Озарение

     Люда пришла вечером. Павел сразу заметил, что она была какой-то молчаливой и грустной. Зайдя в квартиру, она сбросила куртку и сразу пошла в спальню, чем немало удивила Павла: ведь всегда, приходя с улицы, супруга сначала шла в ванную комнату, чтоб ополоснуть руки и лицо. А сейчас, когда на дворе свирепствовал Коронавирус, помыть руки и лицо было просто необходимо.
   
    - Что случилось? – встревоженно спросил Павел.
    - Ничего. – ответила Люда. – Устала сильно. Отдохнуть надо.
 
     Она откинула покрывало с кровати и легла:
    - Я полежу немножко…
 
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Нормально.
   - Ты не заболела?
   - Нет.
   
   Однозначные ответы Людмилы обескуражили Павла.
   - Давай померяем температуру.
   - Ну, давай. – согласилась супруга и взяла градусник.

    Они в браке были уже 35 лет. У них был сын Антон, который недавно развёлся, что было для всех них большим потрясением. Это событие выбило их из колеи спокойной и счастливой жизни, но они научились преодолевать трудности, поэтому, хоть и с трудом, но преодолели и это тяжёлое испытание.
      
    Люда работала на химпроизводстве и однажды отравилось какой-то гадостью. Иммунная система у неё была слабой, и она еле выкарабкалась после отравления. Но теперь у неё была страшнейшая аллергия на любые вещества, которые обычному человеку не приносили никакого вреда: у Людмилы тут-же воспалялись дёсны и опухало лицо. Большим испытанием для них было появление Коронавируса. Вся семья полностью выполняла требования медицины по предохранению от вируса, тщательно дезинфицировали руки, постоянно носили маски и часто их меняли. Когда появилась вакцина, Павел с Антоном тут-же пошли прививаться, но Люда отказалась: она боялась, что вакцина вызовет у неё аллергию, которая будет пострашнее Коронавируса.
   
    Как Павел и Антон её не уговаривали, всё было бесполезно: Люда упорно не соглашалась.

   - Как температура? – спросил Павел, подходя к кровати.
     Людмила спала.
     Услышав голос Павла, она проснулась и, не открывая глаз, достала градусник и протянула его супругу.
     Температура была нормальной. Это Павла немного успокоило.
    - Как дёсны?
    - Нормально… Я просто немного полежу… Я немного устала…
   
     Жена говорила медленно. Казалось, что слова ей давались с трудом.
    - Может перекусишь?
    - Не мешай… Дай мне отдохнуть…
      Павел тихонько вышел из комнаты.
 
    Впервые он увидел жену усталой до такой степени, что она с трудом могла говорить. Это было необычно.
   
    Павел положил градусник на место, сел на диван: его всё больше одолевала тревога за здоровье супруги. Температуры не было, дёсны у неё не воспалились, но… Коронавирус очень опасен и непредсказуем! И люди болеют по – разному, не одинаково. А вдруг Людочка заболела?!
   
    От одной этой мысли, Павел вскочил и забегал по комнате.
    Он не знал, что делать.
    Смерть от вируса, косила людей без разбору. Каждый день он узнавал о смерти людей, которых знал или с которыми был знаком.       
   
     А если Люда заболела? А вдруг… умрёт?!
     От одной этой мысли, Павел схватился за голову. Он не мог себе даже представить, что его жена умрёт. Это не укладывалось в его голове! Это казалось невозможным, невообразимым! И неужели может случиться то, что не должно случиться! Сейчас! Так рано!! Неожиданно!!!
 
    Павел подбежал к спальне, тихонько открыл дверь и заглянул в комнату. Жена лежала спине и необычно тяжело дышала.
   
   Павел на цыпочках подошёл к кровати:
   -  Людочка, Людочка…  - тихонько прошептал Павел и дотронулся до её руки.
   - Отстань… - в ответ прошептала жена.
   - Тебе плохо? Тебе очень плохо? Ты наверно заболела? Людочка! Людочка!!
    Супруга не ответила и повернулась спиной к мужу:
   - Отстань… - опять прошептала она. – Я сейчас встану…
    
    Паша вышел из спальни и заметался по квартире. Потом схватил телефонную трубку и набрал номер «Скорой помощи».
   
