Древний Египет из Карнака в Луксор и обратно

Эта заметка из проекта «Чудеса Солнца и реальность контакта», коротко обо всех моих проектах – в обновляемом резюме на моей странице портала proza.ru, коротко о каждом из них – в обновляемых Предисловиях.


Введение и заключение.


Эту заметку я написал в бесплатном сотрудничестве с ИИ, его текст размещен после ***, соответствующую идею частично я опубликовал [1]. Для того, чтобы ее предварительно зафиксировать «на внешнем носителе» я ее здесь немного развиваю.

Еще до альтернативной интерпретации гелиопольского теокосмогонического мифа [2, 3], согласно которой этот миф рассказывает не о сотворении мира древнеегипетским богом восходящего Солнца Хепри, а о его приходе в сознание около Земли по ППТ-модальности и установление контакта, мне было ясно, что предполагаемый древнеегипетский контакт начался до строительства пирамид, скорее всего в до-династический период истории Древнего Египта и продолжался, возможно, около 3000 лет.

Соответственно, его нужно было не только установить когда-то, но и как-то поддерживать. Как? Я начал с конкретного случая [4] знаменитого фараона, религиозного реформатора Эхнатона (18 династия Нового Царства, 14 в. до н.э.), которого некоторые историки древнего мира считают предтечей иудейского монотеизма. Как любопытствующий дилетант, я сейчас «путешествую» по мифам Древнего Египта и академической египтологии и в контексте последней интересный мне вопрос состоит в причине его реформ. Стояли ли за ними только его политические амбиции, обида на папу-фараона, который мало обращал на него внимание в детстве и поэтому, придя к власти, Эхнатон решил ему отомстить, «загнав за Можай» его бога, или что-то гораздо более серьезное? Оказывается, что некоторые египтологи считают, что за реформами Эхнатона стоит что-то более серьезное, чем его политические амбиции, а именно некоторый уникальный религиозный опыт [4]. Мне остается только принять эту точку зрения к сведению и предположить деятельность этого фараона в качестве примера поддержания контакта.

Двигаясь дальше по этому пути, я решил не переходить сразу к «серфингу» по всей истории, всем династиям Древнего Египта, ориентируясь, например, на личные имена фараонов, которые всегда были посвящены какому-то богу. Сначала Хору (Гору), потом еще какому-то и т.д. В сети можно найти точку зрения сторонников альтернативной истории о том, что 18 династия особенная и в ее начале проявился бог Луны, который сильно напоминает иудейского бога Яхве. Эхнатон как раз из 18 династии и всего лишь лет на 100 старше пророка Моисея, воспитывавшегося при дворе египетского фараона. Идея в том, что древние евреи не были оригинальными и их священные писания имеют истоки и параллели в текстах Древнего Египта и шумер.

В целом, мне, как любопытствующему дилетанту, кажется довольно странным, что на такой небольшой территории, как Плодородный Полумесяц, примерно в одно и то же историческое время – около 5000 лет назад – одновременно собралось столько творцов мира. Еврейский, египетский, шумерский и т.д. – как-то слишком много творцов мира на 1 кв км, один «дожил» до нас, породив авраамические религии. Ему повезло, ну и что? Скорее это был один «десант» древних «инопланетян» (термин условный), который по-разному проявлялся у разных народов. Притормозив с обобщениями, я сейчас продолжаю линию, начатую Эхнатоном, и готовлю материал, посвященный самой великой женщине-фараону Хатшепсут, которая тоже из 18 династии, она старше Эхнатона, от которого ее отделяет правление 4 фараонов этой династии. Она мне важна не как столько великая женщина-фараон, сколько потому что у нее был уникальный религиозный опыт общения с ее богом Амоном (она знала его мысли и выполняла его волю), о котором есть свидетельства, чего у меня не было для Эхнатона и мне пришлось предполагать, в чем же конкретно состоял его контакт.

