Как не верить в домового?

 — У тебя все истории потешные. Хотя чудеса Божьи всё равно есть. А если нет им объяснения, то это и есть мистика, — сказала баба Акулина.
— Моя мистика объяснима. А твои страшилки рождены страхом, — ответил дед Михаил.
— Веришь или нет, но так было.
— Потешался кто-то над вами.
— Думай как хочешь. Ты идёшь ложиться или нет?
       Михаил Васильевич неподвижно сидел за столом и спать явно не собирался.
— Чего сидишь?
— Сон никак не берёт.
— У меня тоже бессонница.
— А помнишь, как мы с тобой ходили во двор и смотрели на яркие звёзды?
— И стояли до первой упавшей, чтобы загадать желание.
— Зато потом крепко спали после вечерней прохлады.
— Не предлагай, хитрец, — улыбнулась Акулина Акимовна, — не пойду я смотреть на звёзды.
— Не хочешь во дворе подышать воздухом, давай тогда чайку попьём с вареньем, — предложил Михаил Васильевич.
— Серёжка спит, десятый сон видит. Да и нам пора.
— Хорошо, но сначала наливай заварку, пока самовар горячий. У меня будет для тебя ещё один рассказ. 
— Опять озорная история?
— Почему? - удивлённо ответил дед, едва скрывая еле заметную улыбку, — про домового. Чистая мистика!
— Знаю я твои мистики, — заулыбалась бабушка.

— Значит, закончили мы семилетку, — начал свой рассказ дед, — и поехали с деревенскими ребятами в райцентр. С моим закадычным другом Юркой мы были всегда вместе. Оба поступили в профессиональное училище на механизаторов. А остальные ребята пошли учиться на трактористов.
       Нас, деревенских, зачислили без вступительных экзаменов и заселили в общежитие. Само училище находилось в старинном каменном особняке - бывшем графском имении. А общежитие было в старой монастырской обители, около полуразрушенной церкви, где в отдельных кельях жили монахи и отшельники.
       За интернатом и лужайкой находился старый погост, заросший бурьяном. Большая часть крестов обветшала от времени и завалилась. Лишь самые массивные продолжали стоять наперекор ветрам и непогоде. Мы любили иногда читать выбитые на каменных надгробиях сохранившиеся надписи.
       В нашей комнате было шесть коек, а, следовательно, шесть студентов училища. Вечерами мы рассказывали друг другу разные истории. Один парень по имени Костя, учащийся второго курса, говорит как-то:
— Зря вы ходите по кладбищу.
— Почему? — удивились мы.
— Может прицепиться призрак дворецкого и ночью будет пугать.
— Что за призрак?
— По старому кладбищу и самому имению по ночам гуляет привидение. Это неупокоенная душа бывшего распорядителя. Разве вы не слышали о нём?
— Нет, — переглянулись мы с Юркой, лёжа в своих кроватях.
— Ничего, ещё познакомитесь. Только не паникуйте, если встретите полупрозрачное привидение с бородой. Это хранитель сокровищ родового поместья.
— Каких сокровищ?
       Константин принял важный вид и замолчал. Мы наперебой стали его уговаривать поведать нам эту историю. Наконец, он с некой таинственностью начал рассказывать:
— Слушайте, салаги. Только ночью не орите, если ужасы приснятся.
— Что мы, дети сопливые? — ответил за всех Юрка.
— Хорошо. Так вот. В особняке раньше жил богатый купец или дворянин вместе со своей семьёй и прислугой. Но сразу после революции этот помещик сбежал за границу, бросив своё имущество, картины в дорогих оправах, драгоценности, золотую и серебряную посуду - всё, что не смог вывезти. Все свои сундуки он оставил на хранение своему управляющему, который надёжно спрятал эти богатства.
       Через некоторое время закрыли церковь и за проповеди арестовали батюшку. Верующих тоже преследовали. Кто-то рассказал, что оставленные сокровища охраняет бывший дворецкий сбежавшего дворянина.
       В усадьбу сразу нагрянули сотрудники ОГПУ. Они устроили обыск и требовали отдать спрятанные сокровища. Управляющий не выдал место схрона. Тогда его посадили в каталажку, но и там он ни в чём не признавался.
       В заключении он провёл года три. Усадьбу к тому времени власть большевиков национализировала. Бесхозный монастырь пришёл в запустение, ограждения порушились. Храм был разграблен, купола сбиты, а крыша над алтарём рухнула.
       Бывший узник расчистил одну клеть в заброшенной обители, но долго не прожил. Вскорости он умер от болезни и истощения. Его тело лежало на прогнивших нарах, и никому до него не было дела. Когда расчищали комнаты от старого хлама и мусора, то его кости просто выбросили в канаву.
       Теперь его неупокоенная душа ходит по земле и просит, чтобы его останки предали земле по христианскому обычаю.
— А где ходит его душа? — спросил кто-то из нас.
— Везде. Он даже сейчас может быть в коридоре и подслушивает, о чём мы говорим, — ответил Костя, после чего громко засмеялся.
       Мы испуганно переглянулись.
— А самое главное, — заговорщицки сказал Константин, — в том, что бородатое привидение просит похоронить его кости. За это он откроет тайну секрета зарытого клада.
— А где он закопал клад? — спросил я.
— Где-то на территории усадьбы - в особняке или на улице под вековыми соснами. А может быть, в подвале амбара, конюшне или под полом других построек. Этот клад многие искали, но призрак никому не даёт его обнаружить. А особенно настырных искателей хранитель клада может наказать.
— Как наказать?
— Напугать может до безумия или подстроить несчастный случай. Может наслать морок или вызвать бурю. Привидениям подвластны все стихии.
— Эх, хватил! — возразил Юрка, — это уже враки!
— Ну да, — смутился Костя, — призрак бестелесный, но уже несколько искателей клада пропали, когда приходили в старую обитель бывшего помещика.
— Как они пропадали?
— Один утоп, когда копал землю. Внезапно вода пошла, а он не успел вылезти. Другой с церкви сорвался, когда на ней ещё купола были. Третий крышу проломил и вниз загремел, когда на чердаке усадьбы лазил.
— Враки это всё! — неожиданно сказал Юрка.
— Хотите верьте, хотите нет. Но если увидите призрака, не кричите и не бегите. Он любит боязливых, а неверующим даже не показывается.
      