    Телефон был занят. Он снова и снова набирал номер, пока, наконец, не услышал голос диспетчера.
   - У меня жена, кажется, заболела, - взволнованным голосом прохрипел в трубку Павел, - температуры нет, но сильная слабость, лежит, не может встать.
   - Это - не показатель, - ответили на другом конце провода, - полежит и встанет.
   - Но у неё сильнейшая аллергия на вирусы! Может это Коронавирус? У неё почти нет иммунной защиты! Она очень болезненный человек!
    - У неё нет температуры, а это - первый признак вируса, – ответили на другом конце провода, - пусть полежит, дайте ей попить тёплого молока с мёдом. Завтра померьте температуру и, если будет - вызывайте врача на дом. По показаниям, которые вы даёте, «Скорую» не вызывают.
    В трубке раздались короткие гудки.
   
   
     Время шло.
    Уже стало темнеть. Павел несколько раз подходил к кровати, прислушивался, как дышит Люда и каждый раз замечал, что дыхание было всё тяжелее и стало каким-то прерывистым. Он трогал её за руку. Во сне Людмила была очень чувствительна и сразу просыпалась, но теперь она никак не реагировала на его прикосновения. Видя состояние жены, Павел опять метался по квартире, хватаясь за голову, не зная, что делать. 

   Ночью Люда начала стонать и метаться по кровати. Она явно заболела.
   Павел не отходил от неё. Глотая слёзы от жалости и бессилия, он пытался разбудить её, чтоб померять температуру или, хотя бы, чтоб супруга разделась и легла под одеяло. Люда просыпалась и слабым голосом просила не трогать её. Павел опять позвонил в «Скорую», но ответ был один и тот же: «Ждите до утра».
   
    Отчаяние овладело Павлом. Ожидание самого страшного, вселяло ужас в его душу. Он хотел помощи, но не знал, кто и как сможет помочь его жене. Надежда была только на «Скорую помощь», но когда она приедет? Да и приедет ли? А время идёт, а Людочке всё хуже и хуже!
   
    Он опять метался по квартире и тут… Взгляд его упал на иконы, что стояли на полочке в углу комнаты: по центру – Христос, слева – Матерь Божья, справа – Николай чудотворец.
   
    Павел остановился перед ними.
    Он молился перед этими иконами, когда нужна была помощь, но редко, очень редко. Чаще всего он сам справлялся со своими проблемами, иногда друзья помогали. А то, что он молил Бога о помощи, чаще всего было бесполезным занятием: очень редко его просьбы выполнялись, да и, кажется, независимо то того, молился он или нет.
   
    Павел встал на колени и, глядя на лик Христа прошептал:
    - Господи, помоги мне.
    Замолчал, подумал и продолжил:
    - Господи, ты мне дал прекрасную жену, но ведь не для того, чтоб она умерла…
   
    При этих словах из глаз Павла хлынули слёзы. Неожиданно он стал вспоминать, как познакомился с Людочкой, как буквально остолбенел, первый раз увидев её, как он любовался её красотой, как боялся её потерять и вот… Неужели всё вот так должно закончится?!!
    - Помоги, Господи!! – Чуть ли не в полный голос закричал Павел. - Ты всё можешь, Тебе это ничего не стоит! Помоги ей!!!
   
    Павел схватился за голову и вцепился в волосы: отчаяние охватило его. Он не знал, что говорить. Его просьба была обычной, он так просил Господа о помощи уже не один раз. Просил так, «на всякий случай», даже особо и не надеясь на помощь. Но здесь? Сейчас? Что сказать? Как просить?!
    
      И тут вдруг Павла осенило! Ведь если он просит что-то у Бога, так и Бог что-то ждёт от него!  И он что-то должен сделать Богу! А то получается несправедливо. Ведь Павел всегда что-то просил! А Бог?.. Что Бог просит?
     От этой мысли Павел буквально остолбенел:
     «Ведь всё так просто! Ведь он привык только просить! А давать? Что он даст взамен?!»
   
   Павел подумал, собрался с мыслями и впервые начал говорить то, о чём никогда даже и не думал:
   - Господи! Если ты поможешь, я всегда буду выполнять то, что Ты от меня требуешь…  Все Твои заповеди буду выполнять!  Я их и так выполняю, но буду выполнять ещё лучше! Я не буду лгать, воровать, обманывать! Я буду прощать...
   
