Проект Зародыш - 9

Начало первой части - http://proza.ru/2024/05/21/1523

Часть вторая. Хранительница сегмента.

9

Они летели вдвоём.  Петерс ещё на Земле шутливо назвал их миссию «высоким посольством», подчеркнув, что оно состоит из официальных лиц – Хранительницы сегмента и главы Службы безопасности Земли.  Облёт выпущенной Зародышем кристаллической нити ничего не дал, если не считать предположения, что сама нить напоминает своими утолщениями древнее узелковое письмо. Местами она спуталась в комки, там вообще было сложно что-либо понять. Потратив много времени на сканирование во всех возможных ракурсах и отправив сканы на экспертизу, они решили высадиться туда, где раньше жили Кивины.
Марианна в свое время окончила Звёздную академию, но в Космос не летала, разве что несколько раз принимала участие в научных конференциях на орбитальных городах. На Земле ей всегда находилось дело. Последним из них стало участие в раскопках Аалы Тваал, которая хотела найти следы африканской працивилизации, а заодно и таинственных бачвези, пришедших ниоткуда и ушедших в никуда. «Копание в земле» дало ей новое понимание своей роли Хранительницы сегмента. Что хотел сказать Вебсик, когда говорил о сегменте, только ли то, что это была часть его мира? 
Марианна любила, когда к вечерним посиделкам у костра в лагере экспедиции присоединялся муж Аалы – Патрик Мбаа: с ним можно было поговорить «по душам». Патрик в экспедиции охотно брался за любую работу, был очень прост и доступен в общении, было сложно признать в нем известного профессора-математика и родового шамана. Марианна помнила, какой душевный трепет у неё вызвали в Звездной Академии открытые Патриком темпоральные уравнения: за ними стояло завтрашнее человечество, для которого не будет преград во времени и пространстве, а  их автор теперь  запросто сидел рядом с нею у костра, подбрасывая в огонь сушняк, и балагурил,  как какой-нибудь однокурсник.  Их союзу с Аалой можно было позавидовать, насколько гармоничны и просты были их отношения. Патрик был любимым учеником отца Аалы – известного геофизика Тваала, которому Земля обязана спасением африканского континента от тектонического раскола, умирая, отец просил Патрика беречь его сокровище – дочь, но они полюбили друг друга.
Марианна вздохнула.  У нее с Васей тоже любовь, но в последнее время в ней что-то примешалось иное. Словно разносило их в разные стороны. Можно было этому противиться, но нужны ли такие жертвы? Могла ли она, Марианна, бросить все и сидеть счастливой в диспетчерской  васиной бригады, как тогда, во времена «дороги гроз»? Нет, наверно…
Она – Хранительница сегмента. Пожалуй,  впервые Марианна ощутила ответственность этой роли, возложенной на нее Вебсиком. Когда-то в детстве ей попалась повесть одного древнего фантаста, она забыла его имя, но запомнила сюжет:  там был некий Талисман для мира в Галактике, и для него нашли хранительницу – земную девочку-инвалида, но очень добрую и чистую душой, которая должна была нести святыню по воющим мирам Вселенной. Была ли Марианна так добра и чиста, если Вебсик её избрал Хранительницей? Она не могла сама себе ответить на этот вопрос. Марианна всегда ощущала себя обычной дочерью своего века, а не завтрашнего дня, а любое настоящее не может быть абсолютно идеальным.
– Ты готова? – прервал её полудремотные размышления Ион Петерс.
– Всегда готова, – машинально отозвалась Марианна, с трудом выплывая из размышлений в реальность салона дисколёта с экраном кругового обзора, с Петерсом в кресле пилота и ею самой в соседнем.
– Я серьёзно, – повернул к ней голову Ион. – Мы причаливаем.
Марианна настояла, что Ион не будет покидать дисколёт, и она пойдёт одна. Короткий гипнокурс дал ей полное представление об апартаментах Кивиных на борту Зародыша. Ион передал ей записи всех сообщений, ранее переданных Юрием, Владой и его братом, она уже успела их просмотреть.
– Может, все-таки сперва инфа послать? – спросил он.
– Ион, мы уже обсуждали… Инф не передаст той пси-реакции на кулон, которую имею я, а без кулона посылать его бессмысленно… – Марианна сладко зевнула и потянулась в кресле. – Мне странно, что нить совсем себя не проявила, я ожидала иного. Нить точно из ханнерита, этакий ледяной волос… Ион, сколько времени до стыковки, я успею освежиться? – спросила она, зевая и потягиваясь.
– Четверть часа. Но никто же нас не гонит с выходом. Не торопись.
Марианна поднялась с кресла и скрылась в туалетном отсеке. Пяти минут волнового душа хватило, чтобы согнать остатки дремоты.
Стыковка прошла мягко. Захваты втянули дисколёт вглубь причала, аккуратно поставили посадочные башмаки выдвинувшихся опор на белые круги, нарисованные на полу пассажирского терминала. К дисколёту подтянулся прозрачный туннель перехода для экипажа – страховка от случайностей. Всё это Марианна видела на главном экране.  Как только Петерс проверил переход и  открыл выходной шлюз, она вышла, скользя ногами по полу: на самом причале не было искусственной гравитации. Марианна поправила на голове ободок с миниатюрной камерой  и проверила запись с нее на своем коммуникаторе. Все работало, можно было идти.