       Долго мы после этого рассказа оглядывались. Везде нам привидение казалось. Но никто из нас его так и не увидел. Через время мы забыли про рассказанные ужастики и поняли, что эти истории придуманы для слабых духом. Нам же было уже по четырнадцать лет. Мы считали себя достаточно взрослыми и особо больше не боялись. Но спрятанные барские сокровища не давали нам покоя. Стали мы думать, где мог спрятать клад старый распорядитель.
       Однажды мы сидели на своих кроватях в комнате. Неожиданно Юрка повернул ко мне лицо и сказал шёпотом:
— А ты знаешь, где жил у помещика управляющий?
— Нет, — удивился я.
— Думаю, что барин не стал бы прятать свои сокровища у себя в особняке. Он знал, что их будут искать, поэтому спрятал их там, где жил его дворецкий.
— А где он жил?
— В пристрое, где проживала прислуга. Только конюх, дворник и повара жили в полуподвале, а управитель жил во флигеле, то есть в отдельной квартере с балконом.
— Как ты узнал?
— Костя рассказывал. Он книгу в библиотеке взял про Степана Разина. Там написано, как были устроены барские поместья и где прятали клады.
— Ну и где прятали?
      Юрка протянул руку под подушку и торжественно достал немного потрёпанную книгу.
— «Степан Разин». Автор - Чапыгин, — прочитал я.
— Ты у Кости взял?
— В очереди в библиотеке на эту книгу стоял. На семь дней дали.
— Вот голова! — восхищённо сказал я.      
— Будем вместе читать. Может, и разгадаем тайну клада.
   
       Всю неделю мы вслух читали роман про бунт Стеньки Разина. Читать было сложно, так как часто встречались старорусские слова и выражения. Но в целом книгу мы осилили. Содержание нам понравилось.
       Перестали мы гулять по заросшему крапивой погосту. Теперь у нас появился интерес. Мы были одержимы найти клад старого дворянина. Нам казалось, что дух управляющего отпугивал всех остальных искателей, но именно нам он откроет свой секрет. Мы перестали его бояться, а иногда даже разговаривали с ним, веря, что он нас слышит.
— Ну зачем тебе сокровища? — спрашивал Юрка, смотря в пустоту, — раскрой свою тайну, и мы тебя освободим от проклятья. Уйдёшь к себе на небо и перестанешь мучиться.
— Только не пугай нас, а подскажи, где зарыт клад, — добавлял я.
      
