Солнечный ветер часть 6

          С утра Алия была в архиве, изучала документы, искала родственников бабушки и Жана.

          Чувствительная и эмоциональная, она вошла в прошлое, как в забытую вселенную, изучала, размышляла, жила в нем.
   
          Алия поняла, что прошлое не исчезает, оно отходит в сторону, засыпает. Но когда подходишь к нему вплотную – просыпается.
          Она ощущала живую реальность прошлого, дыхание бабушки, видела ее улыбку, чувствовала слияние их душ. Ей казалось, она услышала, как Жан говорил ей: «Эмма, я буду тебя ждать». А она смотрела на него, пытаясь запомнить каждую черточку, каждую эмоцию, что появлялась в его глазах и, как художник, «рисовала» его, чтобы в разлуке воспроизводить образ, голос, улыбку любимого.

                ***

             После шести Алия направилась к морю.

             На набережной остановилась, приложила руку козырьком к глазам и смотрела на воды Каспия, пульсирующие серебряными точками и линиями, словно зарождающаяся галактика. Ветерок гладил ее лицо, воздух – мягкий вкусный – наполнял счастьем.

           Она увидела на берегу Армана и побежала вниз по ступенькам, а он – ей навстречу. Арман раскинул руки, желая сразу же обнять ее. Но остановился, увидев серьезное лицо.
           Алия не сдержалась и захохотала, и Арман понял, что строгость ее напускная, подхватил, приподнял, закружил. А когда опустил на землю, она все еще жмурилась, как котенок.
           Ему хотелось поцеловать ее так, чтобы почувствовать упругость губ, расплести косы и гладить блестящие волосы.
              – Ты красивая и необычная, но… – он замолчал.
              – Что «но»? – спросила Алия.
              –  Не похожа на других девушек. И взгляд какой-то неземной.
              – Это стандартный комплимент? – улыбнулась она.
              – Ты словно с другого мира.
              – У каждого человека свой мир. Познать мир другого не всем под силу.
              – А ты можешь?
              – Я только учусь, – уклончиво ответила она. Ей хотелось сказать, что его мир притягателен, его глаза магически действуют на нее, его руки волнуют. Ей хотелось обнять его, прижаться, целовать красивые чувственные пальцы, но она остановила себя. Вдруг у землян не принято открыто выражать эмоции? Она читала, что девушка первая не должна выдавать своих чувств. Ох, и зачем все эти условности?

             Алия вздохнула, достала из сумки футляр со смычком, протянула Арману. Он погладил его, прижал к губам.
                – Пойдем, – взял Алию за руку.

             Они подошли к розовым скалам.
             На песке лежал белый пиджак, на нем – кобыз. Алия взяла его, и зеркала на грифе отразили свет вечернего солнца.
                – На нем Жан играл моей бабушке, – сказала она. – Я словно вижу их сейчас и мне так больно, что они не смогли быть вместе. Ну почему, когда люди любят, расстаются? Это неправильно.
             Арман хотел ее обнять, но сдержал себя
                – Так бывает. Но так не должно быть, – он смутился. – Ты нашла то, что искала?
                – Оказывается, у моей прабабушки был жених, за два дня до свадьбы погиб. На мотоцикле разбился. Она ждала ребенка, мою бабушку. Я узнала его имя и нашла его родных. Но они живут в России. В следующий раз я познакомлюсь с ними.
                – В следующий раз? Почему? Давай завтра же полетим к ним. В каком городе они живут?
                – Я пока не могу, – уклончиво ответила Алия. – В следующий раз.
                – А почему твоя бабушка этого не знала и тебе надо искать корни? Мы знаем свой род до седьмого колена и дальше. Это святое.
                – Когда родилась Эмма, моя бабушка, ее мать умерла и ребенка определили в дом малютки. Ее удочерила медсестра и воспитала девочку. И бабушка не искала родных, не желая обидеть мать, вырастившую ее. Приемная мать умерла, когда Эмма только закончила школу. Да и узнала она о том, что удочеренная, когда разбирала документы после похорон. Она хотела заняться поисками родных, но у нее не было времени, она готовилась… – Алия замолчала.
                – К чему готовилась?
                – Потом расскажу, – ответила Алия и посмотрела на чайку, которая ходила по кромке берега и, когда волна набегала, смешно подпрыгивала.

