Теория профессора Усольцева. Глава 4

Потомок пирата. Остров в океане

      Утром Дима не торопился открывать глаза. Долго лежал в своей кровати и с замиранием сердца прислушивался к звукам. Что он надеялся услышать? Может, тихое дыхание рядом или скрип стула. Или едва слышные шаги?.. Звуков в комнате не наблюдалось. Здесь стояла полная тишина! В коридоре что-то происходило. Мимо его двери побежала девочка Оля, запнулась и упала. Раздался плач. Вышла Аннушка со своей мармозеткой, стала её утешать. Раздался голос тети Даши, как всегда недовольный и решительный — Аннушка робко ей возражала. Плач прекратился, порядок был восстановлен. Дима постепенно расставался с иллюзиями.
      Это могло означать только одно: рядом с ним никого не было. Что же тогда получается? Велосипедистка ушла, даже не попрощавшись?.. Сделав над собой усилие, он открыл глаза. И сразу же испытал облегчение. Никогда бы не подумал, что такая незначительная мелочь может поднять настроение. Её велосипед с деформированным колесом все так же стоял в углу, плотно прислонившись к его велосипеду. Дима заговорщически подмигнул ему, как старому знакомому, и окончательно проснулся. Этот бедолага, этот несчастный калека, дает надежду увидеть ночную гостью снова. Ведь должна же она прийти за ним. Не может не прийти!.. Что она там намекала про полку и кухонный кран? Да он не только полку — он этот велосипед ей починит! Вот только немножко поправит свое здоровье, встанет на ноги и починит!
      И тут Усольцев одернул себя: не слишком ли он размечтался! Или забыл, кем эта велосипедистка может оказаться?.. И вообще: не странно ли это, что она так напоминает Катерину? Словно кто-то специально решил сыграть на его чувствах? Нет уж — тут расслабляться никак нельзя! Если он затеял эту опасную игру, то должен быть готов ко всему. И действительно! Если подумать, если поставить себя на их место — он именно так бы и поступил! Но тогда следует признать: они очень хорошо поработали, прежде чем выйти на него. Навели справки, узнали о нем буквально все, начиная с того самого дня, когда он родился. Этим и объясняется, что они так долго не давали о себе знать.
      Дима даже вспотел от всех этих дум. Все бы ничего, но поселилось в его мозгах нечто: глупое, невзрачное, смеющее возражать. Маленький такой червячок сомнения, который противным голосом гундосит: "Ты кем себя вообразил? Ты кому объявил войну, дурень? Кто они, а кто ты!.. Да!.. Возможно, они тебя и заметили, как слон заметил Моську в знаменитой басне; но с чего ты решил, что они будут обращать внимание на твои слабые телодвижения? Их корабль пройдет мимо твоей паршивой лодки и даже не замедлит ход. Моли бога, чтобы он случайно её не затопил!"
      А может и правда — он зря себя накручивает! Нет никакого агента, прибывшего по его душу. А есть обычная нескладная девушка, работающая медсестрой в ближайшей больнице и мечтающая о принце. Он, конечно, не принц, но и не лузер. Диплом философа кое-что значит! Естественно, она за него ухватится и постарается не упустить. И сегодня вечером после работы она вернется к нему... Самое ужасное, что он сам этого хочет!
      Переведя взгляд на стол, Дима заметил приготовленный завтрак. Видно, эта особа уже порылась в его холодильнике и побывала на кухне. Данное обстоятельство немножко притушило эйфорию. Конечно, на кухне она была не одна. Успела наверное познакомиться и с тетей Дашей, и с Нинель. И еще неизвестно, что они там ей наговорили?.. Но если завтрак готов, то его нужно попробовать, тем более что запах просто восхитительный! Дима попытался встать и задохнулся от острой боли, пронзившей всё тело... А ведь она предупреждала — не следует резко двигаться! Наверное у него все-таки сломано ребро! Вчера он находился в каком-то странном возбуждении и просто не успел этого понять.
      В дверь деликатно постучали, потом в замочной скважине повернулся ключ... Сердце бедного философа замерло в ожидании, но, увы — это был всего лишь старик-художник! Он быстро вошел в комнату, аккуратно прикрыл за собой дверь и только тогда взглянул на Диму и деловито осведомился:
      — Ну ты как?.. Что, совсем плохо?.. Капиталина попросила проследить за тобой и накормить, когда проснешься.
      — А кто такая Капиталина? — морщась от боли, спросил философ.
      — Ну ты даешь, парень! — удивился старик. — Привел к себе даму и даже не поинтересовался, как её зовут? Что за молодежь нынче пошла! Куда мир катится?
      — Это не я, а она меня привела, — простонал философ. — Сам я бы не дошел!
      — Знаю я твою историю, — отмахнулся художник, — мне девушка твоя рассказала. Ночью, на кухне, имел счастье с ней побеседовать. А сегодня утром она готовила тебе завтрак и успела перезнакомиться со всеми жильцами. Она у тебя общительная, все были просто в восторге. А как она готовит!.. Я такое ел только в ресторане!
      — А что у нас сегодня на завтрак?
      — Яичница! Видишь, на столе стоит, тебя дожидается.
      — Что, только яичница? — разочарованно протянул философ. — А почему так вкусно пахнет?
