Радушные Держащая купол Глава сорок пятая

Вернувшись в свои покои Полонея только и, успела сменить наряд, как в дверь постучали, и вошла Зода. На шее служанки красовалось ожерелье, подаренное гостьей.

– Здравствуй, госпожа Полонея. Надеюсь, тебя не слишком утомила бессонная ночь? Она держала в руках ворох одеяний. – Это госпожа Мальма преподнесла тебе в дар. Ткани, эти ткут в ее мастерских в городе. Они высоко ценятся, а примеры одежд, выдуманных ею, стараются повторять многие женщины. Да, только не у всех так ладно выходит. И не многие могут состязаться в стати и благородстве с моей госпожой. По всему было видно, гордится Зода хозяйкой.

– Благодарю, Зода. Полонея с восторгом разглядывала наряды. Выбрав один, она сняла свой и, облачилась в новый. Предстала перед Зодой, а потом и, в отражении зеркал в чудном облаке, розово – лилового шелка. Щеки юной Полонеи заалели румянцем. Тихий смех сорвался с губ.

– В нашем скиту не везде можно ходить в таком великолепии. Она улыбалась, наслаждаясь своим отражением. – Уж точно не по грибы и ягоды, и не зелья варить.

– Да, тебе то, что. Ты чародейка. Как, порвется или испачкаешь, то вмиг все выправишь.

– Ну, это, конечно так, лицо девушки искривила легкая гримаса, – но в хозяйственных чарах, признаться, я поверхностна, в отличие от других моих товарок. Не стала скрывать пробелы в своих умениях Полонея. – Поблагодари пожалуйста госпожу Мальму, Зода. Скажи, что я в восхищении от ее даров.

– Сама и поблагодаришь. Я пришла проводить тебя к трапезе. Полонея расправила складки на постели, собравшиеся вечером, когда она ненароком заснула, позднее разбуженная Таймой и вышла из покоев в след за Зодой.
Проходя по коридорам дома госпожи Мальмы, девушка встретилась с несколькими девушками. Этих воспитанниц она видела вчера. Они вежливо поздоровались, пожелав мирного дня. Не обошлось и без Лютвяны, с ненавистью, взиравшей на новенькую. Дочь посадницы, по – прежнему была в оспинах и выглядела удручающе. Полонея, встретившись с ней взглядом, злорадно усмехнулась. Лютвяна задрала голову повыше и прошла мимо.

– Сколько лесных чернавок не обряжай в шелка, они все равно не станут краше, послышался за спиной Полонеи ядовитый шепот, дочки посадницы. – Хоть в шелках, хоть в мешке останутся посмешищем, позорящим женский род. Полонея сжала кулаки, чтобы не отвечать обидчице и сделала несколько глубоких вздохов, приводя вспыхнувшие эмоции в равновесие.

– Отстань от нее, Лютвяна. Лучше займись своей красотой. А то так и останешься в оспинах. Родная мать тебя не узнает.

– Это все из – за этой чернавки лесной. Огрызнулась Лютвяна на слова Зоды, но та не стала ей отвечать, увлекая спутницу дальше. Коридор закончился и Зода распахнула перед Полонеей высокие двустворчатые двери. Девушка оказалась на тропинке, ведущей в мраморную беседку.

Хозяйка дома была уже там. Она пила дымящийся напиток из дивной чашки тонкого фарфора, за столом покрытым алой скатертью, уставленным блюдцами с фруктами, розетками с вареньем, пиалами с творогом, и ее любимой пшённой кашей. Госпожа Мальма приветливо улыбнулась и указала гостье на кресло напротив себя.

– Здравствуй, Полонея. Надеюсь, ты успешно не спала.

– И тебе здравия, почтенная госпожа. Усмехнулась Полонея. – Хвала и благодарность Тайме, что вошла в мои покои и не дала мне спать, заняв дивной беседой до самого утра. Низкий тебе поклон за твои дары, они не лишь приятны мне, как знак внимания, но я в исключительном восхищении этой небывалой красотой.

– Вот и ладушки, принимайся за еду. Твоя любимая пшённая каша. Она обвела рукой стол. – Ну и все, что видишь, отведай.

– Почем ты ведаешь о пшённой каше? Удивилась Полонея. Улыбка на ее лице стала шире.