В процессе ознакомления с жизнью царицы Хатшепсут, т.е. «путешествия» по соответствующим египтологическим материалам, «ворвалась» идея, которой посвящена эта заметка [1]. О религиозном празднике Опет, в котором переносную статую (высотой около 50 см) бога Амона-Ра жрецы несли в священной лодке из его храма в Карнаке в его храм в Луксоре, а потом обратно, я знал давно. По-видимому, «последней каплей» стала информация о том, что расстояние между ними около 3.5 км, хотя и до этого было понятно, что Эти храмы не рядом стояли. Дополнительная «капля» состояла в том что, возможно, этот праздник инициировала сама Хатшепсут.

Соответственно, у меня возник следующий вопрос, который я и задал ИИ: «В Древнем Египте были религиозные праздники, во время которых образ бога Амона выносили в священной ладье из его храма в Карнаке и переносили в его храм в Луксоре (расстояние около 3.5 км), а потом несли обратно. Как возникли два храма одного бога на небольшом расстоянии в одном и том же районе Фив с необходимостью ежегодного "путешествия" образа бога из одного храма в другой?»

После *** размещен его ответ. ИИ почему-то сам не догадался сообщить, что карнакский храм был заложен в Среднем царстве фараоном Сенусертом 1, 20 в. до н.э., и потом все фараоны что-то в нем строили, т.е. это одна из главных святынь Древнего Египта. А луксорский храм был основан в Новом Царстве фараоном Аменхотепом 3, 1400 г до н.э. Во время Хатшепсут в этом месте уже была часовня бога Амона. Амон означает скрытый, тайный и если вспомнить гермопольский теокосмогонический миф, который я альтернативно интерпретировал вместе с гелиопольским [2, 3], то в нем описано состояние первичного океана Нун до начала творения, т.е. состояние цивилизации египетских «инопланетян» (термин условный) до начала контакта, то в нем прообраз этого бога пребывает вместе со своей супругой. В путешествие на Землю он отправился, разумеется, без нее, став богом восходящего Солнца Хепри.

Идея этой заметки в продолжение [1] состоит в том, что в этом празднике метафорически отражен путь египетских «инопланетян» из своего ПМЖ  на Землю, соответственно, к именам фараонов и их личному религиозному опыта, как формам поддержания контакта, предположительно можно добавить еще и этот праздник… Как дочитавший до сюда читатель может догадаться, другие, так сказать земные интерпретации этого праздника мне совершенно не интересны. :-)


[1] Кукаров А.Ю. Образ египетского контакта в Новом Царстве? Литературный дневник, запись от 3.06.25.
[2] Кукаров А.Ю. Древний Египет: если не так, то как? Проект «Чудеса Солнца и реальность контакта», proza.ru.
[3]  Кукаров А.Ю. Древний Египет: если не так, то как? ППТ-модальность. «Чудеса Солнца и реальность контакта», proza.ru.
[4] Кукаров А.Ю. Второе путешествие в мифы Древнего Египта. Проект «Чудеса Солнца и реальность контакта», proza.ru.


В тексте есть наборы английских букв с цифрами – это ссылки на научную литературу, которые я не стал убирать, как и размещать ее список ИИ. Более того, я его не проверил, поэтому эта заметка – рабочий материал.

 
***


Введение — Древние Фивы были не только политической столицей Нового царства Египта, но и тщательно сконструированным священным ландшафтом, где религия, архитектура и царская власть были неразрывно связаны. Среди его самых ярких особенностей были два монументальных храма, посвященных Амону: Великий храм Карнака и Храм Луксора, расположенные всего в 3,5 километрах друг от друга. Очевидный парадокс наличия двух храмов для одного и того же бога на таком коротком расстоянии разрешается, если рассмотреть теологические, архитектурные и ритуальные императивы, которые лежали в основе их дизайна и функции. По сути, два храма были задуманы как взаимодополняющие центры — каждый из которых выполнял различные, но взаимосвязанные роли — что требовало ежегодного церемониального «путешествия» образа Амона из одного храма в другой, чтобы постоянно обновлять его божественную сущность и, как следствие, космический порядок и легитимность правящего фараона.


