Партия 2017 г ОСК РПЦ V. Церковь и политика 2 ЗМП

Партия 2017 г  ОСК РПЦ  V. Церковь и политика 2. Заветы Матери Пелагеи.

(Рассмотрение основ социальной концепции РПЦ с позиции  правоверия как социальной веры.)

V.2. Церковь, по заповеди Божией, имеет своей задачей проявлять заботу о единстве своих чад, о мире и согласии в обществе, о вовлечении всех его членов в общий созидательный труд.

(Данная задача церкви  для людей нужная, но в условиях сложившегося частно-властного порядка почти нерешаемая. Нет единства, мира и согласия в обществе, совсем неясен вопрос, как вовлекать   население  в общий созидательный труд. Из этих задач должна формироваться миссия Церкви, что может произойти в условиях нового общественного порядка, формирующегося в условиях правового уложения)
Церковь призвана проповедовать и созидать мир со всем внешним для нее обществом: «Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми» (Рим. 12. 18); «Старайтесь иметь мир со всеми» (Евр. 12. 14).

(Проповедь – это и образные религиозные установления Церкви для людей)
 
Но еще более важным для нее является внутреннее единство в вере и любви: «Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы... не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе» (1 Кор. 1. 10). Единство Церкви как таинственного тела Христова (Еф. 1. 23), от неповрежденного бытия которого зависит вечное спасение человека, является для нее наивысшей ценностью. Святой Игнатий Богоносец, обращаясь к членам Церкви Христовой, пишет: «Все вы составляйте из себя как бы один храм Божий, как бы один жертвенник, как бы одного Иисуса».

(Для обеспечения  внутреннего единства  людей необходимо  направить идеологическую составляющую религиозных конфессий на   формирование общественных организаций,  учреждение института права и социальной веры в виде правоверия. Такое конструктивное решение позволит всем конфессиям сотрудничать  между собой в утверждении общего божественного понимания Бога и веры на основе правоверия.)

Перед лицом политических разногласий, противоречий и борьбы Церковь проповедует мир и соработничество людей, придерживающихся различных политических взглядов. Она также допускает наличие различных политических убеждений среди ее епископата, клира и мирян, за исключением таких, которые явно ведут к действиям, противоречащим православному вероучению и нравственным нормам церковного Предания.

(Церковь по составу  верующих – всегда народное образование и в силу этого обстоятельства, она может поддерживать все формы социальной деятельности общественного характера, которые служат  становлению общественного самоуправления, права и утверждению правоверия как института социальной веры.)

Невозможно участие церковного Священноначалия и священнослужителей, а следовательно, и церковной Полноты, в деятельности политических организаций, в предвыборных процессах, таких, как публичная поддержка участвующих в выборах политических организаций или отдельных кандидатов, агитация и так далее. Не допускается выдвижение кандидатур священнослужителей на выборах любых органов представительной власти всех уровней. В то же время ничто не должно препятствовать участию иерархов, священнослужителей и мирян, наравне с другими гражданами, в народных волеизъявлениях путем голосования.

(Несомненно, правильная позиция Церкви, тем более что выборы через массовое голосование приведены к формуле без содержания – массового участия самого народа. При поражении общества и общественного права народ на выборы ходить не будет и Бог его не приведёт. Формула выборов через всеобщее голосование  не позволяет раскрыть и утвердить  процесс формирования органов общественного управления, и они замещаются органами власти. Отсюда, общественный процесс замещается властным процессом, страна – колонией. И такое положение -  порождение существующей организации демократии. Её формула нуждается в корректировке в сторону народно-общественной демократии, стоящей на основах общественного управления  и права, такой демократии, а если точнее, то  самой организации общественного процесса самоуправления народа и сообщества народов на территории. Но какое может быть самоуправление народа без участия без служителей вере народа, без служения Богу  семьи, общества, и народа, без его организаторов? Возможно, что пора привести  формулу культуры веры к существу веры, соединив  религиозную веру с правоверием – верой в общественное право.)

В истории Церкви имеется немало случаев общецерковной поддержки различных политических доктрин, взглядов, организаций и деятелей. В ряде случаев такая поддержка была связана с необходимостью отстаивания насущных интересов Церкви в крайних условиях антирелигиозных гонений, разрушительных и ограничительных действий инославной и иноверной власти. В других случаях подобная поддержка была следствием давления государства или политических структур и обычно вела к разделениям и противоречиям внутри Церкви, к отходу от нее части нетвердых в вере людей.

