Проездка к морю

Катерина Владимировна одна решила поехать на море, чтобы просто отдохнуть одной. Последнее время обеспеченные люди летали самолетами по одной причине: аэропорты располагались за пределами первого кольца, а железнодорожные вокзалы на нем гнездились, что не давало возможности рассчитать время прибытия к вокзалу из-за неопределенной скорости передвижения по сказочному транспортному кольцу. Вероятно, поэтому в поездах бывали пустые места и проводники смело торговали удобствами: подсаживать вам пассажиров в купе или нет. Вторые полки в купе занимали сами проводники для личного отдыха. Катерина Владимировна уезжала в отпуск с надеждой на возвращение. В город, где рос бамбук, она ездила пару раз, в основном на поезде. А однажды она полетела на самолете. Как страшно лететь над морем, душа у нее в пятки уходила.
   Катерина Владимировна выбрала самую южную точку страны, расположенную у моря. За окном горы Кавказские, чистое небо, пара облачков над одной из вершин и постоянный звук стройки. Чтобы не слышать ударные звуки стройки, пришлось закрыть все окна. Приглушенные звуки ударов и переговоры строителей теперь еще слышны, но уже позволяют сосредоточиться над своими делами.
Отпуск Катерина Владимировна решила провести там, где заканчивается железная дорога на побережье. И ей это удалось. Она долго думала, куда лететь, но цена билетов на самолет из Шереметьева туда и обратно равнялась ее зарплате. Купейные вагоны стоили несколько дешевле, они приближались к цене билетов на самолет из Домодедова. Чтобы доехать до Домодедова, надо потратить время и деньги. Она пошла в железнодорожные кассы, которые объединили с кассами на самолеты. В небольшом помещении сидели две женщины и мужчина. Одна из женщин продавала билеты на поезд.
   — Мне нужен билет на поезд. — сказала Катерина Владимировна, обращаясь к женщине, рядом с которой стояли заветные три буквы: РЖД.
   — Какой поезд? Купе или плацкарт?
   Катерина Владимировна назвала два фирменных поезда, время отъезда и приезда.
   — На них нет билетов. Обратных билетов нет совсем. Можно уехать ночным поездом. Возьмете верхнее место, плацкарт. Поезд уходит в 2 часа ночи. Но учтите, обратных билетов нет.
   В это время со своего места поднялся представительный мужчина:
   — Билеты на самолет вас не интересуют?
   — Нет, — ответила Катерина Владимировна и покинула кассу, в которой нет билетов.
   Она еще раз решила подумать над тем, куда поехать. Посмотрела ситуацию с Крымом. Билеты до Севастополя оказались странными и непонятными по цене и по времени полета. Прошло два дня.
   — Катерина, ты купила билеты? — спросил ее Феофан.
   — Пока нет. Может, мне никуда не ехать? — робко спросила Катерина Владимировна.
   — У тебя отпуск! Лучше ехать, чем ты будешь дома сидеть.
   Катерина Владимировна ринулась к компьютеру. Она отчаянно набрала «Железнодорожные билеты». Она вписала номера поездов, на которые в железнодорожной кассе сказали, что билетов нет. Билеты были туда и обратно. Мало того, появился еще один поезд, укомплектованный плацкартными вагонами, и на него тоже были билеты. Она выбрала поезд, вагон, место, нажала кнопку «Оплатить». Она оплатила банковской картой. На электронную почту ей пришел билет, осталось его распечатать. Она вошла в состояние гончей собаки и выбрала отель. Нажала кнопку «Оплатить». И вскоре на электронную почту пришло письмо с подтверждением оплаты и бронирования.
   Остался обратный билет. Она написала в поиске нужные поезда, на которые в железнодорожной кассе сказали, что билетов нет совсем. Билеты были! Осталось оплатить и распечатать билеты, которые пришли на электронную почту. Она сделала распечатки писем и успокоилась. До отпуска было две недели. Была мысль взять с собой внука, но он был увлечен ее соседкой и ездил с ней на велосипедах. Вот для чего он купил себе новый велосипед. Катерина Владимировна оказалась совершенно одинокой. Она две недели собирала чемодан, то сумку возьмет, то чемодан на колесиках. Собралась.
Феофан довез Катерину до вокзала и высадил:
   — До вокзала сама дойдешь?
   — Дойду.
   Катерина Владимировна покатила чемодан в сторону вокзала. Древний вокзал внутри был совсем новый. До поезда еще было время. Она сидела в зале ожидания и изучала вокзал вместе с чемоданом, который катился рядом вместо собачки. И под букву «Ж» вместе заехали. После этого она отравилась на платформу, где висело табло с номерами поездов. Она вдруг захотела пирожок из киоска, плоская лепешка с признаками капусты тушеной и оказалась пирожком. Пока она медленно его жевала, на табло появился номер пути, можно было ехать на нужную платформу. Чемодан, стоящий на четырех спаренных колесах, мог легко ехать вертикально с небольшим усилием по асфальту, по квадратикам типа брусчатки он ехал плохо.