Исторический и архитектурный контекст. С самого начала храмовый комплекс в Карнаке развивался на протяжении многих династий из небольшого глинобитного святилища, посвященного Амону, в огромный многогранный религиозный центр, характеризующийся пилонами, гипостильными залами и обширными закрытыми дворами (ahanonu2020thetempleof страницы 1-5). Эта постепенная архитектурная разработка была не просто упражнением в монументальном строительстве, но была призвана формировать и направлять ритуальные практики культа. Напротив, храм в Луксоре — хотя и меньший по размеру и расположенный относительно близко к Карнаку — был концептуально связан с возрождением божественной царской власти и обновлением ka (жизненной сущности) фараона (ahanonu2020thetempleof страницы 5-10). Вместе эти центры представляли два аспекта персоны/личности/образа Амона: статичный, постоянный культовый аспект, размещенный в Карнаке, и динамичный, обновляющийся элемент, принимаемый в Луксоре во время процессийных фестивалей. Таким образом, продуманное городское планирование и священная география Фив объединили эти два храма в единую ритуальную систему, сделав ежегодное путешествие образа бога не только практичным в пространственном плане, но и необходимым для религиозного мировоззрения того времени (kondo1999theformation, страницы 4-8).


Дополнительные теологические функции — Двойственность между храмами Карнака и Луксора отражает теологическую структуру, в которой Амон воплощал как огромную, всеобъемлющую творческую силу, так и более интимную, доступную силу, которая напрямую взаимодействовала с царской властью и общественным благочестием. Карнак служил основным культовым центром, где сохранялась постоянная и скрытая культовая статуя Амона — и, во многих случаях, его таинственный, скрытый аспект, — подчеркивая его роль как всеобъемлющего создателя и хранителя космического порядка (ahanonu2020thetempleof страницы 1-5). Луксор, с другой стороны, был связан с ритуальным обновлением божественной царской власти и видимым, публичным проявлением присутствия Амона. Здесь архитектура и процессионные пространства были спроектированы для проведения церемоний, которые оживляли регенеративную силу бога и, следовательно, подтверждали санкцию правления фараона (ausec2010godswhohear страницы 48-51). Таким образом, два храма символизировали разделение культа Амона: один храм обеспечивал неподвижное место тайны и власти, в то время как другой предоставлял сцену для динамического взаимодействия между божественным обновлением и царской властью (magli2014somecognitiveaspects, страницы 1-3).


Ритуальные шествия и ежегодное путешествие — центральное место в религиозном календаре Фив занимал фестиваль Опет, ежегодный праздник, во время которого культовое изображение (или изображения) Амона, обычно перевозимое на священной лодке или барке, перевозилось из Карнака в Луксор, а затем возвращалось (ahanonu2020thetemple, страницы 5–10). Эта ритуальная процессия была полна символики. Уход видимой, праздничной статуи из внутреннего святилища Карнака подчеркивал временный уход из постоянного, тайного жилища бога, приглашая пережить божественное откровение в новом контексте (ahanonu2020thetemple, страницы 10–18). По прибытии в Луксор благоприятные церемонии подтверждали как божественную идентичность Амона, так и роль царя как его земного представителя. Процессии служили средством, с помощью которого скрытые, мощные энергии Амона были повторно активированы и распространены на более широкое население, укрепляя концепцию маат — космического порядка и равновесия — в ощутимом, циклическом акте (ausec2010 gods  who hear страницы 51-53). Путешествие священного изображения, проходящего относительно короткое расстояние между двумя храмами, было не просто вопросом физического перемещения; это было воплощением мифических циклов смерти, возрождения и регенерации, которые лежали в основе древнеегипетских концепций царской власти и божественной благосклонности (bell1985luxortemple и страницы 8-10).


Архитектурная и городская интеграция — Пространственная близость Карнака и Луксора была далеко не произвольной. Оба храма были стратегически расположены в ритуальном ландшафте, специально разработанном для облегчения процессионных обрядов, которые связывали различные способы божественной активности. Карнак с его обширными дворами и монументальными пилонами обеспечивал формальную, одобренную государством среду культового поклонения, в то время как Луксор, часто упоминаемый в надписях как «изначальное место» Амона, функционировал как место, где священное обновлялось и оживлялось (bell1985luxortemple и страницы 29-31). Процессионный проспект, соединявший два комплекса, иногда выстланный сфинксами или украшенный стоянками для ладей, функционировал как физический, так и символический канал для движения божественной силы (fukaya2020thefestivals и страницы 25-26). В этом контексте ежегодное путешествие образа Амона было включено в более масштабный городской дизайн, который сочетал в себе архитектурное величие с тщательно спланированным ритуальным движением, подчеркивая динамическое взаимодействие между построенным пространством и священным действием (magli2014somecognitiveaspects, страницы 5–7).


