Операция Анадырь - история забытого солдата

ОПЕРАЦИЯ «АНАДЫРЬ» - ИСТОРИЯ ЗАБЫТОГО СОЛДАТА

СЛУЖБА В АРМИИ 1961-1964гг. КАРИБСКИЙ КРИЗИС

 В августе 1961 года я поступал в Московский энергетический институт, но не поступил. Обычная юношеская трагедия. Ничего особого. Денег у меня было очень мало, и решил я посетить своего старшего брата Анатолия, который в то время жил рядом с Москвой - во Владимирской области, в Ковровском районе, ст. Эсино.
Когда я приехал, я даже не представлял себе, как плохо люди живут в России. Я ведь жил в Туркмении, в песках, среди нерусских. Я представлял Россию самой правильной, а народ там живет лучше всех. Поэтому она всем помогает. Собственно, все, что мы узнаем, приходит из газет и радио. Наш Бекдаш представлял собой аул «у черта на куличках».  И вот Россия, которая давала всем врагам отпор и достойная хорошей жизни. Я увидел нечто ужасное.  Покосившиеся деревянные избы – обычное явление. Из продуктов только картофель. Соленая килька в магазине сельпо – большой праздник. Люди много выпивают и матерятся с самого детства. Совсем не так, как «у черта на куличках». Я понял, Россию так загнали наши руководители КПСС, что жить здесь совсем не очень…..

 Мне, к этому времени исполнилось 19 лет и я  стоял на учете в военкомате как призывник первой очереди. Устроиться на работу, чтобы заработать деньги на дорогу домой – в Бекдаш, оказалось сложно. Меня, как допризывника, никто не хотел брать на работу. Да и серьезной специальности у меня не было. Брат сказал, что я мог пока не работать, а «посидеть» с его дочкой Светланой, которой тогда  не было и года – тоже помощь дома. Я старался, как мог «отработать» кусок хлеба – делал всякую работу на дому и помогал присматривать за племянницей. Скажу честно, не  о том я мечтал. В этой ситуации, я сам пошел в военкомат и попросился на службу в армию. Рассуждал я таким образом. Служить мне все равно придется, а чем раньше это сделаю, тем спокойнее будет потом. «Раньше сядешь, раньше выйдешь».
С 15 ноября 1961г началась моя служба в Советской Армии, в г. Кандалакша, Мурманской области – это заполярье (за полярным кругом). Обычный мотострелковый полк в составе Кандалашской дивизии. Воспитанный на идеологии непобедимости и героизма наших солдат, я был сразу разочарован. Разочарование заключалось в том, что армия на самом деле очень сильно отличается от той, что о ней пишут. Здесь нет героических настроений. Все прозаично. Это, своего рода, исправительная колония строго режима, в которой учат, как пользоваться оружием, ходить строем и петь песни на морозе. Вокруг кирпичный забор, никаких развлечений, никаких контактов с девчонками, редкие увольнительные. За всю службу в Кандалакше, я был в увольнительной всего один раз, который посвятил знакомству с городом.  Существует воровство и много работы. По своей практике, я не помню, чтобы нас учили воевать, защищать страну и себя. Я  и остальные служившие так и не узнали,  как и что делать в случае военных действий. Все «куски» (сверхсрочники) так и норовят обокрасть солдат. Не брезгуют ничем. Недодают еду, одежду. 

 Курс молодого бойца я проходил в саперной роте, где ознакомился на стендах с типами мин и то, что после войны в сопках еще много осталось мин и даже не похороненных солдат. Каждое лето саперы нашей части и других частей выезжают на разминирование. После курса молодого бойца, меня направили в роту связи, где  хотели научить телеграфной науки, но этого я не мог достичь – у меня не было музыкального слуха и я стал радиотелефонистом. Работа  это мобильная. Радости особой не вызывает. Радиотелефонист, кроме автомата АК-47, и подсумков с боеприпасами, должен тащить на своем горбу радиостанцию Р-105 или аналогичную, весом 20 кг. При, этом ты всегда должен находиться рядом с командиром – на коротком поводке.

 Трудности жизни, которые на меня навалились, оказались еще сложнее, чем я предполагал. Так как я попал в заполярье, то я должен был владеть лыжами. А где я мог научиться на них ходить? –По пескам в Бекдаше или по сульфату на озере №6 ?. Впрочем,   лыжи я увидел только в армии, в Кандалакше. Конечно, нам дали время на освоение лыж, несколько часов. Главное, чтобы мы могли ходить … Но оказалось, для меня это было мало. За мой строптивый характер и максимализм  в справедливости, меня , в воспитательных целях, прикомандировали в горнолыжную роту, состоящую из разрядников  и мастеров по лыжному бегу. Горнолыжная рота – название говорит само за себя. Надо отметить, что Кольский полуостров – это чередование гор  и сопок. Здесь ходить на лыжах не просто – нужно постоянно или подниматься на сопку или с нее спускаться. Очень большая физическая нагрузка. При этом, нужно помнить о весе экипировки, включая радиостанцию. Горнолыжная рота предназначена для длительных переходов в тыл врага. Обычно, такие переходы включали от 20 до 50 км хода на лыжах. Представляете, какая должна быть тренировка!. В общем, меня никто  ни к чему не готовил и сразу «бросили в бой».

 Когда в апреле 1962г начались армейские учения под г. Алакурти (около государственной границы), мне пришлось на себе испытать переход по сопкам в 30 км. Лыжи дали, «какие были». Сначала, мои лыжи «не шли», затем стали «чрезмерно скользить». Меня переворачивали вверх ногами и натирали лыжи мазью «по-новому». Я не мог подниматься на сопки, но еще хуже с них спускался. Для меня это были такие испытания, как попавшего к инквизиции. В конце похода меня тащили ребята «по частям»: один тащил автомат, другой рацию, третий меня. К тому же, случилось, так, что из-за незнания некоторых «секретов» ходьбы на лыжах, у меня сломалась одна лыжа и я несколько километров просто полз. Когда мы «вышли из похода», я был «мертвый».  Нам дали теплую еду, но я есть ее не стал. Выпил две порции киселя, залез в свой ГТС (гусеничный тягач севера - предшественник БТР) и заснул крепким сном. Разбудили меня уже в части. Пока я спал, у меня украли сапоги. Автомат и рацию не стали брать. Из этого похода я понял, что нельзя становиться чьим-то «козлом отпущения». Если хочешь выжить, береги свои силы, спрячь язык. Геройство ни к чему. Ни на кого не надейся. Горнолыжная рота звучит геройски, но не для меня.