      — Ну знаешь, яичница тоже разной бывает! — с умным видом произнес старик. — Эта Капиталина у тебя просто кудесница, сегодня утром она показала всем нам мастер-класс!.. Значит так, рассказываю по-порядку... Сначала слегка поджарила на большой сковородке помидоры, баклажаны, болгарский перец. Потом нарезала тоненько ломтики ветчины, разбила с десяток яиц, а сверху посыпала зеленый лук, петрушку и ещё какие-то там специи. А потом каждому из нас дала по кусочку этого чуда, чтобы попробовали и оценили. Мне тоже немножко досталось. Ты думаешь, почему все наши были так довольны? Как раз поэтому. Никто никогда ничего подобного не пробовал! Лично для тебя она отложила на блюдо целых три яйца и отнесла в комнату. Чувствуешь, какой запах?
      — Чувствую, — кивнул головой философ. — Только вот думаю, где она все это взяла? Насколько я знаю, в моем холодильнике лежали только два кусочека колбаски... И ещё, кажется, пара яиц было.
      —  Эти, как ты выражаешься, "два кусочека" здесь тоже присутствуют. Она присоединила их к твоей порции, чтобы наелся досыта. Заметь, все о твоем здоровье беспокоится! А с продуктами проблем не было. Наши женщины так растрогались, когда узнали, что с тобой произошло. Просто стали выкладывать на стол всё, что у них было. И каждая настаивала, чтобы взяли именно у неё. Сковородку дала тетя Даша, а Нинель принесла зелень с огорода. Она же у нас деревенская. Каждые выходные ездить домой к родителям, а потом возвращается с полной корзиной. Так что львиная доля продуктов была её.
      — Это она таким образом хочет загладить вину, — простонал философ, — а иначе, с чего это вдруг она воспылала ко мне любовью? Да и остальные тоже! Помнится, все в глаза и за глаза называли меня придурком, я даже на кухню боялся выходить.
      — Так это когда-а ещё было! — вздохнул художник. — Теперь всё изменилось. У нас люди отходчивые, долго зла не держат. Все давно уже к тебе хорошо относятся, ты только не хочешь этого замечать. Конечно, тогда они поступили с тобой некрасиво! Но сейчас очень сожалеют. Даже Нинель призналась, что была неправа. Но, если подумать, ты со своей теорией явно перегнул палку!.. Ну что, ты готов отведать коллективного блюда? Учти, все эти продукты были предложены от чистого сердца. А это кое-что да значит! Хочешь, я подам тебе его прямо в постель?
      — Хочу, — признался Дима. — Только правая рука у меня совсем не работает, а левой я как-то не привык держать ложку.
      Художник улыбнулся:
      — А я здесь зачем? Капиталина предупреждала, что с рукой могут быть проблемы, поэтому и просила тебя накормить. Ты не думай, мне уже доводилось быть сиделкой при раненом. В блокаду в госпитале сиделок не хватало, так мы, детдомовские, приходили и помогали. Нам за это дополнительная пайка полагалась. Так что это дело мне знакомое!
      Разобравшись с яичницей и выпив холодный чай, в котором неожиданно обнаружилась долька лимона, философ поудобней устроился на подушке и стал размышлять.
      — Так вы говорите, её зовут Капиталина — спросил он художника.
      — Да, она так сказала. Ключ вот дала, попросила побыть с тобой до вечера, чтобы не скучал. Хорошая девушка, душевная, ты бы пригляделся к ней. А то ведь три года уже живешь здесь, и все один, как перст. Так нельзя — люди разное могут подумать. У мужчины в твоем возрасте должна быть женщина!.. Как так получилось, что вы столкнулись?
      — А в том месте как раз темно было. Несколько фонарей совсем не горело. Да и я немножко был не в себе. В последнее время стал совсем рассеянным, ничего вокруг не замечаю... И эта велосипедистка... Сначала ехала спокойно, потом вдруг начала разгоняться.
      — Да! Все один к одному! — снова вздохнул старик. — Кстати, ты заметил у неё иностранный акцент? Он совсем небольшой, но явно проскальзывает, если прислушаться! Дима, что ты о ней знаешь?
      — Да почти ничего! — нахмурился философ. — Только я не понимаю, Ангел Филиппович, что вас настораживает? Вы намекаете, что она иностранка? Даже если и так, разве это преступление? Насколько мне известно, у нас в Питере много иностранцев проживает. Вы ведь тоже не русский, если судить по внешности. К тому же имя у вас довольно необычное.
      Старик откинулся на спинку стула и задумался. Казалось, он смотрит на голубей, воркующих за оконным стеклом; на самом деле его взгляд был устремлен намного дальше. Старик вспоминал свое прошлое. Вот он снова взглянул на собеседника, и философ увидел, как погрустнели его глаза:
      — Ты ошибаешься, Дима, у меня обычное имя. Просто я родился в Испании. По национальности я баск. Если уж быть точным, мое полное имя Анхел Мария Гарсия Акоста. Но, когда мне выдали советский паспорт, там было написано: Анхел Филиппович Гарсия. Уже здесь, в коммуналке, я неожиданно превратился в Ангела.
      — Вы наверное из тех детей, которых эвакуировали из Мадрида, в тридцать седьмом году?
      — Да, из тех самых. И было мне тогда восемь лет. С тех пор Испанию я видел только на экране. Единственное, что осталось у меня от родины, это дневник далекого предка — наша семейная реликвия. Дневник передавался из поколения в поколение и был отдан мне отцом у трапа самолета, перед самым вылетом в Советский Союз. Дневник мне очень дорог! Благодаря ему у меня появилась мечта, которую я, к сожалению, так и не смог осуществить.
      — А что за мечта? — спросил философ.
      — Это длинная история, Дима! Но, если хочешь, могу рассказать. Все равно нам с тобой некуда спешить. Да и трудно уже держать в себе тайну об удивительном острове, затерянном в Атлантическом океане. Дело в том, что мой предок был пиратом...