   После слова «прощать», Павел осёкся. Ведь надо было прощать ВСЕХ, ВСЕГДА и ВО ВСЁМ.
   А как можно ВСЕХ простить? И сватов – подлецов? Которые принесли им столько зла?!

                ***
         
    Антон привёл свою девушку в дом неожиданно, не предупредив. Звали её Евой. Дивное и редкое имя! Она была застенчивой и спокойной девушкой. Когда Антон вошёл с ней в прихожую, она, увидев вышедших навстречу родителей Антона, густо покраснела. А Павел и Люда обрадовались, увидев её: они давно уже ждали, когда сын приведёт в дом невесту и, кажется, дождались. Антон, познакомившись с Евой, стал часто ходил на свидание со своей будущей невестой, возвращался домой поздно, радостный. Как-то они пришли и Ева, покраснев и сильно смущаясь, пригласила Павла и Люду к себе домой, познакомить с родителями. Дело явно шло к свадьбе.
   
    Родители Евы жили неподалёку, в старой хрущёвке.  Маму Евы звали тоже необычным и редким именем: Ада. Ада Игоревна. Она когда -то работала на том-же предприятии, что и Люда, выработала пенсионный стаж по вредности, уволилась и больше не работала. У её мужа имя было попроще: Сергей Васильевич. Тот работал на каком-то складе кладовщиком.
    
    Павел с Людой долго собирались, не зная, с чем идти, как вести себя, при встрече с ними. И хоть там должны их ждать не только будущие сваты, но и Антон со своей невестой, всё равно Павел, а особенно Люда, сильно волновались.  Павел хотел взять вино, но Люда настояла, что надо купить хороший торт. Решили, что для начала, этого будет достаточно.

    
    Родители Евы ждали их, и когда Павел с Людой позвонили, дверь сразу открылась. На пороге появились улыбающиеся будущие сваты.
    
    Впереди стояла Ада, в короткой, не по возрасту, юбке, позади выглядывал её муж, - неприметный мужичок, с лысиной на всю голову, а ещё дальше, – Антон с Евой, которые тоже радостно улыбались.
   
    Мама Евы окинула взглядом Люду и… улыбка сползла с её губ. А глаза сощурились и… стали злыми! Но это длилось какое-то мгновение, потом опять: улыбка, добрые глаза и радушие.
   
    Павел с Людой это заметили и переглянулись, удивившись странной перемене на лице будущей сватьи.
 
   
    После этой встречи, Павел понял, что его будущая сватья страшно завидовала Люде, её красоте и стройности.
    
    Ада Игоревна была другой, совсем не такой как Люда. Мало того, что она носила короткую юбку на бесформенном теле, так у неё ещё оказались короткими: ноги, шея, причёска и, как в дальнейшем оказалось, ум. Зависть к Люде она не могла скрыть. И хоть улыбалась при встречах, злоба мелькала в её глазах. И чем ближе дело двигалось к свадьбе, тем больше раздражения и ненависти проявлялось у будущей сватьи.
    
   Сергей Васильевич, в отличии от своей жены, был ко всему безучастным, равнодушным и беззлобным. Он был просто человеком, ничем не выдающимся и непримечательным, слушался во всём Аду и никогда ей не перечил.
    
   
    На свадьбе людей было мало, особых отличий от обычных свадеб не было, разве что Ада Игоревна напилась и стала петь непристойные частушки, чем ввели в смущение большинство гостей.
    
    После свадьбы, Ада Игоревна настояла, чтоб молодожёны жили у них в трёхкомнатной квартире. А так, как у Насти и Люды была «двушка», то они согласились. Антон собрал вещи и переехал жить к тёще, и Павел с Людой остались жить одни.

   
     Антон был счастлив. Он очень любил Еву, она отвечала ему полной взаимностью. К счастью, отношение между Антоном и родителями жены сложились дружескими: они ладили между собой, жили без всяких обид и ссор, чем немало удивляли и радовали Павла с Людой: негативное отношение Ады к Люде, видно совсем не портило её отношение к Антону.
      