     Катерина Владимировна с электронным билетом еще не ездила и немного переживала. На соседней платформе стоял монстр — двухэтажный поезд. Она увидела, как молодой человек подал проводнице распечатку билета, а проводница сверила ее со своей распечаткой. Катерина Владимировна немного успокоилась, значит, электронные билеты — это нормальное явление. Подошел поезд хвостом к вокзалу, и она покатила чемодан в сторону своего вагона. Проводница то не выходила, то выглядывала, но вскоре вышла к людям. Катерина Владимировна к ней. Проводница буркнула:
   — На электронный билет еще не пришла распечатка. Проходите в вагон, а ваш билет я пока оставлю у себя.
   Катерина Владимировна ринулась на свое место. Вагон плацкартный, новый, пустой. Матрасы скручены, белье разложено на верхней боковой полке. Она села на нижнее боковое место. Вскоре пошел народ. Она пошла к проводнице за билетом, в это время позвонил Прохор:
   — Катерина Владимировна, ты в поезде?
   Катерина Владимировна в это время брала билет у проводницы.
   — Да, у меня все нормально.
   — Позвони, когда доедешь.
   Вагон заселился приличными пассажирами. Только Катерина Владимировна опустила столик, как подошел молодой человек с правами на верхнюю полку. Они восстановили столик. Катерина Владимировна села на место, ее чемодан уже лежал на третьей полке, а дорожная сумка стояла рядом. От парня веяло армией, хотя он был в джинсах и майке.
   К парню подбежал мужчина и сунул ему пару тысяч:
   — Приезжай на недельку, — шепнул мужчина и исчез.
   Парень достал телефон и стал разговаривать с матерью. Из разговора поняла Катерина Владимировна, что ее сосед через шесть часов приедет домой. Соседи из купе стали стелить постель. Парень сидел и говорил по телефону. Катерина Владимировна с тоской уткнулась в подушку, ее матрац, подушка и белье лежали на столе. В вагоне народ переходил на горизонтальное положение, а она сидела, а сосед все говорил по телефону. Свет померк. Катерина Владимировна обратилась к соседу:
   — Все, свет слабый, можно стелить постель.
   Парень постелил свою постель и забрался на вторую полку, предварительно закинув одежду в пакете и сумку на третью полку. Катерина Владимировна постелила постель и легла, теперь она посмотрела на соседей из купе. Изящная девочка лет четырнадцати—пятнадцати сняла с себя белые кроссовки и застегнула их, потом очень аккуратно поставила под скамейку. Ее мама, еще молодая, но полнеющая уже уткнулась в небольшую электронную книгу. Их сосед справа, весьма крупный мужчина, долго выглядывал на электронное табло, гласящее:
   — Туалет занят или туалет свободен.
   Вскоре он сменил светлые джинсы на цветные шорты.
   По вагону пробежала проводница:
   — Господа, товарищи, женщины, у нас новый туалет, бумагу не бросать. Нажимайте на кнопку, если бросите бумагу, то придется вам ходить в соседний вагон.
   Пробежав по вагону, на обратной дороге проводница прокричала:
   — Заказывайте чай черный и зеленый, кофе черный и с молоком. Я что, зря воду грела?
   Сосед в шортах достал электронную книгу и стал читать. Вагон засыпал. Катерина Владимировна проснулась в три часа ночи, плацкартный вагон был полностью заполнен. Табло гласило, что путь к туалету свободен. Два туалета были рассоложены рядом. Она попыталась в кабине найти кнопку, о которой всем напоминала проводница. Красная кнопка не нажималась, рядом с ней стоял обычный выключатель света. Она нажала на него, послышались устрашающие звуки, и все стихло.
   Сосед сверху тоже проснулся и вновь лег спать. Катерина Владимировна проснулась в следующий раз, когда молодой человек стал превращаться из гражданского человека в морского волка. Он достал с третьей полки пакет, в котором оказался парадный костюм. Он надел брюки, застегнул пояс.
Стройный парень на глазах превращался в красавца в парадной одежде. Лампаса из трех цветов флага ему шла. На перроне его ждала мать. А Катерина Владимировна вслед ему пожелала, чтобы ему повезло с невестой. Она уснула с чувством, что ей можно теперь отдыхать до конца дороги.
   Утром все внимание перешло на мать с девочкой подростком. Девочка спала долго, как спят дети после экзаменов. Мать, почитав Электронную книгу, сказала пару слов Катерине, потом пару слов крупному соседу по купе. И все. Они стали разговаривать и проговорили часа три подряд. Катерина Владимировна за это время успела выпить зеленый чай, принесенный проводницей. Естественно, что она чай предлагала интересному мужчине, но тот отмолчался, и Катерина Владимировна попросила себе. Второй раз история повторилась спустя два часа, но проводница пошутила:
   — Чай в постель вылить? — и поставила на ступеньку, с которой поднимаются на вторую боковую полку.
