Одноклассники мои

Если бы молодость знала…

Знай я тогда о детях всё то, что известно мне о них сегодня, жизнь в классе у меня была бы наверное совсем другой. Но сложилось так, как сложилось. И я давно уже хотел осуществить попытку описать свой основной класс систематически, но время! Время! Его катастрофически ни на что не хватает. И вот прекрасный день! Счастливая минутка!
Первое и основное: я не всех помню ярко. Часть мальчишек и девчонок представляются мне сегодня весьма смутно.
Другая часть произвела на меня такое сильное эмоциональное воздействие, что и сегодня мне кажется, что мы расстались только вчера.
Следует сразу иметь ввиду: это не первый «мой» класс и далеко не последний. Мне очень сильно повезло в жизни. Из-за «тяжелой и продолжительной болезни» я остался в шестом классе на второй год. А пришел я в этот – основной свой класс – во втором классе с первого сентября.
И еще один момент. Меня могли отдать в первый класс на год раньше.
Но великая Зингра сказала маме: не торопитесь! Пусть мальчик еще годик погуляет!
Наконец последнее предварительное замечание: самого первого своего класса я почти совсем не помню. Меня первого сентября отдали в школу-интернат. С высоты сегодняшнего дня я понимаю, что с этим интернатом произошло что-то непоправимое. Здание его и сегодня стоит там, где стояло.
Более того: смутно припоминаю праздничное построение во дворе интерната первого сентября. А потом смутно помню битвы на подушках в его спальне и рассказы одноклассников в той же спальне перед сном о том как красная-красная рука в черном-черном городе… Лет через тридцать я несколько раз в течение трех-пяти лет посещал это здание. Там был именно интернат, но другой интернат! Официальных документов об открытии моего интерната я не обнаружил, в официальной истории такого учебного заведения в этом здании просто нет!! Нонешнее открылось в 1962-ом году а до того… Но это полная чушь. Я там был!!
История у нас не просто непредсказуемая.
И ответы официальных инстанций у нас просто ошеломительные.
Я располагаю целым ворохом «тугоментов» на официальных бланках с государевой печатью, которые извещают меня:
- что я не рождался
- что меня там не было
- и мамы моей там не было
- и папы моего там не было
- и папы у меня вообще никогда не было
- и в школу в первый год я не ходил
- и школы там никакой не было
Место моего рождения ныне надежно затоплено водами водохранилища.
Посещуй не посещуй…
Во всех моих официальных документах я родился в Средне-Колымском районе Хабаровского края, а в Хабаровском крае такого района никогда не было! Не было!!
А вот школа там и та была!
Но не помню ни классного руководителя, ни первых уроков.
А со второй четверти я начал ходить в первый «а» класс своей родной 65-ой школы. Вот тут я помню не только Ревекку Львовну и то, что нас было сорок три ребёнка. Здесь помню имя директора нашей школы:
Август Соломонович Белкин!
Вот из интернета его характеристики (отрывки)
Август Соломонович Белкин (31 августа 1930, Свердловск — 19 марта 2025) — советский и российский учёный-педагог, доктор педагогических наук, профессор. Блестящий ученый-педагог, доктор педагогических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации.
Надо ли продолжать?
Я запомнил его молодым, энергичным, всегда улыбающимся.
Он исключительно тепло относился и к моей бабушке, и к моей маме и не раз бывал в нашей комнате на Маркса 8-8. Причиной его посещений служил мой младший братик Серёжа. Естественно в нашем доме он превосходно знал Калюжную – маму, защитившую диссертацию по теме «Раёк». Ее сын Саша Калюжный носил в седьмом классе гордое звание «спутник семилетки». А у ее младшей дочки Оленьки я был педагогом!!
Но мы почти «отвлеклись». Из своего класса в 65-ой школе не помню НИ-КО-ГО! Зато на всю жизнь запомнил один-единственный УРОК после уроков, урок на «классном часе». К нам пришел мужчина (видимо родитель кого-то в классе или в школе) со скрипкой. И рассказывал нам о скрипке и играл на ней!! И я влюбился в скрипку сразу и навсегда. И твёрдо решил стать скрипачом! А летом Калюжная-мама решала вопрос, как Оленька будет попадать в престижную вторую (английскую) школу с первого сеентября. И родился чудо-проект. Поскольку Оленька дружила со мной и даже входила в наше детское государство ГРИНК (Голомб, Ратушный и Николаев, Калюжная) меня перевели во вторую школу с тем, чтобы я водил Оленьку за ручку туда и обратно. А путь был – два километра, через «весь» город.Так первого сентября 1961 года я впервые вошел в свой основной класс – 2-ой «а» класс второй (английской) школы и в оном сразу приступил к интенсивному освоению аглицкого языка. Классным руководителем у класса была Нина Игнатьевна. Её фамилия мне никак не дается. Не давалась с первых дней, не даётся и сегодня. А вот имя отчество я помню всегда. Врезалось в память навсегда.
