Чехов. Дом с мезонином. Диспут

I. Синопсис

Это — одно из поздних, наиболее значительных произведений Чехова. В произведении есть три главных героя и несколько второстепенных, есть две сюжетные линии, происходит несколько чрезвычайных событий, герои вступают в сложные отношения,  развиваются, познают себя и других. Здесь есть и любовная история.  Наверное, было бы правильно назвать это произведение не "рассказ" а "роман".

Повествование ведется от первого лица главного персонажа, который является известным художником из Москвы (Нам его имя не сообщается, но его все знают, как оказывается). Действие происходит в российской глубинке, куда художник уехал на время из Москвы по неизвестным для нас (может быть, и для себя) причинам. Художник по ходу дела «ничего не делает», как он сам говорит, только гуляет, читает, и пишет этюды. Он очень много  рефлексирует, думает о себе и о других, восхищается природой.

Две сестры, Лидия и Женя (которую также зовут Мисюсь), являются его соседками, живут в своем богатом поместье постоянно вместе со своей матерью.

Этот расклад сразу напоминает «Евгения Онегина». Роль Ленского, познакомившего Онегина с сестрами, играет некто Белокуров, также довольно пошлый персонаж. Принципиальная разница в том, что  сестры в чеховском романе самостоятельные, культурные, мыслящие люди в отличие от Лариных, и художник может иметь с ними осмысленные отношения.

Старшая, Лидия, придерживается прогрессивной идеологии и применяет ее на практике: занимается школами и больницами для крестьян. Младшая, как и рассказчик, ничего не делает, только читает книжки.

Роман показывает развитие  отношений рассказчика с каждой из двух сестер. Его отношения со старшей сестрой близки к ненависти, отношения с младшей сестрой описываются как любовь.

Связь между этими линиями в том, что и любовь и ненависть имеют  философские основания: взгляды художника и Лидии противоположны, тогда как Женя и художник имеют близкие взгляды на жизнь.

Роман имеет традиционную структуру, с экспозицией, завязкой, кульминацией и развязкой.

Экспозиция показывает, как художник воспринимает мир. Мир для него полон чудес и тайны, мистики, он одушевляет природу. Он очень эмоционален, склонен к самокритике и самоанализу.

Завязка — это случайная встреча художника с сестрами, его восприятие каждой из сестер и резкого контраста между ними.

Кульминация романа включает два события. В отношениях с Лидией это — философский спор с ней.  В отношениях с Женей — это внезапное для обоих проявление влюбленности. События происходят в один и тот же вечер.

Развязка происходит на следующий день. Художник узнает, что Женя и ее мать уехали — Лидия заставила их уехать из родового имения. По-видимому, навсегда.

Нам сообщают, что художник иногда, когда ему одиноко,  вспоминает младшую сестру и надеется, что и она его тоже вспоминает.

«Мисюсь, где ты?» - так кончает повествование художник. Вопрос оставляет у читателя сомнения в возможности их встречи.

Дальше я хочу внимательно посмотреть на спор между Лидией и художником. Он является ключом ко всем событиям романа. Потом я обращусь к любовной линии романа.

*********

II Диспут

Конфликт достигает кульминации в философском споре о деятельности Лиды. Я здесь буквально приведу большую часть их аргументов, выделю основные тезисы, приведу обсуждение высказываний сторон. Затем я покажу, что Чехов принимает сторону художника.

1. Аргументы сторон:


    • Художник:
–  лечить мужиков, не будучи врачом, значит обманывать их

    • Лида:
На прошлой неделе умерла от родов Анна, а если бы поблизости был медицинский пункт, то она осталась бы жива.

    • Художник:
–  медицинские пункты, школы, библиотечки, аптечки, при существующих условиях, служат только порабощению. Народ опутан цепью великой, и вы не рубите этой цепи, а лишь прибавляете новые звенья — вот вам мое убеждение.

