Солнечный ветер часть 5

            Прошел год. Алия победила в музыкальном конкурсе. Она счастлива: собирается на Землю, чтобы посетить концерты мировых знаменитостей.

            Девушка первый раз покинула город-сферу и за волнением, которое пыталась скрыть, не сразу заметила, что они уже летят.
            Летательный аппарат настолько бесшумен и спокоен, что, если бы не пространство пассажирского отсека, похожее на барокамеру для омоложения, но только с множеством экранов, приборов, кресло, управляемое мыслью, и большой круглый иллюминатор, можно было подумать, что она в салоне красоты и здоровья.

            Стальная синева космоса, казалось, сожмет их, сплющит. Алия вжалась в кресло и зажмурилась в страхе. А когда осмелилась открыть глаза, не смогла удержать восторга от увиденного. Звезды, планеты, метеориты – Вселенная сияла, дышала и, наверное, звучала, подумалось девушке.

            Увиденное напоминало сплетение светящихся капилляров в бесконечном теле Вселенной, которые соединяли космические тела друг с другом невидимыми, но живыми нитями. Это не позволяло им двигаться хаотично, а подчиняло законам Мироздания. «Не только физическим, – подумала Алия. – Некоторые звезды умерли, а их свет все еще пронизывает космос. Это говорит о том, что в Космосе живет дыхание времени. Одного. Единого. Без деления на прошлое и будущее. А настоящего-то и нет. Это тысячная доля секунды – не уловить. Вселенная – нескончаемая ветвь времени».
           «Да, – вслух сказала Алия, – нескончаемая ветвь времени». Но ее никто не услышал. Люди были заняты. Мужчина через ряд от нее слушал музыку. Это она поняла по дисплею перед ним. Другой увлечен чтением.

            Алия прильнула к иллюминатору и среди космических нитей хотела найти ту, что приведет в прошлое, когда бабушка была юной. Она знала, что нити их времен связаны как две живительные вены.

            «Я должна найти потомков Жана и узнать, как он жил без бабушки. Жаль, что не смогу сказать, что до последнего она помнила его. Жана уже нет на свете. Но его потомки… Я найду их. Но как?».

            Алия еще не знала, что судьба иногда имеет свойство делать щедрые подарки, но разглядеть их бывает сложно из-за недоверия к собственной интуиции.

            Зачем искать родственников Жана, она не могла объяснить. Ее вело чувство. И нити. Те душевные нити, что связывают людей, особенно тех, кто дорог. И неважно, сколько прошло времени, прошлое живо, оно рядом, оно – настоящее.

                ***

            Приземлились на европейском севере России.

            Алия ступила на землю и поежилась. Июль, а холодно. Воздух серебрист, резок, холоден. Но живой. Сначала ей показалось, что он разорвет легкие, но, почувствовав его свежесть и возбуждающую энергию, успокоилась. Наверное, так пахнет арбуз, подумала она. Бабушка говорила, что снег и арбуз имеют общую нотку аромата – свежесть. Снега не было, конечно же, в июле, но Алие было холодно.

            Их ждал военный вертолет, который доставил в Москву.

            Поселились в гостинице недалеко от концертного зала имени Чайковского на Триумфальной площади.

            Алию пугал городской гул, который, казалось, воронкой затягивал в свое нутро. На его фоне ее голос стал тихим и чужим. Когда она о чем-то спросила прохожего, тот не расслышал и наклонился к ней.
            Она засмеялась, когда увидела троллейбус с усиками, электричку, похожую на гусеницу и разрисованный под глобус воздушный шар, вырвавшийся из рук ребенка. И хотя многое знала о жизни на Земле, наяву все оказалось гораздо занимательнее.

            Концертный зал поразил ее архитектурой, теплыми тонами и прекрасной акустикой. Слушая известного скрипача, исполняющего ноктюрн Шопена, она поглаживала мягкую спинку впереди стоящего кресла.

            Алия с нетерпением ждала, когда сможет полететь в Актау. В программу пребывания на Земле входило три дня свободного посещения одного города по выбору.

            И вот она в самолете. Он ее неприятно поразил. Оказался тяжелым в движении, небезопасным, как ей представилось, и шумным. Долетит ли?

            От волнения перед встречей с городом бабушки и от страха перед этой громоздкой стальной птицей она побледнела. Стюардесса предложила лекарство, увидев ее лицо и то, что девушка и вцепилась в спинку впереди стоящего кресла. Алия поблагодарила: «У меня есть свое».

           Она посмотрела в иллюминатор. Начинался рассвет. Солнце, как теннисный шарик, выпрыгнуло из облачной полосы, и Алия не смогла сдержать восторга от позолоченной синевы неба.
 
           Внизу проплывали леса, нити рек. Когда она увидела степные просторы, поняла, что скоро будут на месте. Алия подумала, что бескрайняя степь – путь в космос. Если бы она жила на Земле, то, когда бы скучала по родителям, бежала к горизонту и взлетала, как птица, и небо принимало бы и несло все выше и выше в космические дали.

           Показались холмы с мягкими очертаниями, сверкающее на солнце море и город в лучах слепящего солнца.
           Когда самолет начал снижение, город показался карандашным наброском: линии, тени и дома – как розовые аметисты. Здания напоминали кубики на макете города.

                ***
            Алия поселилась в гостинице на берегу моря.
            Она пообедала и пошла знакомиться с городом.

            Вернулась, когда стемнело. Подошла к окну. Звезд не было видно – свет неспящего города затмил их. Серебрилась луна и бледно-голубой кистью рисовала тени на деревьях и крышах домов.