       Постепенно мы изучили почти всю территорию старого имения. Облазили вокруг монастыря, переворошили полуразрушенные постройки, проверили заброшенную церковь, подвал которой был засыпан битым кирпичом и мусором.
       В некоторых местах, у высоких деревьев, нам встречались развороченные кучи земли. Мы предположили, что раньше уже кто-то копал здесь землю.
       Однажды Юрка раскопал какую-то старую кость. И сразу стал кричать:
— Мишка! Беги сюда скорее!
       Я подбежал к нему и увидел, что он держит в руках большую кость.
— Давай здесь копать! Если найдём череп и остальное, то похороним их. И тогда призрак откроет нам тайну клада, - уверенно сказал мне мой друг.
       Старой лопатой с разбитым черенком, которую мы накануне нашли под завалами церкви, принялись рыть землю. Но кроме камней и кусков кирпичей больше ничего не нашли.
       Неожиданно к нам подошёл наш знакомый Константин, который, посмотрев на кость, стал над нами смеяться:
— Ну и лопухи же вы! Это же кость какого-то животного!
— Откуда ты знаешь?
— Сами посмотрите! Это коровий крестец. Выброси скорее!
— Не хочешь нам помогать и не надо! — заупрямился Юрка.
— Вот Фома неверующая! — ответил Костя.
— Пошли, Миха! — сказал мой товарищ, — он специально так говорит, потому что не хочет, чтобы призрак открыл нам свою тайну.
       Уже вечерело, и пора было идти на ужин в столовую училища. Мы с моим товарищем отнесли кость на старое кладбище и закопали у приметного дерева.
       Внезапно над нами закаркала ворона, и мы обратили свой взор наверх. С кроны дерева на нас смотрел одинокий чёрный ворон. Неожиданно он оттолкнулся от ветки и полетел в сторону пустующего пристроя.
— А вот нам и знак! — уверенно сказал Юрка, показав рукой на чёрную птицу.
— Какой знак? - не понял я.
— Призрак может подать голос. Пока мы просто здесь лазили, то и ворон молчал. А как нашли кость и похоронили её, то сразу закаркал.
       Я посмотрел вслед улетающей крылатой птахе и вновь спросил своего товарища:
— А что он нам сказал?
— Он дал знак и направление, — подумав, ответил Юра, — завтра туда пойдём искать клад, — он показал рукой на пристрой.
— А что там было?
— Помнишь, мы искали дом, где жила прислуга?
— Помню.
— Там они и жили в нижних комнатах. А наверху жил сам управляющий.
   
       На следующий день, после ужина, мы с Юркой тайно направились искать сокровища в старый полуразрушенный пристрой, состоящий из двух этажей. Предварительно запаслись спичками и каждый взял с собой по парафиновой свече.
       Крыша пристроя давно обвалилась, оконных проёмов и дверей уже не было. В некоторых местах на первом этаже отсутствовали половые доски. Под ними можно было разглядеть какие-то ямы.
— Клад может быть спрятан в подвале или замурован в стене, — уверенно заявил мой друг.
— Как будем искать? — спросил я.
— Ты посмотри подвал, а я попробую обстучать стены. Если найду какую-то полость, то сразу позову тебя. А если ты найдёшь что-нибудь интересное, то тоже дай мне знать. Договорились?
— Хорошо. Надо торопиться, а то скоро уже темнеть начнёт.
       Юрка начал стучать найденной трубой по стенам. Затем он поднялся по старой лестнице на второй этаж и стал там обстукивать везде. Я же прошёл по деревянному настилу в одну из комнат. На середине комнаты пол из толстых досок закончился. Примерно на метр вниз виднелась земля.
       Я спрыгнул в подпол и достал коробок спичек, чтобы зажечь свечу, которую я поставил на камень рядом с собой. Когда темноту подполья осветило пламя моей свечки, я увидел земляной пол, каменный фундамент, массивные балки и подпорки.
       Сначала я принялся копать лопатой землю у фундамента. Постепенно ушёл дальше. Мне пришлось довольно сильно пригибаться, так как надо мной был пол. Свечка давно потухла, и я копал на ощупь, лишь изредка подсвечивая себе спичками. Мне сильно мешал длинный черенок лопаты, но я приноровился и так увлёкся, что не сразу услышал над собой какие-то звуки. Я подумал, что это Юрка спустился и ищет меня. Хотел было уже крикнуть ему, что я здесь, как услышал наверху шаги и голоса взрослых людей.
— Ты слышал? — сказал кто-то.
       Я сразу затаился, перестав копать землю.
— Нет. Темноты боишься? — насмешливо ответил другой голос.
— Сам ты боишься! Показалось, наверное.
— Ты же давеча говорил про домового, — засмеялся первый голос, — вот и трясёшься.
— Чего ты скалишься?
— Даже если и есть здесь домовой, то что он нам сделает?
       Потом послышались шаги и резко что-то ударило:
— Бух!
        Потом что-то затрещало. Я понял, что неизвестные выламывают доски или пол.
   «Наверное, тоже ищут клад», — подумал я.
       Мне стало страшно до дрожи в коленях. Юрка на втором этаже, наверное, тоже затаился. Если неизвестные искатели сокровищ поднимутся по лестнице, то сразу его обнаружат. Я же пока прятался в темноте полуподвала.
       Шаги постепенно приближались всё ближе с периодичными ударами. Теперь кто-то стоял прямо надо мной. Я услышал его дыхание, отчего громко заколотилось сердце. Меня охватил страх от того, что я буду обнаружен. На голове зашевелились волосы от нахлынувшего ужаса. Внезапно раздался громкий удар, как гром молнии в тиши. В темноте я ничего не увидел, но кожей лба и темени почувствовал что-то смертельно опасное.
       Это был предел моих сил и эмоций. Не ожидая от себя, я закричал, что есть силы, разрывая лёгкие и выкрикивая нечеловеческие ругательства.
      