             Арман смотрел на девушку, на изгиб ее бровей, словно прописанных мастером каллиграфии. Что-то в ней магическое, думал он.
                – Но я рад, что ты нашла ниточки, а теперь их надо потянуть. У тебя все получится. И я помогу.
             Алия внимательно посмотрела на него, и он ощутил сладкий ток по всему телу. Глаза. Да, именно глаза у нее магические: сияющие, словно солнечные лучи исходят изнутри.
                – У тебя глаза восточные, хотя синие, – севшим от волнения голосом произнес он.
                – Я принесла дневник бабушки. Хочешь почитать, что она пишет о Жане? – Алия открыла тетрадь. – Вот начни отсюда. Три страницы. Их знакомство.
Алия не хотела, чтобы Арман сейчас узнал, почему бабушка исчезла из жизни Жана и что Алия не живет на Земле.

             Они сели в тени. Он читал, она смотрела на море.

             Волны пульсировали в спокойном ритме.
             Алия увидела муравьишку, убегающего от волны, и засмеялась. Арман посмотрел на нее, улыбнулся и стал читать дальше. Она смотрела на него и думала, что Коб – холодный красавец, а Арман – яркий и самобытный, степняк с красивой душой и утонченным музыкальным вкусом. Ей хотелось дотронуться до его руки, погладить пальцы. Желание прижаться к нему всем телом взволновало ее и напугало.

             Арману хотелось читать дальше, чтобы узнать что-то и об Алие, но не смел ослушаться. Алия взяла дневник, нашла последнюю страницу с фотографией Жана и протянула Арману. Он прочитал вслух: «Десятое августа. В последние минуты моей жизни, я буду слышать голос Жана, его кобыз споет нашу любимую мелодию. Я услышу «Нак! Нак!», и моя душа спокойно полетит к любимому».

            Когда Арман закончил читать, вернул дневник, внимательно посмотрел на Алию и сказал:
                – Ты понимаешь, мы не зря встретились. Твоя бабушка и мой дед любили друг друга.
 
            Арман обнял ее. Она смущенно замерла перед силой нежных сильных рук, провела рукой по его длинным волосам, закрыла глаза. Арман поцеловал ее. Его сухие губы обожгли ее. Она не знала, как вести себя, что сказать и заплакала. Он опешил, обнял ее, поцеловал в висок.
                – Сегодня тоже десятое августа. Но я не расстанусь с тобой. Я не отпущу тебя. Никуда.
                – А в космос? – улыбнулась Алия.
                – Никуда, – сказал Арман и поцеловал ее.
                – Сыграй, – попросила Алия.
                – Дед говорил, с какого аккорда начнешь день, таким он и будет, – сказал Арман и исполнил короткую чувственную мелодию. – Это станет аккордом нашей с тобой жизни.

              Загорелось небо, море на горизонте побагровело.
                – Смотри! – восторженно закричала Алия. – Как огонь.
              Арман улыбнулся. «Такая наивная, будто все это видит впервые», – подумал он, но ему даже мысль не пришла о том, что она играет. Он видел в ней естественность и детское изумление ото всего, на что смотрит. И опять возникла мысль, что девушка неземная.

              Алия вскочила и побежала к воде. Арман за ней.
Волны стали говорливее и с силой накатывали на берег. Арман взял ее за руку, и они шли по кромке воды, а волна белым ажуром гладила их ноги.

              Алия остановилась, внимательно посмотрела на Армана, будто читала его мысли. Вспомнилось, что бабушка написала в дневнике: «Понять можно только что-нибудь тебе созвучное». Арман звучал как прекрасная музыка, трогающая душу так ласково, как он – струны кобыза.

              Алия потянулась к нему, и он поцеловал ее. Теперь его губы оказались мягкими, подрагивающими и это отозвалось в теле Алии сладкой дрожью.

              Из-за скал подступили сиреневые сумерки и скрыли границу между морем и небом. Они соединились в едином цвете, словно художник закрасил холст, чтобы нанести ночные образы и краски. Потекли с небес звездные ручейки, пронизали небо как тропинки в степи.

              Они сели на теплый валун, обнялись. Арман накинул на плечи Алие свой белый пиджак, и она напоминала чайку.
                – Какая у тебя мечта? – спросил Арман.
                – Хочу почувствовать влажность травы, а здесь только песок. И попробовать арбуз.
                – Ты никогда не ела арбуз? –  он посчитал это шуткой и засмеялся. – Ты точно с другой планеты. Алия засмеялась в ответ. Арман снова стал ее целовать.
                – Смотри, медовая луна в облаках, как в кудряшках, – отстранилась Алия, чтобы немного успокоиться.
                – У тебя губы сладкие, как мед. Хочешь лунную сонату? – Арман взял в руки кобыз, наклонил голову, что-то ему прошептал, коснулся смычком струн и нежные звуки, как серебряные нити, опустились в море, сшивая его с небом и землей и образуя единое чувственное пространство. Музыка рвала все телесные преграды и касалась обнаженного сердца.