 Попав на службу в заполярье, я узнал много нового об этом крае. Я попал в зиму, а поэтому все было в снегу. Снега было много. Почти каждый день он шел с небольшими перерывами. Солдаты все время чистили все дороги, плацы. Были и морозы, но не очень сильные и не очень длинные. Влияние Голфстрима в Баренцовом море сильно смягчает климат Кольского полуострова и насыщает воздух водой. Поэтому много снега. Где-то под Новый год открылось небо от облаков и ночное небо засияло сполохами полярного сияния. Это такое красочное явление, от которого нельзя отвести глаз. Это как огонь в костре, но только пламя имеет разные цвета, которые меняются сами собой - играют. И конечно масштабы …

 Если говорить о полярной ночи, то нужно отметить, что она представляет собой круглосуточную ночь, в которой днем чуть посветлее. Солнца нет ни на минутку. Подъем при свете электричества и отбой тоже. Жизнь во мраке.

 Служба шла своим чередом: караулы, наряды, политзанятия, немного физкультуры. Постепенно полярная ночь стала уходить. Постепенно стал появляться день. Сначала над южной кромкой горизонта солнышко появлялось в течение часа, потом больше и больше. В июне оно перестало вообще заходить за горизонт – наступил полярный день. Вы должны себе представить  ощущения от полярного дня. Наша рота находилась на втором  этаже казармы, а я, как положено «салаге», спал на втором ярусе. В течение суток, солнце делало круг вокруг меня. Днем оно было на юге в самой высокой точке, а ночью – на севере, над горизонтом. Таким образом, всю ночь солнце меня освещало – не очень комфортно спать в таких условиях. Чем длиннее день, тем быстрее таял накопленный за зиму снег. Весна и лето в заполярье очень быстрые и бурные.
 
Вот предистория похода наших войск на Кубу.

«Мы, воины Советского Союза,
Держали курс не «к теще на блины»!
В далекий край в отсеках с важным грузом,
Рискуя жизнью, океаном шли!
(Виталий Боровик
 участник операции «Анадырь»)

 «Военное сотрудничество СССР и Кубы началось в конце 1960 г. В мае 1962 г. на расширенном заседании Президиума ЦК КПСС было принятое решение о размещении советских ракет средней дальности с ядерными зарядами на территории Кубы - как единственная возможность защитить Кубу от прямого американского вторжения. Это решение, принятое по просьбе кубинской стороны, было закреплено в советско-кубинском договоре. Разработанный план подготовки и осуществления намеченных мероприятий. Операция получила кодовое название “Анадырь”.
 
 Для перевозки личного состава, вооружения и разной военной техники было нужно много десятков океанского транспорта. Всего на протяжении двух месяцев на остров были скрытно перевезены 42 тыс. чел. Военнослужащих с вооружением, военной техникой, продовольствием и стройматериалами. В результате здесь была создана боеспособная, хорошо вооруженная группа советских войск.
 
 Разведка США, имея широкие технические возможности, не смогла раскрыть состав группы советских войск, которые находятся на острове. Только 14 октября ей удалось аэрофотосъемкам обнаружить развертывание стратегических ракет. Кризисная ситуация заострилась. США начали морскую блокаду Кубы. В любой момент можно было ожидать воздушного удара со стороны США или прямого вторжения на Кубу их войск.
 
 Обстановка заострилась еще больше, когда советской ракетой был сбит над Кубой американский разведывательный самолет Локхит У2. Нарастала угроза ракетно-ядерной мировой войны.
 
 Руководители СССР (Н.С. Хрущев) и США (Д. Кеннеди) сохранили выдержку и начали телефонные переговоры. В результате интенсивных консультаций президент США дал гарантию не вторгаться на Кубу, если СССР уберет из Кубы наступательное оружие. Советская сторона, согласившись с этим, настояла также на ликвидации американской ракетной базы в Турции. “Карибский кризис” постепенно пошел на убыль. С ноября 1962 г. начался вывоз стратегической боевой техники и личного «дембельского» состава  в Советский Союз. По просьбе правительства Кубы на острове на протяжении 10 лет находилась отдельная мотострелковая бригада. Одновременно шла активная учеба кубинских воинов. С помощью советских специалистов создавалась регулярная армия Кубы.
 
 Деятельность советских военных на Кубе не обошлась без жертв. В период с 1962 по 1964 р.: 69 советских военнослужащих и 3 чел. из числа гражданского персонала погибли или умерли при разных обстоятельствах  при спасении людей во время сильного тропического урагана «Флора», что прошел над Кубой в осенью 1963 г., а также в ходе боевой подготовки, от несчастных случаев и болезней.»

 Расскажу, как это было, «глазами очевидца».
В конце мая 1962г, в дни «полярного дня» начались какие-то секретные перестановки в части. Уже буквально недавно, многое рассекретили и я узнал, что именно тогда началась операция «Анадырь», цель которой было формирование группы войск для Кубы и незаметная переброска ее мимо вражеской капиталистической Европы под бок самой Америки. Разрабатывал эту операцию маршал Баграмян Иван Христофорович, который еще в Великую Отечественную войну, таким образом, своими секретными перебросками войск «дурил» фашистов в Прибалтике несколько раз. И все у него отлично получалось. Такие незаметные переброски войск тогда сохранили много наших воинов и ускорили уничтожение фашистских войск. Очень удачная стратегическая уловка.
 
 Началось формирование батальона, вроде, для каких-то учений. Нас, отобранных,  быстро массовым порядком «приняли в комсомол». Я не был комсомольцем, но это никого не интересовало.. Что скажешь – «против системы не попрешь». Этот ход был довольно подозрителен. Видно было, «что-то здесь не так». Командиры молчат - тоже не знают ничего.

 Нас быстро переодели из хорошей полушерстяной заполярной одежды в какое-то старое хламье времен Великой Отечественной войны и ночью перевезли под Ленинград – в  с. Саперное. Наш взвод попал на стрельбище, где мы должны были охранять прибывающую технику. В течение двух месяцев к нам поступала военная техника, которую мы охраняли. Видно было, что комплектуется мотострелковый полк по полному комплекту военного времени. Зачем? – Не известно. Все «в секрете». В это время на самом высоком уровне шли какие-то переговоры с кубинским руководством, в лице Рауля Кастро и конечно просочились слухи, что возможно мы поедем на Кубу. Мне такая фантазия в голову не укладывалась. Что нам делать у Америки под боком?.
Нам, между прочим, на стрельбище было жить не плохо. Как говорится, самая лучшая служба – подальше от начальства. Стрельбище – это, своего рода, заповедник. В лесу было много голубики, земляники. Мы собирали и ели эти диковинные для меня ягоды. Мы купались в лесном озерце среди кувшинок и лилий. Неизгладимые впечатления!. Рядом с нашим жилищем, на большой сосне жила белочка. Несколько раз мы ездили на местную пилораму за досками. Там я узнал, что в этих местах проходили настоящие бои в финскую кампанию. Стволы деревьев, которые распиливались на доски, имели много осколков снарядов, которые часто ломали пилы. Но, как говорится, хорошее не может бесконечно длиться. Как-то ночью нас быстро собрали и вывезли на Балтику в Приморск, где на утлых «десантных» баржах перевезли в Кронштадт. Опять секретность. Перевозили нас недолго, но была волна. Суденышки сильно качало и половина «вояк» травило за борт. Я тоже. По всей видимости,  эти суденышки были предназначены для того, чтобы на них топить людей, а не перевозить. Никакой остойчивости..

