черточки из линии жизни

               
                "Мы теперь уходим понемногу..."
                С.А. Есенин.

                Одноклассникам, одноклассницам, друзьям и
                подругам, знакомым, родственникам, соседям. 
                Хочется  вспомнить живых и помянуть тех,
                кого уже нет с нами.
               




                ЧЕРТОЧКИ ИЗ ЛИНИИ  ЖИЗНИ.


    Первая  часть.

     "Час зачатья я помню не точно..."
      (В.С. Высоцкий. Баллада о детстве.)

     А появился я на этом  свете  четвертого  мая тысяча девятьсот пятьдесят первого года в  роддоме базковской больницы Вёшенского района, Ростовской области, которая обслуживала хутор  Белогорку, где жили мои родители.  Особо  в те времена  ни о чем глубоко не  не задумывался, эгоистично орал,  требуя молока  материнского, коровьего или козьего, совсем не обращая внимания на время суток. Моя  требовательность   доставляла  неудобства родителям, стремящимся укачать меня в  кроватке.  Это  иной раз удавалось, иной - нет. К тому же приходилось кормить,  лечить, если заболел, или  забавлять если было  свободное время  и удовлетворять другие мои потребности вроде купания и перемены пеленок.
    Вот так и начал расти потихоньку...

                Дядя Ваня - комбайнер, приезжает  на  новейшем комбайне СК-3  в  Белогорку  к матери, моей бабушке, бабе Тане, Гранючихе, пообедать. Глушит его  возле  двора, а меня, еще совсем маленького, наверное, двухлетку, чтобы не путался под ногами,  посадили за руль на брезентовое сиденье и ушли.  Сначала мне  было интересно,  а потом  захотелось какать.  Взрослые  были  в хате, моих призывов не слышали...
   
   Осень.  Дядю Ваню призывают в СА. Они с моим отцом режут поросенка.  Визг свиньи отражается эхом от Хохлачкиной горы,  вкусный запах  горелой соломы, смешанный с запахом подгоревшей шкуры и выступившего  свиного  жира, а на слуху  популярная в те времена и любимая дядей  песня на слова Демьяна Бедного "Проводы"  (как родная меня мать провожала)...

   Против бабкиной хаты,  выше  белогорского тока, послевоенная  большая воронка, вокруг нее наши  детские игры, скатываемся в нее на санках.  Мы с двоюродным  братом, Павликом самые  маленькие.  Нас немного притесняют старшие дети.   Мы побежали  к бабе Тане  во  двор и пожаловались на нанесенные нам обиды. Тетя  Мария улыбнулась и сказала: "Вовка, иди и скажи им, что сейчас прибежит тетка, злая, как змея, она  вам задаст!"  Я  обрадовался,    пошел  и   сказал, как велено, но злобной тетки так и не дождался...

   В  воскресенье  со  стороны Вёшек  слышен торжественный   колокольный перезвон,  у меня в душе  он отдается  предвкушением детского  путешествия с родителями на вёшенский базар.  Дорога через  лес,  Черную луку,  узкая,  двойничок,   но  исхоженная, истоптанная народом   зимой и летом.  Деревья в основном  дубки,  молодые, (как  сейчас выглядят, не знаю, семьдесят лет прошло)  осенью  сюда бабы ходят собирать  опята,  их  варят и солят, они  получаются мелкими,  вкусными и  скользкими, в несмываемой слизи.
    Переправа - на пароме. Люди, машины, повозки, всем надо  в  Вешки,  паром  идет небыстро, я на руках у отца,  сверху  хорошо  видно, как перед  паромом и сбоку и сзади  вода кишит  рыбой, хоть  черпай ее ведром.   Волгодонской канал  еще  не построен,  Дон-батюшка широк и глубок, дышит легко и свободно,  разливаясь  каждой весной, давая рыбе  нереститься и  оставляя в музгах часть  своего  рыбьего  населения...
 
   Вёшенская. Подъем  по крутому проулку,  слева  лавки и универмаг,  говорят, когда его  строили,  раскопали могилу и  нашли   погребение  древней красавицы  с   толстенной  черной  косой.
Лавки  выше универмага, старинные - скобяная, мануфактурная,  товары лежали на прилавке.    Позже, самостоятельно читая "Тихий Дон", я   представлял себе магазин Мохова Сергей Платоновича, похожим на  эти  лавки.  Справа, за площадью видна   церковь  Михаила Архангела...
    Что  родители  делали на рынке - не помню,  видать, что-то  нужное   покупали. Но  рассказывали, со смехом обвиняя друг друга в промашке, что однажды по неопытности купили свинью, пригнали  её домой, а это оказалось хряк ...


  В семье новость: в краткосрочный отпуск из армии приходит   дядя Ваня.   Мама радостно возбуждена, счастлива, готовится встретить братишку.
   Дядя прилетел в самолете ЯК-18 на  базковский аэродром,   в те времена они перевозили пассажиров наравне  с самолетами АН-2. Спустился с  бугра  пешком   и  в Белогорку, к нам в гости.

   Одно из первых  воспоминаний - дядины подарки.   Конфеты разных  сортов:  "Слива", "Яблоко", "Малина" и другие, мятные  пряники, чего у нас в  белогорском  магазине у  Косоножкина,  кроме длинных, как карандаш,  конфет "СССР",  кстати тоже душистых и вкусных,  в отличие от магазинов г. Владимира, где  служил дядя Ваня, сроду не было.  Привез  футбольный мяч, настоящий,  кожаный!
  Но самое интересное для дитя - фильмоскоп  с диапозитивами.  Закладываешь ленту, смотришь в объектив:   справа колесико, как в керосиновой лампе, крутишь его, пленка передвигается, картинки меняются, а под ними коротко написано, что там происходит.  Родители, смеха  ради,  не всерьез,  учили меня  читать, где-то с трех лет.

    -Вова, напиши: "баба Таня"!   А я за  что-то  обиделся на бабушку,  хотел  написать  "бабка",   но  к общему веселью  написал "бабак", до сих пор  помню тот листок с карандашной надписью.  Я тогда мог разбирать надписи печатными буквами, а мне уже четвертый!   Смотрю и читаю.
   Дядя Ваня был, как большинство в те годы, заядлым  футболистом  и  устроил со мной игры с мячом в комнате (дело  было зимой).  Сломали  ветку   у фикуса, мама  начала меня ругать, а он ей говорил: "Надя,  да мне хочется играть больше, чем Вовке!"
  Отпуск  кончился  быстро и дядя улетел на службу  на самолете.  Думаю, летел он  до Миллерово, а  оттуда уже на поезде во Владимир...


   Мне  четыре года, мы жили  в маленькой  хатёнке,  внизу, с восточной стороны  белогорского  проулка, который называется сейчас  Сквозной.  Летний  вечер,  во дворе  расстелено  какое-то рядно, я лежу на нем и роюсь в наволочке, наполненной сухарями.  Это и высушенные куски хлеба, пирожки, блины, пасхальные куличи, бублики, которые тогда  выпекали хозяйки, все, что не было съедено превращали в сухари.  Смотрю в небо, подернутое полупрозрачными перистыми облаками, выбираю сухарик  повкуснее...

  К хлебу было очень уважительное отношение  без  принуждения и увещеваний. Бережно к нему относились, как  в  евангелии, когда народ, накормленный  Спасителем пятью хлебами и двумя рыбами, не выбросил   оставшиеся куски,  то, что не было съедено,  ученики собрали все в двенадцать коробов, чтобы не пропало...
   