   Мужчина слушал женщину и ее около часа.
   В купе справа ехала семья из шести человек: мама, папа, три сына и дочь. Кино не надо, достаточно посмотреть на быт многодетной семьи. Редкий пример для подражания. Им приносили сразу по шесть чаев, на остановках покупали по шесть мороженых. Мама с детьми играла, папа оплачивал и вел общее руководство. И все они ехали на море. В купе слева ехали две пары, одна на верхних полках, вторая на нижних полках. В этих парах женщины проявляли слабость или болели, мужчины поддерживали и гладили по голове. Катерину никто по голове не гладил, она меняла свое положение на нижней боковой полке и невольно наблюдала за соседями или смотрела в окно.
   Пейзаж за окном — это мелькающие кусты и деревья, реже поля и овраги, еще реже реки. На небольшой остановке на перроне продавали картошку с котлетой, огурцы, запеченную в тесте рыбу, и вся продукция была фирменно упакована. Катерина Владимировна купила себе пласт судака в тесте. Одна речка тянулась долго узкой полосой, на которой через сто метров сидел рыбак, а рядом с ним на берегу стояла машина. Потом речка стала большой, и на ней появились белые корабли, мосты и величественный город. Мороженое на перроне пассажиры поезда расхватали быстро, оно оказалось вкусным и холодным.
   Наступил вечер. В купе девочка взяла все внимание на себя и рассказала миниатюру о Любе, не знающей географию, несколько наигранно.
   — А дальше? — спросила Катерина Владимировна.
   —  Я дальше на память не знаю.
   — Расскажи своими словами.
   Последовал обычный пересказ. Естественно, она хотела поступить в театральный институт. Девочка была с хорошей фигурой от занятий плаванием и ходила в драматическую студию. Мама ее опекала постоянно.
Если такая девочка поступит в институт в другой город, то без мамы—рабыни ей будет очень тяжело. А мать хотела, чтобы дочь получила хорошее образование. Здесь все относительно. Катерина Владимировна поняла, что они еще не все знают, чего хотят. Вечер подходил к концу. За окном поезда становилось темно.
Утром она проснулась раньше всех и смотрела на горные пейзажи за окном. Из еды у нее была вода и сухари, поэтому спустя два часа она взяла кофе у проводницы, и все потому, что свою кружку и кофе она положила в чемодан, лежащий на третьей полке. Налила бы кипятку стакан, потом сама кофе заварила. Проехали.
   Постепенно люди выходили в пригороды большого города, Катерина Владимировна доехала до конечной остановки. К ней подошел человек и предложил довезти. Она знала, куда надо ехать и номер автобуса, но согласилась. Зато водитель автобуса не знал отель, который она назвала вместе с адресом. Она говорила ему, куда и как ехать. Доехали.

   У Катерины была электронная распечатка и ваучер об оплате отеля через интернет. Администратор сказала:
   — Вашу фамилию я помню, но номер на вас не забронирован. Я позвоню директору.
   Катерина Владимировна сидела на диване, чемодан стоял у стола администратора.
   — А вы как оплачивали бронирование отеля? — спросила администратор.
   — Карточкой. Я оплачивала ваш отель, но вышло через свисток.
   — Мы им перезвоним. Номер вам готовят на пятом этаже.
   В отель вошел мужчина, внимательно посмотрел на Катерину, на ее красивый чемодан с колесиками и ничего не сказал. Зато сказала администратор:
   — Можно подниматься в свой номер, вот ключ от него.
   Катерина Владимировна взяла карточку, закинула сумку на плечо, взяла в руки чемодан и пошла на лестницу.
   — Здесь есть лифт.
   — Спасибо, я не пользуюсь лифтом 6 лет, — ответила Катерина Владимировна и пошла по ступенькам из красивого кафеля на пятый этаж.
По результатам поездки можно сказать одно, что главной купюрой является 100 рублей и монета 10 рублей. Без монет в 10 рублей чай, квас, кофе — трудно купить. 100 рублей стоили два пирожка с капустой в Москве, 100 рублей — судак в тесте на полустанке, 100 рублей вода на перроне, 90 рублей мороженое. И таксисту надо было дать 300 рублей. У него денег совсем нет. Зашли в отель. Пришлось дать 500 рублей администратору в счет будущих услуг и попросить 200 рублей (100 рублей одной бумажкой у нее было) и отдать шоферу. Ей сразу дали талон на обед, его стоимость 300 рублей. Юмор произошел после ухода водителя.
