Легенда-быль о первом Колочаре и даре Ясыни

Говорят, в стародавние времена, когда мир был моложе, а границы между Навью, Явью и Правью зыбки, как пар над травами, когда людские воззвания еще достигали Слави и получали отклик, жил человек по имени Владан.

Был он не князь и не волхв, не богатый и не знатный, а кузнец-самоук, что жил на краю деревни под лысой горой.

Люди звали его Кочаром, ибо частенько уходил он в леса дремучие, к болотам зыбким, и возвращался с железом, неведомым другим кузнецам. Говорили — странное оно, словно живое, само куется.

С детства Владан слышал, как ночью в кузнице его деда звенели невидимые молоты, а поутру находил на наковальне узоры, выжженные без огня. Дед говорил:

"То — дыхание Ясыни, покровительницы ремесла истинного, что через руки идёт и судьбу кует вместе с железом."

Однажды, в Великий день, когда небо было багряным от крови заката, в деревню пришла беда. Из скал вышел древний зверь — Поломар, обличённый медью и гнилью, с горящими глазами, пожирающий тени и кости.

Ни мечи, ни стрелы его не брали. Люди заперлись в избах, волхвы молчали, а старейшины плакали. Лишь волки надрывались воем, срывая глотки, лишь облетала пеплом, едва распустившаяся листва.

И вышел тогда Владан к своей кузнице, где всю ночь стучал, не переставая, без огня, без угля, лишь на дыхании и пламени сердца. И выковал он копьё — тонкое, с трещинками, как жилки листа, и нанёс на него узор, что сам появился под молотом. С этим копьём пошёл он к зверю.

Говорят, когда копьё коснулось груди Поломара, тот издал крик, не звериный, а человеческий, и рассыпался в пепел. И в том пепле осталась тень, похожая на женщину с венком из потаенницы, в одежде, светящейся изнутри.

То была Ясыня.

Она подошла к Владану, коснулась его лба и сказала:

— Ты не просто кузнец. Ты Колочар — творец живого железа, тот, кто чувствует душу вещи и даёт ей имя. За то, что спас меня и не побоялся ни зверя лютого, которым обратил меня враг всего сущего Безвременный Тлен, хаоса тлена и неведомых чар, я награжу тебя. Дар мой теперь с тобой, но и плата велика: ты будешь ковать и день, и ночь, пока не найдёшь металл, что споёт тебе имя твоей судьбы и судьбы мира. Твои руки и сердце станут творить вещицы дивьи, чаровные и благо и гибель несущие. То же станут делать те, кто пойдет от корня — плоти твоей. Все вы станете Колочарами Ясынями. И не будет равных мастеров в ремесле вашем, и никто не превзойдет вас умением.

Ясыня окутала Владана светом первоискры, сосредоточила дивий свет на коловрате Владана.

— Но помни! Род твой и все, кто пойдет от тебя могут творить, что пожелают, но для своей корысти пусть Прави пути не ломают, пусть высшей власти себе не желают, пусть Раду не попирают и сверх меры сил в себя не вбирают.

С тех пор пошёл род Колочаров, артефакторов, что не просто создают вещи, но будят их душу. И доныне, в местах, где были древние кузницы, слышен звон без молота — знак, что Ясыня не оставила своих.

Но не всякому звон тот слышен, а лишь тем, кто сердцем стремится к Вышним. Кто не добр и не зол, кто не треплет лишних слов, кто зарок свой исполняет и полезным быть желает. Да не просто отдавать, а с умом свой дар вручать.