Чарльз Б. Лумис. Крошка Мод и пароход

   Однажды крошка Мод и ее дорогая мамочка плыли из Нью-Йорка на пароходе через океан в Европу — в Рим. И мамочка крошки Мод сразу после отплытия ужасно вдруг занемогла. Слегла она в свою постель в каюте и сказала:

   — Ах, моя крошечка Мод, отложили б лучше мы с тобой это наше путешествие на будущее — на ту пору, когда возьмутся, может, да осушат моря все эти несносные!

   И крошка Мод, которая на волнах океанских не занемогла ни крошечки, присматривала теперь за своей дорогой мамочкой. Мамочка же присматривать за своей крошкой Мод, равно как и впереди крошки Мод не могла никак: глаза ее были закрыты, и стонов от нее крошка Мод не слышала оттого только, что силы совсем уж ее оставили.

   — Мамочка, может, тебе эклер принести? — вернувшись в каюту из ресторана, поинтересовалась у нее заботливая дочка.

   Ответа от мамочки крошка Мод не услышала, и потому очень опечалилась. Если у мамочки недостает уже сил, чтобы вежливо ответить дочке «да» или «нет», значит, всерьез, весьма всерьез занемогла она.

   — Или давай-ка я лучше принесу тебе пате-де-фуа-гра! — сказала крошка Мод, перебирая в уме мамины кулинарные пристрастия.

   От поминания пате-де-фуа-гра добрая леди содрогнулась пару раз беспокойно, и крошка Мод поняла, что с подбором блюда опять допустила она промашку.

   — Еще там есть у них очень вкусные жареные угри. Хочешь, их принесу? И немножко пудинга с изюмом прихвачу!

   Но мамочка отвернулась лицом к стенке, и крошка Мод, догадавшись, что хочет она хоть чуток поспать, вышла из каюты.

   Когда поднималась она по лесенке на палубу, судно вдруг сильно встряхнулось всё. Забегали туда и сюда встревоженные матросы и пассажиры, и, прислушавшись к их выкрикам и переговорам, узнала крошка Мод, что попали они в самое настоящее кораблекрушение: пароход их на риф напоролся!

   — Интересно, где, кем и как воспитывались все эти люди?! — не удержалась задать себе вслух такой вопрос крошка Мод, наблюдая вокруг себя на палубе беспорядочную суету и толкотню. — Вопят как до ужаса ужасного перепуганные, бегают, сшибают, вон, гляди-ка, с ног друг друга!

   Но тут вдруг вспомнила крошка Мод о своей мамочке; подошла она к капитану и сказала ему:

   — Моя дорогая мамочка совсем не в том сейчас состоянии, чтобы принять участие в этом вашем кораблекрушении! Она такая занеможенная, что даже боюсь ей сказать я, что корабль ваш на риф наскочил, с ней ведь от такой новости даже не знаю что случиться может! А разве нельзя снять как-нибудь пароход ваш с этого рифа?

   Капитан, хоть и был в те минуты с головой в заботах он, снял с головы фуражку и ответил крошке Мод:

   — Мое дорогое дитя, если б только знал я, что твоей маме на моем судне не поздоровилось вдруг, и если б только ведомо мне было, что в этих водах наплыть можно на опасный для судов риф, мы, заверяю тебя, ни за что бы на него не напоролись. Но уж коли избегнуть обеих этих неприятностей не удалось нам, боюсь я, что прекрасный пароход мой с минуты на минуту с рифа прямиком в морскую пучину сползет. И потому попрошу я тебя поскорее поинтересоваться у твоей мамы, нет ли у нее желания покинуть каюту, выйти на палубу и прилечь на спальное место в спасательной шлюпке. У нас есть несколько комфортабельных вполне шлюпок — со спальными скамейками, — и их вот-вот примутся спускать на воду.

   — Благодарю я вас за вашу любезность, мистер капитан, — ответила ему крошка Мод, — я сейчас же передам ваши слова моей дорогой мамочке! Но думаю я, совсем не захочется ей вставать сейчас с постели и двигаться; занеможенная, говорю же я вам, до такого предела она, что даже жареных угрей не захотелось ей поесть, а ведь дома они почти каждый день на столе у нас! Я даже за жизнь ее, мистер капитан, беспокоиться уже стала!

   Сумятица на судне ужасно раздражала крошку Мод: пассажиры плотно толпились и невежливо отталкивали один другого от шлюпок, приготовляемых матросами к спуску на воду. На бортиках одной из шлюпок не успела просохнуть свежая окраска, и некоторым леди безнадежно выпачкала она дорогостоящие их платья. Хоть и спешила крошка Мод в каюту к своей мамочки, но, заметив такое, подбежала она к той шлюпке, стала перед ней и крикнула: «Будьте осторожны! свежая краска!». Немало одеяний спас от неисправимой порчи этот очень своевременный с ее стороны поступок!

