Радушные Держащая купол Глава пятьдесят восьмая

После первых туров, состоящих из обычных воинских состязаний, в том числе и состязаний в чаровных искусствах и целительстве, осталось тридцать девять участников, в числе которых были Полонея, Сард, Наволод, Старер, Колин и Пейджин.
Предпоследним состязанием в своей напутственной речи Верховный волхв Небесного совета волхвов определил добраться «милосердно» через лес к горе, что на опушке, где встречающие состязающихся должны были дать дальнейшие распоряжения.

Никто из присутствующих до конца не понял, что значило «добраться милосердно». Одни предполагали, что волхв имел в виду, то, чтобы состязающиеся не вступали в перепалки и бои между собой, другие решили, что старик давно перешагнул возраст, когда взвешивают каждое слово. А третьи, просто вошли в лес, решив разобраться по ходу дела, надеясь на то, что встречающие их у подножия горы разъяснят более доходчиво смысл того, что нужно делать.

Бег по лесу не только не утомлял натренированное тело, но и бодрил радостью всколыхнувшихся и оживших за последние дни чар. Полонея бежала легко, успевая по ходу подмечать тропинки, запахи, звуки. Несколько раз она перекидывалась ради забавы гепардом и ланью. Теперь это легко ей удавалось. Не многим отличался этот лес от того, где она росла, но чар в нем было в разы больше. Да и в зверином обличье куда острее чувствовалось все вокруг. Где- то поодаль блеснуло озеро своей чистейшей зеркальной гладью, чуть дальше уже болотце с замершими на день и ожидающими ночного празднества светлячками. Местами между деревьев мелькали дивные животные, за сосной ее поприветствовал старый лешак, что сопровождал по своим надобностям младшее поколение своих сородичей.

Вдруг великолепие и радость движения нарушилось увиденным чуть поодаль существом в одеждах. Существо лежало на мягком мху и содрогалось от стонов боли. Подбежав ближе, Полонея увидела женщину, мучимую родовыми потугами. Истерзанная схватками она лежала на земле, тяжело дыша. Мокрая от пота одежда прилипла к измученному телу. Судороги выкручивали его в неестественном положении. Ее спутники, шедшие кто рядом, а кто впереди проходили мимо, лишь мельком взглянув на страдалицу Полонея присела возле с женщины и нащупав пульс на запястье кивнула своим невеселым мыслям.

– Оставь ее. Она, не жилец. Младенец слишком большой, а она измучена. У нее не хватит сил исторгнуть его из своего тела. Полонея подняла взгляд и посмотрела вслед удаляющемуся мужчине.

– На все воля богов. Проговорил другой претендент на право обладания Станицей. За спиной остановились Сард, Наволод, Старер, Колин Пейджин и мужчина имени которого Полонея не запомнила.

– Если ты станешь ей помогать, то не попадешь на состязание. Проговорил он. Но уйти не решился. Полонея раскрыла свою сумку и достала стеклянный пузырек с зельем, придающим сил. Она шепнула несколько слов, налила зелье в чашу, разбавила водой и приложила ее к губам несчастной.

– Одна спасенная жизнь не стоит того, чтобы отказаться от состязаний всей твоей жизни. Сказал колдун из аварского халифата Золтан. – Одумайся! И посуди, сколь много поколений твоих предков не имели возможности участвовать в таком, да и потомки не все смогут.

– Золтан, мир начинается с песчинки. Сказала вслед уходящему, в глубину леса, мужчине Полонея. Она достала остро отточенный нож из своей сумки, прощупала живот женщины, смазала его выдавленным соком тут же растущего лишайника и провела по нему лезвием. Пейджин стала помогать Полонее доставать младенца из разрезанного чрева женщины, Старер и Сард держали ноги и руки несчастной, а Наволод медленными глотками вливал ей в рот маковый настой. Два мужчины убежали за носилками в деревню. Еще несколько припозднившихся остановились в нерешительности и завороженно следили за действиями девушки, сообразив, наконец, что имел ввиду Верховный волхв. Она передала малыша в руки мадьярину Юташу.

