Стихотворение Блока

       Впервые я эти строки услышал осенью 1964 года, когда кончалась хрущевская оттепель. Мой отец  в промтоварном магазине возле Усачевского рынка приобрел катушечный магнитофон "Яуза-5" и созвал друзей, чтобы обмыть эту  покупку. Жили мы неподалеку в огромном кирпичном доме, именуемом в народе "девяткой". Была у нас двадцатипятиметровая комната с потолками выше четырех метров на семью из четырех человек. Такие жилищные условия в те годы считались хорошими. В Москве  существовал жилищный минимум три квадратных метра на рядового жителя. Люди порой забывают, а многие и не знают, какой исторически отсталой является Россия.

       Пустые бутылки из-под водки и вина, опустевшие стаканы и тарелки были  сдвинуты на край большого овального стола, на освободившееся место установили магнитофон. Отец с микрофоном в руке другой рукой торжественно включил запись. Первое слово было предоставлено тете Белле Ананьевой (для меня и сестры все знакомые родителей были тетями и дядями). Тетя Белла в свои тридцать два года всё еще числилась студенткой филологического факультета МГУ (ее отец и мать преподавали в университете, а сестра Октябрина была замужем за гражданином ГДР и своего сына, племянника тети Беллы, записала в немцы для благополучия).

       Тетя Белла объявила, что прочтет пока еще неизданный в СССР рассказ Бунина, написанный им в эмиграции в Париже, но  так разволновалась перед микрофоном, что смогла лишь произнести: "В Петербурге был вечер". Она прокашлялась и сообщила, что текст отлично помнит, и вновь произнесла: "В Петербурге был вечер". Дальше дело не шло. Тетя Белла сделала третью попытку и опять неудачно. И тут подал голос дядя Валя Якимов. Между прочим, за него мой папа сдавал экзамены на аттестат об окончании средней школы (в конце сороковых при Сталине такое было возможно, так как приветствовалось заочное среднее образование), и — вступительные в Тимирязевскую академию на факультет коневодства. Дядя Валя подрабатывал в то время жокеем на московском ипподроме и рубил деньги как капусту, рассказывая о процветавшей там коррупции. Впоследствии он перебрался в США на ПМЖ. Дядя Валя подал голос в том смысле, что разгневанный старик Бунин вот-вот появится в дверном проеме, а тетя Белла взволнованно повторяла, что отлично помнит текст рассказа.

       Отец не выключал запись, завороженно наблюдая за тем, как крутятся катушки. Сидевший рядом с ним дядя Игорь Круть в очках с золотой оправой, красный не столь от выпитого, сколько от процветавшего внутри него туберкулеза, который еще плохо лечили, вдруг вдохновенно стал читать Блока из тех стихов, которые не проходили в школе. Эти строки я впервые слышал и запомнил на всю жизнь. Да и эта запись еще долго хранилась в нашем доме. Дядя Игорь — единственный, кто из  собравшейся в тот вечер компании попал много лет спустя в википедию. Он стал доктором наук, наверное, не самым выдающимся, но зато не липовым, как большинство...      

В густой траве пропадешь с головой.
В тихий дом войдешь, не стучась…
Обнимет рукой, оплетет косой
И, статная, скажет: «Здравствуй, князь.

Вот здесь у меня — куст белых роз.
Вот здесь вчера — повилика вилась.
Где был, пропадал? что за весть принес?
Кто любит, не любит, кто гонит нас?»

Как бывало, забудешь, что дни идут,
Как бывало, простишь, кто горд и зол.
И смотришь — тучи вдали встают,
И слушаешь песни далеких сел…

Заплачет сердце по чужой стороне,
Запросится в бой — зовет и манит…
Только скажет: «Прощай. Вернись ко мне» —
И опять за травой колокольчик звенит…

       Стихотворение написано Александром Блоком 12 июля  1907 года, написано мастерски с точки зрения меняющегося ритма, с точки зрения необычайной образности, с точки зрения вневременности. Слово "мастерски" неточное. Речь должна идти о даре Божием, который дается за какие-то неизвестные нам заслуги.

       Прошедшим летом я обнаружил недалеко от нашей скромной дачи в районе  Екатерининской дороги, фрагменты которой сохранились по сию пору, заросли сорной травы выше человеческого роста и был удивлен тому, что Блок эту траву не выдумал.

26.12.2024