— Не то важно, что Анна умерла от родов, а то, что все эти Анны, Мавры, Пелагеи с раннего утра до потемок гнут спины, болеют от непосильного труда, всю жизнь дрожат за голодных и больных детей, всю жизнь боятся смерти и болезней, всю жизнь лечатся, рано блекнут, рано старятся и умирают в грязи и в вони; их дети, подрастая, начинают ту же музыку, и так проходят сотни лет, и миллиарды людей живут хуже животных — только ради куска хлеба, испытывая постоянный страх. Весь ужас их положения в том, что им некогда о душе подумать, некогда вспомнить о своем образе и подобии; голод, холод, животный страх, масса труда, точно снеговые обвалы, загородили им все пути к духовной деятельности, именно к тому самому, что отличает человека от животного и составляет единственное, ради чего стоит жить.
- Вы приходите к ним на помощь с больницами и школами, но этим не освобождаете их от пут, а, напротив, еще больше порабощаете, так как, внося в их жизнь новые предрассудки, вы увеличиваете число их потребностей

    • Лида:
- нельзя сидеть сложа руки. Правда, мы не спасаем человечества и, быть может, во многом ошибаемся, но мы делаем то, что можем, и мы — правы. Самая высокая и святая задача культурного человека это служить ближним, и мы пытаемся служить, как умеем.

—Ах, боже мой, но ведь нужно же делать что-нибудь!

    • Художник:

— Нужно освободить людей от тяжкого физического труда Нужно облегчить их ярмо, дать им передышку, чтобы они не всю свою жизнь проводили у печей, корыт и в поле, но имели бы также время подумать о душе, о боге, могли бы пошире проявить свои духовные способности. Призвание всякого человека в духовной деятельности — в постоянном искании правды и смысла жизни.

-- миллиарды людей живут хуже животных — только ради куска хлеба, испытывая постоянный страх.

– Дайте человеку почувствовать себя на свободе и тогда увидите, какая в сущности насмешка эти книжки и аптечки. Раз человек сознает свое истинное призвание, то удовлетворять его могут только религия, науки, искусства, а не эти пустяки.

– Представьте еще, что мы, чтобы еще менее зависеть от своего тела и менее трудиться, изобретаем машины, заменяющие труд, мы стараемся сократить число наших потребностей до минимума. Мы закаляем себя, наших детей, чтобы они ни боялись голода, холода и мы не дрожали бы постоянно за их здоровье, как дрожат Анна, Мавра и Пелагея. Представьте, что мы не лечимся, не держим аптек, табачных фабрик, винокуренных заводов, — сколько свободного времени у нас остается в конце концов! Все мы сообща отдаем этот досуг наукам и искусствам. Как иногда мужики миром починяют дорогу, так и все мы сообща, миром, искали бы правды и смысла жизни, и — я уверен в этом — правда была бы открыта очень скоро, человек избавился бы от этого постоянного мучительного, угнетающего страха смерти, и даже от самой смерти.

    • Лида

— Вы, однако, себе противоречите. Вы говорите — наука, наука, а сами отрицаете грамотность.

    • Художник:
Не грамотность нужна, а свобода для широкого проявления духовных способностей. Нужны не школы, а университеты. Мужицкая грамотность, книжки с жалкими наставлениями и прибаутками и медицинские пункты не могут уменьшить ни невежества, ни смертности так же, как свет из ваших окон не может осветить этого громадного сада

    • Лида:
 — Вы и медицину отрицаете.

    • Художник:
— Да. Она была бы нужна только для изучения болезней как явлений природы, а не для лечения их. Если уж лечить, то не болезни, а причины их. Устраните главную причину — физический труд — а тогда не будет болезней. Не признаю я науки, которая лечит.
— Науки и искусства, когда они настоящие, стремятся не к временным, не к частным целям, а к вечному и общему, — они ищут правды и смысла жизни

    • Лида:

 — Подобные милые вещи говорят обыкновенно, когда хотят оправдать свое равнодушие. Отрицать больницы и школы легче, чем лечить и учить.
- Самую несовершенную из всех библиотечек и аптечек, о которых вы только что отзывались так презрительно, я ставлю выше всех пейзажей в свете.


2. Основные тезисы

Вот основные тезисы Лиды:
- Крестьянка Анна умерла в родах, а при медицинской помощи могла выжить.
- Надо служить ближним.
- Надо делать что-нибудь.
- Те, кто спорит со мной, только прикрывают свое равнодушие.
- Искусство не нужно, оно не полезно.

