25 декабря

.














Бандитка справа сговорилась нас убить.
У неё дом гнилой, а у меня крепкий.

Двоих убить труднее, чем одного.

Её родня - алкаши.
Сын - 13 лет - бросил школу и собирает шпану.
Ходят с топорами и колют дрова за деньги.

Как я - когда у меня спятила мать.

Воруют запчасти и собирают мотоциклы.
Воруют бензин.
Бандитка в долгах, хоть и работает.
Накупила в долг мягкой мебели и цветной телевизор и хвастается.
Просит продукты в долг во всех магазинах.
Здесь 10 магазинов.

Браконьерша не работает.
Ходит пить мимо нашего дома в другой рядом.
Обложили со всех сторон.
Следят.
Все звонят друг другу.

Не выхожу из дома.
Сил нет.
Надежду не выпускаю одну.

Мы одинокие люди.
Нас не будут искать.
Никто не будет расследовать.

Есть запас муки.
Есть чай, соль, подсолнечное масло.
Есть спирт.
Есть газеты.
Старые.

Открыл ворота.
Север.
Снега метр.
Накидал в пристрой.
Заперся.
Черпаем снег в пристрое ведром.
Кладём ложкой в чайник на плитке.

Плитка - тэн на двух кирпичах.
Провод, вилка, розетка.
1000 ватт.
Горит всё время.
От неё тепло.
Счётчик не исправен.
Мастера не хотят ехать.
Велят платить по 50 киловатт в месяц.
Электричество не жалеем.

Пытаюсь устроить на лежанке новый магнитофон.
Купил в середине ноября.
К нему старая цветомузыка.
Её лампы убрал.
Распустил гирлянду.
4 провода ламп.
4 цвета.
Растягиваю по потолку на лежанке.

На лежанке - как во дворце.
Везде красивые ткани.
Некоторые блестят.
Со всех сторон.
Цветные огоньки.
Музыка.

На кухне - мягкий пол.
Кучи одежды покрыты ковром.
Везде всё завешено красивыми тканями.

20 грамм спирта в большой бокал чая и читать.
Почти не разговариваем.
Без чтения - жить не хочется.
Сидим в камере.
Тепло только на лежанке.
Лежанка - полтора метра на два метра.
Лежим.
Тут тепло и мягко.
И красиво.
И мы тут хозяева.
И тут нет кого попало.
И тут нас никто не бьёт.
Это частный дом.
Это - собственность.
Сюда можно не пустить сволочь.
И сволочь сюда не входит.
И дураки сюда не входят.
А других - здесь нет.
Мы - хозяева.
Мы можем не пускать сюда дураков и сволочь.

Хотя бы - сюда.

Я - могу не пускать.
Я - не пускаю.
Я - собственник.

Молчим.
Читаю.
Потому что не могу двигаться.
Я - инвалид 2 группы.
Я - молчаливый человек.
Я рано остался без друзей.
Я рос нищим.
И я не стал общаться со шпаной.
У таких друзей не бывает.
Такие вырастают молчаливыми.

Друзей не бывает ни у кого.
Бывают собутыльники и собутыльницы, сопожральники и сопожральницы, подельники и подельницы.

И сволочь - которая делает себе рекламу на имитации помощи тебе.

Молчим.
Молча читаю и слушаем музыку.
Надежде некуда идти.
Она не может работать.

Надежде приходится ужиматься и тесниться из-за магнитофона и кассет.
Я мрачный и немного - немного - грубоватый.
Не ругаюсь.
Указываю - что сделать.
Куда подвинуться.


В конце декабря Надежда пошла опять повторять : "Убей да убей меня !"
Я сказал - что мне нужна расписка от неё.


Она и пишет под мою диктовку : "Я такая-то, такого-то числа, прошу такого-то меня убить, и не имею никаких претензий, и т.д. и т.п ......".



25-го декабря я получил пенсию.
Наверно.
Пенсию мне на сберкнижку переводили 14-го числа каждого месяца.
Если сил нет - получать не хожу.
Надо дойти до сбербанка.
Полтора километра.

Если кому пожалуюсь - отправят в дом инвалидов.
В одно помещение с буйными сумасшедшими.
Санитары будут бить и отнимать пенсию.
Врачи будут "лечить" - от лечения больные там быстро умирают.

Смог ходить.
Деньги нашлись.
Значит - получил или не тратил.
Жили только на мою минимальную социальную пенсию.

Повёз жену в райцентр - к той старой жирной сволочи - моему врачу-психиатру.
Автобус в семь утра.
На улице темно и все бандиты спят - не до нас.
Остановка рядом - 200 метров.

Посадил Надежду у кабинета психиатра.

С записки жены я сделал несколько ксерокопий, и одну из них - положил в конверт.
Купил бутылку шампанского и торт - принёс в поликлинику.

Подложил конверт с ксерокопией записки Надежды под обвязку коробки торта.
Занёс пакет с угощением в кабинет, и выставил на стол перед двумя медсёстрами - самой врачихи в этот момент не было.
Поздравил их с наступающим Новым Годом.


- Это - говорю - поздравление Надежде Викторовне - а мне в магазины надо - вот жену оставляю около кабинета.

Они мне :

- А нам можно почитать ?

- Читайте - говорю.

- У меня ещё копии есть ! - сказал и быстро ушёл.




Около часа покупал электроматериалы.

Пришёл - нет жены около кабинета.
Они после моего ухода как выскочили - и затащили её в кабинет - расспрашивать обо всём.
Врач подошла, и тут же жене направление дала на сбор необходимых справок.


Врачиха спросила меня :


- Вы правда по несколько недель из дома не выходите  ???? !!!!!!!


Раньше не верила.



- После каникул - говорит - приходите за направлением вашей жены Надежды Корчугановой в областной дурдом !



Это - я своими словами назвал.



Получилось.


Надежда была моей гражданской женой.
У нас разные фамилии.


Через месяц её положили в дурдом.

Через два месяца она получила инвалидность.

Через три месяца она первый раз получила пенсию - сразу за апрель и март.

Через четыре месяца я нашёл её в доме мёртвой - в тёмной доме, одетой, около окна.

Кого она видела за окном ?

Окно - в сторону дома Бандитки.

У Надежды была кардиомиопатия.





А было мне в декабре 2005-го года - 35 годиков.





Уже прошло 19 лет.
Я хочу видеть только одного человека - свою нынешнюю жену.
Всех остальных людей в этом мире - я хочу видеть только в телевизоре.





Эпилептик - Переселенец



.




Остальное - тут :  http://proza.ru/2022/05/25/1859




.




.




.




.