 В Кронштадте нас поселили в казармах «учебки», где готовят морских специалистов на первом году службы. Находились там трое суток. Караульную службу не отменяли. Наше имущество находилось на нескольких утлых баржах, на которых нас перевозили и  которые были пришвартованы к причалу подводных лодок. Из-за того, что мне пришлось караулить, мне пришлось несколько раз проезжать по Кронштадту и хоть мельком и фрагментарно увидеть многое, включая причалы, сухие доки, улицы и «ДК офицеров», который находился в крепком здании церковного собора. Впечатление от Кронштадта неизгладимое: здесь «пахло» Петром 1 и русской славой.  По ночам с причала виден на материке свет от городка Ломоносово. На рейде, на расстоянии двух километров стоял океанский круизный лайнер «Победа». Мы еще не знали, что «он пришел за нами».

 На третий день нахождения в Кронштадте, нам выдали гражданскую одежду, переодели, а ночью загрузили на теплоход «Победа». За сутки из солдат мы превратились в туристов.  Кое-как нас распределили по теплоходу и мы двинулись в неизвестность. Была дана команда, что бы  «не выползали» на палубы одновременно. Оно и понятно: судно рассчитано на 430 человек – туристов, а загружено более тысячи. Наше отделение поместили в помещении библиотеки, которая отделялась от кухни дверью. Расположили нас на полу один к одному. Впервые в жизни мы спали на поролоновых матрацах. В бывшей части матрацы были набиты морской травой. От однообразия армейской службы можно сойти с ума. А такая «круизная поездка» - это просто развлечение. Было много нового и интересного. Да и «от судьбы не уйдешь».

 Немного о судне:
 Судно было построено по заказу немецкой судоходной компании на верфи «Schichau Werft» в городе Данциг (польск. Гданьск) в 1928 году для эксплуатации на линии Европа — Центральная Америка — Вест-Индия. В первый рейс вышло 29 декабря 1928 года.

 Двухвальная энергоустановка из двух 8-цилиндровых дизельных двигателей «Зульцер» марки 8SМ68 мощностью по 3 500 л. с. каждый при 105 об./мин. позволяла теплоходу развивать скорость порядка 15,5 узла, работая на два 4-лопастных гребных винта.
8 февраля 1934 г. у острова Кюрасао судно село на мель, с которой было снято лишь 25 августа. После полугодичного ремонта и переоборудования в Гамбурге на верфи «Blohm & Voss» лайнер «Магдалена» вышел с завода однотрубным теплоходом с новым названием «Иберия» (нем. «Iberia»).

 В военное время «Иберия» служила плавбазой ВМФ Германии в Киле. Первоначально после войны 9 июня 1945 года её получил британский флот. 18 февраля 1946 г. не пострадавшая в военных действиях «Иберия» по репарации была передана СССР в Черноморское морское пароходство. Здесь лайнер получил новое наименование — «Победа».

 Судно было поставлено на линию Одесса — Нью-Йорк — Одесса, возглавлял экипаж капитан дальнего плавания Николай Адамович Пахолок — опытный моряк, уроженец Скадовска,[1] машинную команду — старший механик А. Звороно.

 «Победа» продолжала работать в составе Черноморского пароходства на внутренних и зарубежных линиях. В середине 1950-х годов она числилась среди лучших судов пароходства. В 1962 г., во время карибского кризиса, судно использовали для перевозки советских войск на Кубу, в конце 1970-х годов оно было списано из состава флота и утилизировано на берегу Гадани-бич в городе Читтагонг (Бангладеш)[3].

 Теплоходы «Победа» [4] и «Россия»[5] снимались в комедии Леонида Гайдая — «Бриллиантовая рука» как «Михаил Светлов» и именно на палубе Победы, Андрей Миронов поёт песню про Остров невезения[6].
Параметры:
Тоннаж -14 039
 Длина 153 м
Ширина 8,5 м
Высота 9,0 м
 Средняя осадка 7,49
 Скорость 15,5 узлов (28,7 км.ч)
Экипаж 164 чел.
 Пассажировместимость 432 чел.
Грузовместимость 4 000 т


 На следующий день (это было в конце августа) нам открыли «ворота в Балтику» и «Победа» вышла на чистую воду. Мы двинулись в поход. Нас кормили в ресторане довольно хорошо. Кормили в три или четыре очереди. Оно и понятно – народу было много. Начали осваивать круизное судно.  Оно было многопалубным. На самой верхней палубе – прогулочной можно было просто отдыхать, загорать, наблюдать за морем. Именно, на этой палубе А.Миронов исполнял «Остров невезения». Но это было потом. Открытый участок нижней палубы кормовой части судна занимал бассейн.  На судне находился большой музыкальный салон, в котором можно было посидеть, послушать музыку во время ненастья. Мы же любили просто смотреть на море и что на нем меняется. На вторые сутки хода, мы прошли самое узкое место Балтики  - пролив Эрисун. Это место в котором видно сразу и Данию (г. Хельсингер) и Швецию  (г.Хельсинборг). Здесь такое сильное морское движение, что пролив проходили весь световой день.  На четвертый день, пройдя проливы Каттегат  и Скагеррак, мы вышли в Северное море и направились на юг. Северное море показало нам свой штормовой характер. Был сильный западный ветер и сильно штормило. Нашу круизную махину раскачивало как лодку. В один из моментов днем, мы заметили, что обгоняем цепочку наших советских рыболовецких сейнеров, которые приветствовали нас, а мы их гудками. На большой волне эти сейнеры то исчезали между волнами, то снова взлетали на гребень. Мне было страшно за них. Но это была их будничная работа.   
 От болтанки солдатиков рвало прямо на палубу. Все помещения и палубы были покрыты «макаронами». Раскачка судна доходила до такого размаха, что при ходьбе по палубе приходилось по нескольку секунд задерживать движение из-за быстрого подъема ее, а потом «полет в невесомости» - палуба уходила из-под ног. Слава Богу, что это продолжалось менее  суток. Уже на следующие сутки мы ушли от шторма в пролив Па-де-Кале (Дуврский), которым начинается пролив Ла-Манш. Пролив Па-де-Кале – самое узкое место между Францией и Англией, но все равно большой – что-то около 42 км. Мы прошли это место ближе к Англии – ее гористые берега были видны достаточно хорошо, а французские низменные берега очень слабо. В этом месте тоже большое движение, но здесь есть большой простор. Поэтому мы этот пролив  проскочили на полном ходу. В Ла-Манше встретили несколько стай дельфинов.