   Отель три звездочки, а Катерина Владимировна дала бы ему все четыре. Все красиво. Все есть. Все удобно. Даже электронный ключ. В номере стояло две кровати, правда, она снимала номер одноместный. Холодильник она так и не включила. На номер три зеркала, может, они говорят о звездности? Кондиционер, плоский телевизор, две тумбочки, шкаф — вот составляющие ее номера. Катерина Владимировна поставила чемодан, положила сумку и пошла в душ. Счастье ехать в поезде, но еще большее удовольствие все снять после дороги и окунуться в чистые струи воды в душевой кабине. Она чистая и довольная оделась и стала разбирать сумки. Потом пошла на обед. Местная столовая вполне может называться — кафе. Столы, стулья, оранжевые круги пластиковых салфеток, бар и раздача. Она подала талон.
   — Есть первое, второе, закуска, компот. Что не будете есть? — спорил шикарный парень на раздаче.
   —  Все буду, — ответила Катерина Владимировна, которая вчера вечером ела мороженое.
   Еда оказалась вкусной. Второе и закуска уместились тремя маленькими аппетитными кучками на большой тарелке. Здесь и отказываться не от чего, — подумала Катерина Владимировна, пытаясь, есть медленно, но быстро съела все и запила чистым компотом из сухофруктов. Спускаясь на обед, Катерина Владимировна прихватила с собой полотенце, а под одежду надела раздельный купальник. После еды она пошла в бассейн, который был при отеле. Рядом с бассейном было несколько белых пластиковых лежаков и некое количество деревянных на металлических каркасах. Белые пластиковые лежаки медленно сдавали позиции.

   Все чудесно: голубая вода в голубом бассейне, голубое небо, стройка с одной стороны бассейна, и на уровне ее глаз работало человек десять мужчин, но если лечь на лежак, то их не было видно. Зато прямо по курсу виднелись окна трех гостиниц, учитывая, что сам бассейн расположен в торце отеля. Полежав немного, она пошла в воду, явный запах хлорки говорил о ее безопасности.
Вода прохладная, но несколько кругов вполне можно проплыть в присутствии мужчин, строящих второй этаж очередного отеля. В городе отель примыкает к отелю, он, как из мозаики, составлен из отелей всех мастей.
   Итак, жизнь прекрасная: солнце, море и вода. Катерина Владимировна пошла к морю, к ближнему пляжу, и ошиблась. Она пошла по набережной по левому берегу реки М и пришла к месту ее впадения в море. На берегу моря стеной стояли мужчины и ловили рыбу. Дельфины резвились на волнах реки, медленно исчезающей в море, и тоже ловили рыбу. «Мужской пляж», — подумала Катерина Владимировна, немного постояв среди рыболовов, она пошла назад, но другой дорогой.
   Отели, кипарисы, цветущие цветы и кустарники. Милая дорога, но Катерина Владимировна слегка заблудилась среди незнакомых зданий. На ее дороге оказались павильоны, продающие пляжные принадлежности. Девушки примеряли закрытые пластмассовые тапочки для хождения по пляжной гальке.
Катерина Владимировна купила себе обувь для купания в море. Пришлось выйти на набережную, с которой она уже знала дорогу до отеля. Чтобы не сбежать домой, она выкупила у администратора завтраки, обеды и ужины на все время отпуска. Осталось просто отдыхать и не гоняться за мороженым, пирожками и ягодами. Одно плохо, ее телефон не выходил на связь с сестрой, и интернет в отеле не работал у нее на компьютере.
   Утром она пошла на нормальный пляж, где люди загорали, но почти не купались. Море оказалось холодным, небо чистым, солнце горячим. В тапочках для купания она меньше чувствовала гальку, но в море зашла по колено, облила себя руками водой — и все купание. После обеда она нашла песчаное место на берегу и ринулась в морские волны. Здорово! И холодно. Вода обжигала особенно руки.
Глаза завидуют, а руки загребают — такое состояние порой возникает от встречи и разговоров с новыми людьми. Хуже того, мысли переключаются на новые действия.
Когда Катерина Владимировна выбирала город магнолий для отпуска, у нее была мысль пройти по улицам города, где растут магнолии. Но восемь дней царила жаркая погода, и ходить по улицам было не с руки. Она усердно купалась в море или бассейне, загорала и страдала от боли обгоревшей кожи. Дней через семь загар прилип, но кожа стала облазить.
   Вечером она поговорила с новой знакомой, та уезжала на день раньше. Мозги Катерины заклинило, спать не могла, все хотела раньше уехать. Утром встала, плотно позавтракала и пошла в разведку и на экскурсию одновременно. Магнолии благополучно росли на центральной улице города, вот она и решила пройти по ней от центра города и до конца, то есть до железнодорожного вокзала. Путь она начала через мост, построенный в год ее рождения, о чем вещала надпись перед входом на мост.
