Сон профессора - 6

Иллюстрация взята из Интернета

Арт-группа "Лишние" состояла из четырех девушек, но заводилой у них был их общий знакомый Тимофей. Он же и придумал название для группы — оно означало что угодно: лишний человек на корабле или лишняя пара сапог во время войны… В общем всё как обычно бывает при появлении чего-то нового — в этом случае новое оказалось лишним среди тех людей, которые занимались искусством. И было смешно наблюдать со стороны за тем хаосом мыслей о том, кто они такие есть вообще; а потом вдруг выяснилось самое главное про них... Оказалось вот какая вещь -— они были не просто какие-то «лишние» сами по себе с точки зрения окружающих!.. Они оказались единственными настоящими ЛИШНИМИ НА ЭТОЙ СЦЕНЕ!!! А всё остальное было только декорациями к этому спектаклю под названием жизнь!
Настя, Эля, Нора и Соня были художницами именно потому лишь, что все остальные люди вокруг казались им ненужными деталями окружающего мира! Это была настоящая трагедия человечества нескольких последних десятилетий: художники стали казаться окружающим чем-то вроде лишних ног у танка! Вот так это выглядело без всякой иронии, если вы, конечно, понимали всю глубину происходящего безобразия; поэтому после очередного скандала после акции между ними возник вопрос об отношении ко всему происходящему внутри коллектива — надо ли считать это коллективным творчеством? Или можно рассматривать происходящее исключительно индивидуальным самовыражением каждого отдельного художника?.. На этот счет мнения разделились почти сразу — Настя считала себя настоящим художником уже хотя бы потому, что она могла позволить своему телу делать хоть какую-нибудь работу вместо того чтобы стоять столбом посреди "репетиции".
— Всё вокруг давно стало искусством! — говорил Тимофей. — Вы должны создать что-то, что не является искусством. Вам придется с этим смириться, наконец! Если хотите жить дальше нормально... Все эти акции нужны вам самим, разве нет? Вы ведь толком ничего сделать своими руками неспособны!
Это был молодой мужчина с длинными волосами и бородкой клинышком — он носил очки без оправы; на нем была черная майка-безрукавка с буквами KGB над левым нагрудным карманом: это было одно из тех слов или словосочетаний прошлого времени, вроде слова "бич", которое не употреблялось уже много лет по причине своей полной бессмысленности для современного человека вне зависимости от его политических взглядов.
— Да уж куда нам до вас! — возражала ему Соня. — У нас каждый второй художник теперь работает над своим собственным проектом... Понимаешь, о чём я?  А вы просто не умеете рисовать так же хорошо, как я!.. Я хочу нарисовать картину "Секс на большом огороде", а ты будешь ее продавать вместе со мной за хорошие деньги — это будет очень интересно для наших друзей из Нью Йорка! Ну что скажешь?!
Она говорила правду отчасти еще оттого, что в группе месяц назад появился новый член, друг детства Тимофея. Он был мажором и щедро делился с участницами акций элитными напитками и иностранными денежными знаками, пока Нора не попала в больницу после очередной "репетиции". Тогда Тимофей и предложил сыграть "роль" своему приятелю.
Тот согласился без колебаний — ему было всё равно где играть: на центральной улице перед толпой народа или за столиком дорогого казино со случайными партнерами по покеру... но это была уже другая история.
— Антиискусство? — догадалась Эля. — Эх, где наши перфомансы не пропадали! Но ты всё равно молодец: если б у меня был такой друг в жизни — он точно знал бы про искусство больше всех на свете вместе взятых!..
— Живопись мертва! Вашей опорой в искусстве должны стать инстинкты! — отрезал Тимофей.
Следующую "репетицию" Эля пропустила, а потом приятель Тимофея куда-то пропал, о чём она сразу же пожалела. Но Настя и Соня только молча пожимали плечами на ее расспросы, как будто знали что-то, но не хотели говорить... Тимофей же ругался матом и угрожал "заткнуть ей пасть".
В конце концов он выгнал ее из студии — в коридоре было темно от дыма, какие-то панки курили прямо у двери и под лестницей; все были пьяные до такой степени, что даже друг друга разглядеть не могли за сигаретным дымом. На улице стало совсем плохо со светом — фонари горели через один, да еще так тускло!
— Артистка что ли? — спросил один из панков и сделал неприличное движение рукой. Он был уже пьян вдрызг: его глаза косили к земле с таким видом словно их хозяин собирался сейчас упасть лицом вниз или хотя бы сделать вид для окружающих…
— А ты чего тут делаешь вообще?! Ты знаешь сколько здесь стоит вход? У нас сегодня день открытых дверей!.. Иди домой спать! Не мешай работать людям! — заорал другой.
Эля поплелась прочь сквозь толпу знакомых и не очень лиц, которые почему-то казались чужими после ссоры с Тимофеем.
— Эй вы там! Чего расселись?! Дай пройти!

***
— Простите... — только и успела еле слышно промолвить профессор.
Она не ожидала увидеть ведьму на пороге своего офиса. Откуда та узнала адрес? Впрочем, это было неважно — она уже здесь. Но почему тогда у нее такой странный вид? Словно она неживая.
Эмма подняла руку, остановив Зинаиду, прежде чем та успела закончить фразу. Ее движения были плавными, и в них чувствовалась уверенность, граничащая с властью.
— Не спеши, — сказала ведьма, снимая капюшон. Лицо Эммы казалось удивительно молодым, несмотря на седые пряди в волосах. Глаза ее были глубокого синего цвета, словно отражение ночного неба.
— Я знаю, что ты чувствуешь сейчас. Сомнения, страх, неуверенность... Но поверь, мое присутствие здесь не случайно, — бархатным голосом проговорила ведьма, приближаясь к Зинаиде. — И я помогу тебе найти выход из этой ситуации! Ты ведь хочешь стать счастливой и свободной?
Ведьма приблизилась, ее глаза горели холодным огнем.
— Ты нужна мне для того же самого дела! Поняла? Тогда слушай внимательно… Сейчас мы с тобой отправимся на прогулку вдвоем по ночному городу... Это опасно! Ты можешь заблудиться без меня или упасть вниз головой прямо в реку!
Зинаида замерла, глядя на нее. Она почувствовала, как холодный пот стекает по спине, но в то же время ощутила странное притяжение. Что-то в словах Эммы располагало к ней, хотя разум подсказывал бежать отсюда как можно скорее.
— Почему вы здесь? — наконец спросила Фрайдис, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Что вы хотите от меня? Это какой-то сон наяву!.. И у вас такой странный голос!
Она замолчала на полуслове; ее глаза наполнились слезами тревоги пополам с ужасом.
Ведьма медленно подошла еще ближе, и Зинаида заметила, что в ее руках появилась небольшая книга, обложка которой была украшена замысловатым узором.
— Потому что ты — ключ к знанию, — ответила Эмма, протягивая старинную книгу в кожаном переплете. — В тебе есть нечто особенное, что может изменить ход событий в мире. Прочитай вот это...
Зинаида взяла книгу, и как только пальцы коснулись обложки, она почувствовала легкое покалывание. Страницы из пергамента были исписаны мелким почерком, и некоторые слова, казалось, светились в темноте.
— Что это? — спросила она, перелистывая страницы.
— Это начало твоего пути, — ответила Эмма. — И конец пути другого человека...


Зинаида Фрайдис...
Читатель, если ты осмелишься узнать, что стало с профессором Фрайдис, жми на ссылку: http://proza.ru/2025/03/23/676