Второе Я Елены Добрыниной - отрывок из романа

     Это было самое грустное лето, самое волшебное лето, самое прекрасное и замечательное лето, последнее лето моего детства. Конечно, я тогда этого не понимала. Мне казалось, детство будет бесконечным...
     Вообще-то, я не очень хорошо его помню, это лето. Так совпало - началось и закончилось оно для меня двумя тяжёлыми болезнями. А что было в промежутке, помнится как-то смутно, окутанное грустной туманной дымкой. И чем дальше я ухожу вперёд по временной оси, тем эта дымка гуще и печальней.
     Мне не довелось больше никогда побывать в тех краях, так любимых мною прежде. Скажи мне это тогда - не поверила бы ни за что. Ведь если не вспоминать о далёком сказочном Крыме, именно об этом месте скучало и плакало моё сердце все такие долгие осенние, зимние, весенние школьные месяцы...
     Я плохо помню своё последнее лето там, но само то место до сих пор помню прекрасно. Стоит лишь закрыть глаза, и на задней их стенке возникает чётко, как нарисованный, маленький голубоватый домик в заросшем саду, уходящие вдаль степные просторы, клубящаяся рыжая дорожная пыль под колёсами велосипедов... Чувствую запах полыни и бессмертников, слышу шум дождя, хлещущего по опавшим листьям и разбитым плитам дорожки. Дождь с гулом бежит по водосточным трубам, льётся в бочки, глубокую цистерну-колодец, стекает в проходящие вдоль границ участков заросшие сточные канавы...
     Дачный посёлок, где я до тринадцати лет проводила каждые свои летние каникулы, назывался Речное. Залитая солнцем двусторонняя платформа, где останавливалась электричка, носила название "Речная"... Но никакой реки, и даже крошечной речки, в нашем посёлке не водилось. Был довольно большой пруд, на местном языке прозванный "ставком", в нём удили рыбу, купались, мыли коров и автомобили. Ставок имел причудливую, извилисто-длинную форму, впадал одним концом в глубокую балку, и метров пятьдесят-сто, а если накануне прошли сильные ливни, и больше, вполне могло казаться, что из пруда вытекает небольшая речка. Но она быстро мелела, а потом и терялась в жирной чёрной грязи на дне балки. В этой псевдо-речке не водилось даже рыбы, лишь прыгали в тину коричневые и ярко-зелёные лягушки, и над обломанными камышами всегда висело облако комаров... На берегах балки постоянно паслись коровы, всюду валялись свежие и засыхающие коровьи лепёшки, и из грязи уже много лет торчало наполовину утопленное колесо, по-видимому, от грузовика.
     Не думаю, что посёлок мог называться Речным в честь этой грязной лужи. Скорее всего, это было просто такое красивое название - Речное. Лучше, чем назвали бы, например, Прудовое или Ставковое. Дачный посёлок Речное, летнее счастье моего недолгого детства...
     Была в нём всё же одна (или не одна, как оказалось) некая загадка. В садах чудесно пахло, особенно по вечерам, цветами - флоксами, мальвами, душистым табаком, пионами и розами. Помню запах яблок и абрикосов, нагретой солнцем вишни и малины. Стоило выйти за околицу посёлка, как вас окутывал степной аромат, запах полыни и диких трав, мощный зов уходящих в неизвестность просёлочных дорог... Но порой, а в иные дни - особенно сильно, над посёлком витал запах Большой Реки. Свежий и острый запах широких водяных просторов. И чайки - они над посёлком вечно вились и кричали, создавая впечатление, будто от нас близко море. Море, действительно, где-то было, но совсем не близко, туда надо было ездить за тридевять земель на электричке, так и поступали все те, кто не хотел подхватить какую-то заразу в мутной ставковой воде... Я, например, за все годы детства так и не искупалась в пруду, мне всегда это строжайше запрещали, а потом и самой не хотелось.
     Да, вот ещё одна достопримечательность нашего посёлка - я уже упомянула, что вдоль границ большинства участков проходили сточные канавы. В некоторых местах они были совсем узенькими и неглубокими, кое-где расширялись и напоминали небольшие заросшие овражки. На дне их журчала вода, но чаще всего не было даже видно, какого она цвета... Многие канавы были полностью забиты мусором, но какие-то расчищены, и через них даже были переброшены затейливые мостики. Вот вполне возможно, что поэтому нашу станцию и назвали "Речной", а мы, дети, звали её "Речушкой". В детстве я так эти канавки и называла, говорила - "пойду играть на речушки"...