   Когда стояла крошка Мод возле той шлюпки, подошел к ней один джентльмен; с ним она и ее дорогая мамочка были немножко знакомы. Протянул он ей спасательный жилет, но крошка Мод надевать его решительно отказалась, хотя и поблагодарила джентльмена за проявленное к ней участие.

   — Попозже, может быть, я и смогу воспользоваться вашим любезным предложением, — сказала она ему, — но сейчас мне срочно нужно бежать к моей дорогой мамочке, она до немочи укачанная в каюте лежит, и страшусь я, ох как страшусь известить ее о нашем крушении! И если заявлюсь к ней еще и с этой штуковиной на меня нацепленной… ой!

   И крошка Мод побежала по лесенке вниз к их с ее мамой каюте. И, войдя в нее, сказала она дорогой мамочке:

   — Мамочка, даже не знаю я, как бы оно лучше… было б мне… э-э… офразировать для тебя то, что придется сейчас довести мне до твоего сведения. Ах, как было бы замечательно, если б только получилось у тебя отложить на время занеможенность эту твою!… Мамочка, дорогая, ты здесь слышала недавно громкий такой дребезг?

   — О, да, слышала, — ответила ей мамочка. — Стюардесса приносила недавно мне вазочку с джемом; я ее попросила унести вазочку, пожалуйста, обратно, и возле двери с подноса соскользнула она у нее и разбилась вдребезги. Но стюардесса, кажется, прибрала тотчас там всё…

   — Нет-нет… я о толчке… таком говорю… Встряске такой, знаешь, снизу… Ох, мамочка, пароход-то наш на риф ведь наткнулся, и в скорой скорости на дно он уйдет! Как ты думаешь, сил у тебя хватит, чтобы на палубу подняться и в шлюпку там сесть? В ней-то мы и спасемся!

   — Раз надо, значит надо! — решительно сказала мама и поднялась тотчас на ноги. — И давай-ка поспешим немедля мы отсюда, каюта не самое подходящее в такой ситуации место, чтобы отлеживаться в ней с недугом каким бы то ни было!

   Вышли обе они на палубу, — и крошка Мод остолбенела от смятения, когда увидела уплывающие прочь от корабля все-все, сколько на нем их было, шлюпки. На борту оставалась только команда вместе с капитаном, а из пассажиров только она и ее дорогая мамочка.

   Капитан все еще стоял на мостике, держа в руке рупор; на лице его читалось в ту минуту чувство до конца исполненного долга. И какой-то облегченности даже.

   — Доброе утро, мэм! — сказал он, заметив на палубе мамочку крошки Мод. — Ну как, получше вы уже себя чувствуете?

   — О, да! И даже кажется мне, свежий воздух здесь на палубе прямо-таки оживлять меня сразу стал! А если… а если мне еще и погрести немного? На веслах посидеть? Как вы думаете, мистер капитан, пойдет такое на пользу мне?

   — В том не вижу я ни для вас, дорогая леди, ни для нас тут всех никакой уже необходимости. Почему не вижу? Да потому что спровадили мы в плаванье на веслах всех наших пассажиров, — кроме вас, мэм, с дочкой! Судно облегчилось, осадка его уменьшилась, изрядно уменьшилась, — и оно само собой отцепилось только что от рифа. Через минуту-другую дам я в машину команду на «полный вперед»! Так что духом вы не падайте, взбодритесь, мэм! как раз по курсу сейчас Мадейра* у нас; и вот, подлатаемся в доке мы, мэм, и…

   — Ах, благодарю, благодарю я вас, мистер капитан, но мадера?… Очень прошу вас извинить меня, но пить ее я не стану, если я чем-то и взбадриваюсь, так только чаем! Чувствую я себя чуточку уже лучше, и потому от чашечки чая с кусочком бисквита не откажусь. О, да и вам же и подлатать что-то нужно, кое-что из одежд ваших, да? Так вы в таком деле в любой час на мою помощь рассчитывать можете, да и не только на мою: крошка Мод моя уже научилась латки вполне прилично на что угодно нашивать!

   Когда услышала крошка Мод от мамы такие слова, догадалась она сразу, что вернулось к ней, в конце концов, доброе здравие. Захлопала она в ладошки и вскрикнула радостно:

   — Ну и вот же! ну и вот — все напасти наши счастьем обернулись, правда ведь, мамочка?! А может, ты и жареного угрика скушать сможешь, самого такого крохотульку хотя бы?

   Мама улыбнулась.

   — Пожалуй… смогу! — ответила она.
   ____________
   * Мадейра – остров в Атлантике в шестистах милях от входа в Гибралтарский пролив. (Примечание переводчика).

***
Перевод 2-й главы – “Little Maude and the Shipwreck” – из книги Чарльза Б. Лумиса /Charles B. Loomis/ «Крошка Мод и ее мамочка» /“Little Maude and her Mamma”, New York, 1909/.
Иллюстрация автора.
© Перевод. Олег Александрович, 2025