  Не забывался не такой уж и далекий голод...

    Весной и после дождя  с горы  бегут ручьи   по  нашему проулку,  напротив и ниже  живет  мальчишка, по  фамилии Ляшко.   Меряем с ним  глубину  водороин, пока не  намочим ноги.  Он, наверное, был постарше,  что-то  рассказывал мне  про боженьку….
   
    "Все жили вровень, скромно так...", отец работал механиком в МТС, иногда его подвозили в техничке-полуторке,  в которую  сажали меня и показывали, как в машине  качается амперметр, когда полуторку глушат...
    Механик - небольшой начальник, но  решили  родители купить  отцу  для солидности часы!
    Пошли  в Базки  в раймаг  с дядей Ваней и  дядей Павлом Глазыриным, с которым они дружили.  Мать к выбору не допустили, мужчины выбирали сами.  А какой выбор? -"Победа"  на кожаном ремешке, пара моделей.
    Отец гордился и радовался, для часов   в стене был забит гвоздик, на котором они висели ночью.
    Позже  он "не глядя" махнул часами  с дядей Сергеем, мужем бабушкиной сестры, Саньки, на такие же и берег их  до конца жизни.   Сейчас они висят  у меня на стенке,  на ходу, т. к. их  отец берег.
    Кому и когда достанутся?
    Им сейчас под семьдесят лет...
      
    Хатка у нас маленькая, да еще  за стенкой живет бабушка, кажется, Лизавета.  Удобства, понятно, какие.  Пришла в гости к нам баба Таня.  Мама стирает  в корыте,  сделанном из  картера тракторного  двигателя, а меня как назло, стала  давить малая нужда.
   Маааа, я пиисять....
   Матери  некогда,  ведро  сейчас на улице -   ну,  подожди.
   Ну, маааа!
   Наконец, баба Таня не выдерживает: "На, черт, ссы мне в завеску!"  И подставила подол.
   Мне стало смешно и интересно.  Решил проверить, что будет делать  опрометчивая  бабка,  опускаю трусы и направляю струю в бабкину  завеску.  Бабушка резко убрала  деталь  своего костюма и расхохоталась.
   -Ах ты, черт!
   Я тоже расхохотался!  А старшие то подумали, что я не понимаю, что это шутка, и  тоже  решил  пошутить  и  пошутил...

   До  четырех лет никак не мог справиться с дефектом  речи: не мог выговорить "р".  Родители объясняли: подожми язык к нёбу и дуй через него.  Как ни бились , ничего у меня не выходило.
   
   В  соседях, в проулке  Кооперативном, вроде бы в доме  номер  шесть, жила семья, с их девочками  мы часто играли в нашем дворе, на улице, или  во дворе их  бабушки, кажется , Самойловны, жившей напротив от нашего двора.
   Однажды во время игр мне приглянулась  какая-то  точечка  на  рельсе, к которому был прикручен   телеграфный  столб.  Взял и лизнул  ее , не пойми зачем.  Погода была морозная, язык моментально прилип к железу!  Мычу, не могу оторваться!  Пока девчонки бегали к моей матери, пока она пришла, я, пытаясь оторваться, вытянул язык сантиметров на двадцать!  Вдруг язык оторвался, оставив небольшую  часть на металле.
   Объясняю:  "Ма, язык прррримерз".   Мать засмеялась -  дефект речи   у меня  вдруг  пропал...

   Вечерами при свете керосиновой лампы перед сном  я любил, чтобы мне читали  книги.  Такими   вечерами я слушал  сказы Бажова, приключения Незнайки Николая Носова, стихи  Михалкова, Маршака, Корнея Чуковского.  Детских  книг и авторов было много,  компьютера, телевизора и телефонов таких, как сейчас не было, за счастье  было  посмотреть  кино  в клубе на  Голубце  в Базках,  да послушать  песни в    круглом, черном      репродукторе.               
   Запоминал  сказки,  а  Михалковские стихи и басни о том, как  "На рынке корову  старик продавал, никто за корову  цены не  давал"   и  "Кот Тимофей, открытая душа, коту Василию принес в зубах мыша",  "Индюк завидовал гусям..", стоя на табуретке рассказывал  в МТСе  на  новогодней елке  Деду Морозу...


   Баба Таня  ждала  возвращения  сына  Ивана со службы.  Готовилась,  собрала сумму из  своих   скудных  колхозных  заработков  и купила ему  фотоаппарат.  Красивый,  черный, с большим объективом,  в  похожем  на   танк, на  котором он  служил,  коричневом, толстой кожи,  футляре. Про  необходимые   для фотографий  увеличитель , бачок, пленку,  ванночки,  химию,  фонарь,  не помню и не знаю.  Но все  старые семейные  фотографии сделаны дядей Ваней.
    А  из  вкусненького намочила  груш, которых у нее было несколько деревьев.  Я  часто  просил их, она  сердилась, но  лезла  в погреб и  доставала для меня  две-три  штуки...
   
   Дядя Ваня пришел в гости к матери, бабе Тане  с фотоаппаратом  и  невестой, или уже  может  женой,  беленькой  тетей Аней, которая казалась мне очень красивой, отчего я ее сильно стеснялся...
   В честь их прихода поплатилась  жизнью  ласковая  животинка, бабкина серая  коза...   

   У бабушкиной подруги, Ахметихи, зимой квартировали цыгане, у них был патефон.  Бабушка повела меня послушать песни, да и самой, видать, тоже хотелось  песен из  патефона.
  Цыгане начали  хитрить, мол, неисправен аппарат, а молодой цыганенок меня удивил: поднес пластинку к глазам и, сделав вид, что читает, вращая её,  начал напевать: "я под горку шла..".   Я   очень внимательно приглядывался,
а букв в дорожке на пластинке не заметил, удивлялся, как он  это прочитал...
   Цыганка что-то сказала  по-своему, тут вдруг взорвался старший цыган, заорал, сунул руку под лахони на кровати,  выдернул оттуда винтовку, направил на цыганку и клацнул затвором.  Мы ушли.
   Неприятные люди.  Вот так послушали   песен...

   Собралась мама за "жавикой" (ежевикой) в  лес, в  луку, прямо  против нашего проулка.  Во время сбора она вдруг  резко  остановилась,  даже ногу не поставила на землю,  видно, что  испугалась.   Потом   успокоилась,  подозвала меня и показала  в  гущу стеблей: "Смотри, это  снаряд.   Его  нельзя трогать, иначе  он  взорвется!"
В те годы  часто  ребята  взрывались и гибли, находя  и разбирая боеприпасы на линии  проходившего   здесь фронта.

    Как-то  в гости  к нам пришел  дядя Ваня.   Для меня он - военный авторитет.   Я  возьми да и попроси: "  Дядя Ваня,  разбери   мне   снаряд!"
Дядя вдруг  закричал: "Ты что!  Где он у тебя?"
   - Мы с мамой в лесу нашли, когда  живику собирали.   
   Дядя облегченно  вздохнул, мама засмеялась.  А снаряд,  скорее всего  лежит там,  в лесу,  до сих пор...