* * *

      Остров по-прежнему оставался недоступным для чужих военных кораблей. Португальцы уже много лет упорно охотятся за неуловимыми бригантинами, часто появляющимися в этих водах. Но всё — безрезультатно! Были моменты, когда очередной, быстроходный пиратский парусник почти находился в их руках, но надвигался туман и парусник словно растворялся в воздухе. И все это происходило в одном квадрате, который отчаявшиеся морские охотники стали называть "Праса ду дьябло", что в переводе на русский означает: "Квадрат дьявола". Это место стало проклятьем для торговых судов. Капитаны отмечали координаты "Квадрата" у себя на карте и всегда старались его избегать, потому-что были случаи, когда корабли, попавшие в это место, просто бесследно исчезали.
      В бухте Диего на рейде стоит целая флотилия. И если бы португальским охотникам посчастливилось добраться сюда, они непременно бы обнаружили все пропавшие корабли. Правда, теперь эти корабли ходят под черным пиратским флагом и у каждого на борту имеется не менее дюжины артиллерийских орудий. А когда такое судно идет на сближение и свежий ветер развевает его флаг, на полотнище отчетливо просматривается череп со скрещенными костями, очень напоминающий адскую голову, возвышающуюся в центре острова на самом видном месте. У подножия этой головы уже вырос целый город, который был назван Уорвик-сити, в честь капитана славной Эсперансы.
      Самого капитана давно уже нет. Он был с почестями похоронен в океане, как и полагается легендарному пирату, слава о котором распространилась далеко от берегов Пиренейского полуострова. Похоронен в том самом квадрате, которого так боятся трусливые португальцы, и, наверное, его труп уже пожрали ненасытные морские спруты!.. А может и не пожрали. Его тело, завернутое в грубую парусину, с привязанным грузом, благополучно опустилось на самое дно. Ни для кого не секрет, что именно в этом месте находится гигантская впадина, величину которой невозможно измерить никаким лотом. И тогда вполне возможно, что тело Уорвика покоится на недосягаемой глубине, никем не тронутое. Иначе чем объяснить тот туман, который защищает пиратов и их остров от проникновения туда чужих кораблей? Невольно приходит в голову, что это Уорвик из преисподней шлет им всем свой сатанинский привет и поддержку. В это нетрудно поверить, ведь он и при жизни был настоящим дьяволом!
      Эсперанса находится на вечной стоянке, как раз напротив каменной головы. Вечером её окрашивает в малиновый цвет заходящее тропическое солнце, ночью — адский огонь, вырывающийся из глазниц скалистого монстра. Слышно как поскрипывают мачты брига, забывшие уже настоящие ветра, когда-то наполнявшие их паруса. Теперь истлевшие обрывки этих парусов беспомощно трепещут при слабом бризе. Они способны вызвать в мачтах только скрип, больше похожий на жалкий стон. Наверное таким образом всеми забытая Эсперанса оплакивает свою неприглядную старость.
      В городе, на берегу небольшого озера, у основания скалы возвышается вилла градоначальника. Каждую ночь в одно и то же время градоначальник выходит на крытую террасу и смотрит в сторону бухты, названной его именем. В этом человеке трудно узнать того молодого испанца, который привел Эсперансу на этот берег. Он стар, ему давно уже за пятьдесят, на его лбу прорезались глубокие морщины. Страшный шрам на левой щеке — след от сабли португальского офицера — не делает его лицо уродливым. Наоборот — он придает ему труднообъяснимую суровую привлекательность. Ведь говорят же, что шрамы украшают лицо мужчины. Если он воин и презирает смерть! А испанец Диего именно таким и был!.. Но кроме того — надо отдать ему должное — Диего был мыслителем.
      Весь Уорвик-сити расположился перед ним как на ладони. Узкие улочки опустели, жители спокойно спят в своих добротных благоустроенных домах, сложенных из пористого камня туфа, и ничто не может потревожить их сон. Диего отчетливо помнить, как все это начиналось. Вся история города прошла перед его глазами и подробно описана в дневнике. Начиная с того самого момента, когда он на виду у всех выпил первую чашу удивительно чистой и вкусной воды, вытекающей из зева каменного монстра. Именно эта вода и позволила построить здесь город. Тогда Диего поклялся, что будет строго следить за чистотой озера. Чтобы никому и в голову не пришло сбрасывать туда отходы. Став градоначальником, он издал указ наказывать каждого, кто по злому умыслу или недомыслию нанесет озеру вред. Источник чистой воды для всех должен оставаться священным!
