Море волнуется

Море, лето, ночь. На пляже никого. Полное одиночество, полное обнажение. Положение лёжа на спине на берегу. Рука держит на груди бутылку крепкого, точнее, уже полбутылки. Море добирается до ног, следующим приливом — до живота, следующим — почти до шеи. Хороший глоток из горла, свет луны ловит улыбку.

Море накрывает снова и замирает, перестаёт быть жидкостью. Теперь это что-то более человеческое, что-то лечебное. Только вот между пониманием настоящего и непониманием будущего ты стоишь по пояс в воде. Чувствуется рука, она держит за шею сзади, топит, но не даёт захлебнуться, вытаскивает. Потом ещё раз, уже дольше, вытаскивает, и в момент, когда ты пытаешься набрать в лёгкие воздух, сознание переключается. Ты видишь свои падающие на стол руки. На столе бумага и ручка — это твои черновики. Больше ничего нет, нет вообще никакого понятия, просто всё, что остаётся делать, — это писать, заканчивать начатое, то, что уже написано.Нужна середина и конец.

Море нежится в ногах. Ты начинаешь, точнее, продолжаешь царапать на бумаге слова, но теряешь их смысл. Хочется вернуться в начало, и ты швыряешь ручку, хватаешь исписанные листы, сминаешь и бросаешь в море под ногами. Оно забирает и возвращает обратно. Улыбнись!.Не можешь?Дай я тебе помогу. Вот так гораздо лучше. Только рот у тебя оказался бумажный, и он порвался. Прости, обещаю, что начну заново с того самого момента, когда ты написал про тур в Телеграмм одной женщине спустя десять лет и отправился в чёрный список. Быстро она тебя отправила, ха-ха-ха. Но ты неугомонный выпивоха, у тебя есть ещё один аккаунт. Пробуешь, не получается, ты не можешь написать — что-то руки задрожали.

Тебя вырубает. Поспи, а завтра я возьму твою шкуру на себя и уеду на море. Обязательно отпишусь. Ну всё, спи-спи.

Завтра наступает медленно, оно тянется. Утро разных форм: форма детства, форма среднего возраста и форма старости. В какой форме ты? У-у-у, да ты совсем не в форме. Ну хорошо, что есть я, и я встаю.

У меня после ремонта в старой квартире на полстены огромное, преогромное зеркало. Я захотел его в последний момент, заказал и потратил последние деньги. Всё из-за любви к отражению: я всегда в нём, когда нахожусь дома, я живу в нём. Но эта любовь не постоянная, она ещё и ненавистная. В ней что-то от Бога и что-то от дьявола.

Вот смотрите, обратите внимание на моё отражение. На лицо! Я голый, да, но смотрите на лицо! Я сейчас начну быстро мотать головой, внимание, быстро-быстро. И вуаля! Видели? Да это была миллисекунда, но в отражении отчётливо была видна голова демона! Рога, чёрные глаза и пламя в них. Достаточно, расходитесь.

Если я уже решился на отдых морской, то нужно действовать. Та женщина, которая десять лет назад была в моей власти, теперь уже во власти другого. Она занимается тем, что отправляет людей в туры за границу. Но мне надобно наше русское море, я скромный малый, зачем мне забугорье? Тогда зачем я ей писал?.. Отставить! Даже заблокировать её со второго номера, чтобы никогда не вернуться к прошлому.

Да, я зол на себя... Ворошила... Какие бы пароли я ни ставил на прошлое, я всегда их взламываю. Обычно я ломаю ближайшее прошлое, но в этот раз вышло, что далёкое.

Собраться в дорогу — это простое действие. Говоришь близким, тем, кто тебя знает и на кого ты работаешь, что уезжаешь на отдых, врешь, что у тебя кто-то есть из Ж. Все хвалят, жмут руку и говорят: «наконец-то». Шорты, майки, кепка, плавки, паспорт, деньги и, конечно, солнцезащитные очки. А билетов на поезд нет, сезон! Вот черт.

— Брат, тебе на море?

Я вышел из вокзала расстроенный, но милый нерусский, никогда не умел опознавать нации, заботливо поинтересовался.

— Да, хотел бы на море, — отвечаю я ему.

— Пять тысяч, и ты и ещё один человек едете в 10:30 в Джубгу.

— Меня устраивает.

