Доброго утра, Марс

Хотел ты счастья задарма,
Но счастья нет без драмы.

Это привычно, это не нормально. Третий день официальной зимы — улица в соплях. Грязь липким, скользким слоем размазана по унылому лицу асфальта. Мерзко. Небо ещё добавляет сверху нот печали. Тучи свинцом пригибают к грязной земле ещё вчера высокое солнечное настроение.

Надо вставать. Не хочется. Надо. Дашу выгулять.

Зачем тогда собаку завёл? Да, в том и хитрость. Сам бы, по доброй воле, гулять не пошёл, а тут — ответственность. Ответственность и любовь — это они нас каждое утро гулять выводят. Именно утром, вечером проще, вечером в кайф.

Каждый раз утром — неохота, каждый раз — с удовольствием. Прогулка на свежем воздухе — для настроения на день, для аппетита перед завтраком. Несмотря на потоки чёрной воды под душем, с Дашиных лап. Это — после. Не везде сопли, местами слоеный пирог из сухих листьев, например, на лесополосе. Туда и пойдём.

Миновав самые чёрные участки пешеходных и автомобильных путей, мы с собакой, попадаем в обилие её соблазнов. Здесь столько деревьев, в основном, берёз, которые можно изучить, обнюхать и оставить послание: "Здесь была Даша". Насколько, всё таки, природа эргономична: и пописала, и обозначила присутствие, при том, не попортив покровы ствола корявой росписью с бестолковым смыслом.

"Здесь был Вася". Ну бред же. Какой Вася? Фамилия, отчество, год рождения, номер телефона, фотография, хоть бы и три на четыре. Кого восхвалять? За кого радоваться? Кем гордиться?

Опа! Мысли мои сорокой меж берёз улетают вдруг, вижу собаку, не богатырь, но крупный, раза в четыре больше Дашки. Рыжий дворянин.

Интересно, а для дворовых собак есть приложение, чтобы определять состав крови? Или определить чистоту породы племенной псины. Вы на 14% шнауцер, на 12% — терьер, на 7% — ротвейлер, на 9% — ньюфаундленд, в основном — русский.*

Рыжий пёс бежит, прихрамывает, потому что длинная лента подло скрутила заднюю лапу. За ним, погремушкой, скачет рукоятка поводка-рулетки. Оглядываюсь — никого, горизонт чист. Странно. С такими приблудами, а ошейник тоже не простой, наверняка пёс хозяйский, но чей? Ладно. Нет, не ладно. Нужно ногу хотя бы освободить.

Завлекаю, не слышит, рулетка гремит. Нет, остановился, подходит. Хвост приветствует, глаза добрые, точно — домашний. Начинаю особождать ногу. Не хило передавило, поводок оборотов на восемь намотало. Пока занят спасением лапы, краем глаза отмечаю какой-то блеск. Опа! Да ты у нас Марс. А на оборотной стороне кулона: "Позвоните, мы его ждём дома" и номер телефона. Да, прямо сейчас же. Только...

Десять минут назад, в квартире еще: зачем мне телефон на прогулке, пусть спокойно заряжается. Вот так вот. Значит, домой. Нет, в это время, наверняка, кто-то из знакомых собаколюбов гуляет, наверняка, с телефоном, а не как я.

Шагаем по сухой тропинке меж голых берёз, уже втроём. Даша очень рада компании, она любит собак, играть шибко любит, но больше всего — меня.

Итак, покидаем лесополосу, "переплываем" через сопливую грязь автомагистрали, встречаем двух молодых женщин. Не дожидаясь уже встречи с собаководами, обращаюсь к ним:

— Здравствуйте! Нашёл на лесополосе собаку, потерялся, на ошейнике есть номер телефона, но мой дома, на зарядке, наберите, пожалуйста.

— Давайте.

Набирают. Гудки, без ответа. Печально.

Нет, перезванивают. Хозяйка, оказывается, аж в трёх километрах от нашей локации. Забавно. Шустрый Марс. Обозначаем свой текущий адрес. Всё, хорошо, вопрос почти решён, остаётся дождаться владелицу. Даша точно не против подольше погулять, хотя Марс и не отвечает на её предложение поиграть. Он будто очнулся, осознал ситуацию и начал тоскливо поскуливать. Потерялся, хозяйку потерял.

Через двадцать минут, недалеко от нас, останавливается такси, выходит молодая девушка, направляется к нам.

— Марс, смотри, это за тобой!

Пёс, наконец, к своему счастью, видит знакомую фигуру, его зад начинает болтать, поводок натягивается в струну, Марсово утро стало по-настоящему добрым. Хорошо погуляли.

P. S.
— Как вас отблагодарить?
— Никак, я — русский, мы так не поступаем.

*здесь автор намекает на породу, выведенную в СССР — чёрный терьер или собака Сталина.