    Это начало холодной войны.  Как –то родители  с дядей Ваней  пошли на базар в Базки. Меня девать некуда, я с ними.   Я  увидал  парня в зеркальных  очках и  почему-то испужался, начал хныкать,  а  дядя Ваня начал меня успокаивать.  Вдруг люди начали кричать: смотри, смотри и показывать  пальцами  вверх.  В небесах висело что-то серебристо-белое и почти не двигалось.   Так мне единственный раз   в небе  удалось  узреть вражеский разведывательный шар…
   

     Сосед  бабушки, двором выше, Погорелов,  любил  взахлеб  рассказывать  страшные  мистические   истории про  оборотней в виде  белых  овечек.  Слушая их   вместе  с    бабушкой,  его  детьми,  Нинкой, Сергеем , Юркой и  супругой хозяина,   я начинал  бояться даже днем...

    А еще был  он   был заядлым голубятником.  Голубки   высиживали яйца  прямо в комнате, сидели спокойно, не боялись ничего.   В некоторых гнездах были птенцы, полупрозрачно-розовые, с  ноздрястыми  клювиками,  кое-где покрыты желтоватым пушком.   Как  происходил процесс выращивания голубят  дальше, не знаю, сейчас допускаю, что при царившей тогда нужде, шли они в лапшу...

     Как-то бабушка  пошла к ним в гости и взяла меня с собой.  Когда пришли, увидели обновку  в комнате.   Это были занавески из  чего-то  непонятного, полупрозрачного,   серебристо-белого.   Сейчас  я, конечно, понимаю, что это была пленка.   Пленка  висела на окнах, из  нее был сооружен  полог  вокруг  супружеской  кровати.   Хозяин  рассказал, что он пошел  в лес   за    дровами и нашел упавший шар, такой, как видели над  базковским базаром.  Забрал   все мягкое  домой,  какие-то мелкие  штуки остались в лесу,  а   принесенный   заморский материал пригодился в хозяйстве...

     Баба Таня жила  в каком-то   старинном   помещении,  проулок называется по карте Братьев Алимовых,  входила   в  хату  через  проем без дверей в стене, поворачивала  налево, а уже  там  была  дверь  в комнатку, где  она   жила.   Кажется она  говорила, что  там раньше  был  каретник...

     Начали    бабушке   строить флигель между проулками Алимовых и Хохлачкиным.  Строили дядя Ваня и  дочки с зятьями.
    Я  постоянно  мешал,  спрашивал, смеялся.   Тут  дядя Ваня мне  предложил спор:  кто первый заговорит, или  засмеется, тот и проиграл. Ударили по рукам.  Я, чтобы не проиграть,  отвернулся, наклонился,  закрыл лицо  ладошками, чтобы  никому  не  было  видно, что я тихонько смеюсь.
    Сколько  терпел, не помню,  но  сдержавшись, украдкой  глянул  на  дядю, вижу, что  он   заливается беззвучным смехом!   Рассмеявшись  я закричал: "Ты проиграл!"   Я  был  дите, а дядя  недалеко  ушел, мальчик, только взрослый,  старше лет на  восемнадцать, только уволился в запас....

    Развлечения  –  родители  ходили в гости  к друзьям, дяде Коле и тете Наташе Боковым  в  зимние вечера,  а там - песни, шутки, жареные семечки, настольные игры,  веселье.  Там же  собиралась и компания детей, приведенных родителями, развлекавшаяся своими детскими забавами  и  играми...
   
   Ходили  в  кино, почему-то  любили  индийское, особенно  с Радж Капуром, господином 420, возвращаясь  из  клуба, напевали запомнившуюся песню...

    Бабкин двор  весь зарос просвирником-калачиком, сплошной зеленый ковер.   Я  валяюсь по нему отщипываю и ем калачики,  они такие вкусные, а  вокруг меня ходят и подсаживаются под меня маленькие  утята...

    Дон, Овчининский, качка с мешками, родители собирают в мешки   "ракоушки".  Везут собранное  домой, варят  их,  разбирают  и кормят этим  донским мясом утят.  Они наедаются  ракушек  жадно,  до отвала,  до того, что не могут проглотить все, а глотают, оно у них в переполненных зобах и даже в  шее.  После  двух-трех таких кормежек, утята ничем уже не болеют и растут, как на дрожжах...

                ..............
  Летом приехал   на автобусе  в   Базки, на  автостанцию, находившуюся тогда  у керосиновой лавки,  дедушка по отцу и уговаривал   переехать в Миллеровский район.
   - Где жить?
   - Дом, говорит  нам  построить - раз плюнуть.

    Переехали...


   Жили пока у деда,   я  по-детски  тосковал по  Белогорке,   двоюродном  брате, Павлике, оставленном другу,   Сереже Бокову   собачонке, Тузике,  рисовал  хатенку, в маленьком , узеньком проулке,   где  мы  жили.  Иногда   выходил  на  огород и кричал,  повернувшись  в  сторону Базков, стараясь  докричаться до брата Павлика. Сейчас  понимаю, что  инстинктивно  смотрел в нужном направлении, хоть никто  не  показывал, в какой стороне  Вешки,  звук  только был слабоват, детская интуиция...

    Приехали  в Базки погостить с мамой.  Гостили  у бабы Тани, у тети Марии, перед отъездом пришли к дяде Ване.  Жили они  где-то  ниже Кожсырья, справа от дороги на Громок.   Вера еще  была  маленькая, спала в люльке, а чтобы ночью не  зажигать керосиновую лампу, на  ней была  пристроена   батарейка  с лампочкой.  Дядя Ваня говорит: "Надя, я гоню  комбайн  в Миллерово,  собирайтесь, доедем вместе.
    Нас разместили в зерновом бункере, дядя показал  выключатель, на который надо  надавить, чтобы его позвать.  Поехали и я сразу воспользовался сигналом.  Дядя заглянул, улыбнулся, комбайн останавливать не стали.  На мостике комбайна  был еще  один  комбайнер. Похоже, ехали из  Базков на Чукаринский,  потому, что вершина балки  с кустом  боярыни, где мы обедали, находится рядом  с проходящей сейчас асфальтированной дорогой на Миллерово.  Проезжая  по ней, я всегда  с грустью  смотрю на это место.
    На  автобусе  было бы удобнее.  До  места пришлось  ночью  идти пешком из Миллерово...

    Как-то  весной  родители пошептались, а вечером отец приехал один.   Присматривать за мной позвали  отцову тетю, бабушку Мавру.  Она мне понравилась, привязался я к ней.
   Через  время  вечером   приехали  озабоченные родители.   Мама родила двойню,  брат, Павлик был маленьким, тысяча восемьсот граммов, а  сестра , Таня, еще  меньше и умерла  в роддоме.
    Дед сколотил  гробик и  похоронили мы Таню на  кладбище рядом  с могилой бабушки Горпыны  Лазаревны, под горой, напротив колхозного сада...

   Через  некоторое время родителям  завод, на котором они  стали  работать, выделил квартиру в поселке...   

    Однажды   я  с  отцом,  будучи  на миллеровском рынке,  вдруг  издалека  услышал  голос  дядя Вани!
Начал  дергать отца  за рукав, тянуть его   в ту сторону, где  слышался голос.  Он  сначала не поверил, так как ничего не слышал  в базарном шуме,   но  я  вывел его на голос!
   Поговорили, дядя сказал, что приехали в сельхозтехнику, или как оно там раньше называлось, и приедет к нам  в гости.    После  полудня он  с товарищем  приехал  на грузовой машине.   Когда  мы с ним стояли на  крыльце,  мимо  проходил  заядлый поселковый  футболист,  Маринич Александр  с  объявлением, что завтра  игра  в  футбол  на первенство  района  с какой-то  приезжей командой.   Дядя  остановил  его, поговорили,  договорились, что он  тоже примет  участие в матче.
   Усилил  команду дядя Ваня.  Выглядел   внушительно,  играл  солидно и быстро.  С  Мариничем  сыгрались,   матч прошел  удачно, к радости  местных   болельщиков,  взрослых  и мальчишек...


