У смерти в плену

Вокруг жизнь кипела, и ночь шла за днём.
Мы счастья хотели, быть рядом, вдвоём!
Тебя понимал я, о счастье моля.            
Но время…  бросало солдатом в поля…

Вернусь! Ты дождешься… сквозь страх и войну…         
Но… мы… расстаемся…  У смерти… в плену…

Надежда Веркина
https://stihi.ru/2014/05/07/9435



Про Ивана Васильевича Бакайкина рассказала мне его внучатая племянница – Анна Васильевна Базаркина, которая в поисках своих родственников: Филиппа Павловича Глазунова, Ивана Семеновича Милованкина узнала и о нём. В ноябре 2009 года Анна Васильевна обратилась в МРОО «Архивно-поисковая группа «Броня» г. Саранска.  На её просьбу откликнулся командир Мордовской республиканской общественной организации Алексей Сергеевич Кузнецов. В ходе проделанной им работы были установлены судьбы двух из вышеперечисленных военнослужащих – Милованкина Ивана Семеновича и  Бакайкина Ивана Васильевича, про которых он и написал. Красноармеец И. С. Милованкин пропал без вести 4 ноября 1941 года в районе д. Каменка Киришского района (ныне Волховского) района Ленинградской области.

 Про своего деда Ф. П. Глазунова – Анна Васильевна узнала совсем недавно. Он трагически погиб во время Великой Отечественной войны на фронте от руки одного негодяя, своего земляка из Парок, который служил вместе с ним и занимался мародёрством. Филипп Павлович стал невольным свидетелем отвратительного поступка этого подонка, когда тот вскрывал очередной амбар жителя, освобождённой деревни от немцем советскими войсками,   с целью наживы. И этот негодяй убил Ф. П. Глазунова, как свидетеля своего преступного деяния. Этот мародёр Имярек (имя по понятным причинам не называю, нет обвинительного судебного решения в отношении него), умирающий, жертва необузданной своей наклонности, лежа на смертном одре и жалобно стоная, тихо покаялся своей родной сестре, желая снять с себя тяжкий грех.   Этот Имярек сам вернулся с войны домой и жил в селе до самой своей смерти. Иногда, встречая сына Филиппа Павловича – Василия, он останавливался, и гладя по голове ребёнка, отца которого он застрелил, жалел его, приплакивал и говорил: - «вот, Вася, и ты остался без отца… Погиб он у тебя на фронте в сорок первом…»   

 И. В. Бакайкин родился 30 июля 1921 г. в с. Мордовские Парки в семье Василия Семеновича и Натальи Никитичны. И после окончания школы работал учителем начальных классов. 15 сентября 1940 г. его призывают в ряды Красной армии. И. В. Бакайкин служил и воевал в составе 2 стрелкового полка, 2 стрелкового батальона.  На территории Литвы в одном из ожесточённых боёв 26 июля 1941 г. он попадает в плен. Но командование посчитало его без вести пропавшим и направили уведомление его матери Н. Н. Бакайкиной. Родные долго считали его пропавшим без вести и лишь в 2009 году случайно узнали о нём от А. С. Кузнецова, командира поисковой группы «Броня», который собрал архивные документы на него и выслал А. В. Базаркиной. 

Первоначально И. В. Бакайкин, попав в плен, находился в OfIag 53 (офицерский лагерь для военнопленных №53 Pogegen (Погенен) военный округ I – Кенигсберг.

2 августа 1941 года в составе группы из 3000 красноармейцев  И. В. Бакайкин перемещен в Stalag 311 XI C (стационарный лагерь для военнопленных рядового и сержантского состава Берген-Бельзен, военный округ XI – Гановер. Ныне Берген, Земля Нижняя Саксония, Германия.  В большинстве это были военнослужащие, взятые в плен в Прибалтике и Белоруссии. 

Шталаг 311 (нем. Stalag XI-C) был создан для военнопленных из Бельгии и Франции. Первоначальное число заключённых — 600 человек. В июле 1941 сюда поступили около 20 тысяч военнопленных из СССР, к весне 1942 18 тысяч из них скончались от голода, холода и болезней (выжило лишь 2097 человек). лагеря представляли собой свободное пространство, обнесенное колючей проволокой, которая перемежалась сторожевыми вышками. Вплоть до зимы 1941/42 гг. единственным средством защиты от погодных условий были норы и землянки. Гигиена была совершенно недостаточной, не было регулярной возможности помыться. Часто вспыхивали эпидемии: в конце лета 1941 г. эпидемия дизентерии, а впоследствии – эпидемии брюшного и сыпного тифа. Основной причиной наступившей вскоре массовой смертности были все же не болезни, а физическая слабость и истощение пленных. Выделяемые им вермахтом «голодные пайки» были причиной быстрого физического упадка. Из почти 500 000 вывезенных до конца 1941 г. на территорию Рейха советских военнопленных к весне 1942 г. погиб каждый второй. Об ужасах содержания в этих концлагерях более подробно описано в книге Зильке Петри и Рольф Келлер «Cпите, дорогие товарищи ...» Кладбище лагеря военнопленных Берген-Бельзен.