– Я обойду жилые помещения и вернусь, – сказала она.
Ион проводил взглядом на экране обзора её стройную фигурку  и переключил интерфейс на систему контрольных камер, установленных в разных узлах Зародыша, однако большинство из них не работало! Возможно,  с камерами все объяснялось просто: из зоны Кивиных можно увидеть только то, что было доступно им для работы. Ион всё же запросил ярусные планы и убедился, что основные  внутренности Зародыша ему для обзора недоступны.
Апартаменты Кивиных он тоже не видел. Ну, это понятно: личные помещения. Прогулочная палуба Иона интересовала меньше всего, но как раз на ней ждал сюрприз: там на стене возникла вращающаяся многоугольная геометрическая фигура, затем две точки, которые соединила прямая, затем «пифагоровы штаны» с формулой квадратов катетов, словом, показывали весь набор визуальных средств для начала контакта. Было ясно, что запись идёт с Зародыша, больше ей взяться  неоткуда. Система встретила пришельца и начала контакт.
– Мари, – тихо позвал  Ион,  – слышишь меня? На прогулочной палубе демонстрируют записи из набора Первого Контакта.
  – Поняла, – сразу отозвалась Марианна. – Она тут на всей видеопластике в холле у Кивиных нарисована. Я думала, что это такой дизайн.
– Мари, он, похоже, считает нас пришельцами.
– Нас?!..  Ион, не говори ерунду… Я пока ничего не чувствую, пустые помещения и все. Всяких пришельцев не будут принимать на борт через пассажирский терминал.
– Мари, это разные контуры. Он мог не добраться до внешнего.
– Ион, я иду на прогулочную палубу.
Петерс  развернул картинку с палубы на весь экран. Анимация на стене продолжалась. А на полу около скамейки  Ион увидел световое пятно. Он снова схватил коммуникатор, но Марианна его опередила.
– Ион, вижу Светлячка!  Я правильно называю?
– Правильно, – отозвался Петерс. – Ты…
– Ион, – перебила его Марианна. – Мой кулон среагировал, молчи, не отвлекай.
Петерс раздвинул картинку на весь экран и до максимума увеличил угол обзора. Затаив дыхание он следил за Мари. Световое пятно вдруг медленно закачалось перед скамейкой, потом качение перешло в круг, который все явственнее стал вытягиваться по направлению к гостье. «Словно маятник качается, подумал Ион, занятно…»  Марианна тем временем присела и положила руку на пол ладонью вверх. Ион услышал, как она нежно, словно маленького недоверчивого кутёнка, звала Светлячка по имени. Он в самом деле переместился к её руке и замер на некотором  расстоянии.
– Ион, я рискну, –  услышал он её шёпот. – Если что-то случится, немедленно улетай. Понял?
Петерс не успел что-либо сказать, как она сняла с шеи кулон и положила его  на пол перед пятном света. Новый объект явно заинтересовал: пятно быстро переместилось на кулон.
– Ион, – продолжала  шептать Марианна, – ханнерит он узнал, теперь надо внушить ему связь, что ханнерит – это я. Кажется, моя догадка верна: у него нет связанности окружающего мира. Полная тьма и отдельные ощущения.
Она осторожно потянула кулон за цепочку. Пятно помедлило, но последовало за ним.
– Во, уже в «кошки-мышки» играем! – обрадовалась исследовательница. – А если так?...
Она накрыла ладонью кулон с пятном и замерла.
Потекли минуты, бесконечно долгие для Иона.
– Ион, кажется, получилось! – наконец нарушил тягучую тишину её голос. –  В Зародыше есть информационный обмен, но он неупорядоченный, как броуновское движение… Его надо долго обучать самым простым вещам. Вся база знаний, которую мы для него накачали, бессмысленна. Ион, это слепец, который инстинктивно ищет поводыря. Я возвращаюсь.
Через полчаса Марианна сидела рядом с Петерсом, с наслаждением потягивая из «сосалки» кофе в прикуску с питательным рулетом из полётного рациона.  Петерс слушал её рассказ не перебивая. По мнению Марианны, спасти проект было можно, если обучить Зародыша. Но обучать она его предложила… на Земле.
Во время физического контакта Марианны со Светлячком  и её связи с Сегментом, как это обычно бывало, сформировались  «видения», через которые Хранительница  поняла суть задачи. Зародыш представлял собой гигантский супермозг, в котором часть структуры была кристаллической.  Выращенный искусственно кристалл ханнерита сыграл злую шутку: он  нарушил работу с внешней памятью, что и делало его зондом для решения поставленных задач. Образовались два независимых слоя: сам Зародыш и внешняя память. 
– Хм, раздвоение личности, – не выдержал Ион. – Мари, как ты предлагаешь его обучать на Земле?
– Ион, есть Дальневид и его установка, есть подготовленные сенситивы. Какая разница между контактом с «далёкой-далёкой  галактикой» и Зародышем?
– Он сам по себе не сможет контачить, – резонно заметил Петерс.
– А я на что? – захлопала глазами Марианна. – Я останусь с ним.
– Твой Да Гама меня испепелит, – заявил на это Ион Петерс.

Иллюстрация Кузнецовой А.И и ИИ

Продолжение http://proza.ru/2025/04/10/539