Глава-15 Тихая замена

              Вулкан взорвался

              Нередко в кратерах существуют озёра жидкой лавы. Если магма вязкая, то образуются купола выжимания, которые закупоривают жерло, подобно «пробке», что приводит к сильнейшим взрывным извержениям, когда поток газов буквально вышибает «пробку» из жерла

       Тело Ирины во сне источало жар каждой порой, и за несколько ночей притерпелся, привык к ощущению «горячей сковородки» на груди. Жар исчез, и я проснулся. Ирина взобралась на меня в «костюме для загара», трусиках-веревочках на темном слегка размякшем от сна теле.

- Ирина, ты не принцесса.
       Вместо ответа девушка лизнула кожу на груди, дотянулась до шеи, еще подтянулась и потеребила губами мочку уха.

- Ты не принцесса, - повторил я и попытался обнять, но Ирина ласково и решительно развела руки в стороны и вновь затеребила губами ухо. - Принцесса почувствовала горошину через дюжину матрацев и столько же перин, а ты из ночи в ночь спишь на предмете гораздо крупнее, тверже и продолговатее горошины. Если есть предложения или возражения, не держи в себе, выскажи?

- Зато не соскальзываю, - пробормотала Ирина, покрепче сжала бедрами возбужденный "предмет" и добавила. - Ты на президента похож; одно лицо, только моложе и к народу ближе.
- Это ты, когда заметила? - неуместность замечания рассмешила до слез.

       Девушка полежала неподвижно, видимо, в раздумье, обидеться или отомстить, и неторопливо задвигалась, зашевелилась. Губами, языком, кончиками пальцев, трогала, поглаживала, прищипывала нежно ноготками, прикусывала зубками; и тело отвечало взрывами-вспышками, пока не заполыхало фейерверком. Попытки поучаствовать в процессе твердо пресекались. Тело рвалось к обладанию, по коже пробегали волны непроизвольной дрожи.

- Я хочу на скалу, - шепнула Ирина.
- Нет.
- Хочу на скалу!
- Скала принадлежит Марине, не могу отдать чужое.
- На ска-лу! - Ирина долгим движением провела кончиками пальцев от мочки уха до колен, и тело, отвечая, выгнулось дугой не в силах освободиться от скопившегося напряжения.

       Дружище и спаситель мозг ухватился за слово и заставил открыть глаза и уши. Я быстро сел и осмотрелся. Глубокая темнота, которая бывает поздним вечером или утром перед зарей,  и совершеннейшая тишина. Вулкан, накопив энергию, молчал.

       Похоже, мы с вулканом перевозбудились одновременно, и, если я еще мог направить рвущий тело потенциал в позитивное русло, например, попытаться спасти друзей-островитян, то от вулкана человеколюбия ждать не приходилось, «сливай воду».
- Время «Ч», девушка. Вулкан молчит. Быстро одевайся.

        Костер едва тлел. Растерявшие почву под ногами, забывшие об опасности островитяне перестали следить за огнем. Торопливо раздул-разжег пламя, подбросил сухих веточек. Упираясь ногами в песок, натащил на огонь ветвистое сухое дерево. Кое-как осветил лагерь. Уставшие от себя, друг друга и обильного ужина искатели личного счастья никак не хотели просыпаться.

- Поля, поднимай народ!
- Их теперь и барабаном не поднять. Разнежились, - резко тряхнула за плечо качка. -  Игорь, просыпайся.
- М-м, не хочу.
- Черт побери, где твоя жердина? Вытяни вдоль спины.

        Игорь, успешно отбивавший все попытки бужения, вскочил и, агрессивно наклонившись, двинулся вперед:
- Ты кто такой? Раскомандовался.

       Я усмехнулся, а Поля буквально выполнила распоряжение, приложив богатыря точно вдоль позвоночника дрючком, и начала ругать успокоившегося Игорька за сломанную палку. Качок смутился, закраснел и сам вручил женщине новую жердь, подлиннее и потолще.
- Федора нет, - спохватилась Лора.

       Земля под ногами дрогнула, небо над вулканом осветилось, ахнул взрыв, и навстречу звездам полетел с воющим свистом огненный сгусток.
- Здесь Федя, - Артур за углы вытащил из-за шатра одеяло, на котором, свернувшись калачиком, спал Федор.

       Более громкий взрыв вытолкнул новый сгусток, потом в небо пошел третий, четвертый. Камни взлетали почти вертикально и падали в море, пока по ту сторону острова. Взрывы набирали темп; непрерывный свист «резал» уши; и, отвечая на дрожь земли, кипел и пенился, быстро «съедая» береговую черту острова, океан.

       Событие, к которому неустанно готовились, обрушилось, сейчас неуместно пошучу: «как снег на голову». Вдруг выяснилось отсутствие шестов и подобий весел, изготовленных в первый день «золотыми руками» Степан Сергеича.
- Сожгла. Думала, дрова, - простодушно объяснила Поля.