Вот основные тезисы Художника:
- Лечить, не будучи врачом, значит обманывать.
- Важна не смерть, а качество жизни. Призвание всякого человека в духовной деятельности — в постоянном искании правды и смысла жизни.
– Бедные живут хуже животных, постоянно испытывая страх.
-  Нужно освободить людей от тяжкого физического труда. Устраните главную причину болезней  — физический труд — а тогда не будет болезней.
- Специальные книжки и медицинские пункты для крестьян не могут уменьшить ни неграмотности, ни смертности.
- Медицина нужна, чтобы понять причины заболеваний, не для того, чтобы лечить.


3. Обсуждение.

Прежде всего бросается в глаза, что Лида не ответила по существу на главный довод художника: все, что она делает, не улучшает положения крестьян, не помогает им. Она допускает, что все ее добрые дела «не спасают человечества». Ее ответ: «Надо же делать что-нибудь».

Такова была общепринятая точка зрения во времена Чехова и, фактически, до наших дней. Художник идет здесь против общепринятой морали. Но он не был совсем одинок. Так же как и художник (и Чехов, видимо), Бердяев был противником Лидиной морали. Он называл ее «буржуазной». Он писал

«»»»»»»»» Буржуазность есть приспособление к мировой данности в целях устроения, спокойствия и безопасности в этом мире. Буржуазность есть послушание положениям и оценкам, созданным инерцией и тяжестью этого мира. Буржуазно все, что оценивает человека не по качествам в нем, а по положению его, по окружающей его среде. Противоположно буржуазности всякое творческое преодоление мировой данности, выход из оценок мировой инерции.»»»»»»»»»

Стараясь выйти из «мировой инерции», художник говорит о том, какой прекрасной должна быть жизнь всех людей.  Лидия исходит из существующего положения вещей и общепринятой прогрессивной идеологии. Художник доказывает необходимость преодолеть данность, Лидия хочет сохранения данности. Покровительство крестьянам дает ей статус в обществе, авторитет и власть, которые она ценит.

Художник выражает убеждение, что надо не лечить, а создавать условия жизни, при которых человек будет здоров. Эта точка зрения  никогда не принималось большинством. Но она находит все более широкую поддержку на Западе -- особенно после Ковида, когда доверие к медицине,  медицинским организациям и к фармацевтическим компаниям оказалось подорванным.  Несмотря на сопротивление медицинской общественности, появляется много  исследований и книг, которые показывают, что уменьшение смертности и увеличение продолжительности жизни в XX веке произошли не из-за достижений медицины, а благодаря улучшению условий и качества жизни.  Чехов, как доктор, намного опередил свой век. Как выясняется, не только «аптечки» для крестьян в 19 веке, но и вся чрезвычайно дорогая современная американская медицина не доказала своей полезности.

 «Науки и искусства, когда они настоящие, стремятся не к временным, не к частным целям, а к вечному и общему, — они ищут правды и смысла жизни», говорит художник. Это мнение также идет вопреки общепринятому взгляду на науку. Но оно также разделяется  Бердяевым, то есть оно является важной частью русской философской традиции. Бердяев писал:

«»»»» Научное познание поднимается по темной лестнице и освещает постепенно каждую ступень. Оно не знает, к чему придет на вершине лестницы, в нем нет солнечного света, смысла, Логоса, освещающего путь сверху. Но в подлинном высшем гнозисе есть изначальное откровение смысла, солнечный свет, падающий сверху на лестницу познания. Гнозис есть изначальное осмысливание, в нем есть мужественная активность Логоса.

 Малый разум есть ratio, он рационалистичен, большой разум есть Logos, он мистичен. Малый разум функционирует как отсеченная часть, большой разум функционирует в цельной жизни духа. «»»»»

Под подлинным гнозисом Бердяев понимает подлинное познание. То, что у Чехова называется «правда и смысл жизни», у Бердяева называется Логос, большой разум,  знание от Бога.

Интересно заметить, что Бердяев написал свои основные произведения после смерти Чехова, то есть Чехов не мог у него учиться. А Бердяев любил Чехова,  но, как и его современники,  он не видел в Чехове философского писателя. Таким образом, они пришли к сходным взглядам на мир независимо, по-видимому.

4. Чехов принимает сторону художника, а не Лиды

Об этом говорят черты образов Лиды и художника, которые должны формировать отношение к ним читателей.

