По нехоженым тропам Любви

   Солнце медленно поднималось над горизонтом. Провинциальный городок отходил ото сна под звонкое пенье горластых петухов. Летнее утро было прохладным и ветреным. Солнечные лучи медленно согревали остывшую за ночь землю, деревья и кустарники, зелёную траву, цветы вдоль ухоженных клумб и тротуаров. Наступал новый день. Такой долгожданный и удивительный, несущий в себе тайну и надежду для Николая Ромашкина, выпускника школы-интерната, отправляющегося сегодня в свободное плавание по просторам своей малой родины на корабле под названием «Жизнь».

   На автобусной остановке его провожала девушка в цветастом платьице в чёрный горошек. Её стройная изящная фигура, чёрные, как смоль, густые длинные волосы, красивая девичья грудь, которая выделяла её статную, хорошо сложенную фигуру, притягивали к себе внимание. А нежная улыбка на её полусонных губах приводила Николая в восторг. До отправления первого автобуса, уходящего в шесть часов утра, оставалось десять минут. Он стоял и смотрел на неё, стараясь запечатлеть в своей памяти её губы, карие глаза, тело, так мило пахнущее парным молоком и так притягивающее в его объятия.

    Девушку, которую он любил так нежно и трепетно ещё с 8-го класса, звали Наташей. Девушку, которая стала для него воплощением его мечты. Умная и рассудительная, с которой можно поговорить по душам, которая понимала и утешала его и вышибала из него комплекс неполноценности. Её нежная улыбка и задорный звонкий смех волновали кровь и затрагивали душу!.. И, казалось бы, счастью его не будет конца и края!.. А пока они стояли и глядели друг на друга, не отрывая взгляда, и молчали. Все слова были сказаны ещё ночью: гуляя по школьному саду, не замечая времени и пространства, они говорили до пяти утра. Обсуждая всё и вся, строя планы на будущее, признаваясь друг другу в любви и верности, обещая связать свои судьбы воедино после окончания учёбы. Наташа собиралась поступать в институт на экономический факультет. Николай решил идти в техникум на агрономический. Да и выбранный им техникум находился в 30 километрах от его родного села, где он родился и куда он захотел вернуться, устроиться на работу после окончания учёбы – в колхоз под многообещающим названием «Путь к Коммунизму».
   
   Попрощавшись с Наташей, Николай сел в автобус и, плюхнувшись в мягкое удобное кресло, закрыв глаза, постарался уснуть. Но мысли не давали покоя, и он, с грустью вздохнув, подумал: «Да, закончилась школьная жизнь, и я теперь свободный, как ветер, хозяин своей жизни, своей судьбы, готовый идти по нехоженым тропам Любви». И, испугавшись от этих мыслей – холодом волнение пробежало по телу, – он поёжился: «Ничего, прорвёмся!..» Что его ждёт впереди?! И примут ли его в техникум, куда он собрался поступать по специальности «агрономия»? В жизни для него всегда было одно препятствие – слабое зрение. Этот комплекс неполноценности будет часто мешать в его жизни, ломать отношения, планы. Этот комплекс и вышибала из него Наташа. И на какое-то время это у неё получалось, но не надолго. Из-за этого комплекса неполноценности он не стал поступать на химический факультет МГУ, хотя в химию был влюблён и курс школьной программы знал на «отлично». Была ещё возможность на исторический, преподавателем, но эта работа почему-то Николая не привлекала. Хорошо подумав, посоветовавшись со своими учителями, взвесив все «за» и «против», оценив свои возможности, решил связать свою жизнь с землёй, поехав на родину своих родителей, которые жили в сельской местности. А отправив его в первый класс, в школу-интернат «за тридевять земель», они и забыли о его существовании.