И вот мы уже едем. Я сижу на заднем сиденье в наушниках. На переднем пассажирском сиденье женщина за сорок. Она счастлива, она едет на море, у неё там любовник, он у неё ух! Она совершенно не стесняется и рассказывает это, я слышу всё сквозь песни Interpol. Она обиделась на меня за то, что я не слушаю её. А когда я уснул, она вообще толкнула меня, сказав: «Эй!»

Ехали семь часов с остановками, на которых я не выходил даже по нужде — я был сухим перед поездкой.

Когда мы доехали и я вышел,у меня спросили, нужно ли мне жильё у моря? Конечно, нужно! И я поехал дальше устраиваться, сказали, что вид на море будет! А мне другого и не надобно.

Действительно, из номера небольшой частной гостиницы, в которую меня привезли, открывался красивейший вид на море. Я стоял заворожённый. За моей спиной стояла девушка-администратор.

— Ну что, берёте номер?

— Однозначно беру.

— Пока располагайтесь, позже спуститесь для оформления.

Она покинула меня. Я всё ещё стоял, смотрел в окно вдаль, становилось легче, ещё легче, и в какой-то момент я почувствовал, что стало совсем легко. Я пошёл оформляться.

Трёх дней мне вполне хватит. Что касается финансового вопроса, меня он не волновал. Я взял с собой все деньги, что у меня были, а было их немало.

Как я оформился, уже стемнело. Самое время отправиться на берег. Как мне объяснили, налево пойдёшь — спокойный пляж найдёшь, направо пойдёшь — развлечений найдёшь. Я стоял на распутье. В первый день можно и направо сходить. Странно, что здесь были заменены стороны. По всем канонам развлечения должны были располагаться слева, но это же отдых, значит, всё правильно.

Я пошёл по побережью до трёхэтажного здания из белого кирпича. Всякие неоновые вывески висели на нём, рассказывая, что внутри находятся караоке, бар, мужской клуб, женский клуб.

Летняя терраса была заполнена. На ней сидела публика. Я прошёлся по ней взглядом: толстые и худые, мужчины и женщины — впишусь и я туда. Вон как раз один свободный столик, но можно было сесть и на баре. Я подошёл к бару. Бармен спросил у меня:

— Что желаете, милый человек?

— Пиво, водки, пачку сигарет и зажигалку.

— Прекрасный выбор! Наклонитесь, пожалуйста, ко мне, я шепну вам на ушко. — Я наклонился. — Девушку тоже желаете? Только не говорите, а кивните.

Я случайно кивнул.Да, именно случайно!

— Вы умеете отдыхать! Сейчас я вам плесну, вы разомнетесь, а я на одну секунду удалюсь, садитесь.

Он налил мне стакан водки и огромный бокал пива, кинул пачку сигарет и зажигалку на стойку и удалился куда-то.

Я сделал хороший глоток водки, запив её пивом. Процесс запустился, тепло разлилось по телу, сигарета дополнила. Бармен вернулся, не обращая на меня внимания, занялся какими-то своими делами.

— Добрый вечер.

Меня обняли за плечи, я дернулся и резко повернул голову. На меня смотрела миловидная девушка лет двадцати пяти в чёрном облегающем платье.

— Вы не против, если я присяду и закурю с вами?

— Садитесь, — сказал я.

Она села рядом на барный стул и потянулась к моим сигаретам.

— Ну же, прикури мне, джентльмен!

Я чиркнул зажигалкой, и в тот момент, когда её сигарета почти коснулась пламени, её задергало, судорога пробежала по лицу. Это длилось пару секунд. Прикурив, она сказала:

— Простите, нервы... Но вас это никак не должно пугать, это никак не повлияет на наши отношения...

Я промолчал и сделал глоток водки.

— А даме вы купите коктейль?

Я махнул официанту. Девушка захлопала в ладоши. Я указал ему на неё и на свой стакан. Тут же в него полилась водка, а через пару минут он подал и коктейль для дамы. Коктейль был украшен зонтиком и имел травянистый цвет.

Мы выпили. Отлично! Разум затуманился... шикарный раскрепощающийся процесс... смотрю на свою даму и хватаю её.

— Хо-хо-хо! А ты перестал быть скромным! Мне нравится, может, идём уже к тебе?

— Да!

Она встала, я нежно касаюсь её пятой точки.

— Хо-хо-хо! А ты шалун!