4.1. Образ Лиды

Вот, например, одна из сцен, которые характеризуют Лиду:


«»»»»»»»»»»»»»»» В это время Лида только что вернулась откуда-то и, стоя около крыльца с хлыстом в руках, стройная, красивая, освещенная солнцем, приказывала что-то работнику. Торопясь и громко разговаривая, она приняла двух-трех больных, потом с деловым, озабоченным видом ходила по комнатам, отворяя то один шкап, то другой, уходила в мезонин; ее долго искали и звали обедать, и пришла она, когда мы уже съели суп. »»»»»»»»»»»»»

Художник неоднократно замечает строгую красоту Лиды - и при этом показывает ее почеркнутую незаинтересованность в окружающих, высокомерие, самодостаточность.

Хлыст в руках, приказы работнику создают ощущение неумолимой, неограниченной власти. Громкий разговор является одной из неотъемлемых свойств Лиды. Громкий разговор при приеме больных показывает ее равнодушие, нежелание слушать, неспособность сочувствовать. Озабоченный вид при бессмысленных движениях говорит об имитации деятельности, вместо осмысленного желания помочь кому-нибудь. Чехов также неоднократно подчеркивает ее нежелание  видеть и слышать оппонента.

Властность Лидии проявляется, прежде всего, по отношению к ее сестре и матери. Она грубо выгнала Женю («Мисюська, выйди») во время ее спора с художником, чтобы Женя не слышала его аргументов. Тем не менее, Женя принимает сторону художника в споре. Тогда Лида выгоняет покорных ей сестру и мать из дома и, как будто бы, даже из страны:   они вынуждены уехать жить  за границу. В конце нам сообщают, что Лида смогла составить партию единомышленников и захватила власть в губернии.

4.2. Образ художника

Художник показан как человек бескорыстный, чуткий, ищущий, творческий,  поэтически воспринимающий действительность, без предубеждений относящийся к Лидии. Он последовательно говорит о высоком призвании человека, каждого человека. Например:

«К явлениям, которых я не понимаю, я подхожу бодро и не подчиняюсь им. Я выше их. Человек должен сознавать себя выше львов, тигров, звезд, выше всего в природе, даже выше того, что непонятно и кажется чудесным, иначе он не человек, а мышь, которая всего боится.»

Эта героически - персоналистическая  точка зрения близка Чехову так же, как она была близка автору «персоналистической философии», Бердяеву.


*********************

III Любовная линия

Отношения между художником и Женей, младшей из двух сестер Волчаниновых,   называются любовью.

Посмотрим, что здесь имеется в виду…

« « « « «
Мы гуляли вместе, рвали вишни для варенья, катались в лодке, и, когда она прыгала, чтобы достать вишню или работала веслами, сквозь широкие рукава просвечивали ее тонкие, слабые руки. Или я писал этюд, а она стояла возле и смотрела с восхищением.
« « « «

Женя думала, что я, как художник, знаю очень многое и могу верно угадывать то, чего не знаю. Ей хотелось, чтобы я ввел ее в область вечного и прекрасного, в этот высший свет, в котором, по ее мнению, я был своим человеком, и она говорила со мной о боге, о вечной жизни, о чудесном. И я, не допускавший, что я и мое воображение после смерти погибнем навеки, отвечал: «да, люди бессмертны», «да, нас ожидает вечная жизнь». А она слушала, верила и не требовала доказательств.

« « « « «
Нас до ворот провожала Женя, и оттого, быть может, что она провела со мной весь день от утра до вечера, я почувствовал, что без нее мне как будто скучно и что вся эта милая семья близка мне; и в первый раз за всё лето мне захотелось писать.
« « « « «

Когда мы пришли домой, Белокуров сел на диван и нахмурился в раздумье, а я стал ходить по зале, испытывая тихое волнение, точно влюбленный

« « « « «

— Мне кажется, вы правы, — сказала она, дрожа от ночной сырости. — Если бы люди, все сообща, могли отдаться духовной деятельности, то они скоро узнали бы всё. — Конечно. Мы высшие существа, и если бы в самом деле мы сознали всю силу человеческого гения и жили бы только для высших целей, то в конце концов мы стали бы как боги.

