Из цикла Город родственников

Няня и  бабушка

Няня - большая,  ласковая, добрая. Сейчас на угол коридора смотрю – не понимаю, как она на сундуке могла поместиться? В молодости парень обманул ее,  и  она ела, не останавливаясь,  на нервной почве. У нас была одна комната,   и мы не могли ее принять к  себе. Она входила, когда папа и мама  выходили из комнаты. А если я ночью плакала, то мама упрямилась – качала меня, а если не помогало, она вставала и передавала меня няне, чтобы та, сидя на сундуке,  меня   укачала. Няня  садилась на сундук, качала меня на руках, а  когда я засыпала, вновь передавала в комнату маме.

Мама была большой ответработник по санаторному  строительству,  и у нее был в Москве плотный график – написать отчет за месяц работы в командировке и вновь уехать  в командировку.

Днем няня  в кухне  разговаривала с  соседкой. Как-то время нужно было проводить. Но у соседки тоже было все плотно – пять человек накорми,  сбегай в домоуправление  убраться и продолжи стирку и  мытье полов.

Из-за такого графика мама додержала  меня с няней по минимуму и когда я немного окрепла,  перевезла меня к бабушке на Писцовую. Бабушка, конечно,  когда она родная –   вне конкуренции. А тем более у моей бабушки на Писцовой  были хоть какие-то условия. Она могла находиться  со мной в своей комнате. Правда  ей тоже убираться надо было утром на фабрике игрушек. И тогда кто-нибудь из теток ее подменял.

А  когда я начала ходить  бабушка поделилась со мной своим большим богатством – двором у дома и всеми своими соседками, которые ей были подругами. И это мне так понравилось! Большой-пребольшой стол, две большие лавки, человек  восемь сидит, детвора бегает, два тополя, соединенные веревкой, на ней  постирушки, тут же тазы с замоченным бельем, тут же разговоры, угощения детей. 
– На тебе конфеточку.
-Да какая ты большенькая  стала.

Бабушка была бескорыстная и терпеливая, поэтому ее все любили и уважали. Могла чужую ситуацию выслушать, а  при случае – и всю жизнь человеческую. Ей все рассказывали про себя, про жизнь, у кого какие трудности, кто с кем поссорился и кто когда поедет  в церковь. Церковь  недалеко была - две остановки,  на Соколе.

И я  так полюбила это место на Писцовой, что на Фасадную и ездить не хотела в детстве. Тем более  что кроме бабушки тут еще были две тетки, которые  были очень не похожи  и разных специальностей. И каждая хотела со мной дружить, потому что своих детей у  них не было. Я этого не понимала, но очень хорошо чувствовала, потому что  всю нерастраченную, положенную на своих детей любовь, они отдавали мне. Так сложилась их судьба.

Мои тетки
 
Одна моя тетка – физкультурный работник –  стала учить меня ходить на лыжах в Тимирязевском парке.  Не скажу, что мне это легко досталось. Я и отлынивала, часто и не хотела. Но она  и  как тетка моя и как педагог пыталась привить мне  преодоление трудностей.

– Шнеллер, шнеллер, не реви, не останавливайся, мало ли  что у  тебя руки замерзли!

Она чувствовала свою обязанность перед старшей сестрой не давать мне лениться.
Да, тогда это было повсеместно:  учить преодолению трудностей. Советские педагоги – они такие! Учили преодолевать  трудности. Поэтому я горжусь своей тетенькой Ритой, что она, как могла, в отсутствии матери пыталась  заместить  её  и  привить любовь к спорту.

Потом    я к лыжам была спокойна, но,  вспоминая ее, мне кажется, что она преодолела все свои трудности и как хороший  человек и как спортсмен-рекордсмен.
У Риты  была возможность сделать спортивную карьеру, и она ее сделала благодаря своему упорству.  У  нее была встреча с  любимым человеком, и  ничего не мешало им любить друг друга  и жить долго и  счастливо. Судите сами: она –   спортсменка,  а он – тренер.

Женщины часто  берегут свою жизнь, для того, чтобы дать жизнь ребенку в будущем. Для  здравомыслящей женщины – это – условие ее жизни. А мужчины устроены не так. Им хочется и в мужской компании быть героем, в  том числе и всех на праздниках    перепить, и в женской компании у них глаза разбегаются.

Он как думал? Люблю-то я, конечно, Риту, но вот встретилась мне иногородняя. Задор, накал и желание самоосуществиться   такой силы, что не хочешь, а влюбишься. Вот бы мне такую попробовать! А Рита – верная, она простит.