 На шестые сутки, мы вышли в Атлантический океан. И только здесь «вскрыли пакет» и нам сообщили, что мы движемся на Кубу. Выставили карту нахождения нашего судна. Выдали несколько листков «разговорников» испанского языка, в котором неграмотно были составлены переводы и их произношение.. Вот и вся подготовка к Кубе. Мы вошли в зону штилевой погоды. Пекло тропическое солнце. В бассейне было всегда полно народа. Вот и первое знакомство с водой Атлантического океана. Первое впечатление после бассейна: вода высыхая сразу «выступает в виде солевых паутинок на спине и груди», которые стягивают кожу. Очень большая соленость.  На судне рядом с бассейном имеется душ пресной воды – всегда можно отмыться от соли. Не знаю, чем может прельщать людей круиз через Атлантический океан – однообразие воды. Из-под форштевня судна вылетают летающие рыбки, словно бабочки. Один раз видели пару китов, которые плыли нашим курсом, но мы их обогнали. Два раза встречались иностранные  суда на довольно большом расстоянии. Жизнь протекала как на курорте – в «золотой клетке». Никаких караулов, никаких нарядов. Скука стала проявляться уже на третий день хода по Атлантике. Полный переход из Кронштадта до Кубы у нас занял 17 суток. На середине Атлантики, вдруг на судне прозвучал сигнал пожарной тревоги: судно вдруг легло в дрейф (остановилось), на воду было опущено несколько плотов, команда «тушила пожар», а желающие могли «поплескаться» на середине Атлантике. Я тоже изъявил желание. Довольно жуткое ощущение, когда представляешь, что под тобой километры темной воды и там невидимые и незнакомые рыбы и животные. Это совсем не Каспий, где все знакомо и мелко. Оказалось, это была обычная плановая тренировка для команды, которая обязательна для команд всех пассажирских судов.

 14 сентября 1962г утром мы увидели землю. Земля гористая красноватого цвета. Мы стояли на рейде в трех-четырех километрах. Не было видно никакого серьезного порта и даже намека на город. «Наверное, будем переправляться на шлюпках» – думали мы. Представилась картина из книги «Остров сокровищ». Задержка оказалась из-за того, что судно ждало прилива. Как известно, в этих местах приливы поднимают уровень воды до 2,5 метра, что имеет очень большое значение для глубоко сидящих судов. Во второй половине дня судно вошло в лагуну Антилия (Antilla), неподалеку от города Ольгин (Holguin), где имелся малюсенький причал. Потом подошли наши армейские автомашины Зил-157 и уже в темноте (опять в темноте) нас быстро выгрузили через нижний терминал и повезли на место нашего нового проживания. Ехали минут тридцать - сорок. Ехали медленно, со скоростью 10-15 км/час по проселочным дорогам леса. В лесу нас и выгрузили. Распределили по лесу в палатках по подразделениям. Вот мы и на Кубе.

 Лес был плотный – настоящие джунгли. Многие деревья были очень  ядовитые для нашего брата. Началась новая жизнь – трудовые армейские будни. Первое время мы «благоустраивались», если это можно так назвать. Никаких контактов с окружающим миром. Вот здесь мы впервые увидели весь наш полк в комплекте. Батальоны, батареи, роты, танки, пушки. Все в лесу. Как партизаны. Началась совсем другая жизнь, другие условия жизни и другая  кормежка. Готовили еду в походных кухнях, а хлеб ели еще советский, привезенный с нами. Он был упакован и запаян в полиэтиленовые пакеты. Для того, чтобы он не испортился в кульки добавляли немного спирта. По нашему представлению, хлеб сохранился несколько месяцев в хорошем состоянии. Потом он закончился и началось наше кормление с пекарни, где шла мука с разными насекомыми. С насекомыми стала вариться каша, макароны. Сигареты и папиросы тоже были с насекомыми. При раскуре сигареты, когда огонь доходил до насекомого, оно «вскипало» и сигарета взрывалась. Как видно, на нас списали много продуктов, которые уже давно вышли из годности. Кто-то «хорошо нагрелся». Конечно, это были не солдаты.

 Хочу рассказать забавный случай из  нашей армейской жизни в этом лесу. В лесу жили лесные лягушки очень больших размеров. Кубинцы их даже отлавливали для еды. Впрочем, на Кубе из лягушек готовят только окорочка, которые почти такие же, как и куриные.  Говорят, вкусно. Я видел, как их едят, но сам не стал пробовать. Мне эта идея  как-то, не очень понравилась. Так вот, лягушки эти имеют массу до 300 грамм и поэтому когда они прыгают ночью на сухие ветки, создается впечатление, что кто-то (какой-то человек или зверь) наступил на ветку. Теперь, представьте, что вы в карауле, в режиме военного времени, охраняете сон товарищей и технику. Перед заступлением в караул, вам вложили программу-приказ: охранять все и вся от возможных диверсантов и прочей контры. Не расслабляться и быть бдительными… Итак, ночь. В кустах треск. Спрашиваешь: - Стой! Кто идет? - В ответ – тишина. Через какой-то момент снова треск в кустах. История повторяется. Нервы напряжены. В какой-то момент они не выдерживают и …. «та-та-та» - автомат заработал в сторону треска. В одну из ночей, таким образом, образовался настоящий бой между караульными разных постов «на звук». Слава Богу, что это происходило в лесу, на больших расстояниях между постами. А виновата была простая неграмотная кубинская лягушка, живущая у себя дома в лесу и которая просто вышла на свою ночную охоту – ей тоже нужно кушать. Она не виновата, что советские солдаты такие пугливые. Этот инцидент дал пищу для размышлений нашему командованию и через месяц нас  перевели на ровное голое поле под г.Ольгин, провинция Ориенте. Конечно этому сопутствовало и то, что многие солдаты заболели странной болезнью под названием «гуао». Она возникает от контакта с ядом некоторых деревьев, вызывает очень ужасную аллергию: все места чешутся и опухают. Некоторых ребят срочно пришлось отправить на родину. Я болел этой болезнью дважды. Потом, видимо, у меня выработался какой-то иммунитет. А может, не выработался. А в армии какие лекарства? Марганцовка, разведенная в  пол-литровой банке, которая имеет вид грязной воды, в которой помыла ноги вся рота.