« « « « «

— Побудьте со мной еще минуту, — сказал я. — Прошу вас. Я любил Женю. Должно быть, я любил ее за то, что она встречала и провожала меня, за то, что смотрела на меня нежно и с восхищением. Как трогательно прекрасны были ее бледное лицо, тонкая шея, тонкие руки, ее слабость, праздность, ее книги. А ум? Я подозревал у нее недюжинный ум, меня восхищала широта ее воззрений, быть может, потому что она мыслила иначе, чем строгая, красивая Лида, которая не любила меня. Я нравился Жене как художник, я победил ее сердце своим талантом, и мне страстно хотелось писать только для нее, и я мечтал о ней, как о своей маленькой королеве, которая вместе со мною будет владеть этими деревьями, полями, туманом, зарею, этою природой, чудесной, очаровательной, но среди которой я до сих пор чувствовал себя безнадежно одиноким и ненужным. — Останьтесь еще минуту, — попросил я. — Умоляю вас. Я снял с себя пальто и прикрыл ее озябшие плечи; она, боясь показаться в мужском пальто смешной и некрасивой, засмеялась и сбросила его, и в это время я обнял ее и стал осыпать поцелуями ее лицо, плечи, руки.

« « « « «

Я был полон нежности, тишины и довольства собою, довольства, что сумел увлечься и полюбить, и в то же время я чувствовал неудобство от мысли, что в это же самое время, в нескольких шагах от меня, в одной из комнат этого дома живет Лида, которая не любит, быть может, ненавидит меня.

« « « « «


Тут догнал меня мальчишка и подал записку. «Я рассказала всё сестре, и она требует, чтобы я рассталась с вами, — прочел я. — Я была бы не в силах огорчить ее своим неповиновением. Бог даст вам счастья, простите меня. Если бы вы знали, как я и мама горько плачем!»

« « « « «

Трезвое, будничное настроение овладело мной, и мне стало стыдно всего, что я говорил у Волчаниновых, и по-прежнему стало скучно жить. Придя домой, я уложился и вечером уехал в Петербург.


« « « « «

Я уже начинаю забывать про дом с мезонином, и лишь изредка, когда пишу или читаю, вдруг ни с того, ни с сего припомнится мне то зеленый огонь в окне, то звук моих шагов, раздававшихся в поле ночью, когда я, влюбленный, возвращался домой и потирал руки от холода. А еще реже, в минуты, когда меня томит одиночество и мне грустно, я вспоминаю смутно, и мало-помалу мне почему-то начинает казаться, что обо мне тоже вспоминают, меня ждут и что мы встретимся… Мисюсь, где ты?

« « « « «


Очевидно, что это  не всепоглощающая страсть, как в опере «Кармен» или «Анне Карениной». В русской классической литературе, как правило, плотские страсти связаны со злом, нарушением морали.  Речь идет о случайной встрече и узнавании двух родственных душ, обреченных на одиночество в чуждом им мире, как у Фета в «Alter ego»:


Как лилея глядится в нагорный ручей,
Ты стояла над первою песней моей,
И была ли при этом победа, и чья,-
У ручья ль от цветка, у цветка ль от ручья?

Ты душою младенческой все поняла,
Что мне высказать тайная сила дала,
И хоть жизнь без тебя суждено мне влачить,
Но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить.

Интересно, что Фет тут говорит о умершей возлюбленной, о неизбежной встрече любящих душ за гробом. Художник также верил в бессмертие души, как мы знаем. Возможно, вспоминая Мисюсь, он рассчитывал на встречу душ в другом мире.   

************
IV Чуковский о Чехове и «Доме с мезонином»



Корней Чуковский написал книгу "О Чехове". Большая часть книги посвящена героизму писателя как доктора и общественного деятеля. Вот одна цитата из его книги:

<<<<<<<
...когда он затеял устроить в родном Таганроге общественную библиотеку таких широких масштабов, какие и не снились в ту пору окраинным, «заштатным» городам, он не только пожертвовал туда больше двух тысяч томов своих собственных книг, то есть всю свою личную библиотеку, в которой много уникальных изданий с автографами, имеющими музейную ценность, не только составил для этой библиотеки галерею портретов замечательных деятелей науки и искусства, но четырнадцать лет подряд посылал ей тюками и ящиками закупаемые им груды книг. Например, из Ниццы в конце девяностых годов сообщал: «Чтобы положить начало иностранному отделению библиотеки, я купил всех французских классических писателей и на днях послал в Таганрог. Всего 70 авторов, или 319 томов» (17, 241).
      Всех французских классиков! Триста девятнадцать томов!
      А его работа в качестве земского врача на холере, когда он один, без помощников, должен был обслуживать двадцать пять деревень! А помощь голодающим в неурожайные годы! А работа во время всероссийской статистической переписи! А его многолетняя лечебная практика, главным образом среди подмосковных крестьян!
      По свидетельству его сестры Марии Павловны, которая была у него фельдшерицей, он принимал у себя в усадьбе ежегодно свыше тысячи больных крестьян совершенно бесплатно, да еще снабжал каждого из них лекарствами.
>>>>>>>>>>>>