— Му-му-ма, — промычал я.

Смутно помню, как я расплатился и как мы ушли. Кажется, я ещё что-то говорил бармену.

Всегда хотел написать сцену, когда откидываются на подушку после бурной любви, прикрывшись простынёй. Примерно так выглядело это у меня.

Она прикурила две сигареты, я протрезвел процентов на шестьдесят. Она протянула мне сигарету, я закурил и уставился в потолок.

— Что у тебя за бородатый мужик на ноге? Что это за татуировка такая?

— Неважно, — отвечаю я, выпуская дым.

— А ты знаешь, мне понравилось держать тебя за рога!

Я молчу.

— Что ты молчишь?!

— Ну понравилось и понравилось, — делаю глубокую затяжку.

— Меня даже нервы не беспокоили с тобой, так спокойно...

Я взглянул на неё. То, что она сейчас произнесла, казалось заезженной фразой. Ладно, чёрт с ней, я опять уставился в потолок.

— А у тебя много денег?

— Много, — равнодушно ответил я.

— Отщипнёшь от своего много чуток мне?

— Отщипну.

— Как ты думаешь, как встретишь старость?

— У моря, лысым, сгорбленным стариком с бутылкой пива и со своей татуированной старухой в кожаных штанах.

— Интересно, я подхожу на роль старухи? У меня же есть вот татушка, — и она вытянула руку, демонстрируя кошку на запястье.

— Нет, — Я затушил сигарету и повернулся на бок спиной к ней.

— Ты спать?

— Да.

— Может, я пойду?

— Нет.

— Отщипнёшь за ночь?

— Да.

Настало тяжёлое утро. Я встал, подошёл к окну и распахнул его. Наслаждался видом и запахом моря. Затем разбудил свою случайность, отщипнул ей деньги, как она выражалась, даже не считая.

— Хватит?

Она смотрела ошарашенно, испытав свой нервный приступ. Я выпроводил её и снова подошёл к окну. Больше не пойду направо,хорошее место, если ты не умеешь себя контролировать.

Спустился на завтрак. Давали блинчики и яичницу. Я съел и запил кофе. Постояльцы шли на море, выходя небольшими семейными группками. Пошёл и я с полотенцем, в кепке, очках, сланцах и синих шортах-плавках в ромашку.

На пляже людей было не так много. Я нашёл место, расположился и пошёл окунуться. Море освежило, вчерашнее выпитое уже не напоминало о себе.

Хорошенько поплавав, я вышел и увидел, что рядом с моим полотенцем расположилась тетка с двумя детьми. Завидев меня, она спросила:

— Вы не против?

— Пожалуйста, — ответил я ей.

Она послала детей купаться, а сама попыталась со мной заговорить:

— Вы откуда? Один здесь отдыхаете или вы местный?

Я лёг на полотенце на спину и надвинул козырёк кепки на глаза, ничего ей не ответив. Было очень хорошо и спокойно. Море действительно лечит и тело, и душу. Я вырубился, не знаю на сколько, прямо под палящим солнцем…

— Дяденька, дяденька, вы уже достаточно прожарились, можно и перевернуться.

— Ты уверена, что с этой стороны он достаточно прожарен?

— Да, уверена!

Я вытянул руки вперёд и поднялся, как зомби. Кепка упала у меня с головы, я изобразил уродливую гримасу.

Дети закричали и бросились врассыпную.

Чёрт возьми, неплохо я поджарился…

Тётка возвращалась с купания. Увидев меня, она цокнула и протянула мне какой-то тюбик. Я взял его, поднял полотенце и ушёл.

— Он зомби, бабуля! — пищали детские голоса за спиной.

Вернувшись в свой номер, я принял душ и как следует намазался кремом, который мне дала та самая тётка. Скучно здесь… Куда бы человек ни приехал, он берёт себя с собой…

Я лежал, иногда спал, иногда зачем-то себя нюхал. Думал, может, взять сейчас и напиться, и вызвать ту девчонку…

Раздался звонок стационарного телефона, который стоял на тумбочке рядом с кроватью. Я снял трубку.

— Слушаю.

— Добрый день, узнаёшь?

— Нет.

— Это бармен, помнишь меня? Хи-хи-хи.

— Помню. Откуда у тебя номер?

— Чудик! Сам сказал, где остановился, и просил связаться с тобой, как я буду на месте. Ну вот я на месте.