(Церковь может не поддерживать, а быть одним их  организаторов общественного управления и выходящего из него общественного права, что означает быть всегда с Богом семьи, общества и народа и самим народом. Почему Бог не может поддерживать и защищать людей от множества социальных бед и невзгод, многочисленных покушений на их права, почему он не может  выступать участником  обеспечения  безопасности в стране и мира  в действительно международных отношениях., если Церковь не будет принимать участия в этих процессах, то и Бог не сможет помочь. Надо перейти от простого убеждения  в существовании Бога к взаимодействию с Ним, как с реально действующей высшей её инстанцией жизни, к взаимодействию с ним для достижения целей общественного развития.)

В XX столетии священнослужители и иерархи Русской Православной Церкви являлись
членами некоторых представительных органов власти, в частности, Государственной Думы Российской Империи, Верховных Советов СССР и Российской Федерации, ряда местных советов и законодательных собраний. В некоторых случаях участие священнослужителей в деятельности органов власти приносило пользу Церкви и обществу, однако нередко подобное участие порождало нестроения и разделения. Это имело место в особенности тогда, когда допускалось членство священнослужителей лишь в определенных парламентских фракциях, а также когда клирики выдвигали свои кандидатуры на выборные должности без церковного благословения. В целом практика участия священнослужителей в деятельности органов власти показала, что таковое практически невозможно без принятия на себя ответственности за вынесение решений, удовлетворяющих интересам одной части населения и противоречащих интересам другой его части, что серьезно осложняет пастырскую и миссионерскую деятельность священнослужителя, призванного, по слову апостола Павла, быть «для всех... всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1 Кор. 9. 22). В то же время история показывает: решение об участии или неучастии священнослужителей в политической деятельности принималось и должно приниматься исходя из потребностей каждой конкретной эпохи, с учетом внутреннего состояния церковного организма и его положения в государстве. Однако с канонической точки зрения вопрос о том, должен ли священнослужитель, занимающий государственный пост, работать на профессиональной основе, решается однозначно отрицательно.

(То обстоятельства, что в стране  единовременно присутствует  ряд конфессий, не отменяет их участия в   народном управленческом процессе и все они, работая в государственных органах,  могли замыкаться на общую форму деятельности в рамках организации правоверия и представлять её работая и в системе правоохранительных органов, работе которых тоже нужно качественное обновление, как и укрепление ответственности за защиту института права по существу).
 
8 октября 1919 года святитель Тихон обратился к духовенству Русской Церкви с посланием, в котором призвал клириков не вмешиваться в политическую борьбу и, в частности, указал, что служители Церкви «по своему сану должны стоять выше и вне всяких политических интересов, должны памятовать канонические правила Святой Церкви, коими она возбраняет своим служителям вмешиваться в политическую жизнь страны, принадлежать к каким-либо политическим партиям, а тем более делать богослужебные обряды и священнодействия орудием политических демонстраций».

(Нормальный процесс народно-общественного управления идёт от Бога семьи, общества и народа, но в религиозном плане упорядочивается  конфессиями и совсем непонятно, почему религиозным организациям не присутствовать в таком управлении. Без них качественного управления не получить, о чём говрит и показывает вся практика властного управления.)

В преддверии выборов народных депутатов СССР Священный Синод 27 декабря 1988 года определил «благословить представителям нашей Церкви, в случае их выдвижения и избрания народными депутатами, эту деятельность, выражая при этом нашу уверенность, что она послужит благу верующих и всего нашего общества». Помимо избрания народными депутатами СССР, ряд архиереев и клириков заняли депутатские места в республиканских, областных и местных советах. Новые условия политической жизни побудили Архиерейский Собор Русской Православной Церкви в октябре 1989 года уделить большое внимание обсуждению двух вопросов: «во-первых, как далеко может идти Церковь по пути принятия ответственности за политические решения без того, чтобы ставить под сомнение свой пастырский авторитет, и, во-вторых, позволительно ли для Церкви отказываться от участия в законотворчестве и от возможности оказывать нравственное воздействие на политический процесс, когда от принятия решения зависит судьба страны».

(Давно ясно, что форма «всеобщего голосования по своему результату не является народной, а само голосование давно приказало долго жить, И не надо обманывать властям и людей, и себя о полезности такого процесса, о его порочности, а народу, его философам, подумать о смене  столь порочной модели выборов и управления страной, причин для чего уже накопилось много.)

В результате Архиерейский Собор признал определение Священного Синода от 27 декабря 1988 года имеющим отношение только к минувшим выборам. На будущее же был принят порядок, в соответствии с которым вопрос о целесообразности участия представителей духовенства в выборной кампании должен в каждом конкретном случае предварительно решаться Священноначалием (Священным Синодом — в отношении епископата, правящими архиереями — в отношении подведомственного клира).
Некоторые представители духовенства, не получив подобающего благословения, все же приняли участие в выборах.

