Радушные Держащая купол Глава тридцать первая

Ночью Полонея проснулась от зверского голода. Живот подвело так, словно она вообще никогда не ела. Девушка замерзла, ее трясло от холода, хотя была накрыта двойным лисьим мехом. Завернувшись в накидку из заячьих шкур и, натянув на ноги высокие толстые шерстяные носки она тихо спустилась вниз, стараясь не потревожить Чаромудру и Ведагору. Женщины вдоволь напраздновавшись спали крепким сном.

Огонь в очаге давно погас. Лишь горячие угли медленно остывали. В оконце проникал темно – голубой свет северной белой ночи. Она кинула в очаг несколько поленьев и попыталась их поджечь чарами, но к своему удивлению, поняла, что у нее ничего не получается. Тогда она стала создавать шар из света, но все ее попытки не увенчались успехом. Она набрала в грудь побольше воздуха и постаралась успокоиться. Живот напомнил о себе громким урчанием.

Пока, еще не переживая и списывая свои неудавшиеся попытки применить чары на все что угодно она зажгла свечу и спустилась в ледник, прихватив нож. Нарезала себе несколько толстых кусков варено-копченого окорока, отломала кусок вяленой колбасы, прихватила жбан с молоком и вернулась в кухню, где и устроила себе пиршество, наслаждаясь каждым кусочком еды, жирным молоком запивая вкушаемое.
Мысли стали выстраиваться в стройные ряды. И пришли те, где она поняла, что чары не выходят, образы в голове не удерживаются.

За дверью послышалось мяуканье и скрежет маленьких когтей. Девушка по обыкновению попыталась наведенной на засов рукой открыть его, но и он не сдвинулся с места, оставаясь как был в опущенном положение. Легкий ужас еще больше усугубил телесный холод, оставшийся в теле, не смотря на плотный перекус. Она плотнее укуталась в накидку, подошла к двери, подняла засов и уже открыв дверь поняла, что чары, которыми она обычно проверяла наличие опасности за дверью тоже не сработали, то есть не дали обратного отклика.
 
За дверью стоял котенок – подросток с совершенно черной мордочкой и лапками и серо –дымчатым тельцем. Несуразно длинный для него пушистый хвост был поднят высоко над его головой и большими ушами с тонкими как у рыси кисточками. Котенок, не дожидаясь приглашения, вбежал в помещение, без всяких раздумий прыгнул на стол и стал лакать молоко из ее кружки. Насытившись, маленький наглец остался сидеть на столе, словно там ему и место.

– Ты откуда такой наглый? Не ожидая ответа, спросила Полонея.

– Вестимо, откуда. Из Мариного храма я. Только там, такие как я живут.

– Какие?

– Да вот такие красивые и милые.

– Ну, то, что ты красавчик, сомнений нет. Но вот милый ли? Скорее шибко наглый ты. Чего надо? Не по молоко же пришел так далеко.

– Не красавчик я, а красавица.

Котенок спрыгнул со стола и обернулся женщиной в самом рассвете лет. Ее черные как смоль волосы спускались ниже бедер, а яркие как солнечное небо глаза были очерчены длинными завивающимися ресницами. Стройное сбитое тело облачено в ярко зеленую рубаху по вороту, рукавам и широченному подолу шитую тонкой испещренной неизвестными Полонее символами. Весь ее облик создавал впечатление гармоничной уверенности и силы.

– Ты кто? Полонея попыталась создать защитный круг окрест себя. Это единственное, что она вспомнила после того, как осознала, что ничего не чувствует. Ничего! Даже искорки на дали примененные чары.

– Не трудись, девочка. Ничего у тебя не получится. Твои чары. Она миг подумала. – Они иссякли.
 
– Почему? После того как прозвучал этот вопрос, Полонея поняла, что более дурацкого вопроса она в этой ситуации задать не могла. «Было бы смешно» Пронеслось в голове «Коли б не было так страшно». Полонея, как вкопанная, стояла перед женщиной. В голове пробежала еще одна мысль позвать Чуромудру и Ведагору. Она даже попыталась это сделать, но голос ее не слушался.

– Тебе все еще интересно кто я? Полонея присела на стул и откинула голову на высокую спинку.

– Все зависит от того, с чем ты пришла. Самообладание постепенно стало возвращаться поле того, как девушка вспомнила, что двум смертям не бывать, а одной не миновать.