В архивных документах, по данным учетной лагерной карты военнопленного, значится: Состояние И. В. Бакайкина  при доставке: здоров. Цвет волос: светлый. Коренастого телосложения. Рост 161 см.  Лагерный номер: 5864.

Справка: «Пленные были размещены на огороженной колючей проволокой территории под открытым небом. Питание осуществлялось из расчёта 1 буханка хлеба на десятерых на сутки ( и даже эта «норма» выдавалась не каждый день). В считанные дни вся трава и кора немногих деревьев в огороженной колючей проволоке зоне была съедена, а питье из луж привело к эпидемии дизентерии. Страдания военнопленных усугублялись и тем, что они находились под постоянным наблюдением сотен зевак из числа окрестных жителей. На просьбу коменданта лагеря закрыть подъездные дороги местный бургомистр ответил, что «зрелище не повредит, если население воочию увидит этих зверей в человеческом облике, подумает и придёт к выводу, что могло случиться, если бы эти бестии напали на Германию».      

Свидетельства очевидца (Михаил Иванович Чернышев): «На следующий день мы добрались до места назначения, и вышли из вагонов недалеко от Браунивейга. Окружённые конвоем, босые и раздетые, под дождём шли мы по мокрому асфальту. По обочинам дороги возвышались яблони. Слабовольные не выдерживали соблазна и бросались к яблоням. Гремели выстрелы. Так не поступают даже с бродячими с собаками, атакующими помойки. Вот и лагерь. Он называется Берген-Бельзен. Здесь было много бараков. Мы надеялись, что мученье под открытым небом закончится. Напрасная иллюзия! Нас загнали (вот именно загнали !) в специально отгороженный колючей проволокой загон. Над проволокой караульные вышки. Их много. Они стояли через каждые 15 метров.  Мысль о побеге пришлось выбросить.  Мы снова под открытым небом. Надо сказать. В северной части Германии сентябрьские ночи не балуют теплом. Они холодные и дождливые. Только лишь гораздо позже разрешили построить шалаши из сосновых веток. В лагерь часто заходил худощавый, с лисьими повадками немец. Его звали господин Крамм. В прошлом учитель, теперь он возглавлял берген-бельское отделение разведки Абвер. Ровно через 15 дней появилось краммовское творение : новая зона. Куда стали выдёргивать евреев, политруков и комиссаров. Она быстро начала заполнятся.

А краммовские владения – «особая зона» - всё пополнялась и пополнялась новыми заключенными. В это время в особой зоне происходило нечто невообразимое. Заключённых построили в небольшие колонны и опутали колючей проволокой, словно это были не люди, а большие тюки.    В одну из таких колонн попал наш комиссар…»

7 августа 1941 года Бакайкину И. В. Была сделана прививка от оспы. 4; 11 и 25 августа 1941 года – от тифа.
С 10 по 25 сентября 1941 года находился в лазарете.

Справка: Наиболее частые диагнозы в лазарете в это время: дизентерия и общий упадок сил (или истощение). С осени 1941 года через лазарет ежемесячно проходило не менее 1,5 тыс. больных.

С 16 октября 1941 года по 19 декабря 1942 года с перерывами, во время которых шло перемещение по лагерям, находился в различных командах. 

Свидетельство очевидца -  М. И. Чернышев: «Вот и ноябрь 1941 года. Почти каждое утро я вижу до отказа набитый номерами фургон, шествующий к большой яме – это берген-бельзенская могила советских людей. Её зароют только тогда, когда она наполнится до отказа. Тогда роют другую яму, и так без конца.

В берген-бельзенской лагере очень много пленных. У пленных в грязной одежде развелось столько вшей, если снять одежду и положить в кучу . она будет шевелиться. Солома, на которой мы спали, напоминало большое муравьиное гнездо.

Начались холодные дни с осенними дождями. Каждый из нас чувствовал приближение зимы, а вместе с тем приближение замедленной смерти. Мы помогали друг другу чем могли, и всё-таки смерть косила и косила наших товарищей.

Наконец нам выдали на 5 человек по одному хлопчатобумажному одеялу. Это в какой-то мере облегчило наши страдание от холода, но не спасало от голодной смерти. Одна беда следовала за другой. Немцы пристрастились почти каждую ночь при помощи овчарок выгонять нас из шалашей под предлогом проверки…»

1 декабря 1941 г. в составе группы военнопленных из-за угрозы возникновения тифа Бакайкина И. В. переведен  в Stalag XI A, Альтенграбов.

19 декабря 1941 года переведен в Stalang VI A, военный округ VI -   Munster (Мюнстер),  Hemer  (Хемер).  Ныне Hemer  (Хемер), Земля Северный Рейн – Вестфалия, Германия.

19 марта доставлен в лазарет для военнопленных  Вайне-Эйкель (Wanne-Eickel). Ныне город в Земле Северный Рейн – Вестафалия, Германия.

И. В. Бакайкин умер  26 марта 1943 г. в концлагере от болезни легких. Похоронен в общей могиле под номером 244, шестого участка лесного кладбища Ванне-Айкель в городе Херне, в прошлом - городской округ, еще ранее самостоятельный город в немецкой земле Северный Рейн-Вестфалия, Германия.