Радушные Держащая купол Глава сорок первая

После омовения с множеством приемов и способов, надушенная, в легком, струящемся по ногам одеянии Полонея в сопровождении все той же Зоды поднялась по широким мраморным ступеням, сооруженным вкруговую наверх высокой башни. Там скрытая зарослями плюща со всех сторон, кроме моря, под самой крышей разместилась украшенная цветами площадка.
В ее центре, крытый тонким без вышивки льном круглый стол, вокруг которого расположились пол - бортницы резных кресел с мягкими белыми подушками на сиденьях. На одном из них устроилась госпожа Мальма.
Она жестом пригласила гостью присоединиться к трапезе. На столе в серебряных блюдах и диковинных кувшинах, в замысловатом порядке дымились одурманивающими запахами кушанья. Специи, что сдабривали роскошные яства по большей мере, были не ведомы Полонее. Она повела носом, желая разобрать, что за кушанья на столе, потом присела на краешек одного из кресел, все еще смущаясь этой женщины и своего любопытства.

– Полонея. Она внимательно разглядывала в гостью, дивясь тому, как той шло новое одеяние, как подчеркивало ее неброскую, но от того не менее милую и завораживающую прелесть. – Как тебе наши купальни? А Зода и ее мастерство, Румелия?

– О! Я и передать не могу до чего это чудно и необычно. Полонея вдруг стала пунцовой.

– Ты смущаешься отклика твоего тела на прикосновения Зоды и ее помощницы. Установила госпожа Мальма. Полонея взглянула той в глаза и вновь опустила свои. Вдруг, словно перезвон хрустальных колокольчиков послышался тихий смех хозяйки усадьбы. – Не смущайся, милая. Твое тело не предает тебя. Твое тело пробуждается, раскрываясь, словно бесценный цветок навстречу своему естеству. Она позволила девушке, стоявшей за ее спиной, в ожидании распоряжений наполнить их кубки. – Кабы, все женщины сохранили бы знание о том, на что способно их тело, и чем бы они могли владеть, через свою связь с собственным телом, и следовали бы этому знанию, то у чародеев, колдунов, знахарей, магов не стало бы работы. Она пригубила свой кубок и жестом предложила собеседнице последовать ее примеру.

– Какие причудливые кубки у вас, госпожа Мальма! Полонея взяла в руки тот, что был наполнен для нее.

– В моем доме многое необычного и для этих мест, да и для этого времени. Как, собственно, и я и те, кому позволяю подниматься сюда и трапезничать со мной на этой площадке с видом на широкие морские глади. Она перевела взгляд на служанку и молча указала рукой на одно из серебряных блюд. – Знаешь, я признаться, весьма удивлена тобой. На слове «тобой» женщина сделала ударение. Служанка разложила по их тарелкам небольшое количество незнакомого для Полонеи яства.

– Что вас так… Госпожа Мальма, ласково поправила гостью.

– Тебя, Радица. Мы условились обращаться друг к другу на «ты».

– Прошу прощения. Что тебя удивляет во мне?

– Да то, что, придя в этот дом, ты с самого начала говорила и получала ответы на неизвестном тебе доселе языке и тебя это не смутило. Полонея хотела возразить, но…. Возразить было нечего. За исключением разговора, что был у озера, где купались другие ученицы госпожи Мальмы, она и с госпожой Мальмой, и с ее помощниками, говорила на…

– Что это за язык, госпожа Мальма?

– Тот самый, которым Всеотец творил мир. Ведь во многих святых писаниях сказано, что вначале было слово. В некоторой мере я с этим не могу согласиться, ибо коли брать в расчет, что мы созданы по Его образу и подобию, то вначале была мысль, и импульс ее породивший. Ведь, прежде чем, что – то произнести мы – творения Его думаем. Хотя многие люди думают, что они думают, но по мне, так они просто инстинктивно проживают свою жизнь, уподобляясь скоту. А чем человек отличен от скота?

– Человек над скотом, а не скот над человеком. Ответила на вопрос хозяйки Полонея. Воспитанница Ведагоры вспомнила книгу, из – за которой она и ее спутницы пустились в странствие. «Так вот как звучит этот язык».