– Ты, наверное, думаешь, как же так могло случится, что такая великая, подающая небывалые надежды чародейка, появление которой ознаменовалось столь чудесными событиями сейчас так бесславно умрет от рук не понятно кого. Женщина села на соседний стул, руками отломив кусок лепешки и кусок окорока, стала есть. Полонея сделала глубокий медленный вдох, стараясь утихомирить растущую внутри панику.

– Судя по твоему наряду и украшениям, ты вряд ли среди ночи пришла сюда поесть на дармовщину. Делай то, для чего пришла или дело свое изложи. Незваная гостья доела не предложенное ей угощение.

– Не тревожься. Я с добром пришла. Полонея зло усмехнулась.

– Ты? С добром говоришь? Вот так обманом, среди ночи? Тут на Руяне так принято?

– Я Мардара. Прости, что так пришла. Но мне следовало это сделать по нескольким причинам. Перво – на – перво. Я хочу тебя предупредить, чтобы ты не волновалась о том, что чары твои не действуют. Пойдешь, завтра на Капище Темного Велеса и потребуешь справедливости. Там всё поймут и снимут заклятье.

– Одна?

– Нет! Можешь взять с собой бортище провожатых. Гостья усмехнулась. – Конечно одна. Не будут же твои наставницы всю жизнь тебе сопли подтирать и за ручку тебя по всюду водить. Другое. После полудня позовут тебя в Храм Громовержца. Яволод, главный помощник Перенега будет с тобой биться на мечах. А прежде предложит тебе выбрать из множества клинков оружие для урока. По правилам он должен дать выбор всех мечей, что есть в храме. Кроме меча Перунова. Но даст выбрать лишь из части. Не обращай внимания, ни на какие из них. Потребуй тот, что висит над вратами со внутренней стороны.

– И для чего столько сложностей? Разве в Храме не самое лучшее оружие со всего света?

– Самое. Только тебе нужен лишь этот меч.

– Зачем?

– Яволод знает об этом, но не скажет тебе.

– Почему?

– Потому что ему было видение, что этот меч лишь тебе подойдет, и с ним ты одержишь победу. А ему твоя победа не нужна.

– Почему? Что ему за дело кто Станицу возьмет? Ведь он не может участвовать в соревнованиях? Мардара встала со своего стула, прошла к соседнему столу, где стоял кувшин с недопитым с вечера вином, налила себе в кубок и вернулась на место. За это время, пока незваная гостья это проделывала, Полонея поняла, что согрелась и ей нестерпимо жарко в толстых шерстяных носках. Осторожно она подцепила один носок пальцами ноги и стянула его с себя, тоже самое проделала и со вторым.

– Ему нет дела до того, кто возьмет Станицу. Ему есть дело до того, чтобы в вещей силе Мирокола начали сомневаться и когда тебя убьют в поединке, обвинить старого волхва в том, что он почти ребенка отправил на верную смерть, задурманив голову глупым самомнением и неразумной уверенностью. После будет придумано еще несколько гадостей и старого Мирокола сместят, а его Яволода деда поставят во главенстве в Священной роще.

– Ладно ты излагаешь, Мардара. Верно ли я поняла, что ты из Храма Матушки Мары? Гостья кивнула. – Но вот я хочу тебя спросить. С чего ты взялась вдруг мне помогать? И от чего тайно? И самый главный вопрос. С чего я должна тебе верить? В чем будет состоять отдарок за твои труды?

– Ну хоть бы оттого, что вы в своем скиту служите кроме Лели и Маре тоже.

– Не мудрено, отбила ответ Полонея. Мара и Леля суть одна Богиня, только о разных ликах.

– Ладно. Быть по – твоему. Хотела тебе преподнести дар. Но ты сверх всякой меры не доверчива. Тайно я сюда пришла от того, что Яволода и его пособников давно пора вывести на чистую воду. И коли тот прознает, что их подозревают в нечистых делах, то затихорятся и время будет упущено. А подарок мой тебе в том, что меч над вратами Священного Зала, шесть веков тому ковал твой пращур. И в нем твоя родовая сила. Когда ты снимешь его с надвратницы, сама убедишься. Шахсувар оставил тебе послание.

– Шахсувар. Тебе не кажется странным имя моего предка? Шахсувар. Полонея повторила чужеродное для себя имя.