   Тучки украшали горы и небо. Погода прохладная. Она шла по городу своей мечты мимо домов, но люди говорят, что в городе магнолий нет домов, а есть одни отели. Магнолии цвели. Кустарник цвели. Дома, качественно отремонтированные или новые, радовали взгляд. Увидела Катерина Владимировна на небольшом доме вывеску: кассы железнодорожные и авиа. Она перешла дорогу. Вошла в небольшое помещение, подошла к расписанию самолетов.
   — Расписание самолетов старое. — произнесла единственная сотрудница касс.
   Катерина Владимировна стала смотреть расписание поездов.
   — Мне нужно сдать свой билет и купить билет на самолет. — сказала Катерина Владимировна и подала своей электронный билет.
   — Электронные билеты можно сдать только в кассе железнодорожного вокзала.
   — А до него далеко идти?
  — Двадцать минут по этой улице. Идти прямо и никуда не сворачивать. Можно доехать на автобусе.

   Катерина Владимировна вышла и пошла дальше по улице, где цвели магнолии. Когда она приехала, то таксист к ней подошел прямо на перроне и сбоку вывел к машине. Она вокзал и не видела. Теперь она рассмотрела вокзал со всех сторон: великолепное сооружение с лестницами и лифтами. Ее личную сумку заставили проехать вместо чемодана, на входе в вокзал ее спросила дежурная:
   — Куда и зачем идете?
   — Мне нужны железнодорожные кассы.
   — Кассы дальнего следования по эскалатору направо.
   Катерина Владимировна спустилась на первый этаж. И здесь билеты продавали через автоматы. Менять билеты ей расхотелось.
   — У вас какой вопрос? — спросила ее кассир официальной железнодорожной кассы.
   — У меня билет электронный. Что-нибудь надо еще делать?
   — Придете с распечаткой электронного билета и с паспортом на посадку. У вас пройдена электронная регистрация.
   Все. Катерина Владимировна успокоилась, но голова от двухчасовой прогулки по главной улице с магнолиями закружилась. Она поднялась на второй этаж, где и находился выход к поездам. Она купила себе плитку шоколада. Давление в горах в этот день было низкое, у нее самой давление пониженное, переутомление от похода надо было погасить хорошим шоколадом. Она посмотрела на расписание электричек «Ласточек», но пошла к автобусам. Сил у нее не было любоваться морем, которое было видно с перехода к автобусам.
   Три дня погода была облачной и прохладной. За это время обгоревшая кожа загрубела и стала облазить, то есть Катерина Владимировна из стадии розового поросенка перешла в стадию змеи, меняющей кожу. На третий прохладный день она ринулась в бассейн, где накануне сменили воду. Вода была холодной, но она немного в ней поплавала, потом вышла из бассейна, полежала без дозы солнца на лежаке, еще раз окунулась в воду и поняла, что пора идти в номер.
Промерзшее тело она укрыла одеялом и уснула. Проснулась, а делать нечего. Кофе полстакана выпила и пошла в парикмахерскую. Тучи стояли над центральной частью города, поэтому она пошла в ближнюю парикмахерскую, где суетилась молодая девушка. Она в длинном в пол платье стригла мужчину. Вскоре подошла вторая девушка на высоких танкетках. Именно и она занялась волосами Катерины, которая захотела в сотый раз на голове сделать химическую завивку.
   — Женщина, я всех предупреждаю, что химия получается без мелких кудряшек! Состав импортный.
   — Пусть будет без кудрей. Мне и нужна слабая химия. Волосы у меня отросли, закрутить можно на крупные палочки.
   — Где у нас коклюшки?! — воскликнула парикмахерша, стоявшая за спиной Катерины.
   — В верхнем ящике тумбочки, — ответила девушка в длинном голубом платье, подстригая сидящего перед ней молодого мужчину.
   В салон вошел молодой человек с кудрями вокруг лысины:
   — Девушки, вы меня подстрижете?
   Девушка в длинном платье тихо сказала девушке на танкетках:
   — Возьми его ты на стрижку.
   Парикмахер Катерины сказала:
   — Зайдите через час.
   — Я приду ни минутой позже, — многозначительно сказала кудрявый и вышел.
   «Химию за час не делают», — подумала Катерина Владимировна, которой на голове сделали проборы и накручивали на бумажки коклюшки.
   В это время пришел еще мужчина, которого две девушки послали за их заказом в столовой. Он вышел и достаточно быстро принес нечто в тесте.
Катерине докрутили голову, обмотали лоб жгутом из ткани, нанесли губкой состав и оставили на двадцать минут. Девушки ушли кушать. Мужчин в салоне больше не было. Потом одна другой сделала прическу, прицепив ей накладные пряди. Катерине смыли состав и нанесли новый прямо над мойкой для головы. После всей процедуры на голове у нее действительно кудрей не оказалась, ей сделали укладку феном и расческой.