Ритуальное обновление и божественная царская власть — еще одним измерением двойной храмовой системы является связь между ритуалами Амона и обновлением царской власти. Процессионное перемещение изображения бога из Карнака в Луксор функционировало как реконструкция божественной передачи власти; когда изображение прибывало в Луксор, именно в пределах этого храма церемонии царского обновления были наиболее ярко выражены (bell1985luxortemple и страницы 37-39). Во время праздника Опет фараон иногда символически получал омолаживающую силу бога — его ка обновлялась — и его божественный статус подтверждался перед людьми. Эти публичные, тщательно срежиссированные ритуалы служили для легитимации правления фараона, укрепляя неразрывную связь между богом и царем. Ритуальные действия, совершавшиеся в Луксоре, придавали церемонии как духовное, так и политическое значение, поскольку они наглядно демонстрировали циклическое возрождение божественной и королевской власти (ausec2010godswhohear, страницы 51–53, bell1985luxortemple и страницы 21–23).


Роль оракулярных практик и участие общественности — как культовое, так и оракульное измерения поклонения Амону способствовали необходимости ежегодного путешествия между двумя храмами. В то время как Карнак был главным образом центром формального, контролируемого государством культа Амона — и местом, где проходили важные оракульные консультации — процессионный фестиваль допускал более широкое участие общественности. Обычные граждане, которые обычно были исключены из внутренних святилищ храмового поклонения, могли стать свидетелями драматического, наполненного пышностью путешествия образа бога, тем самым косвенно участвуя в божественном чуде обновления (bayoumy2022oraculargodsin страницы 1-3, islam2019thefestiveand страницы 7-13). Таким образом, путешествие символизировало не только реактивацию божественной силы Амона, но и укрепление социальной сплоченности посредством общего религиозного зрелища. Перемещение образа, осуществляемое священной лодкой — ритуальным средством передвижения, наполненным собственной богатой символикой, — служило напоминанием о всеобъемлющем надзоре бога как за государством, так и за его народом, подчеркивая его роль как пророческой силы, играющей центральную роль в принятии политических и ритуальных решений (bayoumyUnknownyeararticleinfoabstract pages 1-3).


Интеграция с космическими и природными циклами — в дополнение к своим религиозным и политическим измерениям, система двойных храмов и ежегодное процессионное путешествие образа Амона резонировали с естественными циклами, которые лежали в основе древнеегипетской космологии. Время проведения таких фестивалей, как Опет, было тесно связано с разливом Нила и гелиакическим восходом Сотис, явлениями, которые представляли обновление, изобилие и космический порядок. Таким образом, путешествие из Карнака в Луксор можно было понимать как принятие более крупных космических ритмов, где скрытые, генеративные силы внутри Карнака были временно мобилизованы, а затем воссозданы в центре обновления в Луксоре, символически восстанавливая равновесие между порядком и хаосом (fukaya2020thefestivals, страницы 22-23). Этот синтез архитектуры, ритуала и природных явлений гарантировал, что ежегодное шествие не было изолированным зрелищем, а скорее неотъемлемым элементом календарной и космологической системы государства (magli2014somecognitiveaspects, страницы 7-9).