 Главной причиной нашего выхода из леса было обстоятельство политического характера. Как я говорил, наш «круиз» протекал тихо и спокойно, но через некоторое время разведка США вдруг «обнаружила» у себя под боком целый муравейник советских войск и начала «принимать меры». На пути наших судов встали корабли военно-морских сил США, которые стали препятствовать продвижению наших судов. Началась блокада Кубы. В ответ, наши подводные лодки стали конвоировать суда и накапливаться у берегов США. Отношения накалились. Наш глава СССР Н.С. Хрущев  принимает правильное решение показать Америке «кузькину мать»: все, что мы уже имеем на Кубе. Нужно было что-то продемонстрировать. Разве это не демонстрация силы, если нагло показать военные части на открытом поле. США были в шоке: у них под боком появилась группа войск численностью 40 тыс. военных специалистов, вооруженных всеми видами оружия, включая стратегические ракеты и авиацию, имеющих возможность разрушить большую часть США. Потом это стали называть «Карибским кризисом». 

 Мы вышли из леса в первой половине октября 1962г…Всего в 400-500 м от окраины городка Ольгин. В окружении сопок и деревьев был построен военный палаточный городок нашего  мотострелкового полка под командованием будущего министра обороны СССР полковника Язова Дмитрия Тимофеевича. Вся часть располагалась на ровном участке. Как  положено в армии, все палатки поставлены «по шнурочку». В принципе, именно здесь произошло распределение личного состава по специальности и по подразделениям. Это произошла и по причине того, что «старикам нужно было готовить замену». Я попал в зенитную батарею 57-мм пушек в роли связиста-планшетиста. Структура нашей батареи: шесть пушек-автоматов, которые могут работать синхронно и отдельно. Управляется батарея радиолокационной станцией орудийной наводки СОН и оптической системой ПУАЗО. Наша жилая палатка находилась в 100 метрах от батареи.  Наш служебный бункер представлял окоп-яму глубиной 2 метра и размерами 2,5 х 2,5м, сверху прикрытый только палаткой. Никакой защиты от случайного кирпича, не говоря о прямом попадании бомбы или снаряда. Впрочем, в полку никто не имел никакой защиты с воздуха. Любой налет бомбардировщиков или штурмовиков мог в секунды снести весь полк с лица земли. Не было ни окопов, ни траншей. Несколько траншей «по колено» не могли быть серьезной защитой. Мы «ходили под Богом» и были провокационным  пугалом для американцев. Вот такие зарисовки несерьезного и халатного отношения к службе самого Язова ДТ, говорят только о том, почему так много гибнет наших солдат в любых «заварушках». Я думаю, наш полк был специально открыт не для войны, а для психологического воздействия. Американцы боялись нас, а мы их. Над территорией Кубы постоянно пролетали самолеты-разведчики «У-2» на высоте 20-22 км. Такую высоту наши перехватчики не достигали и разведчики свободно вели фоторазведку. Я, в это время, ежесуточно «проводил» по планшету все воздушные суда разведчиков, их маршруты. Главный маршрут: база Гуантанамо – Майами. Один, два рейса туда и обратно ежесуточно.
 Перелеты происходили вдоль северо-восточного берега. Там самолетам легче было контролировать  море и все перемещения судов «помощи» и изменения на суше.
Конец октября мы встретили дождливым. Сезон циклонов. Дождь моросил круглые сутки. Небо затянуто низкой облачностью. Был организован полный сбор личного состава полка, где командир полка, полковник Язов ДТ «огласил директиву», что мы находимся на пороге «грандиозного шухера» - надо быть готовым к провокациям и даже к военным действиям. Нам было выдано личное оружие, техника заправлена, боеприпасы подвезены к технике. Спали с оружием под боком.  В таком состоянии мы находились около двух суток, потом все пошло обычным режимом. Ситуация стала рассасываться..

 Разрешение «карибского кризиса» произошло совсем в другом месте, о котором я обязан рассказать. Наша группа войск имела на Кубе несколько мотострелковых полков, но были и ракетные полки ПВО. Один из этих полков под командованием полковника Гусейнова Т дислоцировался рядом с  городком Виктория де лас Тунас - в сотне километрах от нас. Полк имел четыре ракетных дивизиона, равномерно распределенных на некотором расстоянии вокруг. С ними была только УКВ - связь через релейные станции. Связь довольно неустойчивая во времена дождей. Один из ракетных дивизионов находился на восточном краю Кубы в местечке Банес – недалеко от того места, где мы высаживались. Так как самолеты-разведчики продолжали летать над Кубой, то планировалось, эти провокации  как-то пресечь. Как мне потом рассказывали ребята из этого полка (именно в этот полк я попал после расформирования полка Язова), связь с командованием группы войск в Гаване постоянно нарушалась. Постоянно проявлялась нерешительность командования. Вся согласованность проходила с Москвой. Команды чередовались: «сбивать самолеты», «не сбивать самолеты». Представьте цепь связи: Москва – Гавана – Виктория де лас Тунас - Банес – ракетный дивизион. Так получилось, что в дивизион пришла последняя команда «сбивать», потом связь опять пропала и в этот момент «пришла цель». Самолет -разведчик «У-2» был сбит на высоте 22 км. При  плотной облачности и дожде. Двумя ракетами. Слава нашим ракетчмкам!!!.  Его осколки были рассеяны по побережью. Летчики погибли или взяты в плен – я не помню. США сразу прекратило все полеты над Кубой. Это известие всколыхнуло американцев. Они были в панике. На их территории никогда никто не воевал. Встретиться в бою с теми, кто поставил на колени пол Европы, не хотелось. Россия была слишком достойным противником. В США, кто мог, быстро стали покидать Флориду. По кубинскому телевидению показывали панические пробки на дорогах Флориды – все рвались на север. Для тех, кто не знает, введу в курс географии: между Кубой и Флоридой  расстояние очень маленькое – около 200км.  Так как США все войны они вели далеко от своих границ, то, почувствовав, что начинаются «взрослые отношения»,  решились на срочные переговоры и некоторые уступки.

 Очень быстро «договорились» и все стабилизировалось. Мы приступили к мирной службе. Было сделано несколько выездов в город для знакомства с культурой и кубинцами. Кубинский народ довольно гостеприимно относился к нам. Угощали  ромом, сводили с местными проститутками.  Кто хотел, тот пользовался. Цена секс-услуг была в пределах 3 песо, что в переводе на наши деньги – три рубля или бутылка водки. Жалование рядового солдата было 4 песо 40 сентаво – так, что можно было позволить себе эту «радость». Вместо денег, секс-услугу можно было обменять на какую-нибудь шмотку или флакон одеколона «тройной». Надо отметить,  что каждый квартал нам выдавалась для обновления гардероба  часть гражданской одежды: майка, рубашка, носки, сандалии и  кусок мыла, флакон одеколона. Поэтому излишки гардероба можно было всегда реализовать. Надо знать, что на Кубе в те времена был экономический спад из-за блокады США. Существовал большой дефицит товаров. Нам это было «на руку». За «излишки» нашего гардероба можно было купить выпивку. Какой русский от нее откажется?. Ведь – это единственная доступная «радость». В общем, были налажены контакты реализации шмоток за выпивку.  Чем это должно было закончиться? Конечно ЧП!.