Так что первую половину своей общей жизни в спорте они прожили счастливо. Рита выступала за честь  «Динамо»  и в 16, и в 18, и в 20 лет.
А он привык ходить налево. А она по характеру,  что называется, однолюб.  И не простила ему ни  росписи с той, ни ребенка от той. Ребенка он  к себе прописал. Бросил ее потом, клялся, что никогда не встречается, но ребенок прописан – значит, через 15 лет  он будет Рите  соседом в двухкомнатной квартире мужа и будет устраивать концерты – ты ему не жена, ему жена -  моя мать и пошла вон отсюда.
Мало того -  Сева стал ездить на старости лет к ним, трем сестрам,  на дачу и каждую слезно заверял, что любит только Риту. Но сделать уже ничего было нельзя. Ей давали жилплощадь  от работы в то время, когда его ребенок  был мал, а её мать – Дуня – была жива,  и она поехала с матерью в однокомнатную,  чтобы  не ссориться с   его сыном через пять-семь лет.

Тренер сам себя обманул в жизни. Будучи одиноким и больным писал ей  длинные любовные письма. Но она ему не отвечала до самой смерти.
А вторая сестра уже с пяти моих лет  была для меня особенной, потому что она ни какие дистанции  меня не посылала, зато давала мне   круглую с железной крышкой коробку пуговиц и  картонную коробку с лоскутами.
И мне так нравилось фантазировать  с этими  женскими материалами, что я всегда просилась к ней в отдельную комнату – комнату Васи. Но  жила   там Валя, младшая моя тетка.  А еще она любила наряжать меня на какой-нибудь праздник, если стих на нее находил. Она считала себя вольным художником. Давала наряжаться в свои вещи, говорила, что можно, что нельзя одевать, обещала к такому-то сроку пошить  чудненькую   блузочку. И действительно  шила.

Понятно, что я очень ее полюбила, так же, как и ее сшитые ею вещи. И если честно сказать, всегда мне казалось, что она -  вот именно она!  обязательно! - найдет своего безупречного мужа. Но видя и зная всех трех сестер и отдавая первенство Вале, я ошиблась. Наверное, я не понимала мужчин. Перед глазами был только дедушка.  А как мужчины могут  объегоривать  строптивую женщину, я не знала.
Но ведь и она не знала. Ей казалось, что она – самая содержательная из трех сестер. Все их качества в любви – преданность, верность – не особо ценятся. А  ее качества – задор, красота, умение танцевать, умение себя подать  - самые ценные в жизни.

А потом выяснилось, что больной  алкоголик  Сева предан Рите, не смотря на  всю абсурдность  их ситуации, и пишет   ей объяснения в любви до  конца своей жизни. А у старшей, Томки,  – раритетный брак.  У нее симпатия к женатому начальнику была, но  в том же отделе выйти  замуж не положено. А когда Томка нашла в Сибири мужа,  начальник горевал. Такие люди любят, чтобы  им была посвящена жизнь. Они могут много  сделать  для женщины, только будь при нем. Поэтому  начальник сильно удивился, что она вышла замуж, но вида не подал, а сказал только: « Ах, Руков  и тут меня опередил».

А сама Валя  хотела человека,  прежде всего,   выдающегося. Чтобы его каждый знал, чтобы каждый о нем слышал.
Остановилась она  в семнадцать  лет на лестнице  курсов немецкого языка для молодежи и задумалась. Вот гуляю я  по площади Белорусского вокзала, а с поезда спешит уже капитан  западных  войск. И  я свободно ему, как в Берлине, говорю:   «Гутен таг». Он сразу улыбнется, возьмет меня  под ручку, сдаст быстро багаж,  и мы покатим  на такси в Националь. С обещанием женится, конечно, в ту же ночь. Но я,  конечно, не допущу ничего такого непозволительного  до росписи.

Сам ход мысли ее так возбуждал, что она не сразу заметила, сколько молодых особ ждут  этого Берлинского поезда. Потом она еще немножко постояла на углу улицы Горького, где  Гастроном. Артистическая молодежь уже  начинала давать концерты. И она влюбилась  в    слова песни «Три года ты мне снилась, а встретилась вчера…».

Но сказать эти слова певцу ей не удалось. Там оказалась не одна она. Много поклонниц без стыда и совести подбежали к нему.  Так до дела и  не дошло, чтобы  исхитриться   и  встретиться с ним тет- на-тет. Тогда еще не было таких прецедентов – оркестр заиграл, певец запел, выходит прекрасная девушка, он целует ей руку, ведет ее, все аплодируют, и она счастлива.  Но все-таки с каким-то певцом она жила, где-то она его все-таки  ущучила. Но это оказалось так бесцветно и  обессиленно, что она отпрянула:  человек всего себя отдал залу, а что же ей, которая мечтала о нем весь день?