    Павел с Людой приходили к ним в гости, но не часто, только когда их приглашали: им не хотелось надоедать, да и встречи со сватами были им в тягость. Отношение Ады Игоревны к Люде осталось на прежнем уровне: с трудом прикрываемая зависть постоянно мелькала в её глазах.
    

    Однажды они пришли на День рождение Евы.
    Посидели за столом. Именно там им сообщили, что Ева беременна и этим очень обрадовали Павла с Людой. Наверно именно из-за этого повода, сватья пила больше обычного и через пару часов уже еле ворочала языком. Видно, повлияло спиртное, и Ада начала унижать Люду, говорить ей какие-то пошлости и гадость. Сергей Васильевич только похихикивал на её оскорбления, а Антон с Евой вообще, встали ушли в другую комнату.
   
    Павел сначала пытался перевести выпады сватьи в шутки, но это не удавалось: она всё больше и больше опускалась в пошлости и прямые оскорбления Люды. Потом в дело пошёл мат. Людмила после её слов сжималась и краснела. Павел думал, что хоть сват попытается образумить свою жену, но тот никак не реагировал, а только глупо улыбался и хихикал.
   
   Наконец Павел не выдержал. Он поднялся, сказал Аде Игоревне всё, что о ней думает, и пошёл в коридор за курткой. Но не успел пройти и несколько шагов, как услышал крик Люды. Павел обернулся и увидел, что сватья вцепилась руками Людмиле в волосы.
 
     У Павла потемнело в глазах. Он подскочил к Аде Игоревна, схватил её руки и сильно сжал. Та отпустила волосы Люды и пьяно заохала. Глаза её были пусты и безжизненны, как будто две стекляшки.
   
    На шум выскочили Антон с Евой, растерянно встали посреди комнаты. Потом Ева села на диван, закрыла лицо руками и заплакала. В этой дикой обстановке, только сваты пьяно хихикали.
   После этого случая, Павел с Людой решили больше не появляться в их доме.

   
     Прошло немного времени, и в семье Антона произошли перемены. У них родился сын, которого по требованию Ады Игоревны назвали… Адамом!  Такое имя было неожиданным. Была Ева, появился Адам, а бабушкой оказалась Ада… Если бы её звали Раей, то это было бы ещё терпимо, но Ада?  Адам, Ева, Ада?.. Странное сочетание…
    
    Почему-то Павел подумал, что Рая в этой семье не будет. И предчувствия его не обманули. Скоро Антон с Евой съехали с квартиры сватов, сняли комнату в многокомнатной квартире и стали жить отдельно. Причину отъезда они не объясняли, хотя и так было понятно, что Ада действительно устроила им Ад! Но в этом отъезде были и хорошие моменты: сватов не было и Павел с Людой стали часто наведывались к ним смотреть за внуком: играли с ним, давали возможность Антону и Еве отвлечься, заняться своими делами.
   
    Поэтому, решение жить отдельно, показалось Павлу абсолютно правильным.
   
    Потом ситуация изменилась в худшую сторону: Ева с сыном неожиданно переехала жить к родителям, и Антону пришлось вернуться к себе домой.
   
   Павел с Людой понимали, что супруги поссорились (с кем не бывает!), и особенно не переживали по этому поводу. Дело было обычным среди молодожёнов, и любые проблемы можно было решить. Они хотели поговорить с сыном, выяснить причину ссоры, помочь как-то, но Антон замкнулся и на расспросы родителей не реагировал. Он навещал сына, но Ада препятствовала их встречам, а Павел с Людой встречались с внуком только на улице, когда Ева выходила с ним на прогулку. Не вызывало никакого сомнения, что в этом деле была замешена Ада, и ссора молодожёнов была на её совести (если она у неё ещё была).
       
    
    Так прошёл год. Ничего не изменилось в семье Антона: он так – же жил отдельно от Евы и сына.
 
    Адам потихоньку рос и радовал Павла с Людой, когда они встречались с ним. При встречах, Ева всегда краснела и отворачивалась от свекрови и свёкра, как будто боялась их. Павел с Людой не задавали ей никаких вопросов, старались вести себя дружески и терпеливо ждали, когда-же закончится семейный конфликт.
    