  Первый класс.  Самое трудное для ребят - чтение.  Я-то  читаю  уже бегло и на вопрос учительницы  кто не учил, отвечаю,  что  я не учил уроки.  Меня не спрашивают, мне весело, кручусь на уроке один день, второй, третий,  хихикаю,   мне смешно, когда одноклассники  медленно,  неуверенно читают по слогам.  На  третий день   Дарье Федоровне надоело.
Свирепо - К доске!!!   
Под  нос мне букварь - читай!   
  -Ау - уа.
  Через  несколько  страниц пролистала - читаю.  Долистала  учительница  букварь  до конца – читаю, еле сдерживая глупый смех,  смешливый был  дитё.
  С тех пор, когда Районо приезжало в школу, я всегда читал проверяющему и букварь и  Родную речь....

1960
      
    Играем с пацанами .  Праздник, первомай, день пасмурный.   У  родителей   выходной,  слушают трансляцию из Москвы по радио, а кто по соседскому   телевизору, тогда было принято ходить   в гости  к  тем, у кого  есть телевизор, смотреть по ТВ кино, футбол, хоккей...
   Несколько раз  на экране  мелькал  Хрущев.   Потом  мы узнали, что он  был в это время  был взбешен  тем, что  в  страну снова залетел  американский самолет-шпион   U-2.  На  высоте двадцать тысяч метров  его не  могли достать ни 15, ни 17 МИГи, а  ближайший  перехватчик    Су-9  был новым, достать мог, но перегонялся  и  был без оружия.   Оставалась надежда на  зенитную ракету   С-75, да  неизвестно, зайдет ли шпион  в зону  ПВО.   Поэтому  приказали  перехватчику  таранным  ударом сбить американца.
  Хрущеву   постоянно докладывали о движении  U-2 и мерах по его  уничтожению.
   Он  долетел до Свердловска,  попал в зону и был сбит  ракетой.
   Главе доложили, он улыбнулся и успокоился.
   Пилот, Пауэрс,  не  должен был  попасть в плен.     Для этого у него  был пистолет, яд в долларе,  и  воротнике,  самолет и кресло пилота были заминированы.   Но не  сошлось.
   Эйзенхауэр,  ихний президент (тогда дурили, как и сейчас обамы, трампы и байдены  уверенно обманывают глупую, доверчивую    Россию), начал врать, что пилот   НАСА   заблудился, это  случайно,   недоразумение.   Но  тогда  сынок  Хрущева, Сережа,   еще не  переехал  жить в сша  на ПМЖ, как теперешние отпрыски, и не основал антирусский клан, а  Никита   хранил  все, что нажито,  дома, в  сберкассе, а не в банках  за кордоном,   и   с  большевистской  прямотой  разоблачил президентскую   ложь:  пилот не погиб,  как  рассчитывал Дуайт, кроме того,  этот пилот  сам признался  в том,  что он  не  ученый,   работал не на НАСА, а на ЦРУ, а   обломки    самолета были тщательно  изучены...               
  Через  два года  Френсиса   Гарри Пауэрса  обменяли на  нашего  замечательного  разведчика,  Фишера,  или  полковника Абеля,  который был настолько популярен,   что и  мы  во время службы в армии  вспоминали его к месту и не к месту...
                ...............


    Что-то  не  устраивало  отца  с матерью  в  поселке:  душа тянула маму вернуться  в  Белогорку, где её  мать, сестра, брат.
  Приехал на  газоне гос.  номер  ОЮ 52-02  дядя Саша Рокачев,  родители наняли еще одну машину, погрузили скарб  и  в путь.   Одно  из  детских  дорожных  впечатлений:  утром  перед   Климовкой,  справа,  в метрах  ста от дороги,  на  поле  паслась  стая дудаков – дроф, не обращавших  внимания на остановившиеся,  чтобы  рассмотреть  их,  машины.  Дальше - по старой дороге ехали, через Грачи, мимо   развалин   печки - ориентир всем тогдашним водителям, на краю   леска, на  Фроловку, вот и дома, в Белогорке...


    После  страшной войны прошло  не так   уж  много   времени.   Раны физические и душевные залечивались,   старшие  были приветливы  друг с другом  и  радовались  мирной жизни.
    С  демографией  тоже  было  все  в порядке,  без ям.
  Зимой – счастливцы, у кого  есть лыжи, катаются с крутющей Хохлачкиной горы, а кто без лыж,  спускается на санках….
    После   занятий, только  сойдет снег,    на  выгоне  за  длинным амбаром на току  собиралось человек  тридцать  детворы всех  возрастов. Помнятся фамилии  детей:  Сенякины, Родионов, Погореловы,  Юра Фролов, Кондратьевы, Акимовы, Сережа  Боков,  Иван Егоров, забыл, как фамилия,кажется Фроловы, по  уличному звали Шляпаками, много  фамилий за пролетевшие годы  выветрилось из памяти.  Было нескучно.  С некоторыми  ровесниками  общаюсь до сих пор...
   
    Играли  в покулючки, хотя там особенно то и прятаться было негде, но играли.  Надоело – о, давайте  в выбивного,  что-то вроде лапты,    в футбол  футбольной резиновой  камерой, склееной из  сегметов, которую  через  приклеенную резиновую трубочку  надували ртом, а после надо было  надежно эту трубку перевязать шпагатом, а то  всей шайкой в лес,  делимся на две  команды  и  в  войнушку. У всех была мечта: купить в вешенском универмаге воздушку, стоившую  пять рублей, из  которой можно было стрелять  всем, что влезет в ствол, хоть жеваной бумагой.  Делились на "немцев" и наших.  Всем  хотелось играть за наших,  поэтому, поиграв, менялись ролями...

   Книги  ценились,   мы любили читать и стояли в очереди за желанными авторами  в базковской библиотеке.  В школьной выбор был поменьше,  Носов, Джанни Радари, Лагин....
     А утром  по пути  в школу пересказывали друг другу   прочитанного  Майн Рида, Д. Фенимор Купера и т.д.   Об этом  Владимир Семенович  пел: "Мы же книги глотали, пьянея от строк!"...

    Летом  отец с Дядей Ваней начали  ездить  к Дону   рыбалить.  В  Дону в это время ловилась  чехонь.   Белая,  серебристая  с икрой.  Родители  её вялили  под козырьком крыши.  Мы с двоюродным Павликом  бегали  через  лес купаться на вешенский пляж, что был тогда   на правом  берегу Дона, ниже  понтонного  моста.  А  когда прибегали домой  срывали  вяленую рыбу, стараясь выбрать икряную.   Икра мелкая, плотная, вкусная и клейкая,  зубы приятно склеивались, такое  удовольствие!   
   Помощь родителям оказывалась  посильная.  Покормить птицу, напоить ее, попутно приглядывая, где куры  начали нестись в новом месте, чтобы тайком снять яйца и купить на них в магазине конфет или пряников.
   Вечером  встречаем   коров  возле ветряка и овчарни, Юра Фролов приходит с
  сестрой, у него бинокль, смотрим  в это чудо по очереди. Но вот  пастух, Андрос, пригоняет стадо, разбираем своих коров и гоним домой.
   День завершен...
   
