Перепутанные веревочки. Глава 5

     Денёк пролетел, как птичка быстрая. Вот вроде только утро раннее, и Тихон с кряхтением Арлекина с пола обратно в сундук подсаживает, а уже вечер близится! Там и новый спектакль готовится…

     Арлеша совсем не поспевал за временем, что тикало часами-ходиками на стене. Он весь день был очень задумчив и хмур. Даже на сцене через силу улыбаться приходилось. Не радовал ни смех детский, ни улыбки взрослых. Что ж поделать? Как настрой вернуть?

     Домовик говорил, что сон - лучший друг, он лечит любой недуг. Может, и Арлёше поможет от хандры избавиться?

     Зажмурив крепко глазки, уже будучи в сундуке, Арлекин отстранённо слушал звуки ночного театра. Смех “призраков”, размеренное тиканье часов да поскрипывание половых досок под осторожными шагами домового. Родная музыка для ушей марионетки! Она прекрасно убаюкивала. И вот уже Арлеша плыл во тьме, невесомый, свободный от своих вечно путающихся верёвочек.

     Малыш ощущал, будто летел, как совсем недавно с Эллой. Он даже ручки расправил, как крылья. Но покачиваясь в этой плотной темноте, Алёша всё же сумел рассмотреть едва проступающие детали своего окружения. И он не летел вовсе с Эллой, а качался на своих же ниточках, свесившись со стола!

     Арлёша вспомнил, что учился ходить. То есть пытался заставить свои ножки двигаться, но споткнулся, упал и, запутавшись, покатился со стола вниз… Однако  Арлекин помнил, что домовой его поднял, помог вернуться в сундук! Или же нет?! Может, приснилось? И представление позже, и улыбки ребят?! А на самом деле он здесь, в каморке, под столом?!

     И что это там за свет в стене сбоку? Дверь приоткрыта, и сцену видно… Там уже вовсю шло представление кукольного театра! Так ему же пора на сцену! Главная роль у Арлекина, а он здесь висит и даже шевельнуться не может! И домового не дозовёшься - Тихон Никитич спит днём, и носа не покажет при людях. А марионетку больше не услышит же никто…

    Но спектакль без него провалится! Не будет улыбок и смеха. Дети уйдут грустными домой. Расстроятся взрослые. Будет печален кукловод…

     Арлёша запаниковал, забился в своих путах. Он должен вернуться в сундук! Нет, ему нужно на сцену!.. Но гаснет свет. Спектакль окончен. Пусто вокруг. Арлеша один… Куда все делись?! Представление закончилось без него?..

     Марионетка так расстроилась, что с силой дёрнула ненавистные верёвочки, которые держали ее в неволе. Путы растаяли как дым, оставляя куклу на полу, под столом. Как же Арлёше залезть в сундук?

     Вдруг позади проклюнулся лучик голубого света. Арлёша на ручках подтянулся и вылез из-под красный бархатной скатерти, что свисала со стола до самого пола. Он решил, что Элла ищет его, но то была не она. Луна через окошко под потолком, отражалась в поверхности старого трюмо. Откуда оно здесь взялось? Его же перенесли в гримерную к актёрам! Но нет, вот оно - трёхстворчатое зеркало в резной золочёной оправе встречало Арлёшу тройным его отражением. И вглядевшись в каждое, Арлекин вдруг понял, что везде он разный. Может, это фокус? Мерещится от удара головой об пол? Но нет, видит он также ясно, как и всегда.

     Слева на него смотрел серьёзный Арлекин, без капли смеха в глазах. Его пёстрое трико было выглажено, без единых потёртостей и пятен. А воротник накрахмален до ослепительной белизны.

     - Ты ДОЛЖЕН быть в сундуке! Ты ДОЛЖЕН быть на месте, чтобы кукловод смог сыграть тобой в спектакле! - вдруг резко отчеканил Арлекин в этом левом отражении. Он выделял каждое слово как приказ, не терпящий ослушания.

     Арлёша испуганно попятился от него и встретился взглядом со средним своим отражением. Оно было не лучше первого - такое же суровое. И оно смотрело на Арлёшу также с осуждением, и тоже что-то говорило:

     - Тебе НАДО веселить детей! Иначе они будут несчастны! Ты же не хочешь этого?.. Тебе НАДО на сцену! Это твоя работа!

     Арлёша закивал в ответ, желая сбежать от этого зеркала, как можно дальше. Но не мог - опять ножки подвели. Малыш завалился на бок, к правому отражению. И там тоже был он, но уже такой, какой есть - испуганный, взъерошенный и помятый. И это отражение тянулось к Арлеше с мольбой в глазах:

     - Но я же ХОЧУ свободы! ХОЧУ убежать! ХОЧУ летать с Эллой!

     - А как же ребята?.. - вдруг запротестовал Арлёша собственному отражению. - Они же останутся грустными…

     - Зато летать так весело! - спорило правое отражение. - Тогда нами не манипулировали! Не управляли! Мы ХОТИМ летать! - громче кричал “Арлёша” из зеркала.

     - Нет… - вдруг виновато произнес Арлёша, сидя на полу. - В полёте управлял тоже не я. А Элла. Летать, может, и весело, но…

     - Да, да! Весело! - пуще прежнего кричало правое отражение, тогда как два других молчали и смотрели на Арлёшу с немым укором.

     И малыш вдруг их понял. Да, он может хотеть свободы от своих нитей. Но у него есть работа. И он должен на ней быть. Ему нужно сидеть в сундуке, чтобы вечером кукловод успешно провел спектакль с ним. Чтобы ребята смеялись! Это главное! Это важно! А полетать Арлёша сможет и ночью с “призраками”. Как сможет снова потренироваться в ходьбе.

     Прав был Тихон Никитич в своих наставлениях. Жаль, что Арлёша упрямился. И вот что вышло - он где-то под столом, один…

     Арлёша вдруг подпрыгнул, будто в протесте несправедливости, и осмотрелся по сторонам. Он был в сундуке! И ему всё приснилось! И падение, и зеркало… Нет, падение было, но домовой всё же успел помочь.

     Фууух… Какое облегчение! И дети не грустили вчера! Обошлось на этот раз, и Арлёша вовсе не потерялся. И впредь постарается не теряться. Ведь работа важнее, а “хочу” сможет и подождать…

Продолжение: http://proza.ru/2025/02/16/1038