   Пришел кудрявый молодой человек на стрижку, а Катерине покрасила брови и ресницы девушка в длинном платье, так нажав на педаль кресла, что Катерина Владимировна в нем почти лежала, потом она рассчитала Катерину и подсунула рваную купюру. На этом в парикмахерской все дела завершились для Катерины. «Статная женщина», — Катерину назвала продавец одежды. Катерина Владимировна купила себе платье, пиджак. А потом ночью проснулась от мысли, что юбку к пиджаку не купила. Дня через два купила. В результате вещей стало больше, чем она принесла. В день отъезда пришлось целый мусорный мешок заполнить своими старыми вещами. Не все так просто, когда из средней полосы страны приезжаешь в субтропики.
   Пальмы, кипарисы, магнолии — это хорошо, но здесь ходят в обуви с держателем между пальцами. А Катерина Владимировна югом не избалована, в пальцах у нее нет углубления для пляжной обуви. Кому смешно, а она все ноги стерла и купила три пары обуви. Одни, чтобы по гальке в море входить. Другие, чтобы от отеля до моря по асфальту и гальке до моря дойти. Третьи, чтобы пройти до магазина или вечером прогуляться по набережной.
   Катерина Владимировна уехала в отель, где попыталась выйти в интернет. Она взяла маленький ноутбук и спустилась в холл к администратору. На стойке стояла табличка с кодом местной сети. Сигнал оказался слабым. Пока она делала попытки выхода в сеть, подошли два мужчины с багажом к администратору для заселения в отель. Один молодой и красивый с ходу стал шутить с девушкой, стоящей рядом с администратором. Второй, немолодой и некрасивый, волновался за сохранность своих вещей в отеле.
   — У вас номер как сейф, ключ электронный, — не выдержала Катерина Владимировна нытья старшего из мужчин.
   — В номере есть сейф, — объявила администратор.
   — Вы так думаете? И не такие замки вскрывали, я ценные вещи буду относить администратору.
   Всем сразу стало с ним неинтересно. Катерина Владимировна просто пошла в свой номер, первого она не запомнила, но второй отсутствием импозантности врезался в память. Так выглядят изобретатели типа ее отца. Вечером она решила перед ужином сходить в парк южных растений. Она взяла фотоаппарат и пошла, а навстречу ей шел чудак—человек в другой одежде, и выглядел он намного интереснее. Ладно, сняла она все интересные деревья, лебедей и отдельно цветущие магнолии. В парке были люди, которые сами снимались на фоне южной экзотики. И правильно.
   Солнце светило и грело. Катерина Владимировна так и не купалась в море, боялась слишком холодных волн. Сегодня она пришла к выводу, что если уйти дальше от места впадения реки в моря, то там вода должна быть теплее. Точно, чем дальше она шла, тем песка было больше, людей больше на суше и в море, да и море теплее, а разница метров триста по берегу. Три раза она зашла в морские волны, а потом загорала. Народ прибывал. От человека до человека на пляже стало сантиметров 20. День выходной.
   Все плечи припекло. Катерина Владимировна вскочила, надела блузку на мокрый купальник, пляжный платок подсунула под лямки купальника, с ног стряхнула песок, похожий на мак. В море плавали катера, бананы, плюшки за катером, но она метнулась в сторону отеля. Катерина Владимировна шла по пеклу мимо мороженого, мимо кваса, мимо фруктов. Остановилась, выпила воду из бутылки — и в отель, пешком на пятый этаж. Она сняла с себя мокрый купальник, с нее посыпался черный песок. Встала под душ. Оделась.
Мокрое полотенце и купальник прищепками зацепила к балкону. Теперь стало легче. Прохлада кондиционера успокаивала, главное не ставить его на 17 градусов, а ставить на 22 градуса. Холодный черный кофе — пара глотков, и мозг очистился от лишних мыслей.
   Катерина Владимировна посмотрела на кафельный пол, раскрашенный под дерево, на окно. Она вышла на балкон. Слева серебрилась река. Горы и хутор виднелись справа на горизонте. Стройка была прямо перед глазами, рабочие делали четвертый этаж дома, справа внизу царила кузница под окнами. Немного послушав трудовые будни города, она спряталась в тишину номера и закрытых окон.
   Она включила телевизор, фильмы шли исключительно исторические, но изображение дергалось, словно по нему, а не по железу ударял кузнец. Праздник, даже горничные не рвутся в бой. Для отдыхающих сегодня большое шоу фигуристов на льду, но идти в холод не хотелось. Без такси не доехать. Автобусы ходят по городу, но Катерина Владимировна их не понимает. Люди стоят, как на остановке, но никаких табличек, что это остановка — нет. Город имеет так много частных отелей, что нечто общественное в нем мало приветствуется.