            Алия распахнула окно, слушала говор волн и думала о том, как прекрасны эти звуки и как их передать в музыке. Она записала в электронную нотную тетрадь несколько мелодий, возникших от впечатлений дня.

            Открыла чемодан, достала дневник бабушки и смычок. Красивым каллиграфическим почерком на первой странице было написано: «Дневник без дат». Действительно, не было ни одной даты.

            Алия читала, плакала, смеялась, целовала страницы.

            Только последняя запись имела дату: десятое августа.

            На этой же странице приклеена фотография юноши с кобызом. Широкие черные брови, волнистые волосы до плеч и взгляд – добрый и загадочный, словно он не здесь, а растворился в музыке и любви. Его ладонь лежала на грифе инструмента и от этой ладони шло тепло, будто он дотрагивался до любимой девушки.

            «Здравствуй, Жан. Вот ты какой, – сказала Алия, разглядывая юношу, и ей показалось, что он ей улыбнулся. – Как же твоя фамилия? И как тебя найти? Почему я не спросила бабушку?»

                ***

            На следующий день у Алии были билеты в филармонию на концерт казахского народного оркестра.

            Она сидела в первом ряду, слушала музыку и узнавала старинные музыкальные инструменты, о которых перед полетом прочитала в библиотеке.
 
            Зазвучала домбра – сначала призывно и страстно, словно возлюбленный звал девушку сесть на коней и помчаться по степи в маковых цветах, потом грустно и нежно – как ее возражение.

            Душа Алии откликнулась музыке, словно она разговаривала с Кобом и отказывала ему, а он вскочил на коня и умчался в сторону коричневых холмов, похожих на спины лежащих верблюдов. Алия встрепенулась – так явственно предстала перед ней эта картина.

           Оркестр заиграл торжествующую песнь родной земле. Алия была очарована звучанием казахской цитры – жетыген. Она намекала на те ее чувства, что готовы вырваться из души.

           Алия ощущала себя человеком Земли, чувствовала дыхание степи, запах терпкой полыни и сладкую боль непроявленной любви.

           Когда объявили последнее произведение и соло на кобызе, вперед вышел юноша, приподнял смычок, наклонил голову, словно произнес ласковые слова кобызу, тронул струны и зазвучали такие нестерпимо жгучие звуки, что дыхание Алии замерло, она прижала ладони к вспыхнувшим щекам.

           Она слушала, как струны влюбленно откликаются на сильные трепетные руки юноши, и неизреченное счастье наполняло ее. Что-то поднималось к горлу, трепетало, пытаясь вырваться. Тело ее напряглось, будто ток пронзил ее. Волна прошлась от сердца по всему телу. Алия положила руку на живот, чтобы успокоить сладкую тянущую боль.

          Если есть душа, то она звучит как этот чувственный кобыз, подумала девушка.

          Ей казалось, что юноша играет только для нее. Ее волновали его чуткие руки с плавными и ласковыми движениями.
 
          Экспрессия музыки нарастала как голос страсти, что сильна и нежна одновременно.

          Мелодия кобыза выражала боль целого мира, всю его иронию, гнев, жажду прекрасного, связывала души слушателей с душой Вселенной.
          Казалось, нет в зале отдельного дыхания, а есть единое, слитое в космический переливающийся шар.

          Юноша взглянул на нее, и мелодия зазвучала призывно. Она звала остаться на Земле.

          Алие хотелось бежать на сцену, заглянуть в глаза музыканту, сказать, как она потрясена его игрой.
 
          Юноша закончил играть, наклонился к кобызу, будто поцеловал его, выпрямился, откинул назад длинные волосы и посмотрел на Алию.

                ***

          После концерта Алия ждала возле здания, когда выйдут музыканты.
          Увидела юношу и подошла к нему. Познакомились.

               – Алия? Но это же казахское имя, – удивился он, с интересом глядя на белокожую девушку с нежными чертами лица и черными длинными косами.
               – Да, – сказала Алия. – Так меня назвала бабушка. А я знаю, что означает твое имя. Арман – мечта. Верно?
               – Меня дед так назвал. Но я его не видел. Он умер, когда мне было всего два дня. Говорят, он сказал перед смертью, что его мечта не исполнилась, но пусть внук ее достигнет.
               – Какая мечта? – Алия заправила локон за ухо и в свете фонаря сверкнул камень на ее кольце. Арман внимательно посмотрел на него.
               – Я этого не знаю, но думаю, что это связано с его любовью к девушке, с которой они расстались.
               – Печально, – сказала Алия. – И моя бабушка любила, но не смогла быть с любимым.
               – Когда мне было пять лет, мне подарили его кобыз. Такова была воля деда. Но к нему не было смычка. Сказали, он отдал его той, которую любил. Он ее искал, но безуспешно. И с тех пор не брал в руки кобыз. Я редко играю на нем, другие смычки, мне кажется, дают не тот звук, какой я бы хотел.
               – Этого не может быть, – задохнулась от изумления Алия. Этот смычок у меня.
               – Как? Это невозможно.
               – Твоего деда звали Жаном? А его мать Алией?
               – Верно. Так ты… внучка той девушки? И этот перстень. Он так похож на те, что делал мой предок.
               – Жан подарил его моей бабушке. Она не расставалась с ним. У меня есть смычок от кобыза твоего деда. Он в гостинице.
               – Давай встретимся завтра. И я буду играть только для тебя, – сказал Арман.
               – На берегу моря, – предложила Алия. – Вечером. Я принесу смычок, а ты кобыз деда.

продолжение: http://proza.ru/2025/03/18/616