 В нашем взводе стали пропадать вещи. Скоро вора «вычислили». Им оказался Анатолий Цыганков. Расправа была скорой. Обиженные солдаты вызвали его на разговор, сильно напоили и пару раз «уронили» на бетон. Ночью он исчез из части. Мы, как знающие его в лицо, были посланы в город Ольгин и распределены по автобусным остановкам. Анатолия искали дней пять. Поймали. Посадили на гарнизонную гауптвахту в г. Ольгин. Через несколько дней он сбежал и оттуда. Еще через неделю его поймали около американской базы Гуантанамо. Его отправили в СССР. Это была уже другая статья –дезертирство. Конца этой истории я точно не знаю – нам не докладывали. Для нас это были времена самого плотного контакта с гражданскими кубинцами.

 Прошло немного времени и в нашу батарею были присланы первые кубинские военнослужащие: изучать военную технику. По всей видимости, военная помощь Кубе заключалась в передаче военной технике и обучение, как ею пользоваться. Отслужив на Кубе несколько месяцев, я уже имел небольшой запас слов испанского языка, на котором мог кое-как объясняться. Мог кое-что понимать и мог кое-что рассказать или спросить, чтобы меня поняли. Профессиональных переводчиков у нас не было. Начали формировать группы для обучения. Меня, как «владеющего испанским языком» назначили преподавателем группы, изучающей радиотелефонную связь. В группе было пять человек. Трое совсем молодые и двое постарше. С одним молодым негром по фамилии Молино, я очень подружился. Он был скромным и любознательным, как я. Изучали мы радиостанцию   Р-109 –походная радиостанция для артиллеристов весом 20кг (как  Р-105, только разные частоты). В ходе обучения мой «испанский язык» стал совершенствоваться, но  был еще примитивным. У нас не было ни литературы, ни методичек. Учились через общение.  Все шло самотеком, как и все остальное в армии.

 В январе 1963г произошел довольно серьезное ДТП. На кубинской автотрассе столкнулись наш бензовоз и наш автомобиль Зил-157 с медработниками нашего госпиталя. Были погибшие. Действительно, «военного водителя берегись со всех сторон».

 Начальство нашего полка заняло виллу на окраине части – вилла Язова. Казалось бы, для командования было это небезопасно, но зато комфортно. Недалеко от виллы находилась кухня. Это тоже большое удобство для начальства. Вилла была огорожена несколькими рядами гладкой проволоки от скотины. Стоял караульный пост на входе из части, а не извне. Странно, да? Ну начальство – есть начальство. Оно от скуки должно отвлекаться и развлекаться. На то имеет право. Поэтому, в этой вилле довольно часто и довольно поздно под музыку и кубинский ром или медицинский спирт в обществе женщин из госпиталя «разрабатывали стратегические планы». Я вспоминаю один из курьезных  случаев, который произошел с моим сменщиком Анатолием Шишкиным.

 Как известно, начальник штаба, подписывает для нового караула пароль для перемещения по части. При заступлении в караул, нам сообщили пароль. На караульном посту, который охранял эту виллу,  произошел таккой  случай. Была смена часовых в полночь. В 11 часов приехали женщины из госпиталя. Пока «то да се», из виллы вышел в сторону кухни начальник штаба за посудой (ложки, вилки). Человек он был грузный и очень медлительный..  Пока он ходил, на пост заступил Шишкин. И вот начальник штаба возвращается.  Как и положено по уставу, Шишкин  спросил пароль у возвращающегося нач. штаба. Тот не смог ответить, потому, что делал свою работу формально. Шишкин подумал, что его «хотят проверить». В общем, он положил на землю нач. штаба до конца смены – на два часа. В таких случаях, нужно было бы позвонить в караульное и вызвать дежурного, но у нас как-то не доходят руки до необходимого – связь не работала. Так нач. штаба сам себя наказал за свою плохую службу. Наутро все смеялись над начальником штаба. Шишкина не наказали – он не нарушил устава, но тоже понервничал. Теперь можно представить, сколько бы дров наломал бы этот нач.штаба при военных действиях…

 На первое мая 1963г был праздничный сбор всего личного состава полка для поздравления с праздником. Уже была эйфория дембеля для «стариков». Над нами пролетело два американских «F» на бреющем полете, на малой скорости, обдав нас дымом своих двигателей. Как все просто!. Вот и верь этим американцам!


 1963 год. «Старики» уехали домой в СССР. Остались второй и третий год службы. Я уже был второгодником. Техника была сдана кубинцам. Полк Язова ДТ был расформирован. Осталось немного людей для поддержки связи, караула и международных контактов. Меня и других второгодников отправили для комплектования других частей. Так я попал в батарею связи ракетного полка ПВО Гусейнова Т, который находился рядом с городком Виктория де лас Тунас. Как я уже рассказывал, именно четвертый дивизион этого полка в период «Карибского кризиса» сбил самолет-разведчик «У-2». Меня поставили радистом на радиостанцию Р-821, которая предназначалась для связи с самолетами и находилась на шасси автомобиля Зил-157. Мне было не понятно, для чего такая радиостанция нужна в ракетной части ПВО. Тут мне довольно доходчиво объяснили, что это необходимо именно на момент стрельбы по самолетам противника. Учитывая горький опыт уничтожения самолета – разведчика в мае 1961г под Свердловском, когда были сбит не только он, но и наш самолет-перехватчик. Когда готовится стрельба ракетами по самолетам противника, необходимо «очистить небо» от своих самолетов. Через нашу радиостанцию проводится корректировка полетов самолетов-перехватчиков. Служба была спокойной. Потребности в действиях нашей радиостанции не было. Меня использовали совсем для других нужд: караул, кухня, дежурство по связи. Впрочем, вся наша служба заключалась в том, чтобы мы сами себя не разворовали и не пропили. Караулили  самих себя от самих себя.

 Полк Гусейнова имел щитовые казармы и несколько капитальных строений какого-то бывшего латифундиста (помещика). В главной вилле был расположен штаб, стеновой планшет 3х2 метра, сеть оповещения, шифровальня. В двух комнатах несли службу и отдыхали командир полка и начальник штаба.  Около штаба находились радиорелейные радиостанции связи с дивизионами. Радиостанция связи с Гаваной и наша радиостанция. На территории управления полка находился и технический дивизион, который занимался заправкой ракет, их транспортировкой к дивизионам, ремонтом техники. 

 Небольшие знания испанского языка мне очень помогли на службе. Я часто вместе с начальником связи разъезжал по ближайшим кубинским предприятиям и магазинам в поисках необходимого инвентаря для части. Кое-что мне удавалось, с учетом того, что можно было найти при всеобщем дефиците.

