Беседа

   БЕСЕДА (этюд)


   - Природа – спросил у неё Внутренний Голос, - как ты заставляешь свои творения делать то, что они делают?
   - Я никого не заставляю – ответила Природа. – Все мои творения сами хотят делать то, что мне нужно.
   - Но на этой планете среди твоих творений есть Человек, и, нередко, он сам не знает, чего хочет…
   - И у него – те же желания, которые мне нужны. А когда они, переходят разумные пределы, то губят человека, и он уже не мешает осуществлению моих задач.
   - Как-то беспощадно ты об этом говоришь – укорил Природу Внутренний Голос. - Немилосердно.
   - Но, ведь, я - не Бог – ответила Природа. – Бог – упрощённое представление человека обо мне. А я – гораздо сложнее. Мои заботы - не только о человеке.

   - Поговори с Человеком – предложил Природе Внутренний Голос.

   - С каким? – удивилась Природа. – Они – такие разные. Одни - и в пещере счастливы, если есть костёр и кусок мяса, другие – если живут не во дворце с завитушками,  грубо имитирующими великолепие окружающего мира, то и смысла жизни не видят, одни – жизнь положат, свою и чужую, чтобы быть назначенными на какую-нибудь должность, другие - изумлённо озираются на Дороге Жизни, не понимая, как они тут оказались и что, вообще, здесь делают.

   - Ну, ты какой-то сумасшедший дом нарисовала – произнёс Внутренний Голос.
   - Так оно и есть – грустно констатировала Природа. – Разум ещё в пути.

   - Смотри – сказал Внутренний Голос, - стоит палатка. Около неё - Человек. Он тоже в пути. С ним и поговори. Всё интереснее, чем сама с собой.

   - Эй, Человек – окликнула Природа, - что ты здесь делаешь?
   - Где – здесь? – недоумённо огляделся Человек.
   - В жизни – уточнила Природа.
   - Ну, вот опять – недовольно пробормотал Человек. – В кои-то веки выбрался на природу отдохнуть, а мысли - всё те же. И вопросы – те же - на которые человечество отвечает всю свою историю, а их всё задают и задают, словно так и нет ответа.
   Отвечаю: в жизни я живу.

   - Ну, люди – недовольно сказала Природа. – Научились на общие вопросы давать общие ответы.
   А если конкретнее?

   - А конкретнее – живу по твоей программе – удручённо сказал Человек. – Сплю, ем, являюсь членом общества, выполняю работу, которую придумало общество – обеспечиваю хлебом насущным свою семью и себя.
   Когда появляется время - интересуюсь миром, в котором живу.
   Иногда устаю и думаю: а зачем мне всё это нужно? Тогда отправляюсь на природу, надеясь, что она мне что-нибудь подскажет.
   Сегодня – никакого отдыха: ты задаёшь мне тот же вопрос.

   - А вот и не я – тут же откликнулась Природа. – Ты сам, даже на отдыхе, не смог отделаться от него.
   - Может быть и так – с сомнением согласился Человек. – Но в последнее время меня больше беспокоит другое.
   Когда начинаешь жизнь, все вокруг – умнее тебя, и это внушает уверенность.
   В течение жизни видишь, что так много неумных людей определяет важнейшие стороны жизни, что, временами, тебя охватывает обоснованное сомнение в разумности человечества: не разум определяет ход его жизни.

   - Конечно, не разум – согласилась Природа. – Человек наделён мышлением.
Но мышлению ещё карабкаться и карабкаться до разума.
   Представь себе, сумасшедшие тоже мыслят.

   - И представлять нечего – отозвался Человек. – По себе знаю.

   - Не надо быть таким уничижительно самокритичным – укорила Человека Природа. – Хотя, по большому счёту, человечество трудно считать нормальным.
   Объективных критериев нормальности у него до сих пор нет.
   Тот, кто пытается их выделить, просто соглашается с тем, что здесь и сейчас принято считать нормальным.
   У всех культур, сменивших друг друга в истории человечества, были свои критерии нормальности, некоторые из которых сегодня воспринимаются, как безумие.

   - Верно – сказал Человек. – Возьмём тех же ацтеков. Вроде бы взрослые люди, на полном серьёзе, считали, что только регулярные зверские человеческие жертвоприношения обеспечивают существование мира, как они его понимали.

   - Ацтеки, конечно, впечатлили даже конкистадоров, людей, не обременённых излишним гуманизмом – сказала Природа. – Но они были наследниками культур, практиковавших подобное отношение к человеку в течение тысячелетий. Они довели эту практику до фантастического изуверства.
   Такое отношение к человеку – симптом умирания культуры. Мезоамериканские культуры, несмотря на их достижения в сельском хозяйстве, строительстве и работе с драгоценными металлами, были культурами задержавшегося каменного века.

