Солнечный ветер часть 3

              – Папа, могу я со следующей экспедицией полететь на Землю? – Алия вошла в кабинет и села напротив отца. Он закрыл компьютер и откинулся на стуле.
              – Если будешь серьезно заниматься наукой. Экскурсии туда не положены, – отец посмотрел строго, но улыбку сдержать не смог. Он обожал дочь. В юности именно такой он представлял Аэлиту, героиню его любимого романа, – красивой, с необычными глазами. Тогда он удивлялся, что в Аэлите пробуждалось нечто древнее, земное, что было присуще женщинам Земли. Он много читал о землянах и думал, что понимает этих людей со странной душой, вечно мятущихся, ищущих идеалы и смыслы. Он не чувствовал зова к Земле, который есть у дочери. Он не был там, и сейчас, когда Алия рвется туда, испытал желание понять, что же такого есть на Земле, что даже она тоскует по ней.
           Ему захотелось перечитать роман. Он встал, открыл дверцу книжного шкафа и достал книгу.
                – Но сейчас не только ученые летают на Землю, – возразила Алия и подошла к нему. – И мама там была. Но ей не понравилось. Лучше бы я полетела. И прошлый раз тоже художники и музыканты посещали Землю.
                – Им для творчества нужно. Это исключения. У нас на первом месте наука. Надо помнить, для чего мы здесь.
                – Я же занимаюсь солнечным ветром. Но, папа, музыка для меня важнее. Побывав на Земле, я получу вдохновение. Можно и я полечу?  – она взглянула на книгу. – Я читала ее. Папа, у тебя усталые глаза. Ты давно не отдыхал.
                – Много работы, дочь, – отец обнял ее. – Солнце активизировалось.
                – И вообще, папа, зачем жить на сфере? Разве на Земле мало места? Неужели тебе нравится жизнь в замкнутом искусственном пространстве?
                – Я здесь родился, – ответил отец, красивый седой мужчина. Алия знала, что во время одной из экспедиций к черной дыре, когда они попали в сложную ситуацию и уже не верили, что останутся живы, он стал седым. Было ему тогда всего двадцать восемь.
                – Если люди родом с Земли, то там наше место, – Алия отстранилась от отца и села на белый диван.

           Эту комнату она называла зимней. Здесь все белое: полы, стены, письменные шкафы. Отец говорил: «Это мой приют спокойствия, трудов и вдохновенья». А мать отвечала: «Ты не был на Земле, а говоришь языком Пушкина». Этого поэта они любили и часто цитировали его строки.