   
   Однажды Антон пришёл растерянный и с порога сообщил, что… Ева подала на развод!
   
    Павел с Людой не поверили, думали, что это шутка! Но это оказалось правдой. И хоть Антон ничего не говорил, о причине развода, Павел с Людой поняли, что во всём виновата Ада Игоревна. Они попытались успокоить Антона, говорили, что их сразу не разведут, им дадут время на примирение, а «время лечит», и всё у них будет хорошо. И Антон успокоился. Как оказалось, напрасно. Их развели.

    
    Павел с Людой даже не знали, когда состоится суд, но поняли, что случилось страшное, когда Антон пришёл домой поздно вечером и пьяный. Он был просто раздавлен этим событием. Как потом они узнали, Антон пришёл в суд с полной уверенностью, что происходит какая-то глупость, нелепость, и на суде всё образумится. Ведь он, за время супружеской жизни, даже ни разу серьёзно не ссорился с Евой, но…
 
   
    Ева пришла на суд необычно грустная, не смотрела даже в сторону Антона, отворачивала от его лицо. А причиной развода объявила, что… у неё есть любовник!!
 
    - Что ты мелешь?!! – закричал Антон, услышав такую новость. – Ева! Этого не может быть!! Почему ты меня обманываешь?! Зачем?!!!
   
    Лицо Евы залилось краской стыда, на глазах появились слёзы и… Ева попросила вызвать свидетеля. Свою маму!
 
    Вошла улыбающаяся Ада Игоревна. С торжествующим видом, с ухмылкой поглядывая в сторону Антона, она объявила, что у её дочери давно уже есть молодой человек, с которым она живёт и ведёт общее хозяйство!
   
     Антон не понимал, что происходит. Его Ева, его порядочная, застенчивая жена не могла просто так изменить ему! Ну просто НЕ МОГЛА!!
 
     Антон начал протестовать, кричать, просил суд не верить этим словам, но…
   
    Суд, предварительно оштрафовав Антона за плохое поведение, вынес своё решение.
   
   Антон бросился к Еве, но Ада растопырила руки, закрывая своим квадратным телом дочь и ехидно улыбаясь.
 
    
     Когда Антон всё это рассказал, Павел начал ругаться во весь голос, проклиная сватов, чем удивил и напугал Люду. Да и Антон тоже с удивлением смотрел на своего обычно спокойного и сдержанного отца.
   
    - Не дай Бог! Слышите?! Не дай Бог, если я умру раньше этих поганых людей, и они придут на мои похороны! – буквально бесился Павел. – Я встану из гроба и набью им морды!!! С этой минуты я никогда не хочу знать их и даже слышать о них!! Я их ненавижу!! Ненавижу!!!
   

   
    В дом пришла беда. Антон пытался встретиться с Евой, поговорить, но двери квартиры были заперты. Было ясно, что всем этим правила Ада. Она даже не давала Антону встречаться с сыном. Дело дошло до суда. Был составлен график общения с ребёнком, и только тогда Антон с родителями смог видеть Адама. Эта обстановка была дикой и необъяснимой. Из-за подлости одной скотины, страдали все.
 
   
    Однажды Антон объявил, что нашёл работу вахтовым методом и уезжает на крайний Север. Собрал вещи, сказал, что будет звонить и чтоб за него не беспокоились. Да и приезжать будет постоянно.
    
    Семья распалась из-за подлости сватов. Распалась просто так, без всякой причины! Разбилось короткое счастье молодой семьи на мелкие осколки. Как их собрать? Как склеить?

                ***

   
     Вспомнив всё это, Павел с трудом выдавил из себя:
   - Господи! Я ПРОЩАЮ своих сватов! Я прощаю Аду Игоревну и Сергея Васильевича! Я их искренне прощаю, Господи! Не притворяясь, навсегда! И Ты знаешь, что я говорю правду! Что я не вру!
    
    Павел выдавливал из себя эти слова, которые, как вязкая глина, застревали в глотке и не хотели выходить. И каждую букву он выдавливал, вопреки желания проклясть ненавистных сватов. Ведь в спальне лежала его больная жена, за которую, он не задумываясь, отдал бы свою жизнь. А ведь простить врагов, намного легче, чем отдать жизнь! Надо простить! Надо!!
   