Дальше он переходит к творчеству Чехова:
<<<<<<<<<<<
И в пьесах, и в повестях, и в рассказах он вывел длинную вереницу беспомощных, понурых людей, которые не то что к подвигу, но к самому ничтожному деянию и то не способны, и щедро опоэтизировал их, всех этих Ивановых, Гаевых, трех сестер, дядей Ваней, Лаевских, Раневских…

Почему же в большинстве произведений он такими недобрыми красками изображает людей, приближавшихся по своему духовному, складу к тем мужественным и сильным характерам, которые он превозносил в публицистике?

Как объяснить, как понять, почему, вопреки своим неоднократным высказываниям в письмах, разговорах, статьях, вопреки всем фактам своей биографии, он как поэт, как художник так часто тянулся к людям чуждой ему психической складки?

Почему в его произведениях так явственно милы ему слабые, безвольные люди, не умеющие постоять за себя, справиться со своей тяжелой судьбой, преодолеть те невзгоды, которыми терзает их жизнь?
>>>>>>>

И дальше о "Доме с мезонином"
<<<<<<<<
Я перечитываю снова и снова поэтический «Дом с мезонином», где живет эта милая девушка, так нежно изображенная Чеховым, и спрашиваю себя всякий раз: почему  наперекор всей своей жизненной практике Чехов относится так отчужденно и даже враждебно к сестре этой «Мисюсь», к самоотверженной «общественнице» Лиде, почему он изображает ее такой пресно-скучной и будничной и озаряет таким ореолом поэтической жалости вечно праздную, безвольную Мисюсь, которая, не умея и не желая бороться за права своей человеческой личности, безропотно, по одному только слову сестры, отказывается от радостей первой любви?
-----------------
Под гипнозом чеховского мастерства-колдовства вся Россия поэтически влюбилась в эту бесхарактерную, слабую девушку и запрезирала ее старшую сестру за те самые дела и поступки, которые не в литературе, а в жизни были так дороги Чехову
>>>>>>>>

Чуковский, конечно, понимает различие масштаба самоотверженной деятельности Чехова и Лиды, которая приняла дома "двух-трех больных", громко разговаривая. Он недоволен тем, что Чехов не вывел Лиду героиней, такой, каким был сам Чехов.

Действительно, если бы Чехов жил в советское время, он должен был бы показать прогрессивную Лиду примером всем. Тогда жалоба Чуковского, что Чехов прививает читателям вредные взгляды, отвращение к прогрессивным героям, могла  привести к опасным последствиям для Чехова.

Чехов описал Лиду такой именно потому, что он предчувствовал власть агрессивных догматиков, как Лида, в России,  подавление инакомыслящих. Можно сказать, что он предсказал уничтожение,  изгнание из России всех несогласных (включая Бердяева), как Лида изгнала из своего поместья свою мать и сестру. И он был на стороне тех, с кем боролись российские революционеры. Он оказался на одной стороне с Бердяевым. 


**************
V. Выводы

В рассказе-романе «Дом с мезонином», Чехов показал философский спор между Лидией, которая высказывает наиболее распространенные в то время прогрессивные идеи о необходимости помогать крестьянам малыми делами,  и художником, который отстаивает приоритет духовных ценностей, необходимость обеспечить возможность свободной духовной жизни и развития каждого человека, доказывает бесполезность ее усилий по лечению и просвещению.  Философия художника очень близка к философии Бердяева, которую тот начал развивать через несколько лет. Чехов принимает сторону художника, показывая властность, жестокость и равнодушие героини. Он показывает, что сила уже на ее стороне. Любовь художника и Жени не реализовалась во враждебном им мире, где Женя и ее мать оказались изгнанными из своего дома.  Чуковский правильно догадался, что Чехов взял сторону Бердяева, а не революционеров, которые его изгнали.