– Оботри его и заверни в свою рубаху. Тот молча кивнул.

– Она умерла. Заключила Пейджин, глядя как краски сошли с лица страдалицы.

– Нет! Она не умрет. Она будет жить! Ведь не зря же мы сошли с дистанции. Значит, эта песчинка будет жить! Тем более, что сердце ее еще бьется. Хотя и слишком слабо. Наволод, Старер и Сард возложили на новоиспеченную мать руки и стали передавать женщине живительную силу. Через несколько минут женщина судорожно вздохнула и дернулась.

– Продолжайте. Велела Полонея. Ее руки верными стежками зашивали плоть роженицы. Аккуратно, чтобы если дадут боги, то стала бы еще матерью. Юташ возился с младенцем, ему никак не удавалось заставить того закричать. Но китаянка взяла малыша на руки и надавила на несколько точек, расположенных на всей поверхности маленького тельца. Раздался первый крик.

Полонея закончила работу, наложив все необходимые швы и несколько заживляющих заклятий, для верности приложила к ране пучки лишайника. Уставшая от напряжения она взяла руки роженицы и нащупала пульс.

– Слабый, но ровный ответила девушка на немой вопрос своих спутников. Она села прислонившись к дереву и вытерла со лба пот. – Как мальчик? Спросила она Юташа, с младенцем на руках. Мужчина прижимал его к себе, будто он был не нищим младенцем, почти не имевшим шансом выжить, а важнейшим в мире сокровищем.

– Это девочка. Тихо прошептала китаянка.

– Девочка. Улыбнулась Полонея. Она подняла к небу голову и прошептала. – Благодарю. В кронах деревьев мелькнули солнечные лучи, как если бы все Мироздание ответило ей на слова благодарности.

Из деревни прибыли те, кто побежал за носилками и деревенские. Оказалось, что женщина была женой местного богатого землевладельца и несколько недель назад ее похитили, чтобы, дождавшись родов принести младенца в жертву морскому чудовищу.
– Что за чудовище? спросил Сард мужа женщины.

– Не знаю. Ответил мужчина. – Недавно появилось. И пособники его воруют младенцев и детей, чтобы приносить в жертву. Раньше отродясь их не было ни в наших водах, ни в землях. Священный остров всегда был под защитой светлых богов. А тут… Он не договорил, разглядывая свою наследницу после того, как поцеловал спящую на носилках жену.
В деревне, где ждали представители Небесного Совета волхвов, их обогнали чему – то разозлившиеся соперники. Те самые что ушли, не оказав помощи умирающей роженице. Когда перед общинной избой собрались все, Верховный волхв, взял слово.

– Все вы, равно как и выбывшие из состязаний ваши соперники владеете разными чарами, все вы в разной степени владеете оружием и готовы применить, согласно вашим клятвам богам и предкам на благо людей и мира в ваших землях. Но лес начинается с одного дерева, море с капли, народ с одного человека. Все, кто прошел мимо умирающей женщины и не рожденного ее дитя, забыли, все это. Забыли о милосердии. И поэтому, в дальнейших состязаниях будут участвовать лишь те, кто не прошел мимо и так или иначе готов был променять Станицу на жизнь для двух людей.

– Это несправедливо! Закричал потомок скифских царей Таксакис. – Есть еще большая мудрость, чем озвучил ты Верховный.

– Какая же? Верховный терпеливо смотрел на мужчину поверх ладоней, на которые положил свою голову, обрамленную длинными седыми волосами и бородой. Руки же он устроил поверх своего простого, без особых прикрас можжевелового посоха.

– Мы отдаем меньшее, надеясь сохранить большее. Мы жертвуем малым, ради великого!