      А градоначальником он стал почти сразу же, когда на его лице появился этот ужасный шрам. Тогда Питер Уорвик посчитал, что первый помощник принесет больше пользы на суше, нежели на море. Пленные стали прибывать на остров, нужно было начинать строительство — кто-то же должен был всем этим управлять! Капитан поступил мудро, доверив ему командовать на острове, хотя некоторые решения испанца вызывали у него много вопросов. Например: зачем нужно было завозить на остров землю в таких огромных количествах? Зачем Диего распорядился послать в далекую страну Китай единственный, находящийся под его началом галеон? Что он собирается оттуда привезти?.. Но потом решил не встревать в его земельные дела, тем более что на море проблем было не меньше! 
      Под предводительством капитана находилось уже десять боевых кораблей и их число постоянно увеличивалось. Но беспокоила португальская эскадра, которая с каждым днем все ближе и ближе подбиралась к острову. И опять же ему помог Диего! Этот испанец не зря отличался наблюдательностью и острым умом. Он каждое непонятное явление изучал и анализировал. Очень скоро он заметил, что огонь каменного монстра влияет на атмосферу острова. Внизу, на воде, постоянно оседает конденсат, который время от времени собирается в обширный туман. Этот туман окутывает весь их маленький остров. скрывая его от посторонних глаз. Но, под влиянием ветров, в определенный момент, этот туман отрывается от острова и уходит в океан. И долго там не рассеивается. Диего стал записывать наблюдения в тетрадь, выявляя закономерность взаимодействия этих ветров и тумана. И однажды поделился своими мыслями с капитаном. В его утверждениях просматривалась железная логика! Зная закономерности можно с большой точностью просчитать, когда очередной туман оторвется от острова и в какую сторону он направится. И только пираты, зная про остров, смогут в тумане найти свою гавань. Чужак непременно пройдет мимо... Если же не пройдет, то будет захвачен сторожевыми кораблями, которые в тумане отлично ориентируются. Финал предсказуем — он пополнит коллекцию кораблей, уже стоявших в бухте, а команда превратится в рабов и будет использована на самых тяжелых работах.
      С той поры Уорвик выходил из гавани по расписанию, составленному градоначальником, и возвращался домой строго соблюдая все его инструкции. Никто из пиратской братии не догадывался, почему решения капитана иногда бывают настолько странными, что противоречат всякому смыслу. Но все свято верили в его интуицию и никогда не оспаривали, потому-что из каждой переделки Уорвику удавалось выходить с малыми потерями.
      А город постепенно строился. Из Китая привезли древесные трубы со странным названием "бамбук". Приехали специалисты: узкоглазые и худенькие, но удивительно трудоспособные. Они из этих труб соорудили хорошо продуманную сеть водопроводов, и теперь уже в каждом доме, в каждой семье, была своя чистая пресная вода. И земля тоже пригодилась. Диего издал указ, который гласил: "Жителям города предстоит покрыть голые камни и песок вокруг своих участков слоем земли высотой в два фута и засадить её черенками виноградной лозы, привезенными с островов Зеленого Мыса. И каждый день усердно поливать!.." И никто тогда не посмел ослушаться. Виноградная лоза прижилась, стала плодоносить и приносить благодатную тень. И сразу стал понятен великий замысел градоначальника!
      Вот так творилась история этого города. Все постепенно привыкли, что островом управляют два человека. Два непререкаемых авторитета, две личности, два бога! Один властвует на море, другой — на суше. Со смертью Уорвика власть перешла в одни руки и начались преобразования. Бывшие пленные становились свободными, начинали свой небольшой бизнес. Специалисты из Китая тоже прижились. Им понравилась эта земля и законы, которые здесь существуют. Каждый присмотрел себе подружку и обзавелся семьей. Теперь, если на улочках Уорвик-сити встречались узкоглазые дети, которые чувствовали себя здесь хозяевами, это уже никого не удивляло. Всё настолько перемешалось, что само понятие "национальность" потеряло всякий смысл.
Появилась семья и у Диего. Как-то в очередной партии пленных он увидел смуглую девушку, поразившую его своим взглядом. Прошли годы... И вот уже в его семье подрастают пятеро сыновей и две дочери. Старший сын Адольфо уже командует флагманом флотилии, и на острове вновь намечается двоевластие. Только ни о каких двух богах теперь и речи не может быть. Авторитет градоначальника настолько вырос, что не подвергается сомнению. Так что на острове отныне и навеки будет только один бог. И имя ему — Диего!