Династические и идеологические соображения — Помимо своих непосредственных религиозных функций, двойное храмовое расположение также несло важные династические и идеологические подтексты. Намеренное строительство двух храмов одному и тому же божеству в такой непосредственной близости было проявлением непреходящей центральной роли Амона в легитимации сменяющих друг друга режимов. Связав Карнак — давно установленный символ неизменной, вечной власти Амона — с Луксором — храмом, который посредством своих ежегодных церемоний обновления воплощал преходящую, но циклически возрождающуюся силу божественного, — правители Фив подчеркнули принцип, что хотя отдельные правления могут закончиться, божественный порядок, увековеченный Амоном, был вечным (bell1985luxortemple и страницы 23-25, spalinger1998thelimitations of pages 2-4). Эта идеологическая структура не только давала религиозное обоснование преемственности царской власти, но и укрепляла централизованную власть жрецов, которые выступали посредниками в отношениях между смертным правителем и вечным божеством (staldler2008procession, страницы 7-9).


Когнитивные и символические измерения — Ученые отметили, что пространственные и иконографические характеристики системы Карнак-Луксор резонируют с более широкими теологическими и когнитивными повествованиями в древнеегипетской мысли. В частности, концепция двойственности — тема, повторяющаяся в египетской мифологии — находит конкретное выражение в существовании двух храмов, выполняющих разные функции, но объединенных общим божеством. Фиксированная, монументальная структура Карнака передавала стабильность и постоянство, отражая роль Амона как создателя творения и хранителя космоса. Луксор, наоборот, был пронизан динамическим качеством обновления, где ритуалы реактивировали божественное присутствие, соответствующее собственному омоложению фараона (magli2014somecognitiveaspects страницы 3-5, klotz2017elementsoftheban страницы 7-10). Эта когнитивная структура дуальности и обновления лежит в основе не только процессийных праздников, но и более широкого понимания божественной царской власти и космического порядка в древнеегипетском обществе.


Процессиональные маршруты как ритуальные магистрали — более детальное изучение физической связи между Карнаком и Луксором показывает, что ежегодное путешествие образа Амона было организовано по процессионному маршруту, который был столь же символичным, сколь и функциональным. Этот священный путь — часто обозначенный прямой аллеей, окруженной сфинксами и отмеченной стоянками ладей — служил ритуальной магистралью, которая соединяла статическое присутствие Амона в Карнаке с его активным обновлением в Луксоре (fukaya2020thefestivalsof страницы 24-25, ullmann2016thetemplesof страницы 6-8). Вдоль этого маршрута различные ритуальные остановки позволяли жрецам проводить церемонии, которые реактивировали силы божественного, обеспечивали надлежащую передачу подношений и подготавливали путь для окончательного повторного введения бога в мир в Луксоре. Тщательное планирование и проектирование этого пути процессии демонстрируют, как городское пространство в Фивах было намеренно наполнено сакральным смыслом, подкрепляя представление о том, что каждая грань ландшафта — от монументальной архитектуры до тщательно спроектированных проспектов — играла свою роль в проявлении божественного порядка (ahanonu2020thetempleof страницы 10–18, nims1955placesaboutthebes страницы 6–8).

Политические последствия и царская легитимность — взаимодействие между двумя храмами и ежегодным процессионным фестивалем имело глубокие политические последствия. По мере того, как разворачивалось процессионное путешествие, образ Амона не только переносился через священное пространство, но и выставлялся напоказ таким образом, который подчеркивал связь между божественной милостью и королевской властью. Во время фестивалей, таких как Опет, фараон часто участвовал в церемониях, иногда даже проходя ритуалы омоложения, которые символически объединяли его личность с личностью Амона. Эта тесная идентификация служила для легитимации его правления, утверждая, что его власть исходила из божественного присутствия бога и постоянно обновлялась им (bell1985luxortempleand страницы 37-39, spalinger1998the limitations of страницы 4-6). Такие процессии играли важную роль в передаче как элите, так и простым людям того, что фараон, как вневременное божество, был вечной силой, поддерживающей маат — космическое равновесие, управляющее вселенной.


Социальные и народные аспекты — хотя ритуальные церемонии были в первую очередь прерогативой жрецов, королевских властей и членов элиты, процессия также имела значительные социальные последствия. Публичное зрелище изображения бога, зримо перемещающегося по улицам Фив, предоставляло простым людям редкую возможность косвенного контакта с божеством. Этот общий опыт способствовал формированию чувства общественной идентичности и уверенности в том, что силы, управляющие природой и царской властью, активно участвуют в поддержании космического порядка (spencer2010priestsandtemples страницы 9-11, islam2019thefestiveand страницы 1-7). Таким образом, система двух храмов не просто выполняла эзотерическую или административную функцию; она была неразрывно связана с живым религиозным опытом населения, тем самым укрепляя социальную и политическую стабильность, лежащую в основе фиванского общества.


