Радушный Держащая купол Глава шестьдесят первая

После подачи сигнала о начале состязаний по поиску и уничтожению чудовища оставшиеся претенденты на знамя Арконы погрузились в суденышки. Эти суденышки должны были везти их в направлении от берега, где, по мнению волхвов Небесного совета должно обитать чудовище.

Полонея, Сард, Наволод и Старер, миниатюрная Пейджин и Колин забрались в лодку, предназначенную для них. Суденышки лишь на десяток саженей отплыли от пристани, когда Сард одновременно с Наволодом повернули головы к берегу. Пристань была заполнена толпой провожающих и зрителей. По предварительным подсчетам, там собралось не меньше, полутора тысяч человек. Они стояли под нависающей скалой, тысячи лет служившей удобству жителей Руяна и мореходам, прибывающим сюда. Вдруг скала содрогнулась вместе с частью берега и стала стремительно оседать. Полонея почувствовала состояние своих друзей и моментально повернулась в ту сторону, куда они смотрели. В доли секунд они выставили руки, создавая невидимый барьер в сторону падающей скалы, не давая ей упасть. К ним тут же присоединилась китаянка и Старер.

У смерти было выиграно несколько секунд, за которые чародеям, колдунам и прочему дивному люду удалось сориентироваться и присоединить свои усилия к находящимся в лодке молодым людям. Обычные люди успели скрыться от нависающей скалы. Кто прыгал в воду, а кто бежал в безопасное место подальше от смертельной каменной глыбы. Когда глыба, наконец медленно спланировала поддерживаемая усилиями ведающих, то просто развалилась на небольшие камни, даже не повредив набережную. Лишь несколько лавок и складов были накрыты каменной крошкой и мелкими валунами.

Верховный волхв подал сигнал, чтобы гребцы продолжили движение. Полонея уселась на сидение в лодке, и друг обратила внимание на щит. В его центре, куда днем раннее, поместила амулет Эидис, что – то завибрировало и стали выскальзывать искорки, направленные в сторону Руяна. Она отвернула щит от острова, но искорки продолжали отскакивать от щита, но теперь уже огибая его по обе стороны и по – прежнему направляясь к острову.

– Сдается мне, что твой щит показывает направление, где находится наша цель. Он на острове. Высказал свою догадку Сард и Наволод согласился с мнением царевича. Лодку повернули в обратном направлении и стремительно направились берегу.

– А точнее, под ним добавила Полонея. И если не поторопиться, то он в любой момент может добраться до своей цели – Источника первозданной силы. Берег снова тряхнуло, словно он был хрупкой крошкой, а не огромным скалистым образованием, когда они причалили. В воду упала часть соседней с той, что рухнула несколько минут назад скалы.
Когда осела пыль, и брызги грязи, Колин увидел в том месте, где лишь несколько минут была скала, широкую расщелину. В глубине расщелины происходило едва уловимое движение. Молодой человек жестом показал товарищам свою находку.

– Похоже, неспроста скала обрушилась. Наш зверек завлекает нас к себе. Сказал Сард, и уж было, направился к расщелине, когда Колин остановил его.

– Нет. Туда ходить не нужно.

– Почему? Спросил Старер.

– Это мороки. Там ловушка.

– С чего ты решил?

– С того, что я мастер мороков, как мой отец и многие предки по его линии.

– Ты уверен? Полонея спрашивала, глядя на свой щит, который вел себя странно. Он стал каким – то мягким, форма его утратила четкие очертания.

– Что с твоим щитом? Забеспокоилась Пейджин. Ее подруга пожала плечами. – Не знаю. Она взглянула на Колина, ожидая ответа на свой вопрос.
 
– Я абсолютно уверен. Вот сами посмотрите, чем дольше мы не бросаемся бежать к расщелине, тем движение в ней становиться заметнее. Еще через минуту – другую оттуда начнут издаваться сначала едва различимые, но становящиеся все громче звуки. Все, описанное Колином, произошло в сроки им оговоренные.

– И, что мы можем предпринять?

– Я отправлю в расщелину наших фантомов. И те, кто наблюдает за ловушкой, будут заняты ими.

– А, мы?