– Не чары, то не беспокойся. Выспросила о твоих пристрастиях у Чаромудры.

– Благодарю тебя, госпожа Мальма за внимание и доброту ко мне. Полонея принялась за трапезу, накладывая в свою тарелку снедь.

– Тайма была весьма рада, узнав, что ты будешь гостить у меня. Ее сестра погодка погибла в землях словен три года тому. И она долго тосковала по ней.

– Мне о сестре она не говорила. Полонея положила ложку и внимательно глядела на чародейку.

– Тайма ни с кем старается о ней не говорить, избегает этих разговором. Считает, что это она виновна в гибели Тайши, потому как была занята работой и не вовремя услышала ее зов. Но, то, что Тайма тогда делала, никак бы ей не позволило услышать не только зов сестры, но даже если бы било, зазвенело у нее над ухом, не разобрала бы. В то время она отбивала вместе с Радниками вход в пещеры, где скрыт один из Источников первозданной силы, там, где, шахты с гойской розовой солью на реке Идель . А Тайша погибла, как я тебе уже сказала в землях словен. Там было наводнение на Ильмень – озере, вызванное Навниками. Эти пособники Нежити развели берега, стараясь достать древние артефакты, схороненные там до поры волхвами. Реликвии отбили, а вот из всех Тайша одна погибла. И это стало невосполнимой утратой для ее сестры и всего рода. Полонея вздохнула. Ей теперь не хотелось есть.
 
– Сейчас, когда я вдали от дома, жизнь уже не кажется мне столь радужной, как было раньше. Нет, я знала, о смерти и о многом, что происходит в мире по рассказам наставниц, коробейников и ходоков. Но теперь…. Она сделала глоток обжигающего напитка из своей чашки, и вздохнула. – Теперь я вижу, что не только силы Нави их приспешники Навников наносят вред, но и люди творят такое над себе подобными, что уму не постижимо. И еще оказалось, что уже две мои родички погибли в борьбе с Нежитью. В скиту у нас тихо и благостно, все живут в мире и довольствии, никто никого не обижает и не притесняет. Уживаются ладно и дочери пахарей и боярские, а в мире….

– Ты не обращай внимания на Лютвяну. Думаю, что я вскорости отпишу ее матери письмо и отправлю восвояси. Не гоже, мою науку вот таким давать. Пока наблюдаю, а после борений за Станицу, как гости начнут разъезжаться, пусть возвращается к себе в Альдейгью. Мать ее, видишь ли, женщина из простых людей знатного рода. Управительница добротная, а отпрысков в узде воспитать не смогла. Сын ее меду хмельного напился, да в Волхове дни его кончились. Сестрица старшая к ушкуйникам подалась. Да и Лютвяна, хоть и красавица писаная да, одним словом, позор для семьи. Она взяла финик, разломила его, вытаскивая косточку и съела. – Ладно. Раз не хочешь есть, то пойдем. Много работы предстоит. Она поднялась со кресла и направилась в свой храм, обождав пока Полонея допьет из своей чашки травный сбор. Снова они вошли в высокие двери, густо оббитые полосками филигранно изогнутого и покрытого сусальным золотом железного прута с заклепками, где на шляпке красовались словно зернышки граната рубины.

– Сегодня, Полонея твоя задача глядеть и считывать эмоции, чувства, состояния тех, кого ты увидишь. Наблюдать за поведением, образами и способами действий, осознавать мотивы их действий. И запоминать.

– А что после?

– А после, Полонея. Ты возьмешь основное, что может стать истинным для тебя, что сочетается с твоей природой и создаешь Ликоны приворотные – истинные сутевые твои личности – полноценные образы для достижения твоих побед и целей, с разными мотивами твоего поведения и побуждений к действиям того или оного порядка.
Она подняла вверх зеркальную гладь и, все началось, подобно тому, как было днем ранее. И снова Полонея вслед за наставницей ходила своим творящим веществом в разные уголки белого света и наблюдала за происходящим там, постигая неведомое и переводя это неведомое в навык. В край утомившись Полонея и ее наставница отправились плавать в бассейн. Сегодня он был пуст. Лишь они вошли в воду, как на бортиках устроились певчие птицы. Они с интересом разглядывали женщин в бассейне, вертя своими крохотными головками.