Естественно классу я был «чужак». Из цикла «понаехали тут всякие».
Учились мы вместе со второго по шестой включительно класс, то есть долгих пять лет! Дольше я учился только в своей университетской группе но то было заочное обучение. То есть по интенсивности общения этот мой класс самый основной в моей жизни. Так долго и так близко я не общался в обучении более ни с кем, нигде и никогда.
Именно с пребыванием в этом классе связаны мои воспоминания о смерти самого важного в моей жизни человека – дорогой мне Роны. Когда я впервые переступил порог этого класса, Роночка еще была жива. А в 1963 году в январе её не стало. И я переживал её смерть сидя на уроках в этом классе. Уроки вела, естественно, Нина Игнатьевна.
Ну вот, все предварительные замечания сделаны.
Класс был сборной мальчиков и девочек.
Девочек я старательно избегал, очень сильно стеснялся, и ими не интересовался в принципе.
Из мальчиков мне сразу понравились
Саша Попов
Саша Шиндерман
Саша Лапкин
Затем
Толик Мельников
Валера Мочалин
Саша Либерман
Позднее мы подружились с
Сережей Шишмаковым и
Натаном Вайсбурдом.
Конечно я быстро запомнил
Лазарева Серёжу и
Лазарева Сашу
Но по жизни мы как то сильно не общались и не пересекались.
И они так и остались для меня на периферии «кадра».
Гораздо позднее в класс пришел Саша Крылов а еще позднее Сережа Кузнецов.
Такой в целом мне запомнилась «мальчиковая» часть класса.
И о каждом мне есть, что рассказать, кроме Лазаревых.
Естественно среди прочих усилий по моему воспитанию, меня, как и других мальчиков, сажали за одну парту с девочками.
Борьба за равенство полов была со стороны Нины Игнатьевной упорной.
Поэтому с девочками «поближе» я знакомился первоначально именно так: первой с кем меня посадили была Таня Рычкова.
В списке класса мы в силу фамилии на Р располагались рядом.
Естественно сама Рычкова сидеть рядом со мной не желала.
Далее меня посадили рядом с Мариной Мараевой.
Но и эта «пара» «не сложилась».
Дольше всего меня выдерживала Роза Давлетова. Она с первой секунды провела ребром ладони по парте и сообщила мне, что пересекать эту «красную линию» мне запрещено намертво.
Особое внимание на себя сразу обратила Света Чернявская.
Она считалась в классе самой красивой девочкой и мы с Сашей Поповым всерьез обсуждали вопрос о том, кто из нас женится на ней первым!
Понятно что при этом ни тот, ни другой понятия не имели о том, что значит «женитmся». Сама же Света подружилась с Сашей Либерманом и я ему естественно «завидовал» «чёрной завистью».
Поскольку оценки уже вовсю выставлялись, я быстро усвоил, что девочки в нашем классе поголовно «отличницы».
Для Тани Антроповой или Тани Буньковой получение «четвёрки» казалось просто немыслимым. Четвёрка – это потоки слёз и безусловное стремление «исправить». Чтобы тройку поставили Наташе Абрамовой – это был нонсенс.
Тут надо оговориться.
Меня растили три гениальные Женщины. Мама, бабушка и Рона.
И они задали мне такую парадигму отношения к женскому началу, что в классе мне представлялось естественным, что девочки учились в основном на «пять» и «пять с плюсом». Когда в техникуме я впервые увидел девочек, спокойно получающих и «три» и «два», я несколько недель не мог прийти в себя от изумления. Что бы девочка не выучила стихотворения или не решила заданную на дом задачу – это было просто нереально.
Лена Сальникова стала первым кандидатом наук в нашем классе (понятно, что после школы). Отгадайте сами, как она училась, на какие, извиняюсь, оценки?
Чтобы Наташа Курбатова получила тройку? Не смешите меня.
Последней в класс пришла Оля Бармина.
И для меня затмила красотой всех.
Девочки задавали классу парадигму порядка.
Говорили в классе строго «ин инглиш».
- Ху из ондьюти тудэй?
- Ай эм ондьюти.
- Клын зе блэкборд!
- Офкос!

Продолжение, надеюсь, последует

Примечание:
В других моих классах я учился во-первых менее трех лет, во вторых с первого января 1969 года я отказался ходить в школу и таким образом общение с одноклассниками и без того изуродованное моим второгодничеством полностью прервалассь.

Из моего «второго» класса во второй школе помню немногих:
Володя Першин
Жора Тихомиров
Оля Соколова
Юра Мещеряков (Кентавры)
Юра Пучинский (Кентавры)
Лёня Морозов (Кентавры)
Володя Хаверсон
Серёжа Захаров – между прочим сын Нины Игнатьвны


Вот имена и фамилии моих некоторых одногруппников в техникуме:
Женя Алмазов
Белослудцев
Бейсембинов
Таня Штакина
Люда Перепелица
Таня Власова
Снежанна из Магадана

Часть вторая
http://proza.ru/2025/05/01/861

Часть третья
http://proza.ru/2025/05/01/1406