– А мы идем к Источнику первозданной силы и будем двигаться от него. Судя по активности действий наших противников, они где – то рядом с ним. Колин после получения разрешения своих друзей, отделил от себя и от каждого из них часть творящего вещества, представляющего собой облик и, наполнил их энергией пространства. Получились мало чем отличимые от его друзей и от него личины, которые тут же ринулись в расщелину. Сам же он, подхватив своих друзей стремительным прыжком перенес всех шестерых на вершину скалы, нависшую над морем. Стоило им подняться на скалу, как на дороге, ведущей к Источнику, образовалась яма.
Не ожидавшие подобного развития событий молодые люди попадали в нее. Падение было не долгим, но настолько быстрым, что оказавшиеся к этому не готовыми, пятеро из падавших, имели все шансы разбиться о дно ямы. Но щит Полонеи превратился в нечто похожее на подушку. Она же сама обернулась летящей над землей орлицей.
Стоило девушке лишь подумать, что нужно спуститься вниз и помочь друзьям, как ее острый взор привлекло движение земной толщи в трех сотнях саженей от места падения ее товарищей. Девушка прислушалась к внутренним ощущениям.

Он там! Орлица стремительно полетела камнем вниз и буквально в пяди от земли обернувшись малюсенькой гадюкой. Змейка нырнула в толщу земли, легко проскальзывая меж едва различимых трещин и зазоров, что образовывали мелкие и среднего размера камни. «Странно», подумала Полонея «я еще не оборачивалась гадюкой». Перед внутренним взором предстал образ улыбающейся матушки Чаромудры.
«Благодарю!» Тело змейки все стремительнее пробиралось внутрь земли, пока не оказалось в пещере пол и стены, которой были устланы превеликим множеством оружия, доспехов и предметов разных форм и размеров. Каждый из находящихся здесь предметов излучал силу того или иного свойства. Змейка сделала последние движение тела и упала на пол среди всех этих предметов. Едва коснувшись ногами пола, она оказалась в образе истинной себя.
«Благодарю тебя, матушка Чаромудра» В центре груди шевельнулось чувство благодарности и покоя. У ног лежал ее щит, поверх него меч. Щит вновь приобрел свою форму и структуру. Девушка взяла в руки оружие и взглянула на внутреннюю поверхность доспеха.

«Бери лишь, то, что покажется жизненно необходимым»

– Что это за пещера? Шепотом спросила она себя, внимательно приглядываясь к предметам, окружавшим ее. По тому, что все предметы здесь излучали разную силу и природу их происхождения, Полонея поняла, что это какой – то схрон.

– Чей, это схрон? Снова едва различимо спросила девушка сама у себя. Она коснулась пальцами статуэтки росомахи, выполненной из жадеита, потом открыла шкатулку из слоновой кости, испещренную символами чародеев из жарких земель великих водопадов. На дне шкатулки лежал перстень с большим смарагдом, огранённый в виде головы грифона. В отдалении по слышался шум. Кто – то приближался к пещере. Полонея растворилась в воздухе, предварительно совершив несколько вращений посолонь.
Она продолжила изучать артефакты, следя за звуком приближающихся тяжелых шагов. Девушка поняла, что у всех этих предметов помимо их предназначения совершать волшбу, было то, что все их последние владельцы были убиты и каждый предмет был отобран насильно. Ее взгляд скользнул по стене, привлеченный блеснувшим в полутьме наконечником золотого пера. Несколько секунд она всматривалась в инструмент для письма, пытаясь понять его предназначение. Определить не удавалось. Он казался просто пером, вставленным в искусно выделанный наконечник. От размышлений ее отвлекло появившееся в арочном проходе чудовище. Не ожидая увидеть, именно его она вздрогнула и потеряла над собой контроль, представ перед убийцей своей тетки Эидис буквально в одиннадцати саженях.

Ее взору предстало внушительных размеров существо с безобразной головой, переходящей в туловище без всяких намеков на присутствие шеи. На его огромной длинной и широкой спине в непонятном порядке разместились шипы, наросты и шары на ножках – отростках разных размеров и форм, перемежавшиеся длинными пластичными отростками, напоминавшими щупальца. Спина этой безобразной толи рептилии, толи огромного насекомого, сужаясь, переходила в длинный чешуйчатый хвост, раздваивающийся на конце в виде серпа. Подобный же серп рос и на задней части головы его тела с толстыми, одинаковыми по всей длине ногами, увенчанными устрашающего вида когтями. Сложенные по бокам несуразно маленькие и хрупкие для такого здоровенного существа крылья слегка раздвигались и вновь принимали сложенное состояние.