    Когда Павел кончил молиться и встал с колен, он почувствовал в груди тепло. Это было знакомое ощущение. Такое случалось в церкви, после причастия. Как будто к груди прикладывали тёплую ладонь. Только это тепло было внутри груди, где-то возле сердца,  а не снаружи.
   
    Павел понял, что Господь услышал его молитву.
    
    Стараясь не шуметь, он подошёл к дверям спальни и прислушался.
   
   Люда уже не металась по кровати и дыхание её было ровным.
   
    Павел вернулся в зал и присел на диван. Посидел минуту, потом лёг и мгновенно уснул.

   
    Проснулся он неожиданно, от дневного света, который стал просачиваться в окно.
   
    Павел вскочил и бросился в спальню.
   
   Стараясь не шуметь, он заглянул в комнату и увидел, что Люда лежала на кровати  свернувшись "калачиком". Дышала она ровно.
   
    На цыпочках Павел вошёл в спальню и подошёл к спящей жене. Веки её подрагивали и Павел понял, что она сейчас откроет глаза. Так оно и случилось: она приоткрыла глаза, посмотрела на мужа и улыбнулась:
     - Привет!  - Люда повернулась на спину и потянулась, подняв руки. – Ну вот немножко и отдохнула!
      
    На лице жены не было вчерашних следов болезни и усталости. Она выглядела такой же, какой была всегда. Павел понял, что Людмила была здорова и теперь с радостной улыбкой смотрел на неё.
    Люда посмотрела на часы и засуетилась:
    - О, шесть часов! Ещё в магазин успею!
   
    - Какой магазин? – удивился Павел.
   
    - В «Сэконд хэнд»!
  Людмила вскочила:
     - Где моя сумочка? Куда она делась?
   
    Глядя, как жена суетится, Павел широко заулыбался:
     - Милая моя! Ты перепутала день и ночь! Сейчас утро, а не вечер!
   
   - Да что ты говоришь? – удивилась Люда. – Ты шутишь?
    Павел включил мобильный телефон и показал жене светящиеся окно экрана.
   
    - Пятница?... – с удивлением прочитала Люда. – Так я спала не полчаса, а… двенадцать часов?!! И как это так?.. Вроде и прилегла на минутку… Ты всё с этим термометром приставал, будил меня…  Я никогда в жизни так не уставала! Так ты не шутишь? Может часы перевёл?
   
    Глядя на растерянное лицо жены, Павел невольно рассмеялся:
    - Не шучу! И часы я не переводил, и не обманываю тебя!  Просто… ты немножко устала…
   
    - Ну ладно, - наконец-то успокоилась жена, с подозрением глядя в глаза мужа, - пойду в душ. Потом позавтракаем, и тогда уже в магазин.
    Она выпорхнула из спальни.
   
    Павел прошёл мимо ванной, где слышался шум подающейся воды, зашёл в зал и встал возле икон.
 
    Постоял, подумал, потом поклонился и произнёс:
    - Спасибо, Господи, что ты вылечил мою жену!
    Сказал это и вдруг решил, что «спасибо» он говорит неправильно. Ведь на самом деле «спасибо» раньше звучало как «спаси Бог»! А как Бога можно «спасать», если Он сам может спасти кого угодно! Это совсем неправильные слова!
   
    Павел начал размышлять дальше: «А может: «благодарю»?... Тоже не подходит.. Это значит «благо дарю»… А как он может Богу дарить благо? Чушь какая-то… Надо по - другому поблагодарить Бога за его милость! И вообще, надо заказать благодарственный молебен. Обязательно! Ведь «спасибо» мало и неправильно! Да и вообще, главное, опять не возненавидеть своих сватов. Раз простил, значит простил! Раз и навсегда!»
   
   Павел уже не ощущал в себе прежней ненависти к сватам. Они были для него просто людьми. Со своими недостатками и вредными привычками… Ну и что? Целоваться с ними, конечно, не обязательно, но надо встретиться… Да и внука давно не видели. Помириться надо. Надо будет бутылочку взять и в гости прийти. 
   
    Павел постоял так ещё немножко, потом широко перекрестился и произнёс:
     - Слава Тебе, Господи мой, слава Тебе!