   Родители  под   вечер   ушли к Дону за  «ракоушками»,  утята  вылупились, надо  поддержать.  Приезжает  дадя Ваня на  мотоцикле с коляской.
     - Где отец с матерью?
     - К Дону ушли.
     –Садитесь, прокачу!
     Мы  с  меньшим братиком  сели.   Ой,  какое  чудо!  Ветер  в лицо,  мелькают деревья, не  успели  оглянуться, вот и Овчининский.
     Через  несколько  дней  дядя Ваня разбился на этом  мотоцикле.
     На  семью пришло, навалилось  непоправимое,  страшное горе,   я  тяжело   переживал, не  верилось,  что  дяди Вани больше не  будет.  Переживаю и сейчас,   ему    ведь  было  всего тридцать лет, мальчишка...
   
     Похороны.  Мы с Павликом  присматриваем за Верой, дочкой дяди.  Ей четвертый год, маленькая еще, не понимает, какой это ужас.   Потом  ее забрала тетя Аня.
     На  душе  тяжело, в животе  какой-то холод и немного больно.   Дядя тихий и серьезный лежит  у  себя во дворе  в гробу, окруженный  безутешными  родственниками. На виске  у него  огромное черное  пятно от удара о борт машины. Бабушкин  плач и причитания; как  страшно  терять  свое дите, мне  довелось узнать позже...
    Подъехала   машина  для перевозки  дяди в последний путь  и  новый автобус ПАЗ для провожающих.
    Оркестр  заиграл грустную мелодию и процессия двинулась  мимо Кожсырья   через Базки  к  кладбищу.
    Поздно  вечером  в кузове грузовой машины мы приехали домой.  Темно,  в тишине  далеко слышно пение сверчков,  с неба смотрит  яркая звезда, да, наверное,  дядя Ваня, а  в ушах  навязчиво  гудят, гудят   трубы,  выводя похоронный марш...
    Первая в моей жизни  потеря.   Больно  детской душе.  Дядя Ваня,  как теперь  без тебя, как тебе помочь,  чтобы этот  ужас  ушел, как сон?
    Эх, никому ничем никогда не поможешь  в  таких случаях...








--------






             ЧЕРТОЧКИ ИЗ ЛИНИИ ЖИЗНИ.
   Часть вторая.

   И текли куда надо каналы,
   И в конце куда надо впадали...
   (В.С.Высоцкий.  Баллада о детстве.)
 
   1961
   В  школе  сидел  с Володей Калмыковым на  одной парте.  Часто   бузили  и, пока Ксения Федоровна не видела, на уроках иногда обменивались с ним дружескими  подзатыльниками.
  Драк в классе не было, но  мы,  молодые, растущие самцы, всегда  выясняли, кто сильнее. Почему-то  сильным считался Женя Зотьев, Саввич,  видимо из уважения к отцу, школьному завучу.  Рослым, крепкими  ребятами были  Женя Томак, Витя Батальщиков,  Саша Одинцов; Вася Максаев был резким и быстрым в движениях, мы с ним были, видать,  на равных и часто боролись. Боролись  все: Миша Тишечкин, Миша Варчуков,  Миша Чудин, Саша Уласевич, Коля Ковалев...
   А  наши  девочки:  Надя Кочетова, Богрецова Галя,  Валя Вяликова, Валя Сивоволова, Лосева Вера,  Вера Пятикова, Лида Меркулова, Маша Гурова, Надя Калмыкова,  Тая Бокова (Кирбитьевна), Шура Акимова,  мне кажется, (может и ошибаюсь)  смотрели на наше токовище и тайком выбирали  ребят  себе по душе.
  Как  там  бы ни было, одноклассники и одноклассницы это те люди, о  которых мы не забываем, помним  всю жизнь, кому можно  довериться,  с  кем обсудить и свои проблемы и свои радости.
   Плохо только то, что нас становится меньше и меньше...

  Двенадцатое апреля, морозное  утро,   Базковская школа , старый корпус.
  На перемене  мы с Васей Максаевым,  третьеклассники,   устроили  борьбу в классе и в наказание  нас поставили в разные  углы.     В  те   времена   часто  передавали :  такого то такого числа   в Советском Союзе  был  запущен  искусственный спутник Земли   "Космос" номер такой-то. . .  на это уже почти не обращали внимания.  Потом стали запускать в космос  собак, Белку и Стрелку, Лайку...
  Пока мы с Васькой  стерегли  углы,  в класс кто-то занес  весть:  человека   запустили в космос!!!!
   Все  бросились на улицу, задрали головы.  С  восточной стороны  в небе был виден  белый  след. Мы все решили, что это  и есть   космический корабль.  Но Ксения Федоровна  нас  огорчила, сказала, что это летит самолет, а мы видим  его инверсионный след...

   Ликование, восторг, радость и гордость!   День космонавтики!
   Юрий Алексеевич Гагарин, наш, первый в космосе!
   Фото  в газетах, лицо, ставшее родным!
   Киножурнал, показывает  прилет  в  Москву   и  его рапорт  главе  государства,  товарищу Хрущеву,   о полете.   
   И  сколько бы раз  мы  не  смотрели  эти  кадры,  всегда опасались  за  него,  я  даже и сейчас, просматривая хронику, заметил, что переживаю: не дай бог, Юрий Алексеевич, не дойдя до трибуны по красной дорожке, споткнется  об развязавшийся шнурок!   
      
   
   Первая женщина-космонавт.
   В центре первой  космонавтской  свадьбы - свадьбы Андрияна  Николаева и Терешковой  Генеральный Секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР, Н.С. Хрущев.  Поговаривали,  что сам  Хрущев (в научных   целях!)  настоял  на этой свадьбе.
  Дочка  космонавтов,  Елена.
  И   первый космонавтский развод...


    Вторая женщина-космонавт, Светлана   Евгеньевна  Савицкая,  Дважды Герой  Советского Союза, в 1982  была в космосе,  а  в   1984  году    первой из  женщин  совершила  выход   в  открытый космос!  Летчица,  умница,  красавица!   Высшее  авиационное  образование:   МАИ,  парашютистка,   три  рекордных прыжка из  стратосферы,  авиационные  рекорды на реактивных самолетах!   Почему-то  мало  ее сейчас видно и слышно...

  К линии  моей жизни  последние  черточки  относятся  только тем, что жил с этими людьми, с первыми,  в одно время.. .


    Успехи  в космосе  породили у ребят новую мечту: стать летчиком-космонавтом и новые  детские игры.   Отламываешь  у   бабушки     зубчики   от  гребешка, а гребешки  гнали из  той пластмассы, что горит  без  доступа воздуха - нитроцеллюлозы.  Берешь тюбик от зубной пасты, отрезаешь фольгу  от  резьбовой части, закручиваешь   отрезанные   части гребешка,  с одной стороны оставляешь  открытое  отверстие, поджигаешь и "ракета"  полетела!
  Хорошо  получается, если вместо  гребешка засыплешь в ракету порох из найденного  патрона, или  украденного из  дедовых запасов  охотничьего  бездымного  пороха.
     Увлечение было  не только детским, а повсеместным.  В  учебке, вч 73420,  в нашей роте  был   сержант.  Фамилию, к сожалению забыл, у него  было  хорошее  музыкальное  образование, играл на  баяне, за что его  и оставили  в учебке.  Юморист,  всегда  что-то выдумывал   смешное.
   Однажды в курилке объявляет: "Сегодня, первого  марта тысяча девятьсот семидесятого  года  в Советском  Союзе  произведен запуск космического  корабля "Тюбик" - 1!  Какое  топливо применил, не знаю, но под  общий хохот произвел  неудачный запуск: корабль  поднялся, но   до космического  пространства не  дотянул - взорвался...
   