           Книги в шкафу – многие старинные, в кожаных переплетах, с пожелтевшими листами – всегда казались Алие из другой реальности. Они и были из другой реальности.
           Девушка открыла дверцу и провела рукой по корешкам. «О вращении небесных сфер» Николая Коперника, «Звездный вестник» Галилео Галилея, «Математические начала натуральной философии» Исаака Ньютона – это книги бабушки и дедушки. А вот и ее любимая «Небесная механика», написанная Мэри Сомервилль. Эту книгу бабушка читала Алие, когда та только начала учиться. Бабушка говорила об авторе: «Она перевела сложные понятия о небесных телах из алгебры на обычный язык».
               – Хочу жить на Земле, – сказала Алия отцу.
               – Ты родилась здесь.
               – Но генетически там, – возразила дочь.
               – Алия, у нас миссия. Ты знаешь, изменяется магнитное поле Земли и открывает путь солнечному ветру. Для здоровья людей это безопасно. Но для спутниковой навигации… Ты же знаешь. И наши исследования дадут возможность лучше понять взаимодействие Солнца и Земли. Мы не зря здесь живем. Это важный опыт. Мы выйдем в другой мир, за пределы нашей галактики. Мы уже приблизились к тому, чтобы летать на таких скоростях, что и не снились фантастам.
                – Зачем, папа? Человеческая жизнь такая короткая. Насколько здесь смогли ее увеличить? На пятьдесят лет? Не лучше ли дышать земным воздухом, босиком пройти по земле, испить ключевой воды, любить? Да, может быть, страдать от любви, но чувствовать свою душу.
                – Это слова твоей бабушки? Душа… Никто не знает, что это такое.
                – Каждый человек ее чувствует, – возразила Алия.
                – Это понятие устаревает. Даже на Земле люди о ней забывают. Человек учится управлять своими вибрациями. А душа… Кто знает, что это такое.
                – Роботы не смогут управлять душой. Вибрациями, возможно, но не душой. Вот вы готовы подписать закон о женщинах-роботах, вынашивающих детей. А я хочу сама родить ребенка. Но только от любимого.
                – Дочка, не в ту сторону смотришь. Ветер несет тебя в прошлое, а надо стремиться вперед.
                – А чувства?
                – Ты еще спроси про романтику.
                – Да, а что такое романтика, папа? Твоя любовь к маме? Или ты ее не любил и это тоже эксперимент, чтобы родилась я, человек, не знающий Земли, ее запаха, ее…
                – Моя взрослая дочь… Ты странно говоришь. Влюблена?
                – Не то, что ты думаешь. Я влюблена, да, в Землю. А за Коба я не выйду.
                – Коб – талантливый ученый и музыкант, тебе будет с ним интересно. Он молод, но уже сделал важное открытие и потому наши сферы лучше защищены от солнечного ветра. Ты знаешь, как это было опасно и какие повреждения мы получали. И сейчас наши ученые работают над тем, как защитить Землю от солнца, чья активность нарастает слишком быстро. Но чтобы получить ответы, нам нужно приблизиться к самому солнцу. Некоторые частицы солнечного ветра обладают чрезвычайно высокой энергией и могут пробить крошечные отверстия в оборудовании космического корабля, не говоря уже о человеческих телах. Ты знаешь, что несколько экспедиций наших исследователей закончились трагически. Коб готовится к полету на новом аппарате. Ты должна поддержать его. И… он красивый. Не кажется ли тебе? У вас будут умные и красивые дети.
                – Выгодный брак, – усмехнулась Алия. – Почему жертвуя мной? Кровь надо смешивать, чтобы сильное поколение росло? А то у них на сфере вырождение? И мне надо будет жить на их сфере? Я не хочу. И говорить хочу на своем языке, а не на английском.
                – Коб любит тебя.
                – А я нет. Папа, ты рожден здесь, а говоришь как землянин из восемнадцатого века. Сводите нас насильно. И что будет, если я ослушаюсь?
                – Дочь иногда необходимо делать что-то для своей сферы.
                – А ты на маме женился по любви? Или вас сосватали, как в древние времена?
                – Я ее люблю.
                – Я страдаю, папа. А тебе неважно. У тебя есть прибор, чтобы измерить мое страдание и мое желание жить на Земле? Как же упустили этот момент? Изобретаете устройство, чтобы читать мысли. А душу? Видишь, папа, душа неподвластна никому и ничему, только тому, кого она выбрала для своего существования. Вы создали мощные летательные аппараты и приборы для изучения галактики, а человек остается загадкой.

            В компьютере прозвучал сигнал.

                – Мне надо идти, – сказал отец и встал. – Тебе пора заняться музыкой. Скоро концерт.  Давай, Алия, договоримся. Закончи свою научную работу. И там выберешь, чему посвятить себя: науке или музыке.
                – Да, – согласилась Алия. Она подошла к стене, которая бесшумно раздвинулась, и показался концертный зал.
          Здесь, среди теплых оттенков, она чувствовала себя комфортно. Терракотового цвета полы, светлые, с золотистым отливом кресла, сцена цвета айвори – все это создавало мягкую световую палитру. Чувствовалось, что архитектор – землянин. И только рояль был белый – как летающий парусник из сказки.

           Алия взяла скрипку, прошла на сцену.

           Ей не подвластно было владение скрипкой без смычка, как это делал Коб со своей виолончелью. Но Алия и не стремилась к этому. Ей нравилось ощущать вибрацию и чувственность струн, упрямство или покорность инструмента.

           Скрипку она воспринимала как живое создание. «Как иначе? Если она понимает мое движение души и откликается. Но и музыка живая, – думала Алия. – Значит, и ноты живые. И Вселенная живая. Но какая она? Мы здесь живем, отделенные от других планет и от Земли. Вот бы не было стен в этом концертном зале, чтобы чувствовать дыхание Вселенной и звучание солнечного ветра».

           Алия играла, и у нее возникло ощущение, что она летит к Земле, ее длинные косы расплелись, и ветер ласково перебирает черные пряди. 

продолжение: http://proza.ru/2025/03/14/488