Зато заглянула на рынок, который полностью принадлежит одной южной республике, товары и продавцы — все из той страны. Это хорошо, когда южная республика делится своими летними одеждами и обувью с южным городом, но все это только здесь и можно носить. Дома Катерине в этих вещах будет холодно. Короче, желание бегать и покупать себе нечто — пропало. Сегодня Катерина Владимировна так накупалась и позагорала, что ощущает себя рыбой жареной. Она бы уже домой сбежала, но сама себя она ограничила отпуском.
   Жареная рыба на сегодня не хочет больше плавать. Да, вода теплая, день жаркий — все, как она мечтала, но организм не хочет идти в пекло или в воду. Кондиционер. Комната. Одиночество. Кстати, она здесь стала молчаливая. Говорить не с кем, можно иногда сказать пару фраз и не больше. Не жизнь, а счастье, с одной стороны, и скука — с другой стороны. И сбегать далеко, дорого и жарко. Делать из отпуска пытку не стоит, раз сегодня праздник, значит, число пыток жарой и водой можно сократить. Уговорила сама себя.

Пока Катерина Владимировна просто пошла на пляж. На пляже 70 процентов — это женщины всех возрастов и дети. Мужчин мало, красивых мужчин еще меньше. Она пришла на муниципальный пляж, сюда приезжают не только со всех городов Большой страны, но и из соседних городков. Есть лежаки за деньги и песок даром. Вот и разделение между людьми. Почему красивых мужчин мало? Не любят они загорать или отдыхают не здесь.
С обгорелыми плечами она ринулась пешком в горы, держа алмаз в обычной маленькой сумочке. Вид у нее был обычной тетки под голубой прозрачной накидкой, накинутой на обгорелые плечи. Шла, она шла, дошла до небольшой возвышенности. Поднялась на нее и увидела, как из такси люди выходят.
Подошла к такси, сказала таксисту, что хочет посмотреть олимпийские места.  Он согласился увезти ее в горы, сказав, что у нее будет всего 10 минут свободного времени. Ей хватило.
Так, если она не видит красивых мужчин, значит, она сама стала некрасивая или немолодая, что почти одно и то же. Нет, ни с кем на берегу у нее романчика не получилось. Она сама в себе. Она теперь любит себя: занимается спортом, делает массаж, купается, загорает и выглядит как копченая рыба. Если честно, то отдых в командировке — это тяжелая работа, если не сходишь на пляж, чувствуешь неудовлетворенность. Желание поговорить практически исчезает. Здесь не говорят, а переговариваются по ходу движения или месту, где загорают.
   Странной собеседницей оказалась девочка. В бассейне при отеле с утра плескались дети, а их мамы лежали под стеной в тени, к полудню тень исчезала, и шумная компания покидала бассейн. Все ушли, осталась девочка лет десяти.
Девочка оказалась разговорчивой. Прилетела она с берегов реки, впадающей в озеро Байкал, но сам Байкал не видела. У нее был маленький братик из серии капризных маленьких тиранов, ему не было еще года. Братик много ел, но ходить не хотел. Девочка к нему относилась плохо, он мешал ей спать, отдыхать, поэтому она предпочитала уходить из дома и быть одной. Катерина Владимировна попыталась с ней разговаривать на уровне сказок, девочка обиделась.
   Впервые Катерина Владимировна поняла, что эта девочка как маленький волчонок. Ей все не нравилось. Не нравилась стройка, которая примыкала к отелю и бассейну, не нравились самолеты, летящие низко над городом и совсем рядом с бассейном. Ей не нравился кафельный пол, потому что братик на него падает и плачет, а ходить совсем не хочет. Девочке все не нравилось. При этом она спросила у Катерины, что надо делать, чтобы жить очень долго, она сказала:
   — Я понимаю, что надо правильно питаться и заниматься спортом. А еще что влияет на продолжительность жизни?
   Катерина Владимировна удивилась такому вопросу, но ее братик был в отеле с мамой и бабушкой, возможно, она за бабушку волновалась.
   — Надо быть благожелательной к людям. — сказала Катерина Владимировна.
   Девочка удивленно на нее посмотрела:
   — Это еще что такое?
   — Надо по—доброму относиться к людям. Надо помогать братику ходить, чтобы он не капризничал.
   — Он не хочет ходить, он только ест и ползает, — с ожесточением в голосе, проговорила девочка.
   — Надо видеть хорошее вокруг себя. Посмотри: небо голубое, солнце светит, цветы цветут. Красота!
   — То, что плохо, находить легче, чем хорошее, — ответила девочка. — Я в этот отель никогда больше не приеду.
   — Здесь хорошо кормят.
   — Мы не ходим в столовую, мы едим у себя в номере. В нем не было даже кровати для меня, ее принесли и оставили.
   — Вы на самолете прилетели? — спросила Катерина Владимировна.
   — Да, мы прилетели на самолете. Летели пять часов. Мне лететь понравилось.