   
    Родителей  снова "охватило  беспокойство, охота к перемене  мест":  не складывались отношения у отца с тёщей, бабой Таней. Снова переехали в Миллеровский район,  снова устроились на завод, жили снова  у  деда, Михаила Андреевича.  И за сезон  они  с помощью деда построили в поселке дом и перешли в него...

   Бабушка Таня приезжала в гости, помогала по хозяйству и с нами, с детьми.  Любила ходить в кино, благо клуб недалеко.  Дядя Коля - киномеханик, тетя Лида - билеты,  перед фильмом из динамиков - "Тумбалалайка". Показывают "Тихий Дон".
   Баба Таня пришла из кино и поделилась с домочадцами: "Я бы эту Аксинью убила бы!" Такое  восприятие  семейных взаимоотношений  опытной женщиной навсегда запомнилось...


   Так довелось мне поучиться на родине,  в  Базковской школе  во  втором и третьем классах...

   И все-таки чудно все в нашей  жизни устроено:  живу хер знает где, а душой все время в Базках...

     В  четвертом  классе учился в Викторовке.  Начальная школа, четыре  класса, два учителя, первый и третий класс и второй с четвертым.   Ходили  в школу с Васей Иванцовым,  напевая по  пути песни из радио или патефона,  дружили и общались мы с ним с первого  переезда к деду. Учеников мало, поэтому  одна учительница  руководит  двумя классами.  Главной считалась  Соколова Александра Прохоровна,  моя учительниа – Прихненко  Екатерина Васильевна.
    Она  была троюродной сестрой отца, но мне  тогда об этом не сказали, наверное, чтобы не воспользовался семейственностью.  Но  Екатерина Васильевна  выносила и угощала меня куском хлеба с коровьим  маслом, когда  шли на какую-либо  экскурсию мимо ее дома.
       Екатерина  Васильевна  казалась мне  старой, поэтому я был поражен, когда уже  учась в десятом классе  в миллеровской школе  номер один,  возвращаясь домой на  мотовагоне,  увидел  ее с маленьким мальчиком.  Подошел поздороваться, спросил, кто это, она  ответила, что это  ее сын, Вова.  У нее было  две дочки,  а это еще и сын!
     Дочки  её,  мои сестры,  почти ровесницы,  Вера и Наташа,   ушли из жизни, а  Вова уехал на украину,  связывался с ним  по интернету, но общение  прервалось и я не знаю, жив ли он….     А из  тех, кто учился со мной в  классе:  Миша Бублаев, Женя Ткачев,  Илья Шелекето, Вася Иванцов, Нечаевы Надя и  Саша, Вова Анзин, кого-то еще запамятовал, живы были Витя Марченко и  Надя Нечаева...

   В шестьдесят третьем,  шестьдесят четвертом,  помнится, своеобразный хлеб пекли..  Засуха была страшная и пшеницу, что росла на поле за огородами, даже и не убирали, нечего было косить. 
   В хлеб добавляли неизвестно что,  но  кукурузу было  очень  заметно   в мякише...      
   Но сказать, что было голодно, нельзя.   Было  много  хорошей морской рыбы, дешевой и не перемороженой,   продавать морепродукты в  разные японии еще не догадались..      
   Рыба  полноценно   компенсировала недостаток мяса из-за упадка  животноводства...
   

  Во  время летних  каникул  самые впечатляющие воспоминания оставляло  пребывание в гостях у тети Марии.   Поездка на автобусе, или на машине  с дядей Сашей,  мелькание   дорожных  километровых  столбов, хуторов :   Ольховый Рог,   Кашары,   Будановка, Яблонский, Василевка с танком  на постаменте, поворот на  Кружилинский,   Чукаринский, Токинский,  перекресток  на Меркуловский, базковский аэродром с самолетами, солдатский  городок  с антеннами  и  вот  открывается  вид на Дон, на Вёшки с  церковью,  первые  базковские   дома!
  Сердце    почему-то  всегда   радостно колотится и волнуется,  когда  перед  глазами  предстает  эта картина, хоть тогда, в детстве, хоть сейчас, в старости!

  Утром Тетя Мария  покормит нас  с  братом  Павликом   картошкой, жареной   на  примусе или керогазе  и мы  бежим  к  Дону,  по  пути   собираясь  в большую  компанию:   Гудов Коля, Леша Рачин,  Наташа Целовальнова,  Нестеренко,  Саша  и Миша Крайновы,  Архипов Миша,  Гена Рассказов,   Сергей и Люда  Ильченко,  Миша Басов,  Кочетовы   Леша  и  Таня,  Яковлев Володя,   Снегуровы  Петя и Сергей, Вова Выпряжкин,  всё  это   ребята с Виноградкина  яра и его  окрестностей...
Может  кого-то  забыл, столько времени пролетело, "иных уж нет, а те далече, как Саади некогда сказал"...

  При   впадении  в Дон, Виноградкин яр  из  мелового  с  крутыми  откосами,  когда  проходит  мимо Голубца,   у   речного   берега  становится  плоским   и  песчаным с плоскими меловыми окатышами на дне.    Ветерком  доносит  волнующий,  непередаваемый запах  донской  воды,   гул  моторок,  иногда  пароходный гудок.   Выше   впадения  яра  в Дон, начиналась  базковская пристань.   Берег   засыпан  кучами  щебня,   угля, выгруженными из  барж,  тут  же, причаленные у берега,   стоят  и  сами  баржи.
  Как  здорово   сигануть с борта баржи   в ласковую   струящуюся  и  щекочущую  кожу   ДОНСКУЮ ВОДУ!   Как  приятно  покачаться  на  косых   волнах   от проходящего    мимо  парохода!  А если  проплыть  ниже,  там, где Дон  поворачивает на  восток,  на  небольшой глубине  нет песка, все смыто быстрым течением,  лежат  какие-то  камушки, но  есть  там один   большой камень, под ним  нора, а  в норе, если  ухитриться, чтобы не снесло  течением, можно  поймать  "летягу"...

   Напрыгавшись,  переплываем на  ту сторону.   Заходим  повыше,  так, чтобы   выплыть на  перекат  с  левого  берега ,   течение быстрое, сносит сильно.   Подплывая к перекату,  друг   друга  спрашиваем,   дно  достал, или нет.  На той стороне берег   песчаный,  играем   целый день  в  воде  и  на  песке.   Жарко, а воду пили из  Дона,  чистая    она  была...
   
   К  вечеру  - домой.  Помогаем  тете  Марии   полить  огород  и бежим   играть  допоздна   в лесхоз   в испорченный  телефон,  в какие-то  командные  игры.   Приходим  домой поздно  ночью,   на столе в стряпке  стоит    накрытая  в   сковороде жареная  картошка, или рыба.   Быстро ужинаем   и спать.    Завтра новый день, новые  впечатления, игры,  забавы  и заботы…
   
     С горы,  со стороны клуба  с танцплощадки  доносится модная в те времена музыка:   "Королева красоты",  "Тереза", твист "На мосту", "Маленькая девочка", "Серебряные гитары".   Слушаем, запоминаем...
   