 В сентябре 1963г началась уборка сахарного тростника – сафра. Наш полк тоже помогал кубинцам в этом вопросе – мы принимали участие в уборке. Я ездил на уборку два раза на весь рабочий день. Остались несколько фоток. Нам выдали мачете – нож-топор. Если вы правша, то берете его в правую руку. На левую руку одевается рукавица. Левой рукой в рукавице берете ствол тростника сверху и движением вниз, скидываете его листву, а правой рукой обрубаете его снизу от корня. Потом отрубаете верх. Остается только толстый стебель – ствол. В нем и находится сладкий сок. Таким образом, происходит ручная уборка сахарного тростника. Заготовленный тростник вывозится на сахарный завод, где сок выдавливается прессом и из него варится сахар –выпаривается вода. Когда мы находились на Кубе, именно таким образом убирали сахарный тростник, хотя это можно было и механизировать.
По закону природы, в сентябре – октябре наступает сезон тропических циклонов. Циклоны бывают разные. Нам пришлось пережить один из самых мощных циклонов «Флора». В конце октября 1963г «Флора» пришла на Гаити. Очень зверствовала. Очень много людей погибло и много разрушила строений. Мы наблюдали за сводками. Всех интересовала ее непредсказуемая траектория. Мы надеялись, что она пройдет мимо Кубы, но наши желания не оправдались. В нашем полку все протекало буднично. Шел моросящий дождь. Я заступил на охрану склада ГСМ (горюче-смазочных материалов).  Склад находился на территории, которая была отделена от городка оврагом с маленьким ручейком, через который лежала доска-мостик. По этой доске мы и проходили на пост. На посту нет навеса или другого укрытия. Ты стоишь два часа под дождем. Зачем? На территории ГСМ росло несколько деревьев манго, но они не могли никого защитить от дождя. В 22-00 я заступил на пост, пройдя по дощечке через ручеек. Дождь уже шел несколько часов. Мелкий, моросящий, плотный. Через два часа смена караула. Когда она наступила, и пришли сменщики, то между нами уже ручеек разлился до трех метров. Вода бурлила горным потоком. Дощечки не было видно. Как караул менять?. Темно. Разводящий спросил меня: - «Валентин, сможешь достоять до утра?» - «Постараюсь» - ответил я. Так я остался на посту до утра. А что мне оставалось делать: не бросаться же в воду в темноте? Как только  стало светать, пришел разводящий со сменой. Ручей уже расширился до четырех метров и бурлил. Мне перекинули веревку. Для начала, я перекинул автомат и подсумки с боеприпасами, а потом с разбега попытался перепрыгнуть ручей, подстраховываясь веревкой. Земля была мокрой и скользкой. Одна попытка - прыжок получился не качественный. Плюхнулся на «родной берег». Поднялся. Пост сдал!. До конца циклона «Флора» на этом посту больше никто не караулил. За этот мой «геройский поступок» меня обещали представить к медали «За отвагу». Но обещать, не значит выполнить.
После того, как ураган «Флора» ушел на Багамы, мы увидели разрушения, которые он причинил. Последствия его были ужасными. Несколько деревьев с диаметром кроны до 15 метров вокруг моего поста, были положены на бок, запрудили овраг – доступ к складу ГСМ стал невозможным.
 
 Для пояснения, хочу объяснить,  в чем особенности трагедии. Все сельхозугодия на Кубе разделены на участки 50-100 соток. На некоторых выращиваются цитрусовые, а на некоторых пасется на откорме скот – по 10-12 бычков. Участки имеют границы в виде изгороди из гладкой оцинкованной проволоки диаметром 5 мм, прибитыми к низкорастущим деревцам типа акации высотой всего 3-4 метра. Такой метод выращивания бычков – очень экономичный. Бычки откармливаются сами по себе, за счет природы.  Когда поток воды пошел в низменные части, то начал смывать животных. Они тонули, но находились на своих участках. Вода ушла, а животные оставались лежать погибшими на месте. Эта система откорма животных многих из них  спасла, так как многие животные «по своей глупости и паники» часто сами лезут на гибель. Изгородь многих задержала от гибели.

 Из нашего полка больше всего досталось ребятам из четвертого дивизиона – под Банесом, о котором я рассказывал выше. Там вода «прошлась» по казармам, смывая все подряд. Некоторые солдаты спасались на деревьях. Их снимали вертолетами. Несколько человек погибло.

 Буквально, оправившись от урагана «Флора», в середине декабря 1963г, по планам высшего начальства, начались крупные учения войск – обучение высшего командного состава кубинских войск. Все, кто был задействован в службе не очень сильно, принимали в этом участие.

 Нашу радиостанцию отправили в командировку под Сьега де Авила. Там мы «поддерживали» запасной штурманский пункт по наведению перехватчиков. На этом пункте нас было всего 20 человек. В основном, это были операторы радиолокаторов и связисты. Занимали мы территорию бывшего «городка проституток». Он представлял собой 20 деревянных бараков с десятком «номеров», каждый. Все бараки были пусты. Проститутки «демобилизованы». Мы занимали только крайние два барака, находящиеся в глубине городка. На въезде, два барака занимали кубинские  постовые, которые нас охраняли. Когда мы прибыли на этот пункт, то там уже было «все освоено и налажено». Мы часто ходили в город, там «затоваривались» спиртом. Представьте себе, в аптеке можно было купить без ограничений спирт медицинский по цене 42 сентаво за бутылку объемом 330 мл. Один флакон одеколона «тройной» тянул на десять бутылок спирта!. Каждый день выпивка!. Чтобы нам не мешал «отдыхать» наш командир гарнизона –«товарищ капитан», мы ему «выставляли» бутылочку и все было «ОК». Это продолжалось около полтора месяца. Слава Богу! Я не мог столько выпивать. Признаюсь,  живя в Бекдаше, в до-армейской жизни, я практически не выпивал и не курил. Занимался немного спортом. От выпитого алкоголя любого типа,  я всегда болел. Может, по этой причине, я не спился. А тут сразу спирт и его много. Не нравилось мне это, но стаю не переубедишь. Это от безделья и отсутствия развлечений.…Никуда не деться! За время службы, я не прочитал ни одной книги – их не было. А читать я любил. В жизни солдата бывают трудные периоды, когда ему нужен психолог. В армии психологов не было и  нет. Замполиты – это просто бездельники и болтуны, которые все время запугивают солдат, когда нужно успокоить и приободрить.

 Следующий месяц мы провели на освоении другого запасного пункта. Продолжалась  штабная игра по перемещению техники, где техника развертывалась, потом свертывалась. На этой «точке» мы находились рядом с  большой банановой плантацией. Постепенно от условий жизни, обстановки набирается усталость и  началось что-то происходить с головой. Я стал замечать за собой какую-то раздражительность и агрессивность. Ребята стали доставать для выпивки осветительный спирт. Известно, что на Кубе имеются проблемы с керосином. Осветительные лампы заправлялись спиртом с небольшой добавкой керосина – чтобы не пили. Наши солдаты пили и эту «гадость». В жизни нужно пробовать все, чтобы иметь представление. Я тоже пробовал «это». Выпил грамм 20-30 – неизгладимые ощущения остались на всю жизнь. Я целые сутки отрыгивал керосином, будто выпил его целую флягу керосина Через много лет, я узнал, что керосин хорошо разваливает печень даже в малых дозах. Вот такие эксперименты..