    В кабинете директора техникума, куда Николай Ромашкин вошёл уверенным шагом, было светло и уютно. Директор Виктор Петрович, мужчина лет пятидесяти, крупного телосложения, высокого роста, встретил его приветливо, долго изучал его документы и наконец-то поднял глаза и спросил:
 – Учиться хочешь?! У нас набор большой...
Николай, немного смутившись, ответил: –
Хочу. Желание есть. Я думаю, вытяну. Ну, немного слабое зрение. Права водителя, конечно, не получу. Но не это ведь главное в агрономии... Голова!..
   Директор, улыбнувшись, подписал документы и сказал:
 – Хорошо. Отнеси эти бумаги в приёмную. И ждём тебя на вступительные экзамены. Сдашь – примем. А потом и посмотрим,   какая у тебя голова...
   С тех пор прошло уж 25 лет. И часто, вспоминая свои студенческие годы, Николай Ромашкин с благодарностью вспоминает и Виктора Петровича, который не оттолкнул его, а дал возможность проявить себя, показать, на что он способен. Это доверие Николай оправдал, с отличием окончив техникум и устроившись в одно из хозяйств района агрономом.
   За долгий период учёбы он не забывал о своей Наташке. Часто писал ей письма. Скучал, находясь от неё за триста километров. Встречались изредка в период каникул, когда появлялась возможность для встреч. И по окончании учёбы они связали свои судьбы, как им казалось, навсегда...

    Семейная жизнь, к счастью, наладилась благополучно. Его давняя любовь к Наташе только окрепла. Они поженились. Официально расписались, став мужем и женой. Он летал на крыльях!.. Строил планы на будущее, продолжая заочно учиться в аграрном институте... Судьбе, наверное, было так угодно – однажды наделив его счастьем, видя Николая летающим на крыльях от беспредельной своей любви и боясь его падения, она, как бы испугавшись, решила наказать Ромашкина за его гордость и излишнее стремление к росту над собой и над судьбой, а возможно – проверить на прочность, и окунула Николая в череду разочарований, потерь и обид...
    Приехав в родное село Хлыстовку, он вместе с женой поселился в родительском доме, расположенном почти на краю села. Подлатав старенький дом в двадцать квадратов, построил сарай. Деньги в кредит на строительство выделил колхоз, куда он устроился работать агрономом. Завёл домашнее хозяйство. Корову дали родители Николая. С Григорием Ивановичем, трактористом из тракторной бригады, привезли из леса дров. И вроде ничего не предвещало беды. Жили с Наташей мирно и дружно. Она устроилась заведующей столовой и часто пропадала на работе, как и сам Николай на своих полях.

   А потом закружили «лихие девяностые» и жизнь пошла тяжёлая и невыносимая. Деньги миллионные, а реальная цена этим деньгам – грош. Одна только была выгода Николаю от этих реформ. За счёт гиперинфляции, обесценивания денег, их деноминации он выплатил хозяйству свой кредит где-то за три месяца... Выживали только за счёт домашнего и приусадебного хозяйства... Да и семейный корабль  Ромашкина стал давать крен и медленно тонуть. Да и что говорить, его основной фрегат – любимый колхоз «Путь к Коммунизму», на который Николай возлагал такие надежды! – дал течь.  Колхоз строил дома молодым специалистам. И Ромашкин ждал своей очереди... А что было говорить про СССР, его родину – этот огромный «Титаник» разваливался на части, унося за собой в бездну пучины огромное количество сломанных судеб, денежных сбережений населения и, как тогда казалось, процветающей идеологии коммунизма. Развалился недостроенный «Город Солнца».
  И всяческие усилия спасти своё положение были напрасны. Произошёл некий психологический надлом и в сознании самого Николая, и Натальи... Они так хотели иметь детей, но, увы, этому не суждено было сбыться. Сначала у Натальи был первый выкидыш – в три месяца, потом в пять... Попав в переполненный, набитый, как килька в банке, автобус, стоя, на пятом месяце беременности, она ехала в город. Место ей никто не уступил, а сама постеснялась попросить. Так и ехала час, стоя зажатой в толпе средь пассажиров в проходе между сидениями. А приехав в город и выйдя из автобуса, почувствовала резкую боль внизу живота... Скорая. Больница. И снова потеря...

   Наташу как подменили. Она стала непохожей на себя. Николай её не узнавал. Разговаривать не желала. Душу не открывала. Часто стала плакать без повода. Стала грубой, молчаливой. Прошло время – и пошли слухи, что она изменяет Николаю то с одним, то с другим. Сначала он не верил и, как человек прагматичный, искал тому подтверждения, наблюдая за её поведением...