     Вспоминается, как   Вася Пушилин  приехал  вечером  к лесхозу   на  отцовском  "Урале", а  дядьки  обманом  забрали у него  ключ от  мотоцикла...
   
     В радиоле  крутим   модные  пластинки:  "Чёрный кот",  гимн  26 июля,
"Лада",  "Лучший город земли",  "Хороши вечера на Оби, ты мой миленький мне помоги",  "Уст-Илим", и  "Летку-Енку",  "Главное, ребята", "Пингвины", " у моря, у синего моря",  "Лепестки белых роз" ...


     Завершив учебу начальной школе,  в пятый класс  поступил  в Ленинскую  среднюю школу, ту,  в которой пошел  в первый класс.  Закончил обучение в восьмом классе, а  в девятом – десятом учился уже  в Миллерово.
   Средняя школа, новые предметы: история, литература, физика, химия...
   На химии интересно:  Людмила Ивановна, стекло  сложное вещество? – сложное.  –А железо сложное? – простое...  Вон оно что,  наука понятная.  Рассматриваем  элементы, их  атомный вес,  валентность, ну, ерунда, ничего  сложного!  В одно  ухо влетело, из другого  вылетело...

      Подошло время уравнения реакций – надо учитывать валентность, атомный вес, считать надо!  Вдруг  оказалось, что ничего не понимаю!
      - Пономарев – остаешься после уроков!  Тогда так преподаватели  боролись  с неуспеваемостью, которую  объясняли  нашей ленью  и своими недоработками.   Людмила Ивановна:  так,
   
                O+Cа=CаO
уравнивай!
         
     -   Не соображаю, но  показываю глубокое раздумье.  Людмила Ивановна:  кислород   это газ, значит О-два,  кальций – металл, значит один атом..  Там и там валентность два.
   Значит,  O2 +  2Ca = 2CaO   кальция два, кислорода два, что слева, что справа.  Понял?  - Мычу... Пришлось бедной Людмиле Ивановне  несколько раз объяснять  мне,  как говорится и сама все поняла,  а ученик, хоть и домой хочет, и  старается,  – нет, не понимает!
      Наконец кричу: понял, понял, Людмила Ивановна!
      - А ну, давай:
                O2+Al=Al2O3,
уравнивай!
      -   O2 + Al=  Al2O3   это будет так -  3O2 +4 Al= 2Al2O3
      - Домой, да учи впредь!
Много  из памяти  выветрилось...    Но всем  моим учителям,  в школе, техникуме, институте, тем,    кто вкладывал знания в мою глупую голову, кланяюсь и всегда   искренне благодарен...


   Из тех, с кем учился в Ленинской школе, общаюсь только с Наташей Кремененко, а класс был большой.  Витя Чеканов, Сергей Филиппов,  Иван Плаксунов,  Леша Бардаков,  Борис Мазко, Сергей Кирбабин, Насонов Витя, Белокрылов Витя, ,Стигленко Витя, Плотников Николай,  Манченко Вова, Саня Зинченко, Миронова Наташа, Люба Пономарева, Надя Воропаева,  Оля Седельникова,  Шаповалова Таня, Галя Калинина...



   В  девятом-десятом классе   с друзьями-подругами учились в Миллеровской школе N1, порой было  тяжеловато.  Из  дому едем по железной дороге  в Миллерово, еще темно, идем потихоньку к школе, приходим, а там еще никого нет.  Особенно  тяжко  было   в понедельник, или  в субботу.  Кто-нибудь задумчиво говорит: "Не пойду в школу".  Находится кто поддерживает  инициативу и в конце  концов весь коллектив поворачивает домой по  шпалам.  Идти километров двенадцать. Но  на успеваемость это не повлияло. Родителям договариваемся врать, что  было там два-три урока...

    
   В миллеровской библиотеке,  куда  мы записались, много книг.   Мне нравились о   животных, вроде "Рыбы поют в Укаяли" поляка Аркадия Фидлера, или книги Бернгарда Гржимека  о наших  братья меньших.
   Интересовала фантастика. Как-то  раз  прочитал рассказ, в котором  герой попал  в мир, где  на него  напали маленькие  вертолетики,  вооруженные  маленькими  стреляющими пушечками.  Вот  предвидение!  Сейчас это называется дронами.
   Искал, но не нашел эту книгу,  интересно бы с теперешними  реалиями  сравнить...

     Когда учился   шестом-восьмом  классах зимой часто  болели ноги, в коленях было так больно, ни  шевельнуться, ни встать.  Лежал  на кровати по две недели.  Летом, купаясь на речке,  стеснялся своих  слабых и тоненьких по сравнению с товарищами ножек.
    Во время учебы в Миллерово  на квартиру меня поселили у двоюродного  брата деда, Белоусова.  Жить у них было не скучно, они с бабушкой подслеповатые, иногда просили почитать им Новый завет. Рядом жили их внуки,   мои   братья,  Белоусовы, Сергей и Лёшка,  их отец работал киномехаником  в миллеровском "Октябре", а мама на мебельной фабрике. Мы  иногда  устраивали  шалости - в костре под  железной бочкой взрывали "кабанчики" - двадцатимиллиметровые  немецкие  авиационные снаряды, которых в  Миллерово (эхо войны) у пацанов было немало. Но  домой хотелось все равно.
    Однажды опоздал на мотовоз, когда учился в десятом классе, решил  добраться на велосипеде.  Ехать  километров двенадцать, на  восток и на подъем.  Поднимался лобоватый ветерок, было тяжело, взмокший приехал на квартиру.  После   занятий тянет  домой.  Под  гору, ветер  в спину, даже и не устал.   
    Начал  ездить на велосипеде.   Силы как-то незаметно прибавилось,  приехать в Миллерово на велосипеде  перестало  восприниматься, как тяжелый труд,  да и ноги окрепли...
   
   Поступил  учиться в Миллеровский техникум, ДСХТ, с первого дня пошел  записываться в велосекцию.   В секции занимались Николай Сардак,  Коля Тарадин, Леша Пономарев, Володя Деревянченко...  Кроссы по окрестностям техникума,  тренировка на  станке в спортзале.  Присматривали за нами преподаватели физкультуры: Бородатов Иван Иванович, Зевин Александр Андреевич, и Гапоненко Алексей Давидович, а тренировал нас Коля Бойцов, Николай Петрович.  Он был  постарше от нас лет на десять...

    Тут, как говорится, сам бог велел ездить домой на велосипеде.
    Как-то раз на физкультуре   у нас был кросс вокруг  строящегося корпуса  агрохимлаборатории.   Ребята, отслужившие в СА, Дьяченко, Клименко, Бельмас,
Ясиновский и другие, опытные, к нам  относились немного  снисходительно:что с нас взять, с салаг!
    Побежали.  Я старался держаться в голове группы и, неожиданно для себя, почувствовал, что я сильнее этих  солдат.  Не дал им себя обогнать, пришел первым!
    Александр Андреевич прятал улыбку: был доволен  моим азартом и упорством,   выработанным в велосекции.