– Главное слово в твоих словах «надеясь», но никто не давал тебе заверений в том, что именно ты или твои товарищи, которые не остановились помочь, несчастной станут обладателями Станицы. Да и для чего тебе Знамя Арконы, когда тебе нет дела до других? Если тобой движет гордыня, то Знамя не принесет тебе пользы, а если ты не готов пожертвовать большим, чтобы спасти малое, заведомо зная, как это сделать, то и большее тебе ни к чему.

Выбывшие участники по – разному откликались на слова Верховного волхва. Одни уходили, понурив голову, другие зло смотрели на Полонею, некоторые же вообще умудрились угрожать девушке, отомстить за ее глупое милосердие. Кто – то даже произнес, что, мол, те, кто остались на дальнейшие состязания лишь милосердные слабаки, удел которых принимать роды, словно деревенская повитуха. И что мол, мир катится в пропасть, если знаменем Арконы станет обладать кто – то из этих слабаков знахарей. Все это время Полонея смотрела на Верховного волхва и, слушала.

– Отец! Обратилась она к волхву. – Да как же можно было подвергать несчастную женщину таким мукам, бросив ее в лесу? Как можно было рассчитывать, что кто – то остановиться ей помочь, просто полагаясь на милосердие? Она же несколько часов мучилась. Ее голос срывался на крик, слезы текли по щекам.

– Не переживай, дитя. Я стоял за деревьями и все видел. И если бы никто не остановился помочь нашей роженице, которую вызволили храмовые воины - волхвы из плена, я бы сам сделал все, что нужно. – Дитя, обратился он к жительнице Поднебесной, – Если ты после состязаний согласишься побыть немного на нашем острове   научишь желающих твоим умениям, то я буду тебе благодарен. Кров и отменная пища будут оплачены Советом, обратная дорога с купцами до земель твоего рода так же будет за счет нашей казны.

– Для меня будет честью, Верховный учить ваших чародеев искусству врачевания, принятому у моего народа. Пейджин низко склонилась в поясном поклоне, как это было принято во всех полуночных и срединных землях, довольно улыбаясь. – Но золота моего рода достаточно чтобы оплатить мое путешествие, и я могу позволить себе все, что доставит мне радость.

– Но, дочка Пейджин, не отступался старец –Долг платежом красен. Скажи, что ты хочешь взамен.

– Я хочу на пару лет попасть в обучение в скит, где живет моя соперница, а теперь и подруга Полонея. В толпе загомонили. Мол не положено чужестранке обучаться у их волхвиц.

– В наших скитах воспитывают лишь наших чародеек. Послышалось из толпы.

– Нельзя впускать чужаков в наши святая святых. Верховный внимательно смотрел на Полонею.

– Что скажешь дочка? Полонея не раздумывая сообщила.

– Да, Верховный в наших скитах воспитывают лишь наших девушек. Но не упомню я, чтобы там хотела учиться дочь Императора Поднебесной. И если прекрасная Пейджин желает, то я не вижу ни малейших причин для того, чтобы отказать этой девушке по причине того, что она чужая здесь. Во –первых, она тоже поделиться своими знаниями, а во – вторых и это самое главное – она не посчитала нашу женщину чужой и одна из первых пришла ей и мне на помощь. А в лесу, без ее помощи мне и моим соратникам вряд ли удалось бы спасти мать, а уж тем более малышку. И если моей новой подруге понадобится порука, для того чтобы она была принята в нашем скиту, то я поручусь за нее.

– Ей не нужна никакая порука, послышался из толпы голос Ведагоры. – Всем, чистым сердцем и тем, кто служит светлым богам, какое имя бы они не носили, всегда найдется место в скиту, что доверен моему попечению и заботам. – Добро пожаловать дитя. Ведагора подошла к девушке обняла ее и трижды расцеловала в зардевшиеся щечки.

– Благодарю. Тихо прошептала Пейджин ей на ухо.