( Порядок благословления требует замены,  Для Благословления необходим Обет и
перед религиозным учреждением и перед обществом, но не только  священослужителей, но и всех выборных лиц. Не забываем, что работы выборных лиц – всегда служба  и народу, и Богу семьи, общества и народа, который в отношениях людей выступает как светский Бог.)

Священный Синод 20 марта 1990 года с сожалением заявил, что «Русская Православная Церковь снимает с себя моральную и религиозную ответственность за участие этих лиц в выборных органах власти». Из соображений икономии Синод воздержался от применения к нарушителям дисциплины полагающихся санкций, «констатируя, что такое поведение ложится на их совесть». 8 октября 1993 года, ввиду создания в России профессионального парламента, на расширенном заседании Священного Синода было принято решение предписать священнослужителям воздержаться от участия в российских парламентских выборах в качестве кандидатов в депутаты. Соответствующим Синодальным определением было установлено, что нарушившие его священнослужители подлежат извержению из сана. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 1994 года одобрил данное определение Священного Синода, «как своевременное и мудрое», и распространил его действие «на участие в будущем священнослужителей Русской Православной Церкви в выборах любых органов представительной власти стран СНГ и Балтии как на общегосударственном, так и на местном уровне».

(Уже сказано, участие  в выборах через «всеобщее голосование» давно привело не к массовому голосованию, а массовому неучастию в нём, Такие выборы не выражают ни народные интересы, ни народную волю. А вот последнее никто не отменял, а поэтому нужны новые политические формулы, которые смогут народные побуждения раскрыть и реализовать. В этом живом процессе без священнослужителей не обойтись)

Тот же Архиерейский Собор, в верности святым канонам отвечая на вызовы современной реальности, установил ряд важнейших правил, касающихся рассматриваемой темы. Так, в одном из определений Собора говорится: «Подтвердить невозможность для церковной Полноты поддержки каких-либо из политических партий, движений, блоков, союзов и тому подобных организаций, а также отдельных их деятелей, в первую очередь в ходе предвыборных кампаний... Считать также крайне нежелательным членство священнослужителей в политических партиях, движениях, союзах, блоках и им подобных организациях, в первую очередь ведущих предвыборную борьбу».

(Не надо священнослужителей выбирать всеобщим голосованием, ибо  они уже выбраны  самим процессом религиозного служения, такой процесс делает их независимым  и от бога и от Церкви – это совершенно ни к чему. Они вполне могут делегироваться  в  представительные  и правоохранительные органы для  духовной поддержки существа их работы.)

Архиерейский Собор, состоявшийся в 1997 году, развил принципы взаимоотношений Церкви с политическими организациями и усилил одно из решений предыдущего Собора, не благословив священнослужителям быть членами политических объединений. В определении Собора «О взаимоотношениях с государством и светским обществом», в частности, говорится: «Приветствовать диалог и контакты Церкви с политическими организациями в случае, если подобные контакты не носят характера политической поддержки. Считать допустимым сотрудничество с такими организациями в целях, полезных для Церкви и народа, при исключении интерпретации подобного сотрудничества как политической поддержки... Считать недопустимым участие архиереев и священнослужителей в какой-либо предвыборной агитации, а также членство их в политических объединениях, уставы которых предусматривают выдвижение своих кандидатов на выборные государственные посты всех уровней».

(Если смотреть на политический процесс в его архаики, то можно одобрить, но здесь есть очень большие проблемы, которые исказили этот процесс до неузнаваемости. Восстановить  природу политического процесса без формирования нового общественного процесса самодеятельного институционального управления, без общественного права и правоверия, без участия в нём религиозных учреждение не представляется возможным. Современные политические партии допускают дикость  в своих взаимных отношения, включая свой подчинение частно-властным режимами их международным координаторам, обрушение правоверия и религиозной веры, всей системности организации жизни народов, соответственно, допуская действия против Бога семьи, общества и народов.)

Неучастие церковной Полноты в политической борьбе, в деятельности политических партий и в предвыборных процессах не означает ее отказа от публичного выражения позиции по общественно значимым вопросам, от представления этой позиции перед лицом органов власти любой страны на любом уровне. Такая позиция выражается исключительно церковными Соборами, Священноначалием и уполномоченными им лицами. В любом случае право ее выражения не может быть передано государственным учреждениям, политическим или иным светским организациям.