– От того, продолжила Мальма, – Везде, где ты ведома слепыми инстинктами и везде, где ты не видишь, что ты ведома – ты скот. Полонея смутилась своим мыслям. – Не волнуйся, наша пища не остынет. Юная девушка еще сильнее покраснела. – Что тебя удивляет? Что я читаю твои мысли?

– Да. Мои мысли и чувства уже давно не могут читать даже мои наставницы. Хотя. Она вспомнила неловкость своего положения и уязвимость при встрече с Мардарой – служительницей богини Мары. – Меня удивляет все и в тебе, и в твоем доме.

– Привыкнешь. Всего день – два и станешь своей. Но вернемся к языку творения. Известна ли тебе легенда о приходе некоторых наших предков с Рогов Лосицы?

– Ты, имеешь ввиду Мерцану?

– Верно. Подтвердила госпожа Мальма. – Я, имею ввиду Мерцану.

– Да. Полонея кивнула. – Я знаю эту легенду и то, что не все взяли себе Искру Небесной Прави, отказавшись от частицы тепла и могощи Всеотца.

– И оттого стал неведом их потомкам язык творения. Мальма сделала глоток из своего кубка. – А мы Радушные – те, кто взял Искру и принял ее в свое сердце.

– Ты из Радушных? Удивилась гостья, перебивая.

– Да. Равно как и многие из твоих светлых предков, царь Шахсувар, к примеру, твоя прабабка Ярвела, твои предки по материнской линии и царица Турана Буният – моя дальняя родственница, а если быть точнее племянчатая правнучка.

– Ты хочешь сказать, что весь…. Полонея задумалась. – Весь твой облик –  это чары? Но я не почувствовала….

– Ну, знамо дело – чары, да только, чары другого порядка – не мороки, что надевают, когда желают казаться моложе или краше, принять чужую личину. Я такая, какая есть. Собственно, и ты сможешь оставаться любой, какой пожелаешь.

– И с чего ты начнешь меня обучать?

– Я начну тебя, моя маленькая Радица – Полонея, наследница меча и щиты своего славного предка царя Шахсувара обучать тебя танцу. Вначале, ты научишься танцевать. Полонея поперхнулась вином.

– Танцевать?

– Именно. Разве, творя свои чары в вашем скиту, вы не танцуете? Полонея задумалась.

– Иной раз бывает и да, но я не для…..

– Именно. Моя девочка. Именно для того ты и пришла в этот дом, чтобы осознать одну незначительную, но в тоже время крайне важную вещь. Танец это оружие Матери Мира. Именно в танце сотворена Вселенная. В танце вся людская быль. Через танец – пляску человек своим телом может выразить все от рождения до смерти. В танце тело сонастраивается с Мирозданием и происходит естественная магия взаимодействия. В этой естественности и простоте, нет ощущения недостатка, а рождается состояние полноты и изобильности бытия. Танец и звук – песня….. Госпожа Мальма прервала свой рассказ и указала на тарелку перед своей собеседницей.

– Испробуй. Это плов. В разных местах мира его готовят по – разному, и на разный лад. Этот, Она взяла несколькими пальцами щепоть плова и отправила его в рот. – Этот со сладкими плодами винограда и смоковницы. Полонея вначале, взяла в руку ложку, но отложила ее и повторила движения своей наставницы. Та удовлетворенно кивнула. Некоторое время они молчали, вкушали ароматную пищу.

– Пойдем. Закончив трапезу и убедившись в том, что ее сотрапезница наелась, госпожа Мальма поднялась из – за стола.

– Благодарю. Произнесла Полонея. – Пища, которой ты потчевала меня выше всяких похвал и достойна трапезы самых великих людей мира.

– Я рада, что тебе это доставило удовольствие. И хотя ты пока еще доподлинно не ведаешь, кем ты являешься, но могу тебя заверить, и уж поверь мне на слово. Ты – достойна всего самого лучшего. Она повернулась к выходу с площадки и стремительно направилась вниз, сопровождаемая шелестом струящихся за нею полотен ее одеяния. Гостья устремилась вслед за хозяйкой. Они спустились вниз, вышли в противоположный вход тому, в который вошла Полонея, когда ее сопровождали на трапезу и оказались в еще более дивном саду, где до этого была Полонея. Женщины прошли к высокому куполообразному зданию из розового пористого камня. Проходя внутрь, госпожа Мальма коснулась теплой поверхности внешней стены и проговорила.