   - Задержавшееся время всегда терпит поражение в столкновении с новым временем – назидательно сказал Человек.

   - А твоё новое время – иронично сказала Природа – так ли отличается от прошедших времён? Религиозный террор, установленный людьми, явно не предполагавших отвечать за него перед Богом, жертвоприношения миллионов людей в войнах, в конечном счёте, не решавших ничего - так ли отличаются от всего предыдущего?
   Лучше ли становятся люди?

   - Конечно, лучше – немедленно отозвался Человек. – Мы уже не людоеды.

   - Как ты помнишь - сказала Природа, - это и поразило рационально мыслящего людоеда в беседе с цивилизованным колонизатором.
   «Если вы не едите врагов – удивился людоед, - зачем же вы их убиваете?»

   - Мы решаем другие вопросы – значительно произнёс Человек.
   - Человеческие? – спросила Природа.
   - Наверное, нет – помедлив, ответил Человек.
   - Скорее – бесчеловечные – сказала Природа. - Какие бы цели ни преследовались войнами, поражается человек – физически, морально и духовно.

   - Войны ведутся исключительно на материальном уровне – сказал Человек.

   - Совершенно верно – согласилась Природа. – Звериное это занятие.
   Животное, по жизни, является безусловным материалистом.
   Для этого ему не надо заканчивать никаких философских школ.
   Оно просто живёт исключительно в материальном мире.
   Человек - материалист в решении жизненных задач, одинаковых с животным.   
   Но в человеке дремлют нереализованные свойства. Животное в человеке ошеломлённо стоит перед ними, не понимая, куда они его ведут – настолько эти свойства противоречат всему опыту животной жизни.
   Кроме того, реализовать потенциальные возможности человеку не позволяет социум, «впечатывающий» в человека все ценности, которыми он живёт.
   Социум гипнотизирует человека своим древним состоянием, застывшим во времена, когда животного в человеке было гораздо больше, чем человеческого.   
   Всю историю государства борются друг с другом, но уничтожают людей.
   Для ведения войн создаются всё более смертоносные средства.
   Эти средства создаёт не человек, а государство, но все они поражают  человека.

   - А ты, Природа, разве не участвуешь во всём этом безобразии? – возмущённо спросил Человек.
   - Очень опосредованно – смущённо ответила Природа. – Но это – результат твоего выбора.
   Ты стремишься к комфорту. Чем меньше усилий ты прилагаешь к тому, чтобы жить на Земле, тем меньше связей остаётся у тебя с миром, который тебя создал. Эти связи ты передаёшь Второй Природе, которую создаёшь, а сам становится всё менее значимым для моих творческих сил и для самого себя. В конечном счёте, превращаешься из создателя Второй Природы, в один из её элементов и эволюционируешь по её законам – по древнему обычаю, опять обмениваешь первородство на чечевичную похлёбку.

   - Значит, ты отстраняешься от меня? – обиженно спросил Человек.
   - Нет, это ты пытаешься отдалиться от меня - ответила Природа. – А я не могу оставить тебя, и если среди рукотворных опасностей своего мира ты всё ещё жив, значит я, по-прежнему, очень благосклонна к тебе.
 
   - Природа – вовсе не звёзды, планеты, океаны, материки – вмешался Внутренний Голос. – Это всё – её временнЫе проявления. А сама Природа – это Законы, заставляющие всё это возникать, существовать и уходить.
   Суть этих Законов – это не то, что перед тобой, а зачем всё это возникло.
   У Абсолюта нет целеполагания, но в преходящих мирах целеполагание необходимо. В них обязателен вопрос – зачем они существуют?
   И, находясь в преходящих мирах, человек вынужден задаваться вопросом – в чём смысл его жизни?

   - Это – мой вопрос или твой? - спросил Человек у Природы. – У меня возникло ощущение, что с кем бы ты ни говорила  – ты говоришь сама с собой.
 
   - Так оно и есть – ответила Природа. - Ты и я – одно и то же. Поэтому ты способен посмотреть на себя со стороны, так же, как и я, когда смотрю на себя твоими глазами. И вопросы у нас одинаковые.

   - А ответы? – спросил человек.
   - На вечные вопросы не может быть ответов – улыбнулась Природа. – Иначе Вечность кончится. А это – невозможно.
   В этом - наше с тобой бессмертие.