    Собирались ехать на практику,  сидели, ждали машину. Мой одногруппник, Коля Гуртовой, крепкий парень, вдруг говорит, мол что у тебя за ноги, вот  смотри, у меня какие.  А они у него, правда, были плотные.
    -Коля, напряги ногу.
    Коля напряг, я пощупал и напряг  свою.
    - Пощупай.
     Коля пощупал, а у меня в  ноге  кожа тонкая, а под ней твердая, как камень мышца.
    Прошло  моё стеснение  слабых своих ног...

    В 1969 году осенью меня призвали в СА.  Группа приехала провожать и купила мне в подарок механическую бритву "Спутник".

    Наставления старших, провожание, батайский сборный пункт, на  котором  мне посчастливилось лежать на одном  топчане  рядом с Олимпийским  чемпионом  Анатолием Чукановым.
"Покупатели", г.Волжский, учебка, вч 73420,  водолазное   дело.  Учиться приучен в техникуме, пишу конспекты,  сдаю зачеты, караульная, дневальная службы,   спуски в бассейне, который сейчас показывают в фильме о водолазах, а весной в Ахтубе.

    В  мае  сдача экзамена на природе, в Ахтубе.  Надо  остропить не помню, какую хрень. Спускаюсь в трехболтовке, лестница до дна.  Начал искать нужный предмет, в воде  светло, а рассмотреть можно  только то, что сантиметров на семьдесят,   глубина метра три-четыре, но  еле нашел.  Вдруг  понял, что  сигнальный конец я, как собака  цепь, в разные  стороны вокруг лестницы запутал и не могу теперь от неё отойти!

    Закрыл глаза и начал припоминать, куда и сколько раз поворачивал,  вспоминая, начал отматывать эту веревку назад.  В шоке вспомнил все движения, раскрутился, остропил предмет и начал подниматься.
     ЭкзаменТ  сдал!  Теперь получу водолазную книжку...

   Вот  учеба  и завершилась.  Роту  усадили в катер и по Волге – матушке,  мимо Мамаева кургана  и  набережной  где  в известных всему миру боях за  СТАЛИНГРАД, позже названный Хрущевым в отместку Сталину Волгоградом,  стояли насмерть  гвардейцы 13 дивизии   генерала Родимцева  -  в   город-герой, чье прославленное на весь мир  имя сейчас хорошо было бы вернуть назад, на поезд – в Германию,  ГДР.   По Союзу  проехали быстро,  вот он и легендарный Брест.

     По  «братской»    Польше  после Бреста нас    пересадили      в теплушки и      за неделю  «домчали»  до Франкфурта на Одере.  Ехать не скучно, новые места  медленно проползают  за  дверьми вагона,  анекдоты ,  пение под гитару…

  Во  Франкфурте,  находился  сборный пункт, где  формировали  команды по  всем частям  ГСВГ.   Мы не очень  задумывались куда, зачем,  как .  Нам   выдали      бумажный  мешок   бронебойных  серых сухарей  на несколько человек,  которые  можно было или размочить,  или разбить молотком,   но тем не менее  эту пищу  молодые организмы  усвоили всю, до последней молекулы...

    Доставили нас в  Нойруппин, городок чуть  севернее Берлина,   в/ч 58348,   136  отдельный, гвардейский  Демблинский,  ордена Красной Звезды  инженерно-саперный  батальон,  входящий в  состав   12 гвардейской   танковой    Уманской,  ордена Ленина,  Краснознаменной,  ордена Суворова  дивизии.
    Нойруппин,  имел  славные арийские  традиции - говорят Адольф гулял по его улицам без охраны.
    Но на нас это никак не повлияло  и  не  трогало. Пару раз и мне пришлось пройти по его улицам и, кстати, тоже без охраны.
   
  Сейчас  понимаю, что  саперная  служба в мирное  время - просто  учеба, игрушки, а ныне,  во время войны - тяжела и ответственна.  Сапер  идет   впереди  войск  в наступлении  и  сзади  при отходе:  мосты - дороги, переправы, минирование-разминирование...
      
     Водолазный паек  усиливали  маслом и сгущенкой,  двадцать граммов масла
на человека и банка сгущенки на десять душ. Не  так, чтобы сильно, но вкус не забывался...
     Всем   мечталось: вот  вернемся со службы,  наберем сгущенки и нажремся от пуза,  не говоря уж  о сливочном масле...
   
     Два года  промелькнули  незаметно, время,  оно  летит, как вразнос двигатель.   Вот и увольнение в запас, домой!   Бабушка Таня купила мне   в подарок  гитару, есть чем заняться  в свободное   время, слух   у меня хороший. Через  месяц поступил  работать  кочегаром   в котельную:  пришел из
СА поздно,  доучиваться решил  с первого  сентября...

     Послали меня в магазин за хлебом.  Вот, думаю, исполню и  армейскую мечту - нажрусь  сгущенки.  Магазин  до призыва в армию  запомнился мне   полками,  заставленными   сгущенным молоком   в синих, по полтиннику  баночках, молоком с кофе или какао, не помню, сгущенными сливками, сыром и маслом...
     К моему разочарованию и удивлению,  всего  этого  уже не было.  Было  много  водки, коньяков  по восемь руб,  двенадцать коп, разного   солнцедара  в  бутылках  по ноль-пять и  ноль-семь литра...
   
     Разочарование усилилось, когда,  договорившись  с подругой встретиться в Миллерово  в кинотеатре "Октябрь", я не  нашел   в магазинах, чем почистить перед  свиданием зубы,  ни  зубных  щеток, ни пасты ни порошка - кроты  в цековских партийных  глубинах стали  потчевать народ ДЕФИЦИТОМ!
   
     Сейчас  сильно  не  понимаю  людей,  начинающих   за  свое тогдашнее счастье  (может подзабыли, может  они были   какими-то избранными)   благодарить многозвездного  брежнева!
     За что , за  то,  что   кроме бухла  в продаже ничего не было и  людям  не хватало  продуктов и самой  необходимой мелочи, для приобретения которой надо было извертеться на пупе?
     В восьмидесятых, когда  испортился холодильник, а у нас четверо  детей, жене пришлось обращаться в райисполком, к заместителю, базковской землячке, Надежде  Каревой (Головко),  чтобы разрешили  купить новый.   
     Лет пять назад,  сломалась морозилка - поехал в М-видео, заплатил,  её магазин привез  сам домой.
     Так что, за  вот это "Спасибо, тебе, дорогой человек,  л. и. брежнев!"?
     -Презираю!
     Представляю, какой дефицит был бы сейчас, доживи и руководи  страной это недоразумение до  настоящего времени...

     После завершения учебы в техникуме, работал агрономом  в с-зе "Курском" Миллеровского  района.
     Не сказать, что работа тяжелая, у  тракториста тяжелее,  но и не легкая, отнимает много  времени,  требует  ответственности. Девчата,  которые   выучились со мной,  в основном старались  работать в бухгалтерии, в библиотеках, магазинах, там, где отработала  семь часов,  а оставшееся время можно отдать семье,  плюс пятидневка.

     Колхозники,  крестьяне, народ  трудолюбивый,  со временем, а зачастую и с низкой оплатой  не считаются, а в сезон  работают  чаще  всего  без   выходных.  "За посев ли, за покос ли надо  взяться , поспешать", чтобы не прохлопать и не остаться без  урожая.   К такому отношению к труду и мне  пришлось приспособиться и проработать в сельском хозяйстве почти всю жизнь...
      






  PS.