– Желая обезоружить и обезвредить жертву, направь на нее все свое тепло и приятие. Враг будет не только сбит с толку, но и ты получишь ценное время для того, чтобы определить свою дальнейшую стратегию. Пришли на ум слова госпожи Мальмы.

Полонея создала в центре груди тепло и приятие, самые нежные из доступных чувств и направила их к твари. Их глаза встретились. И чувства приятия стали еще сильнее. Полонея почувствовала внутри себя чары, что направило на нее существо, и усилила до предела собственными, вложив в них все очарование, на которое была способна, а потом направила чары в его сторону. Его глаза, похожие по форме на глаза мухи, только в сотни раз больше, засверкали искорками, стали похожи на зеркальную гладь темных вод. Вокруг них образовалось свечение, словно между этими двумя зародилось чувство привязанности, дарующее единство сердечных импульсов.
«Для того, чтобы понять и сродниться со своим врагом, нужно подстроиться под его дыхание и ритм сердца. Волшба будет в разы мощнее, если ты сможешь принять его образ, и предстать перед врагом его повторением, став ничем не отличимым оттиском». Пришли на ум слова Вайсскеле. И племянница Эидис перевоплотилась в близнеца чудовища, убившего ее родственницу, переняв не только его образ, но и помыслы, чувства, сознание. На миг она потеряла контроль и погрузилась чуть глубже с это состояние, но родинка на плече резко кольнула, и к горлу подступил жар. Совладав с собой, чародейка прекратила погружение в зверя. Он почувствовал ее состояние и дернулся, но девушка усилила натиск приворотных чар, расслабляя его бдительность. Их дыхание, сердцебиение, облик и помыслы стали единым целым.
– Как имя твое? Спросила Полонея. Зверь в неге прикрывал глаза и снова распахивал глубины зеркальной черноты, излучающие удовольствие.

– Шимор. Прошелестело в воздухе.
– Ты прекрасен, Шимор. Без тени сомнения и полной искренности прошептала девушка. И он действительно казался ей прекрасным. Прекрасен от того, что его чувства, созданные чарами и получившие отклик в существе, так похожем на него, стали всеобъемлющими. Это существо ничего не требовало, а просто было с ним одним целым и давало то, в чем он нуждался. Любовь!

Шимор сделал шаг в ее сторону, потом другой, третий, испытывая, не ведомое для него ранее счастье и полноценность бытия. У Полонеи в этот момент даже возникло чувство, что его можно приручить и сделать ручным. Ему, как и всему живому нужна была лишь любовь и приятие. В какой – то момент зверь дернулся, будто от удара в голову и заметался. Потом вновь встретился глазами с Полонеей, но в этот раз его глаза выражали ненависть и злобу, желание убить.

Пока это происходило, девушка создала из пространства путы и пока он ничего не успел сотворить набросила на него сеть, подкрепив парализующим заклятьем. Зверь стал отступать в арочный проход в пяти саженях от того, откуда появился. Ступив него, он замер, словно пытаясь понять, что его враг предпримет дальше.

– Шимор. Ласково произнесла Полонея. – Не слушай их. Они желают убить тебя. Зверь замотал головой в стороны, отошел глубже в тоннель, скрылся в нем, но далеко не уходил. – Куда же ты? Вернись и я отведу тебя домой, где никто не будет причинять тебе боль и ни у кого не будет власти над тобой. Животное издало звук, подобный рычанию, но такой высокой частоты, что Полонеи заложило уши. Он сам хотел власти! Крови и духа смерти, смешанного со страхом, безысходностью и отчаянием. Полонея, все еще сохранявшая его облик и связь с ним, чувствовала это, словно все чего он хотел было и ее желанием.