— Ещё рано.

— Подойдёшь?

— Подойду позже.

Я лежал до девяти вечера. Мысленно я был в своей квартире. О чём я думал — загадка для меня самого. Но я уже иду по направлению к тому самому заведению. По пути встретил ту самую тётку с пляжа, которая дала мне крем.

— Добрый вечер, — сказала она.

Я что-то пробормотал ей в ответ.

Мне показалось, что вывески горели ещё ярче, чем вчера. А на летней террасе происходило что-то невообразимое. Толкучка, смешение тел, доносятся ругань и прочие звуки. Я ускорил шаг. Оказалось, здесь началась массовая драка. Толстые мужские тела, огромные животы, кто-то из них даже был голый — видимо, потерял в битве свои шорты, но дрался не смущаясь. Мелькнуло лицо бармена, он размахивал кулаками направо и налево, доставая ими лица и животы соперников. Удивительно, но это действительно было так. На террасе, превратившейся в поле битвы, худые сражались с толстыми.

Бармен, заметив меня, улыбнулся и тут же пропустил мощный удар в лицо. Я видел в замедленном кадре, как у него вылетают зубы, брызжут капли крови и слюны.

Я вступил на террасу и тут же ударил под дых какому-то жирному дядьке. Азарт драки охватил меня, я огляделся в поисках бармена, который уже успел оправиться от удара и продолжил бой. Я шёл к нему, раскидывая, ударяя и получая удары. Мощный правый удар достиг цели, я ощутил секундное помутнение сознания, и на автомате бил в ответ, не видя противника. Наконец я оказался рядом с барменом. По ощущениям, мы явно проигрывали. Я видел, как убегают наши худенькие войны. Мы прижались спинами друг к другу и пытались отбиваться от атакующих нас толпой противников.

Но усилия оказались напрасны. Огромная волна скуфов набросилась на нас, и я отключился.

Сознание включилось, когда тело почувствовало воду. Оказывается, нас подняли за руки и за ноги и бросили в море. Судя по всему, делали это не с целью убийства, а скорее ради острастки. Мы болтались рядом в воде.

— Как ты? — спросил меня бармен.

— Да так себе.

— Надо что-нибудь объяснять?

— Думаю, нет.

— Плывём к берегу?

— К берегу.

Мы добрались до берега и рухнули ничком на песок.

— Хорошо тебя расквасили, — сказал бармен, разглядывая моё лицо.

— Тебя я вижу тоже прилично отделали.

— Чёрт их всех дери! Тебе правда не интересно, что там произошло и из-за чего начался весь сыр-бор?

— Да я и так знаю, из-за чего.

— Серьёзно?

— Из-за женщины?

— Ну да…

— Ничего не изменилось со времён Илиады Гомера.

— Что?

— Ничего… Мне только интересно знаешь что? Как так ловко разделились команды?

— А ты имеешь в виду, что против нас были одни пузаны?

— Да.

— Хрен его знает, я влез, вот это и есть косяк, конечно…

— Жалеешь?

— Да нет… Денег нет только… У тебя есть деньги?

— Да, только мокрые.

Мы встали и пошли в сторону моей гостиницы. На ресепшене попросили аптечку, получили её и отправились в номер «шиться». Приклеили друг другу на лица пластыри. Надели халаты. Я достал из кармана шорт промокшие деньги — благо карманы были на молнии. Бармен разложил купюры на полу, получился целый ковер. Я принёс из ванной фен, и мы начали сушить.

— Закажешь ящик пива и сигарет?

Бармен водил феном по купюрам. Я снял трубку телефона и сделал заказ, пообещали, что доставка будет быстрой. Через двадцать минут парень нерусского вида принёс в номер ящик пива и блок сигарет. Бармен подобрал с пола уже подсохшую купюру и отдал курьеру.

— Сдачи не надо, — сказал я.

— Если что, досуши сам, — добавил бармен.

Открыв пиво, мы сделали добрые глотки и закурили.

— Когда домой? — спросил бармен.

— Завтра.

— Хорошо отдохнул хоть?

— Да, вполне неплохо. А ты что будешь делать?

— Ну сегодня напьюсь, а завтра побреду вдоль берега. Останемся друзьями?

— Останемся.

Стукнулись, допили и открыли ещё по бутылке пива.

FIN