   Катерина Владимировна поняла, что девочка живет в таком номере, где она живет одна, а их четверо там живет. Поэтому Катерина Владимировна приехала на поезде, а если бы она прилетела на самолете, так и у нее не было бы денег на питание в столовой при отеле, нет, она бы нашла выход. Если от стоимости билета на самолет отнять стоимость проезда в плацкартном вагоне, получается стоимость еды при отеле.
Арифметика. А их прилетело четыре человека, и летели они долго. Девочка через час убежала в номер, прихватив все свои вещи. После ужина Катерина Владимировна решила подняться к бассейну, расположенному на уровне второго этажа. Она видела, как туда унесли поднос и три высоких стакана. В левом углу от бассейна сидели три парня, которые пили пиво. Справа от них сидела девочка. Поздно вечером некая женщина ходила по этажам отеля и кричала имя. Может, так звали эту девочку? Дня через два Катерина Владимировна мельком увидела мать и девочку перед своим отъездом домой.
   Ладно, что там говорить, хуже то, что из отеля надо выехать в 12 часов дня. Это бич нервной системы. Поезд идет в 20 часов, что делать 8 часов? Мало того, Катерина Владимировна встала и до завтрака собрала все вещи, она спустилась с пятого этажа с вещами без лифта, позавтракала, взяла обед сухим пайком.
И пошла она с вещами до автобусной остановки через мост, построенный в год ее рождения. На вокзале она была в 10 утра. Можно бы еще куда съездить, но чемоданное настроение съедает физические силы. Она сдала чемодан в камеру хранения, пошла на берег моря. Посидела на берегу, на море посмотрела, на небо. Почернело небо от туч, пришлось идти в здание вокзала. Она села и уснула. Проснулась — за окном дождь идет. Над головой постоянно звучат объявления, которые не рассчитаны на длительное пребывание в здании вокзала. Вокзал огромный, залов ожидания достаточно, звукоизоляция от объявлений отсутствует.
     Стоило ли ехать в город магнолий и моря? Скорее да, чем нет. Сейчас перед Катериной огромное окно вокзала, слева море, прямо перед ней железнодорожные пути, справа идет поток машин. Если смотреть прямо перед собой, то за железнодорожными путями видны горы и сам город Сочи. Над морем, недалеко от берега, парит воздушный шар. Очень хочется встать и пойти к морю, ждать еще долго. Пошла Катерина Владимировна к морю второй раз, пока ждала поезд. К ней подсела женщина с древними ногтями. Ей было под восемьдесят лет. Что она могла сказать о себе? Оказалось, что она работала инженером энергетиком и в старые времена ездила по санаториям. Теперь она старая, но самостоятельная старушка, живет недалеко от моря. Катерина Владимировна позагорала, поговорили, поснимала море и пошла в здание вокзала, по дороге со старушкой энергетиком она разминулась.
   Поезд ждала долго, но подошел он быстро. Электронный билет она едва предъявила, как проводница сказала, что она уже знает, что Катерина Владимировна едет в ее поезде. Прогресс за две недели. Электронные билеты стали набирать силу. Приятно. Вагон — просто прекрасный. Купе — отменное, с диванами. Катерина Владимировна разместила свои вещи, переоделась и залезла на вторую полку. На следующей станции в купе зашла пожилая женщина с пареньком и независимая молодая женщина. На сутки — это и была компания Катерина Владимировна. С вечера она уснула и проспала половину суток. Остальные тоже спали после отдыха.
   Пожилая женщина оказалась разговорчивой, но говорила она исключительно о внуке и его образовании. К ней подключилась с разговором молодая женщина, которая говорила о дочке, оставленной с няней на море. «Жизнь у них удалась», — так думала Катерина Владимировна, слушая соседей по купе. Самой ей исповедоваться совсем не хотелось, она скромно лежала на верхней полке. Пару раз она подсаживалась к соседкам, больше слушая, чем говоря.
Пожилая дама оказалась с характером, ей было 65 лет, из них два года она не работала, чему очень радовалась. Теперь она ездила с внуком то по югу, то по северной столице. Внук явно был с гуманитарными способностями и легко сопровождал бабушку по музеям и паркам. У нее был муж, который и являлся их спонсором, а сам он ездил на машине, встречаясь с ними в местах путешествий и расставаясь. Круто.
   Молодая дама была из серии деловых женщин. Она вся в делах, о муже сказала мельком. Ей много приходилось ездить и работать. Она постоянно разговаривала с няней по телефону. Поезд шел быстро, за окном мелькала зеленая растительность всех типов. Кондиционер работал. Край магнолий и кипарисов пришлось покинуть. Отпуск кончился. Что удивительно, у Катерины возникло ощущение, что все ее оставили в покое.  Все! Она свободна от прошлого! От полетов в прошлое!