– Ты лжешь. Услышала она в голове его слова. – В твоем щите, моя смерть. – Ну, так иди же и забери мой щит. Он станет твоим, и ты получишь власть над всем, над чем пожелаешь. Шимон двинулся обратно. Он вновь оказался в пещере. Прошел несколько шагов и замер, оглядывая свои сокровища, заполнявшие пространство вокруг. Полонея поняла, что он хочет биться, но от чего – то не решается делать это здесь. «Так вот в чем дело!» пронеслась в сознании девушки мысль. «Он не хочет повредить свои сокровища, что натаскал сюда» Пока Шимон чего – то ждал, она сосредоточилась на едва уловимой нити, объединявшей все эти чаровные предметы.

Они хранили печать ненависти, испытанную их погибшими владельцами, ненависти по отношению к убийце, который завладел этими предметами после того, как лишил жизни их хозяев. Подтверждением ее догадки был амулет Эидис, вдруг ставший ледяным. От него также протянулась нить, объединившая амулет со всеми предметами, что были здесь, за исключением лишь пера с золотым наконечником, которое перед появлением чудовища заприметила для себя Полонея. Она уперла взгляд в Шимона. Парализующие чары, что опутывали его сетью, развеялись. Оставшись едва видимыми искорками на одной шишке на его спине и серпе хвоста.

– Ты натащил сюда эти предметы, но не можешь использовать их силу. Полонея создавала в себе состояние превосходства и презрения, направляя все это в сторону своего врага. – Натащить, то натащил, а своим хозяевам не показал. Хочешь сам здесь править. Она почувствовала, что попала в самую точку. – Тогда, я или сейчас их уничтожу или заблокирую их силу навечно, превратив в обычные побрякушки, каких на рынках по всему миру тьма.
Ей вспомнились слова Таймы и госпожи Мальмы о том, что Навники, захватившие Мерцану тоже не могут использовать творящую вещую силу звезды, пока жив хоть один потомок погибших на ней ее жителей.

Шимор заволновался и направил на Полонею все шары и отростки на своей спине, угрожая ей смертью. Полонея, которая не меньше, чем он не желавшая уничтожения артефактов подняла руку. В ней оказался один из концов нити, связывавший все предметы в пещере воедино. Нить завибрировала, распространяя по всем предметам изморозь.

– Узнаешь чары Эидис? Шимор завыл, словно его тело вспомнило боль, причиненную ему ее теткой. Через несколько мгновений он пришел в себя и бросился на девушку. Она уже заприметила тоннель для отступления. Там в конце короткого тоннеля виднелась едва различимая другая пещера. Слышался звук плещущейся воды. Не теряя нити, связывающей артефакты в этой пещере, она бросилась бежать туда. Оказавшись на небольшой площадке другой пещеры, она прыгнула в воду. Шимор устремившийся за ней прыгнул следом. Оба оказались на дне. Пока Шимор не принял устойчивого положения и не успел сориентироваться, она нанесла ему несколько ударом мечом. Тот, словно в масло, входил в его тело, оставляя черные облачка, поднимавшиеся вверх. Но он, не теряя ни секунды на уворачивание от ударов, направил на своего врага всю мощь своей навьей силы. Она выставила перед собой щит с прикрепленным к нему амулетом Эидис, прочла заклятие. И все чары, что исторгло чудовище и чары Эидис, которые были на нем, мощным потоком направились в ее сторону, грозя сокрушительным ударом. Но, словно зеркалом были приумножены ненавистью владельцев предметов, что хранил Шимон в своем схроне и направлены обратно, ударив его и закрутив в водовороте. Когда воронка водоворота медленно разошлась, существо обмякло и стало медленно опускаться на дно. Тогда девушка подплыла к нему и примерившись провела мечом по шее противника, предполагая, что должна брызнуть кровь или что – то похожее на нее. Но ожидания ее не оправдались. Глазам предстал просто разрез на теле, похожий на те, что появляются при разделке туши животного, кровь из которого давно вышла. Она приложила ладонь к месту, где, по ее мнению, должно было располагаться сердце. Горячо.

Стараясь почувствовать своего противника, и происходящее с ним, она ощутила вибрации. Жив! Тогда Полонея вонзила меч в слегка приоткрытый глаз, потом во второй. И он вспыхнул словно сухое бревно, пропитанное живицей, охватив пламенем и свою убийцу. Не ожидавшая подобного исхода чародейка потеряла над собой контроль и сознание, охваченная жуткой болью от собственной горящей плоти.

«Я это сделала!» Мелькнула мысль в гаснущем сознании.