Резюме и синтез — Подводя итог, можно сказать, что существование двух храмов бога Амона в непосредственной близости в Фивах и ежегодное путешествие его изображения из одного в другой лучше всего понимать не как избыточность, а как тщательно организованную двойную систему, которая выполняла дополнительные функции. Карнак был постоянным, монументальным центром культа Амона, где почитался его скрытый, вечный аспект, в то время как Луксор служил динамическим пространством для его обновления и реактивации, особенно в отношении божественной царской власти фараона. Ежегодный процессионный фестиваль, во время которого священное изображение Амона перевозилось на ритуальной лодке из одного храма в другой и обратно, воплощал эту двойственность и синтез. Шествие было призвано продемонстрировать циклическую природу божественного возрождения, подтвердить единство государства под покровительством благосклонности бога и гарантировать, что как космический порядок, так и легитимность фараона постоянно обновляются (ahanonu2020thetempleof страницы 5-10, bell1985luxortemple и страницы 23-25, unruh2018continuityatluxor страницы 5-9).


Заключение — Концепция двух храмов в Фивах иллюстрирует инновационную интеграцию теологических идей, архитектурного дизайна и ритуального исполнения. Создав два священных центра для одного и того же бога, древние египтяне смогли проявить различные аспекты власти Амона — его постоянную, трансцендентную природу в Карнаке и его динамическое, обновляющее присутствие в Луксоре. Ежегодное путешествие образа бога по тщательно спланированному процессионному маршруту, дополненное символическими обрядами и публичными представлениями, имело важное значение для укрепления непрерывного цикла божественного возрождения, которое подтверждало космический порядок, легитимность царской власти и единство государства. Эта система не только разрешила кажущееся противоречие, заключающееся в наличии двух храмов для одного божества на небольшом расстоянии, но и стала примером сложного взаимодействия между божественной мифологией, ритуальной практикой и городским планированием, которое было центральным элементом фиванской религиозной и политической жизни Нового царства (magli2014some cognitive aspects, страницы 7–9, ullmann2016thetemplesof, страницы 3–6, stadler2008procession, страницы 4–7).

В свете архитектурных свидетельств, ритуальных текстов и процессионной иконографии, предоставленных многочисленными научными исследованиями, становится ясно, что два храма Амона в Фивах были намеренно спроектированы так, чтобы занимать различные, но взаимосвязанные роли. Их существование требовало ежегодного церемониального путешествия — символического паломничества, которое одновременно проявляло и увековечивало обновление божественной силы, циклическое возрождение царства и укрепление космического маат. Эта многогранная религиозная стратегия остается одним из самых ярких примеров того, как древнеегипетское общество сплетало нити архитектуры, ритуала, теологии и политики в бесшовный гобелен, который определял их культурную идентичность (ahanonu2020thetempleстраниц 10-18, bell1985luxortempleи страницы 39-40, spalinger1998thelimitationsстраниц 8-10).

Благодаря преднамеренному сочетанию статической архитектурной мощи и динамичных ритуальных процессий древние египтяне гарантировали, что вездесущее, но постоянно обновляющееся присутствие Амона постоянно ощущалось и почиталось по всем Фивам. Именно через ежегодное путешествие между святилищами Карнака и Луксора были связаны божественные и смертные миры, гарантируя, что животворящая сила бога — и, как следствие, священная власть фараона — останется нетронутой на протяжении всех циклов времени. Это сложное взаимодействие пространственного расположения, ритуального исполнения и теологического символизма воплощает гениальность древнеегипетской религиозной практики и ее непреходящее наследие в мировой истории (ausec2010godswhohear страницы 51–53, fukaya2020thefestivalsof страницы 26–28, nims1955placesaboutthebes страницы 6–8).