                В эти минуты Алия поняла, что такое романтика. Это мгновения, когда вселенная оказывается внутри, захватывает чувством, не имеющим временных и пространственных границ, – любовью.

                Арман играл и смотрел на девушку. Луна серебрила ее лицо, и она казалась лунной девочкой.

                Кобыз замолчал. И через секунду полилась тихая и чувственная мелодия. Арман импровизировал, закрыв глаза. Он видел степь, алые маки, горизонт, где алая полоса сливается с синей, девушку, появляющуюся из красно-синего облака. Она спешила к нему. Взмахнула руками, оттолкнулась от земли и воспарила, как яркая колибри в танце.
               Он почувствовал, как она опустилась возле него, провела дрожащей рукой по его щеке. Арман ощущал ее прерывистое дыхание, отрыл глаза, опустил смычок, взял ее ладонь и поцеловал в центр. Алия провела пальцем по его густым бровям, будто рисуя.

                – Словно по сердцу ступаешь ты,
                Рассыпая звезды и цветы.
                Я не знаю, где ты их взяла,
                Только отчего ты так светла
                И тому, кто мог с тобой побыть,
                На земле уж нечего любить? (1)– севшим от волнения голосом прочитал он. – Каким ветром принесло тебя ко мне? Звездным?
                – Есть солнечный ветер. Создают ли другие звезды ветры, подобные солнечному? Возможно. Если у звезды есть корона. Солнечная корона возникает в результате перемешивания и конвекции газа фотосферы. Если в водородных звездах возможна конвекция с температурой поверхности не менее чем 6 400 градусов, то звездные ветры должны, по-видимому, существовать.

              Арман опешил:
                – Ты особенная, словно из параллельной вселенной.
                – И в нашей вселенной много тайн и непознанного.
                – Ты физик? Ученый? – спросил Арман.
                – Нет, я студентка и скрипачка, – засмеялась Алия.
                – Интересное сочетание. Я тебе хочу что-то показать. Идем, – он взял ее за руку.

              Поднялись по ступеням к городу, прошли по набережной и остановились возле девятиэтажного здания, на боковой стене которого Алия увидела мурал (2)и не сдержала удивления.
                – Я его видела во сне. Это же кобыз. Но необычный. Фантастическая интерпретация. Невероятно. Столько разнообразных деталей казахских орнаментов и элементов тюркской культуры, – сказала она.
                – Я знаком с этим художником. Это инопланетный кобыз. Ты видишь, там мы.
              Алия тоже заметила, что девушка и юноша, вписанные в полушария кобыза, похожи на них. Глядя на их гибкие тонкие фигуры, казалось, что они танцуют.
                – Они танцуют, – сказала Алия.
                – Похоже, но на самом деле нет, потому что на кобызе исполняют не танцевальную музыку. Они воплощают мужское и женское начало – основу всего в космосе и на Земле, – сказал Арман. – Художник, он мой друг, хотел соединить казахские мотивы, этнические темы других народов в космическое единое. Художник создал легенду о том, что этот музыкальный инструмент изобрели не люди, что его прототип был дан кем-то свыше.
                – Коркыт-ата, наверное, тоже был с какой-то планеты и послан на Землю, чтобы помочь людям, – сказала Алия.

               В эту ночь Алие слышались мелодии, летевшие к ней вместе с солнечным ветром.
               Она открыла нотную тетрадь и записала услышанное. Мелодия была грустной. Она ложилась на сюжет китайской притчи о том, что Млечный путь – Небесная река – разделяет влюбленных и преодолеть эту реку они не в силах. Юноша жил на Земле, девушка – на Небе. Владыка Неба позволил им встречаться только раз в году – в седьмой день седьмого месяца.

                Алия подошла к окну, смотрела в ночное небо и думала, что и они с Арманом так же разделены Небесной рекой.

                Из-за городского освещения она не смогла увидеть две яркие звезды по обе стороны Млечного Пути, которые находятся друг напротив друга – Альтаир и Вега – из древней китайской легенды о красивой любви.

                «Сегодня десятое августа. Седьмой день седьмого месяца, – вздохнула Алия. – Неужели и меня ждет разлука с Арманом навсегда? И завтра я возвращаюсь домой».

окончание: http://proza.ru/2025/03/20/332

1.Николай Гумилёв."Рассыпающая звёзды"
2.Мухит Дулу – автор мурала