   Случилось то, чему нужно было случиться. Наташа снова ждала ребёнка. Врачи, боясь осложнений, посоветовали ей лечь в больницу. Николай, приехав её навестить, с пакетом гостинцев шёл в приёмное отделение. Каково же было его удивление, когда он увидел сидящую на скамейке Наталью с мужчиной, нежно держащих друг друга за руки. Этого молодого человека, младше его на семь лет, Николай знал хорошо по своей работе. После прихода из армии работал он у них в колхозе водителем на грузовой машине. О нём уже давно говорили Николаю: «Смотри, больно он уж воркует с твоей Натальей». Ромашкин не верил. С Натальей на эту тему был серьёзный разговор. Она слёзно его уверяла:
 – Коля, всё это слухи. Люди болтают. Мы просто друзья. А ты даже с ним и не хочешь разговаривать. А он тебе ещё и помогает. Помнишь, сколько раз он нам зернофураж с мельницы подвозил?!
    
    Было такое дело. Но Николай чувствовал что-то нутром и не приближал его близко. Да к тому ещё племянник на днях встретил на улице:
 – Дядя Коля, я не хотел тебе рассказывать, но Вован Гореев пьяный вчера так вызывающе вёл себя в клубе, хвастаясь, нам рассказывал: «Учись, молодёжь, меняю любовниц, как перчатки. Сейчас вот с Натальей Ромашкиной кручу роман».
   Эту историю Николай рассказал Наташе. Та, смутившись, промолчала и вышла из дома. Николай и сам как-то не верил в эту историю. Ну как это так можно – любя женщину, так по-хамски, вызывающе портить её репутацию?! В голове не укладывалось. И верилось, и не верилось. Сомнения одолевали его ночами, и, засыпая под утро от усталости, через три часа он снова бежал на работу.

    И, как гром средь ясного неба, – вот он... её любовник. Николай взял себя в руки, встретив снова его в больнице, стоящего под окнами палаты, где лежала Наташа. Хотелось набить ему морду, но, здраво рассудив: «Выход ли это?!» – и не сказав ни слова, развернувшись, уехал домой. Приехавшей из больницы Наталье Николай сказал: «Собирай вещи и уходи». Перед этим, предварительно встретившись с её «бойфрендом», он предупредил, чтобы тот приехал за ней на своей машине... Наташа долго колебалась, медленно собирая вещи. Николай нервно курил, сидя за столом в комнате (чего себе никогда не позволял – курить дома). Предложил и её «бойфренду»:
 – Садись. Закуривай... Ребёнок твой?
 – Мой, – ответил тот вызывающе и низко склонил голову.
    Николай не сказал ни слова до конца её уезда, всё сидел в какой- то прострации и глядел, как медленно Наташа собирает свои вещи, изредка садясь на кровать, отдыхала и молча думала о чём-то своём.

    Она была беременна, и срок уже был большой (шестой месяц). Николай с волнением ждал рождения своего ребёнка, а тут такое... Сердце обливалось кровью... Он не находил себе места. И, оставаясь один дома, он не выдерживал угнетающей от одиночества его тишины и бежал из проклятого жилища. Ночами часто бродил один по безлюдному селу. А иногда уходил к матери в соседнюю деревню, где давал волю своим горьким слезам, а мать, гладя его по голове, такую детину, утешала и тихо сама вместе с ним плакала и приговаривала:
 – Эх ты, Коля, Коля – слава ты моя большая...

Работу Николай не бросил, хотя зарплату не давали уже месяцев восемь, но исправно платили натуроплату: зерно, сено... из колхоза можно было взять в счёт зарплаты мясо, масло... Понимал, что за его спиной коллектив, и не маленький, сто десять человек, которые верили в него и понимали, что их заработная плата полностью зависит от агронома. Своё горе не стал утешать самогоном, а поздними вечерами брал в руки книги и перечитывал несколько раз изречения православных философов и писателей на тему духовности и нравственности. Впоследствии он стал приобретать духовную литературу и зачитываться работами Иоанна Златоуста, Феофана Затворника, Святителя Луки Войно-Ясенецкого и др.