– Вулканический туф. Его привезли из земель Хайястана. Полонея повторила движение сопровождающей и почувствовала под ладонью шероховатость пористого камня. Казалось, что еще лишь чуть, и он станет мягким, вроде незастывшей глины. Мальма коснулась высокой двери, густо оббитой полосками филигранно изогнутого и покрытого сусальным золотом железного прута с заклепками, на шляпке которых красовались словно зернышки граната рубины. В два с половиной человеческих роста высотой двустворчатая дверь, каждая створка ее на взгляд была, не меньше сажени шириной легко распахнулась, будто ждала лишь этого прикосновения. Они оказались в, по истине роскошном помещении со множеством стрельчатых окон, расположенных по спирали от самого пола и уносящихся вверх под купол, с высоко устремившимися. В центре помещения была устроена яма в виде шестнадцати конечной звезды на три локтя ниже пола, в ней установлен камень, повторявший очертания ямы, но таким образом, чтобы грани звезд на камне и в яме не совпадали между собой гранями. Приглядевшись к центру, под куполом, уносящимся в небо, Полонея заметила едва уловимое движение. Все помещение сверху донизу было инкрустировано самоцветами разных форм и размеров, перемежающимися жгутиками и косичками, сплетенными из серебра, меди, золота и разных пород дерева.

– Ты умеешь выходить своим творящим веществом за пределы тела? Мальма вопросительно глядела на свою новую ученицу, отвлекая ее от разглядывания помещения и его убранства. Та кивнула ей в ответ. – Тогда садись. Указала девушке наставница на украшенный изящной ковкой диван, устланный мягкими шелковыми подушками, чуть поодаль от центра с тремя такими же, образующими вместе квадрат, где по середине разместился квадратный же деревянный столик, украшенный мельчайшими треугольниками темно – зеленого нефрита, перемежающимися, еще более тонкими, перекрученными между собой серебряными нитями. Сверху стол покрыт тонким слоем прозрачной смолы или лака и натертый до блеска драгоценным ароматным маслом.

– Это помещение устроено таким образом, чтобы можно было сосредоточиться на творении чар, звуках и мелодиях. Каждый узор и его творящие составляющие – камни, дерево и металлы, все строго подобрано, для соответствия назначению храма. Стены же из розового вулканического туфа не позволяют звукам проходить наружу. И творимые здесь действа направляются лишь туда, куда велит мастер. Она указала пальцем в небо, где под самым куполом располагалось небольшое круглое оконце. – Ничего из творимого здесь, не оставляет силовой вибрации и, бесследно, достигает цели, указанной сотворившим чары.

– А как же равновесие? Ведь коли от чар не остается следа, то попади сюда чернушник, он может навредить ладу в Мироздании.

– Разумеется. Согласилась с Полонеей госпожа Мальма и закивала изящной головкой.

– Но, во - первых без моего сопровождения сюда никто не сможет войти, а уж тем более творить тут чары, а во – вторых – этого храма как бы и нет вовсе.

– Как нет? Мы же здесь. Удивилась девушка. – Это мираж?

– Нет от того, что он находится в пространстве, которое сотворила я. И войти в это пространство может лишь тот, кого я в него впускаю, и исторгнутым из этого пространства может быть любой, кого я посчитаю недостойным здесь находиться.

– Я читала об этом в книге, из – за которой мы пустились в наше странствование с наставницами.

– Да. Это чары первозданного хаоса, позволяющие творить целые миры.

– Но для того, чтобы творить миры, нужно знать, что ты хочешь сотворить, свойства и цель, ради которой творишь. Уточнила Полонея.

– Верно. Покачала головой ее собеседница. – Как и любое, будь то обыденное или дивье деяние. Но сюда я тебя привела не для того, чтобы обсуждать явные истины. Пожалуй, начнем.