– Сейчас передохнем и будешь воссоздавать все, что ты видела. Сообщила госпожа Мальма, укладываясь на спину и, раскинула в стороны руки.

– Что ты имеешь в виду? Спросила Полонея, подплывая к женщине от противоположного бортика бассейна.

– Ты наблюдала за множеством разных женщин. Все они живут в разных уголках белого света. Все принадлежат к разным сословиям и у них разная жизнь. У всех свои приемы способы действия для достижения чего – либо. У всех разные мотивы, за ради, которых они действуют и применяют свои методы. Вот теперь ты обдумаешь, что из их черт тебе может быть свойственно и совместишь это с собственными гранями и чертами, со своими побуждениями и внутренними качествами. Ты создашь отдельные личности и станешь перевоплощаться, когда вернемся к занятиям. Она перевернулась на живот, внимательно посмотрела на Полонею, соображая, что та поняла ее правильно и убедившись в этом продолжила – Лики оные. Лики твои. Ликоны – творят оное. Видимое, творит видное. Сущее – творит сущее. Меняя образы – меняется образ творящих действий. Многомерность целевой реальности во Живе – жизнь твоя, Держащая купол. Ты, как воздух быстра и переменчива – и в этом непредсказуемость и непредугадываемость Твоя и для людей, и для Нежити. Ты – не человек. Ты – ускользающее дыхание изобильного неба, облачная Дива мечты. Она снова стала изучать свою ученицу, обдумывавшую сказанное. – Поняла? Полонея молчала некоторое время, потом произнесла.

– Ликон – это не личина. Это образ в совокупности с внутренней сутью и присущими образу состояниями, мыслями, действиями, желаниями, побуждениями.

– Так. Кивнула головой госпожа Мальма.

– Надевая новый Ликон мы надеваем новое существо, по сути.

– Ты все верно поняла. По всему виду наставницы было заметно, что та довольна своей новой ученицей. Я довольна, что взяла тебя. Не смотря, на то, что на такие вот небольшие временные сроки, я девушек не беру, но пока не пожалела о том, что согласилась с просьбой почтенной Чаромудры взять тебя. Она обратила внимание на то, что Полонея не выглядела радостной своими успехами. – Ты чем – то расстроена? Или тебя что – то не устраивает, девочка? Взгляд ее стал теплым и участливым.

– Прости меня, госпожа Мальма.
Полонея провела зубами по губам, прикусывая и оставляя белесый след, и вздохнула. – Но мне все равно не совсем понятно, зачем меня прислали к тебе. Девушка вышла из бассейна и села на мраморных ступенях. – Мне неоспоримо нравиться перенимать твою мудрость. Мне по сердцу пребывать в твоем доме, и ты для меня иссекаемый источник удивления. Но Тайма говорила такие серьезные вещи, да еще эти состязания за Станицу, которые мне так упорно прочат пройти окружающие. Мне не ясно, для чего приворотные Ликоны в таких делах. Ведь, по большей части все, в чем мне следовало прикладывать усилия – это воинские искусства и сноровка, в крайней случае, духоборство. А вот волхв Перунова храма как – то быстро прервал со мной занятия, хотя ведь остались у него заниматься остальные из числа тех, что пойдут состязаться за знамя Арконы. Да и Сард тоже.

– Ты пока не делай поспешных выводов, милая. Рано или поздно образы сложатся в стройные рады и, тебе и твоим окружающим станет понятно, что к чему. Она подтянулась на руках и села на бортик бассейна. – Не тот побеждает и богатеет, кто имеет в этом нужду. Не тот, кто самый сильный поднимает гору, не самый быстрый приходит первым к цели. У тебя другая волна и способы достигать цели иные. Это не делает тебя не хуже и не лучше, возможно и не дает преимуществ. Но если ты будешь практиковать их способы, то тебе это только навредит. – Теперь ступай в купальни. Зода разотрет твое тело и взбодрит. Важно развеять усталость и быть в ясном сознании, когда ты приступишь к следующей части. Пока отдыхаешь, сможешь обдумать то, о чем мы говорили и сделать выводы и наметки. Полонея завернулась в тонкую мягкую ткань и направилась в сторону купален. Потом вдруг повернулась к снова спустившейся в воду наставнице и произнесла. – Благодарю тебя за все.