       Михаил Васильевич вздохнул и замолчал.
— Что потом было? — спросила Акулина Акимовна с дрожью в голосе.
— А ничего, — ответил дед, — наступила звенящая тишина. Мне стало жутко и страшно. Казалось, что эти копатели ждут меня наверху и сразу поколотят за то, что прятался здесь и кричал.
       Посидев недолго, я зажёг спичку и разглядел прямо над головой что-то непонятное. В свете пламени огня я увидел торчащий надо мной острый конец лома, воткнутый между половых досок.
   «Так вот, что меня так напугало!» — удивился я.
       Стало страшно от того, что так запросто могли мне проломить голову. Я осторожно вылез и стал звать своего друга:
— Юра!
       Затем крикнул громче:
— Юрка!
       Но в ответ была тишина. Тогда я быстро запрыгнул в проём окна и выскочил на улицу. Прибежав в общежитие, я увидел своего товарища.
       Глаза Юрки округлились, когда он увидел меня.
— Ты чего убежал? — спросил я, — ищу его везде, а он на кровати разлёгся!
— Миша, — подскочил он ко мне, — я думал, что не увижу тебя больше!
       Юрка чуть не плакал от радости, обнимая меня.
— Ковыряю я, значит, дыру в стене у печки на втором этаже, — начал мне рассказывать мой друг, — потом слышу голоса и грохот, отчего стало мне страшно. Я понял, что в дом пришли какие-то люди.
— Я тоже испугался и затаился.
— Ага. Вот, значит, спрятался я за печку и жду, когда они на второй этаж поднимутся. И думаю, куда мне бежать, если прыгать со второго этажа боязно. Высоко ведь!
       Потом шаги прекратились и стало ещё страшнее. Внезапно послышался какой-то удар, а затем крик. Да такой сильный, что я, не раздумывая, сиганул в окно. Упал на землю, но в страхе забыл, что выпрыгнул со второго этажа. Подумал, что просто выскочил на улицу и запнулся, завалившись плашмя на бок, даже не почувствовав высоты.
       Но это ещё не всё, — наконец, улыбнулся мой друг, — приземлился я чуть не на голову одному из убегавших. Увидел в темноте, как чужие ноги перепрыгнули через меня и понеслись дальше со скоростью ветра.
— Что там было? — спросил я.
— Я только потом сообразил, — отвечал мне Юра, — если бы те парни искали клад, то принесли бы с собой лопаты. Но они работали ломом и монтировкой: отрывали плахи и половую дранку. В полной тишине курочили ещё пригодные доски, абсолютно уверенные, что в доме они одни. Но внезапно послышался громкий вопль и ругательства, резко раздавшиеся непонятно откуда. В ужасе от неожиданного рёва взрослые парни рванули бежать, бросив свой инструмент. Но только они выбежали на улицу, как откуда-то сверху на них что-то ещё и свалилось. Я только услышал громкий звук организма кого-то из них и ужасный крик: «Мама!»