Она в гневе и презрении  выбросила его из головы  и пошла по другой стороне улицы растерянная, обиженная и разбитая. А тут подскочил остроумный, деликатный, говорливый журналист. Представился.
-Я такой-то журналист, такой-то газеты, прошу быть моей мадамой,  но это шутка, конечно! Просто женой! Вы мне очень нравитесь, на вас такая прелестная кофточка. Вы что же? Сами ее шили?

Она была наверху блаженства. Потому что  и о ней, и о кофточке в должных культурных  выражениях все было сказано. И  она промолвила: «Да!» и они пошли в ЗАГС. Потому   что в 50-х годах  все ходили сначала в ЗАГС. А остальное было потом.

К сожалению, «потом» оказалось для нее полной неожиданностью.
У нее украли самолюбие. Ее принудили быть девкой-чернавкой, Готовить на его мать, стирать на его мать, слушать, что говорит его мать, ходить в аптеку, если  она больна,  принимать  ее критику по поводу себя.

-Если вы, милочка, хотите остаться в этом  доме  на амплуа жены,  то вам нужно, не покладая рук, мыть, стирать, гладить, шить, вязать и подавать к ночи теплый чай свекрови в постель.

А еще был  у Вали   Багрия, о котором я вам расскажу после, а  то про маму  места не останется  рассказать. Да, у  мамы был  раритетный брак, причем для обоих брачующихся. Это значит, что  каждый   получает бонусы к своей карьере и каждый  прибавляет  бонусы  к карьере партнера. Тогда  нельзя было  занять должность, если у тебя не раритетный супруг. Могли быть разночтения, но уровень  должности   супруги должен был  соответствовать  должности супруга. Социальный статус супругов должен был быть единым. Значит,   либо нанимай  служанку, либо домашние берут все заботы о ребенке на себя, либо жена-ответработник будет дисквалифицирована. Выбор небольшой.

Раритетный брак часто бывает холодным или почти фиктивным, неизбежно – отрывочным. У каждого супруга очень большая ответственная работа,  и она не совпадает с семейными ролями – быть женой или мужем.

А третий Валин жених -   военврач Баграт  -  всех женихов уложил на лопатки. Галантный. Всегда представит друзьям, всегда подчеркнет твое значение в его жизни. И она повелась. А он задурил ей голову, да так, что она и подружкам не  могла рассказать – так это было стыдно. Они бы сказали: «Валя! Мы не верим, что ты так лопухнулась».

И потому она  про свой провал молчала  вглухую. А это очень трудно.
Судите сами: пришел он к ней, у нее -   трехкомнатная родовая квартира. Рита выехала, Тома имеет свою, она в квартире одна. И он просит поселить Назико с мужем Давидом,  обещает жениться, потом зовет к себе на родину, к родителям, и она как дурочка едет.

Сказал – побудем у родителей, а потом женимся -  и всё. Сам  вроде   через три дня  обещал приехать. А не приехал и через неделю. Приходит телеграмма:   выехать не могу, много работы, начальство не отпускает. И ей в таком позорном положении пришлось выкатывать оттуда и молить Бога, чтобы скорее  дом сломали,   она бы  уехала с того места  и больше бы о нем не вспоминала.  Надул вчистую, а обещал горы золотые.

Вот  Валя   меня и учила, чтобы  я не верила ни одному слову мужчин, если они не закреплены фактическими действиями. Все мужчины  продажны и изворотливы и мизинца женщины не стоят.

Слава Богу! Дали  ей дали отдельную в Медведково!  Она хотела остаться в центре, но ей  не удалось, и она утешилась моими дочками, с которыми ходила собирать лекарственные травы для чая по тогдашним опушкам Медведкова.

Она хотела бы рассказать  и им:   не  доверяйтесь  мужчинам. Племянница  меня не слушала – вот  и результат, вот  и сиди, качай. А у нее высшее образование неоконченное. Хорошо, что есть тетки да мать, а   так-то? Чего мужики эти стоят? Вот она  и говорила  им:  любите свою мать – она сидит с вами, любите  своих теток, они  устраивают вам праздники. А мужики - как песня. Не успел спеть – одни воспоминания, одни  воспоминания! И  за душу берет,  и не успеваешь насладиться, как ее уже нет.