– Шахсувар был царем в Туране и благодаря ему наш мир все еще существует. Хотя и по нелепому злому умыслу его врагов после того, как Шахсувар спас мир, роды его земли разделись. И жителей Турана и его жрецов считаю до сих пор черными магами и чародеями. Но об этом тебе расскажет тот, кто должен рассказать. Главное, чтобы ты взяла меч Шахсувара себе. Он, собственно, и так по праву рождения твой. Ты единственная из живых кровная наследница твоего пращура. Полонея недоверчиво глядела на гостью. – Сними с надвраницы меч и все узнаешь. Она уж было направилась к двери, но вернулась к столу и положила на него небольшую деревянную плашку. – Твоя волхва обещалась привести тебя в наш Храм. Оставь это у себя. Как соберетесь, киньте ее в огонь и мы мигом проведаем, что вы в скорости пребудете. Когда плашка сгорит в огне, вы мигом сможете очутиться у нас.

Женщина снова перекинулась в котенка и шмыгнула в оставшуюся открытой дверь. Полонея же взяла со стола плашку и вгляделась в нее. На ней был изображен серп, а в его чаше дерево, могучей кроной устремленное вверх.

– Полонея. Ты где? По лестнице спускалась Ведагора, а следом за ней и вторая ее спутница.

– Я здесь. Слабым голосом отозвалась девушка. Женщины спустились вниз.

 – Почему дверь распахнута? Тебе что жарко? Справилась Чаромудра.

 – Нет. У нас была гостья. Ведагора коснулась ее лба.
 
– Мокрая вся. Провела по рубахе. – Хоть отжимай. Ну, ка живо наверх переоденься и в постель!

Полонея послушно последовала вверх по ступеням лестницы, переодела сухую чистую рубаху и легла в постель. Где тут же была укрыта заботливыми руками своих воспитательниц.

– Сказывай, что стряслось. И от чего мы не учуяли никого и обережный круг окрест дома не сработал? Полонея поведала женщинам все, что только что произошло.

– Как такое могло произойти, что нашу девочку кто – то лишил чародейных сил, а мы ни сном, ни духом? Чаромудра попробовала прочесть пространство, но ответов не было. Она налила в медный таз воду и вгляделась в нее. – Тишина. Жестом зажгла поленья в очаге, вгляделась в огонь. Но и жаркие языки пламени не дали ей ответа. Ведагора же взяла мешочек с резами, расстелила Коло Времен, начертанное на куске тонкой белой кожи, и выбросила на него несколько плашек с резами.

– Странно. Защита стоит на ней. Чары вокруг дома тоже. А вот тот, кто …. Она достала еще одну плашку, потом распахнула окно, прочла заговор и вгляделась в небо. Силясь, что–то увидеть женщина ненароком вызвала ливень такой силы, что пришлось затворить окно. – Ничего.

– Остается лишь поверить этой Мардаре. Чаромудра вытерла с подоконника воду. – Полонея вспомни, не велела ли тебе эта Мардара никому не сказывать о том, что она приходила.

– Нет. Она точно не говорила об этом. Но сказала, что пришла тайно лишь от того, чтобы Яволод и его люди не знали о том, что о них думают неладное.

– Ладно. Подождем, когда пришлют посланца из Храма Громовержца. Я еще обещала главной волхве в Храме Мары привести к ним тебя.

– Я знаю. Мардара оставила эту плашку, чтобы мы бросили ее в огонь, когда соберемся к ним. Она подала ее наставнице в открытой ладони. – Мы используем другие знаки Мары. Что это значит? Ведагора взяла плашку и вгляделась в нее, потом переложила в другую руку, и она засветилась. Изображение ожило.

– Это один сугубо древних знаков Матушки Мары. Он символизируется собой две ее сущности. Это древо символ волшбы и мощи, силу которой задает Мара. Она покровительствует всем, кто встал на стезю волшбы наших предков. И светлым и…. другим. И корням, и листве, и стволу, и ветвям. Все это древо не только лишь сила, но и равновесие в разнообразии. Ибо, и светлые, и темные, суть единая. Солнце в его кроне – это, в аккурат и напоминает что Великая Богиня Ма– Ра – Мать света. А серп. Он символизирует, что ничто не вечно перед смертью, даже свет. Нынче лишь в малом количестве храмов на земле используют такой символ. Знают многие, но чары к нему позабыли. И когда ты бросишь его в огонь, то вместе с приглашением в Храм, ты получишь и чары, заключенные в этом знаке. Ты… Ведагора глянула на Полонею, но та уже крепко спала, заткнув под щеку угол мехового покрывала.