 Наступила весна  нашего дембильского 1964 года.  Мы были «старики», мы хотели домой. Нам на смену прибыла небольшая группа первогодков. Все служба проходила скучно и однообразно. Очень часто стали приобщаться к спиртному. И вот, как-то я тоже перебрал и попал на «губу». Посадили меня на двое суток «для порядка»,  и сразу отозвали представление на медаль. Вот так бывает. «Мелкая деталь, и ты потерял медаль». Впрочем, это не самая большая моя потеря. Все-таки, нужно контролировать и голову, даже если она начинает давать сбои..

 До июня служба проскочила как сон, как туман. Все солдатики вели себя очень не адекватно. Шло полное разложение. Видна была психологическая перегрузка. Отдыха не было. Служба оставалась, а личный состав был в «урезанном количестве». В конце июня 1964г нас  неожиданно быстро собрали на машины и вывезли «с глаз долой» в Сантьяго де Куба, где посадили на теплоход «Россия». Из Сантьяго де Куба теплоход уходя в СССР проходил мимо американской базы Гуантанамо. Над нами кружили их самолеты, делали снимки «на память». Переход через океан был настолько однообразным, что ничего особенного не осталось в памяти. На судне нас разместили уже нормально, в «номерах». Наше купе находилось по левому борту. Погода стояла : тропическая жара. Судно нагревалось с правого борта. А мы находились в довольно комфортных условиях. Накопившаяся усталость от службы на Кубе сделала нас ленивыми – большую часть перехода мы лежали и отдыхали. Переход продолжался 15 дней. Нас уже не интересовала Европа, суда, самолеты. Скорее бы домой!. «Россия» доставила нас в Лениградский порт, откуда нас перевезли в г.Пушкин (Царское село).7 июля 1964г, за ночь нас уволили в запас - «демобилизовали», рассчитали, и вывезли в Ленинград, на Московский железнодорожный вокзал. Здравствуй, Родина! Твой сын выполнил свой долг и вернулся живым!

 После службы в армии, к службе и к армии формируется свой взгляд: как много негатива и в том и другом. Это нужно понять, чтобы знать. Выжить в военных действиях можно, только приняв законы службы. Чтобы их узнать, нужно послужить. Служба в армии – это большое испытание физических и психологических свойств тебя любого человека: как ты сможешь адаптироваться в неизвестных, тяжелых условиях и не сдаться. Это война с самим собой. Выдержал – быть тебе человеком!
30 октября  2025г будет 63 -летие бескровного разрешения «Карибского кризиса» - уход от возможной ядерной войны, которая могла бы унести половину цивилизованного человечества. А может быть, и всю биологическую жизнь земли. По всей видимости, это ничему никого не научило. Продолжается гонка вооружений, идут запугивания друг друга. 

 Наше участие в этом процессе забыто, как и сам процесс. И вот благодаря Интернету я нашел следующее:
…… «Всем военнослужащим, выполнявшим интернациональный долг на Кубе в период с июля 1962 года по ноябрь 1963 года, должны быть вручены знак «Воин-интернационалист» и Почетная грамота Президиума Верховного Совета СССР. На этот счет есть приказ от 5 июня 1990 года тогдашнего министра обороны Д. Т. Язова, который с лета 1962-го по ноябрь 1963 года был там командиром отдельного мотострелкового полка, где служил я. Есть и постановление госсовета Республики Куба от 26 мая 1988 года и от 31 августа 1992 года о награждении всех участников защиты революционной Кубы от агрессии США в период Карибского кризиса медалью «Воин-интернационалист» 1-й степени. Эти документы обнародованы в изданной МООВВИК книге «Стратегическая операция «Анадырь». Как это было». Но пришли иные времена и иные люди и нравы. Решили, что в общегосударственном масштабе признавать исторический факт не стоит, и выполнять свои обязательства не обязательно, однако губернаторы это могут сделать сами самостоятельно.
 
 В Москве «кубинцы» такими льготами пользуются с 1995 года, а в Украине – с 1994-го. А почему не в государственном масштабе Российской Федерации? В тех областях и республиках, руководство которых беспокоится о ветеранах локальных войн и конфликтов, в местные бюджеты закладываются средства на материальную помощь им. Всем участникам Карибского кризиса уже за 82 года  (это мой возраст – я был первогодком и призывался со своим годом). И нас «кубинцев» в Российской Федерации осталось не более 3 тыс. человек на всю Россию. Вот и Саратовская область пошла на встречу «кубинцам». Нагрузка на бюджет области - 40 человек.
       
  Однако, само  федеральное  законодательство не хочет выполнять свои обязательства –свой долг. Этот факт еще раз подтверждает, что государству верить нельзя. Нас не отметили никаким знаменательным значком! Обидно. Обычно, когда приходится обращаться за своим «долгом» к чиновнику, часто можно услышать от чиновника: -«Какие претензии? Я Вас туда не посылал!»
Забытая история ничему не учит. Если солдаты забыты, то через некоторое время история повторится.

 Немного о Кубе. Куба – это райский уголок планеты. Плодородная земля, очень хороший тропический климат. Там практически ничего не нужно делать, чтобы жить. За тебя природа сделает все сама. Только собирай урожай. На Кубе растет все: апельсины, бананы, ананасы, манго, кофе, сахарный тростник, картофель…. Все растет без особой агротехники. Капиталистический уклад сельского хозяйства сделал ставку на беспривязной откорм бычков. Все мясо растет само по себе. Бычков загоняют в «клетку» - огороженную территорию, где растет трава сама по себе, Воздушные ветряки качают воду сами по себе. Запустил молодых бычков, а через некоторое время забирай их готовыми, откормленными. Пастухи не нужны.
Северо-восточная сторона Кубы гористая, юго-западная низменная, имеет много пляжей. Песок светлый, коралловый. В воде водятся акулы, но пляжные участки, обычно огорожены как сетками, так и естественными рифами. Много пеликанов. Много рыбы. Очень большие раки – омары и лангусты. Это как наши обычные раки, но длиной 50 см. Очень много пляжных участков, обустроенных для отдыха.
Куба,  страна для ленивого проживания: для отдыха. Куба - страна сладкая, но я сладкого много не могу.. Находясь на Кубе, все лучшие мои воспоминания были о моей молодости, прошедшей в Бекдаше. Он остался для меня был роднее всех. Это моя РОДИНА ЮНОСТИ.