    Однажды, зайдя в местную церквушку, поставив свечи за здравие и тихо молясь, он всё спрашивал Бога: «За что мне всё это, Господи?! В чём моя вина? Что я сделал не так? Чем обидел? Не знаю...» И, забывшись, он долго стоял перед ликом Христа, не замечая времени и окружающих. Не заметил и как все разошлись. Николай один остался в церкви. И, собираясь уже уходить, он почувствовал прикасание чьей-то руки и, оглянувшись, увидел старца в монашеском одеянии, который, умилённо улыбаясь, спросил:
 – Тяжко? Вижу, тебе очень тяжело. И, как бы читая мысли Николая, продолжил:
 – Ты пойми: любое наказанье нам не наказанье, а вразумление. Это ты так думаешь, что Бог тебя наказывает. А Господь нас проверяет на прочность... А все наши беды от гордости нашей. Да и гордости в тебе, Николай, через край. Усмири свою гордыню. Покайся. Счастье ты своё найдёшь через любовь к Богу. Через смиренномудрие и терпение. Не познав зла – не познаешь добра. Принимай всё как должное и делай выводы. И пусть тебя никогда не покидает чувство меры и чувство собственного достоинства. Не будь подобен скотине, которая, набирая массу тела в поисках лучшего, топчет хорошее. Больше думай о душе, а голова твоя разумная подумает о теле.

 Прошли годы. Любовь Николая к Наташе давно угасла. И, часто вспоминая, анализируя его с ней отношения, он начинает думать, что она его и не любила. А любила своего Вовку, как она называла тогда своего любовника. Видно это было за версту – как она сияла при встрече с ним. Сразу менялось настроение, улыбалась ему приветливо. А радости сколько у неё было, когда он ей подарил простую, но очень красивую заколку для волос. Николай всегда задавался одним и тем же вопросом: ну почему она тогда не сказала, что любит своего «Вована»? Неужели бы он не отпустил её сразу с миром? Зачем надо было в течение года держать Ромашкина в напряжении, под шквалом народных разговоров, изматывая нервы?..

   И, чувствуя холод её души, заледеневшее сердце, Николай переживал сильно. Мысли потоком будоражили сознание. Он не в силах был изменить ход вещей и уже не мог исправить создавшегося патового положения. Может, и Ромашкин был в чём-то виноват. Он своей вины не отрицает. Кто не грешен. Может, что-то делал не так, не по ней, закружившись в вихре жизненных проблем – работая в колхозе и делая домашние дела, возясь со скотиной, на огороде в 30 соток с картошкой, заготавливая летом сено... Занимаясь до двух часов ночи своими контрольными, курсовыми работами по агрономии, не уделял должного внимания супружеским обязанностям, многое требовал от неё в плане выполнения домашних дел. А возможно и то, что она поняла: он не тот мужчина, о котором она мечтала. А связала свою судьбу с ним просто так, из жалости, – с человеком с ограниченными физическими возможностями (проще сказать – с инвалидом), да и к тому же нищим, с человеком со сложным характером: гордым, свободолюбивым, вспыльчивым, дотошным, не терпящим меркантильных, циничных людей и их вранья, женского доминирования в семейных отношениях... и жаждущим добра и справедливости... А тут наперебой ей стали уделять внимание такие симпатичные мужчины, здоровые, с машинами, с обещаниями... Николай не снимает с себя вины и сейчас, спустя столько лет. Жалеет ли он о том, что они расстались с Наташей? Нет, не жалеет. Что Бог ни делает, всё к лучшему. И это верно.

   Николай встретил Марину и понял, что такое настоящее счастье, без прикрас и сантиментов, с чувством меры и душевного удовлетворения. И пусть люди говорят что хотят, но для него она – Человек с большой буквы, несмотря на её физические недостатки и сложный характер. С годами он научился понимать людей. Научился прощать. И это глубокое чувство всеобъемлющей любви всё больше и больше проникает в его душу, с каждым годом наполняя её Незримым Светом Любви и Добра.

    Марина старше Николая на девять лет, но это никак не отражается на их отношениях. Практичная, деловая женщина, наделённая житейским опытом, синеглазая блондинка, невысокого роста, преподаватель русского языка и литературы в сельской школе, всецело приняла Николая таким, каков он есть. Хотя и часто говорит ему: «Сложный ты человек, Ромашкин». Да, Ромашкин это понимает. Ну вот такой он, что теперь поделаешь. Всё в поисках, решениях, анализах. Работа у него такая, и специфика труда не позволяет расслабиться. Технология возделывания сельскохозяйственных культур требует оптимизации и интенсификации производства. А в человеческих отношениях каким нужно быть философом, психологом и знатоком человеческих душ, чтобы регулировать отношения не в ущерб ни себе, ни людям, а тем более любимой женщине, которая требует большего внимания к себе, чем кто-либо. Её душа такая тонкая и нежная материя, не требующая замены, но жаждущая всегда любви не только плотской, но и духовной.