– Что будем делать с тем, что эта Мардара велела ей в одиночку идти на капище Темного Велеса? Одну ее отпустим? Спросила Чаромудра, глядя на, спящую Полонею.

– Эта Мардара права. Мы не сможем ее вечно сопровождать и водиться с ней как с малым дитем. Она не обычная девочка. Ее избрали Небесные Боги и Священный Дуб, ее избрал Священный конь Сентовита и Священная голубка Перуна. Все же ей до многого придется доходить без нашей помощи. Да, и, судя по всему. Мы либо стареем, либо то, что ей предстоит познать гораздо выше наших умений.

– Но я не чувствую себя старой? Чаромудра улыбнулась. – И прямо сейчас, готова, заварить какой-нибудь вкусный травный сбор. Она накинула халат, а другой передала Ведагоре. – Пойдем. Пусть спит. А в том, что её умения выше будут, сомнений нет. Она же из Радушных. Удивительно лишь, то, что ее отец отправил девочку учиться к тебе, а не к её собратьям.

– Либо он хотел держать её к себе поближе, либо у него были на то какие – то свои причины, о которых мы теперь не узнаем. Ведь не могли же в Полоцке не знать, что она Радушная. Предположила Ведагора.

Солнце еще не успело подняться, как за окном светлицы, где спала Полонея, послушалось «якк-якяаак, якк-якяаак, «якк-якяаак». Девушка открыла глаза и увидела с обратной стороны окна, сидевшего не оконном откосе сокола.

– Надеюсь, ты тут в доброго молодца перекидываться не станешь. Она открыла окно и увидела привязанный к ноге птицы футляр. Лишь только она коснулась рукой футляра, как сокол поднял ногу и, послушно позволили девушке снять его с ноги. – Благодарю тебя. Она хотела погладить птицу, но та, угрожающе приподняв оперение, повернулась, быстро расправила крылья и стремительно полетела восвояси. На шум в горницу вошла Ведагора.

– Что там? Полонея открыла плотно подогнанные половинки футляра и достала записку.
 
– Волхв Перенег зовет в Храм. Велит облачиться в мужское платье, чтобы сподручнее было тренироваться. И приходить одной. Прочла Полонея послание волхва. Ведагора вздохнула.

– Ну что ж, девочка моя. Видимо отныне тебе многое придется делать одной.

– Ты грустишь, матушка Ведагора?

– Ты хочешь правдивый ответ? Женщина посмотрела на свою воспитанницу. Та кивнула.
 
– Я за тебя боюсь. Вот, верю в тебя и боюсь. Слезы покатились из ее глаз. Я всегда чувствовала, что могу тебя защитить, но чар этого мира столько, что не всякий раз удается распознать их. Она присела на край кровати, подбирая слова. Полонея же опустилась рядом с ней на пол и положила ей голову на колени.

– И я боюсь, матушка. Шибко. Особенно нынче, когда осознала, что чар во мне нет. Ведагора гладила свою воспитанницу по волосам, спине, плечам.

– Может вернемся домой? Спросила Ведагора.

– Ты же знаешь, матушка, что обратного пути нет.

– Знаю, деточка. Знаю.

– Тогда, с чарами или без, придется нам идти вперед. Мне страшно, но снедает любопытство. Если эта Мардара не лукавила, и мой предок действительно был царем Турана. Что похоже на бред. Но коли это так, то, что же за послание мой далекий пращур мог оставить для меня шесть веков тому назад?

– Ступай, моя девочка. Ты мне кажешься еще такой маленькой. Но если женщина способна родить дитя в твоем возрасте, а дитя – это целый мир, то она способна не только его родить, но и постичь мир окрест. Я больше жизни тебя люблю, моя доченька. Волхва поцеловала свою воспитанницу в лоб. – Мы впервые столкнулись с тем, чему в нашем понимании нет объяснения.

– И, стало быть, не в последний раз, матушка. Я тоже тебя очень люблю, моя родная. Девушка расцеловала ее в обе щеки, потом споро облачилась в мужское одеяние, вышла из покоев и сбежала по лестнице вниз. Там у очага сидела Чаромудра в глубоком удобном кресле. Девушка наклонилась к ней, поцеловала ее в висок и обняла.

– Я благодарю тебя, моя милая за все, что ты делаешь для меня! Выпив стакан воды, девушка отправилась на встречу с Яволодом.