* * *

      Дима лежал с закрытыми глазами и молчал. Замолчал и художник, мудро рассудив, что своим рассказом он вконец утомил философа и тому нужно просто побыть в тишине. Поэтому тихо встал и собрался было уходить, но Дима вдруг заговорил:
      — Как бы я хотел побывать на этом острове! Конечно, все это очень похоже на сказку. Но, очень красивую сказку, которая никого не может оставить равнодушным!
      — То есть, в существование острова и каменную голову ты не веришь?
      Дима усмехнулся:
      — Помилуйте, Ангел Филиппович! Если бы такая голова существовала, то об этом теперь уже знал бы весь мир. Вы не забывайте, в какое время мы живем. Сейчас на карте уже не осталось белых пятен. Вон — на острове Пасхи нашли каких-то каменных идолов. Так об этом уже трубят повсюду. И ученые туда постоянно наведываются. Изучают, гадают: как смогли аборигены в глубокой древности переместить все эти огромные статуи в одно место и установить их в ряд, в вертикальном положении?.. А тут ни много ни мало настоящее чудо света! Огонь из глаз... и все такое!.. И никто об этом не знает? По-моему, у вашего предка просто разыгралось воображение и он написал художественный роман в стиле Даниэля Дефо. Но не успел или не захотел его опубликовать. Как вы думаете, может такое быть?
      Старик покачал головой:
      — Дима, остров существует! И голова тоже! В этом я абсолютно убежден. Мой предок оставил в дневнике его точные координаты. В детстве я грезил этим островом. Мечтал, когда стану большим, обязательно разыщу его. Мне трудно объяснить, почему в наше время про этот остров никто не знает. Что случилось с ним?.. А там явно что-то случилось! В конце дневника есть маленькая приписка, оставленная другим почерком, которую я до сих пор никак не могу полностью расшифровать. Почерк очень неразборчивый, да и чернила все выцвели. Странное дело! Весь дневник хорошо читается, а приписка почти не сохранилась. Наверное там чернила были другие. А ведь там имелась очень важная информация! Вроде бы в том городе однажды что-то произошло и огонь больше не горит... В любом случае я должен был разыскать этот остров и узнать все подробности. Но ты же знаешь, как трудно было в советское время выбраться за границу. А теперь уже силы не те!.. Так что, Дима, моя мечта так и осталась мечтой! Быть может тебе удастся там побывать. Ты еще молод, у тебя все впереди. Если надумаешь, зайди как-нибудь ко мне — я дам его координаты.

* * *

Следующая глава: http://proza.ru/2025/02/07/45

К началу книги: http://proza.ru/2025/01/03/511