   А главной составляющей в отношениях с Мариной и Иваном (их сыном) является душевность. И ему самому в большей степени в воспитании Ивана хотелось передать тому частичку своей души, ума и жизненного опыта, отталкиваясь от своих духовных приобретений, жизненных уроков, с чувством глубокого уважения к его умственным способностям и душевному настрою, как человека волевого и практичного, разумного и способного к самосовершенствованию.

    Но тем не менее злые языки по всей округе муссировали сплетни о ромашкинском финансовом интересе в отношениях с Мариной. Мол, и взял-то в жёны он Марину из-за денег, в жажде богатства и куша от её родителей... Прошли годы – и разумные люди поняли, что всё было не так, как считали его злопыхатели. Всё ими нажитое – это совместный семейный труд (Марины, Ивана и Николая).
 
   Построили большой, уютный, со всеми удобствами дом, где цифровое телевидение и интернет, газ и водопровод. Купленная для Ивана, сына, новая машина Lada Vesta не роскошь, а средство передвижения. И всё это нажито за счёт выращивания и откорма КРС, свиней и свиноматок, содержания на подворье двух коров и приусадебного участка. Всё это приобретено за счёт кропотливого труда и усердия, желания идти в ногу с прогрессом и большого желания жить на селе, на лоне природы, где уютно и комфортно. И эта комфортная жизнь ими приобреталась в течение 18 долгих и тяжёлых лет, полных жизненных проблем и душевных переживаний. Проверка прочности их семейных отношений и человеческих качеств: они прошли через преграды в виде сплетен и козней, унижений и насмешек со стороны глупых и бездарных сослуживцев Николая по работе, где часто ему вставляли палки в колёса за его честность и принципиальность, за правду и справедливость.
 
Да и вообще, пожив на этом белом свете, Николай Ромашкин многому научился, многое познал, а главное – познал людей, способных на мерзкие поступки, готовых затоптать любого в грязь, уничтожить, несмотря на душевное состояние. А каково тебе?! Им это неважно. Важно для них показать тебе свою власть, своё превосходство, силу, унизить человека, сломать, а после, изощряясь и насмехаясь, тыкать пальцем: «Смотрите... Видите?! До чего дошёл! Не выдержал, упал на колени. А ставил из себя...» А человек всего-навсего желал добра, стремился к лучшему!.. Но одна его беда: он хотел их стронуть с насиженных мест, привлечь к активному труду, но забыл про главное – люди, обуреваемые ленью, сами по себе инертно плывут по течению в надежде на манну небесную, и не дай Боже их задеть плечом. Не все люди такие, но похожих много встречалось на пути Николая. И их злые языки болтали всякую чушь без логического основания, без доводов и фактов, без аргументов, не беря во внимание такое понятие, как «презумпция невиновности». И чем глупее человек, тем безрассуднее его сплетни про тебя и про твою жизнь. А обвинение не может основываться на предположениях и домыслах. И всю эту жизненную мудрость Николай приобрёл за годы своей работы в коллективе и в частых поисках истины, читая книги духовных наставников и писателей. И этот им выбранный путь – по нехоженым тропам Любви. Тропам, по которым ходят не многие, лишь жаждущие духовной пищи, сильные и волевые, не падающие духом люди, в поисках истины с верой в Бога... Этот путь показался ему слишком трудным и тяжким, но полным любви и добра. Несмотря на все тяготы жизни, в поисках истины он окунулся в прекрасный мир, где добро побеждает зло, где свет проникает во тьму и ранней весной пробуждается природа. И всё зеленеет и воспаряет к небесам. Цветёт и дышит. Утопает в красках и в звуках. Где в борьбе за жизнь душа всё ищет Бога. И только Он ведёт нас этой дорогой – по нехоженым тропам Любви.

Аудиоверсию этого произведения вы можете послушать в Интернете. Ссылка дана на моей главной страничке в разделе: "Ссылки на другие ресурсы".

Эта повесть опубликована в сборнике "Философия жизни-4" издательства "Серебро Слов" г. Коломна. 2016 г.  ISBN 978-5-906800-60-2