зимой такие показывал падения, дорожки, подсечки, он вообще спиной вперед умеет ездить, лучше, чем я по-обычному, как все люди. Он на перемене никогда сам первый яблоко не откусит, нет. А сперва протянет и спросит: «Хочешь?» - вот он какой. И очень конопатый.
    Кого точно никогда не буду называть, так это Шурика Пискунова. Он жлобина, и ногами дерется. У него черные круги под глазами, как у вурдалака. А еще я видела, как он в саду за нашим домом котенка с дерева сбивал, яблоками зелёными. Там много нападало яблок. Папа тогда вышел на балкон и как крикнет на него: "Э-эй, полегче! Я сейчас выйду и уши тебе оборву! Гаденыш эдакий". А Пискун в папу огрызком зафинделил, да только недолет, силенок у него маловато. Точно, гаденыш.
   Олега Мохова обязательно завтра вспомню. Отличник. Он отзывчивый и не выпендривается, как некоторые. Списать, подсказать на уроке – это всегда пожалуйста. Он к нам из французской школы перешел, им в нашем районе квартиру дали. Так бы ни за что не бросил свою французскую школу, да ездить далеко. Как он красиво Джо Дассена поет, тихо, и слух у него музыкальный. Олег написал мне на промокашке, как надо петь: Эдзи тунэкзис тепа эмуа поркуа жекзис таре..."Вечная любовь" песня называется. Он её знает от начала до конца. И такое произношение... Все влюблены в Мохова, все. Олег…
       Ни за что не буду называть тухлого Лушина. Он дебил. Он в носу ковыряется, и козявки ест. Фу! О парту мажет. Убила бы его.
      Рыжего не буду называть. Ещё мне рыжих тут не хватало. Ва-ле-ра. На нем штаны по швам трещат и пуговицы висят на последних ниточках. А ногти! Под самый корень съедены. Пока выговарила этого Ва-ле-ру – мячик прыг-прыг –  и ускакал на проезжую часть или в палисадник. Лезь доставать.
    Мишка-очкарик. Вечно читает. Будто нет вокруг ничего и никого. Читает и читает. Вроде умный. А поговорить с ним не о чем. Не надо нам такого счастья. Хоть у папы у его и оранжевый «Москвич», вон, под окнами стоит.
Иногда хочется этого Мишку чем-нибудь огреть, чтоб он бросил уже читать. Хоть бы в глаза ему посмотреть, что там? А отнимешь книжку, станешь бегать с ней, дразнить его: на-на-на, отними, догони! Он сядет на подоконник, надуется и молчит как дурак. Совершенно неинтересный. Хоть и тоже отличник. Круглый.
   Что-то всякой шанторпы у нас гораздо больше, чем красивых, умых и хороших. Ну, никакого выбора. Лучше буду вспоминать артистов. Андрея Миронова. «Весь порытый зеленью, абсолютно весь»... Прелесть. Юрия Никулина. «А нам все равно, а нам все равно»... И Олега Даля. «Ать-два левой, ать-два правой, вдоль по дороге столбовой»...А что? Получится. Ну-ка, ну-ка, что у нас вырисовывается?
     Я взяла чистый листок и ручку. Пишем. Игорь – дедушка плюс Сорокин. Это раз. Олег – артист Даль плюс Мохов. Это два. Юрий - это три: Никулин и Гагарин. Папу забыла, Владимир. Это папа плюс Высоцкий, плюс Ленин. Отлично. Вова у нас четыре.
    Заглянула в комнату мама.
- Задачку решаешь? Молодец.
- Да... Задачку.
И мама прикрыла тихо дверь.
      Тэк-с. Теперь девочки. Тут легче. Ну понятно: сперва мама, бабушка, сестра, потом лучшая подруга и её мама. Кого же выбрать в лучшие подруги из Галек? А никого. Ещё обидятся обе. Подерутся. Этого только не хватало Возьму Ирку, у нее сестренка как раз имеется, Наташка.
      С этой Наташкой было целое приключение. Ей на катке засветили коньком в лоб. Сильно. Рассекли так, что мы с ней бежим, а ей глаза кровью заливает. Жуть, я вам скажу. По асфальту на коньках, где лед есть – там скользим, тащим Наташку. А мамы их нет дома. Мы –  к нам.
    И наша наша мама охать не стала. Наша мама - это не чья-нибудь там мама. Она сразу послала Дашку на перекресток ловить такси. У нас в морозилке была мороженая рыба, треска. Брикет в картонной коробке. Она очень находчивая и изобретательная – наша мама. Она треску в пакет, пакет в марлю, и ко лбу. Наташка сидит, уже и не плачет, а только всхлипывает судорожно. А мы с Иркой по очереди держим. Пальцы уже отваливаются, так холодно держать. Наташка молодец, терпит. Мама быстро оделась, Наташку в охапку, марлевую повязку ей на лоб, сверху шапку - и на такси. В больницу. Зашивать.
   Все хорошо кончилось. Наташка выжила. Но шрам остался навсегда.
Итак:
Аля - раз,
Дарья - два,
Ирка - три,
Ната - четыре...
   А у Дашки подруга есть Салага. Вообще! Она в седьмом классе родила! Моя мама принимала у нее роды. Салага - это кликуха такая. А звать ее Лариска Словогородская.
   Дело было так. Я в ту ночь спала. Раздается телефонный звонок. Лариска звонит Дашке, роды у нее начались, преждевременные. Она одна в квартире, бабушка уехала загород на выходные, а родители у Лариски в загранкомандировке второй год. Мама вскочила, схватила из шкафа чистые простыни и побежала к Лариске. Дашка говорит: и я с тобой! Но мама не взяла ее, одна помчалась. А когда все закончилось хорошо, и Лариску с девочкой забрали в роддом, мама пришла домой усталая такая, и все рассказала.
     – Легко очень родила. Чего там, два с небольшим килограмма, малышка. Хорошенькая! Я ее в чистую наволочку приняла, держу на руках, ждем «скорую». А девочка ручку свою нашла и давай кулачок сосать. Чудо. Очень красивенькая. Ангелочек. Хорошо, что я крови не боюсь. Вон Славка, брат мой, как увидит кровь – хлоп в обморок. И зубных врачей боится до потери пульса.
   Так. Лариса - пять.  Я бросила ручку и довольная собой полюбовалась на список. Теперь всё. В «пять имен» я точно чемпионка.