       К счастью, Игорь перед лицом опасности перестал изображать из себя брутального «мачо» и по-мужски спокойно и молча наломал полтора десятка удобных жердин. Артур озаботился рыбалкой с плота и бесконечно перекладывал с места на место удочку:
- В океане соленой воды не хочу умереть от жаждЫ, - срифмовал поэт мимоходом, а я на секунду возгордился, моя тема: пару дней тому, рассказал, как добывать воду из свеже пойманной морской рыбы.

       Пока собирались, вокруг плота размыло песок, но сооружение еще не всплыло. К счастью, рассвет не опоздал, и появилась возможность как-то ориентироваться.
- С Богом, - раскачали плот, вымывая остатки песка. – Грузимся. Раз, два, три... где Ирина?

       Девушка стояла под пальмой на еще не смытой метровой кромке бывшего пляжа и грустно смотрела на отплывающий ковчег.
- Твою мать! - я редко ругаюсь. Добежал до берега по колено в воде, возвращался уже по пояс; когда догнал плот, волны хлестали Ирину по щекам. - Хватайся за плот.

       Девушка недоуменно приоткрыла глаза и прижалась плотнее. Поднял повыше и забросил. Марина подхватила меня за руку и втащила «тварь до пары», как «остроумно» прокомментировал поэт.
- Спасла, теперь мой, - громко засмеялась Марина, глядя на Ирину. Моя принцесса глухо, из глубины заворчала и начала приподниматься.
- Брэк. Всем сидеть. Выгребаемся на течение и любуемся вулканом.

       Вулкан провожал огненной потехой невиданной мощи. Выстреливал пламя всех цветов спектра и широчайшую палитру разноцветных дымов. На фоне вспышек проявлялся и скрывался в дыму холм «Женская грудь» со «Скалой поцелуев» на вершине.

       Я тронул Марину за руку и тут же подскочил от болезненного щипка Ирининых ногтей. Мир рушится. Может быть, нам жить осталось пол часа… Никогда не пойму женщин. Похоже, их миром правит любовь, точнее, ревность.

       Течение подхватило, и при свете дня отчетливо проявилась мутноватая дорожка в сторону дымной полосы над островом-полумесяцем.
- Бог не выдаст, - напряженно оглядывая горизонт, выговорила Поля и вдруг перекрестилась.
- Успокоила, Поля, посвященностью в замыслы Бога. Мне он ничего не рассказывает, только слушает о планах и смеется издевательски. Ложимся и держимся изо всех сил.

       В гудящем воздухе к гулу добавились шумные подземные вздохи и шорохи, и мозг услужливо шепнул: «Лови неприятности». Фейерверк прекратился, как по мановению, а через минуту напряженной, страшной тишины грянул взрыв, и острова не стало.

       Плот оставался на поверхности воды и проваливался вместе с ней так быстро, что закладывало уши от перепада давления, а вокруг бывшего острова поднимался водяной вал и, набирая скорость, стремительно расходился во все стороны. Мы успели отплыть километра три, но сейчас катились с водяной горы обратно.
- Эпицентр, - приподняв голову, сказал Степан Сергеевич, и впервые слова мудрого дачника показались мне неуместными.

       В нашем положении плюсы превосходили минусы, но умещались на острие ножа. Успели убежать от взрыва и землетрясения; волна зародившегося цунами прошла под нами, не набрав силу и скорость; но в глубине океана уже шла обратная, заполняя освободившееся пространство, потому что природа, мать ее, не терпит пустоты…

       Плот стремительно поднимался, и наше движение к острову замедлилось. Над бывшим вулканом взметнулся километровый столб воды, завис на минуту, пронзаемый лучами всходящего солнца, и обрушился вниз градом крупных капель, гася и разбивая волны. Плот продолжал качаться вниз-вверх, но благодаря течению, шел в правильном направлении.

       Успокаивающиеся островитяне обживались на плоту. Ирина команду «одеться» выполнила наполовину: натянула «бермуды», но осталась «топлес». Я протянул майку, но девушка накинула одежку на спину и завязала рукава узлом под подбородком, став еще соблазнительнее. Опасность отступила, и мозг запаниковал, теряя контроль над телом.

       Вернулось неистраченное возбуждение. Вопрос, куда его приспособить на плоту, разве, грести как веслом для скорости, или отталкиваться, как шестом, если глубина позволяет. Ирина, стоя на коленях, сладко потянулась, а я торопливо отвернулся.

       Экипаж ковчега, кусая губы и вздрагивая плечами, заинтересованно рассматривал пустую гладь Атлантического океана. Все замечающая Поля сочувственно шевельнула губами: «Сухостой».

       Я сидел на корме и, глядя на оставшуюся на месте острова тающую дымку, завидовал вулкану, истратившему накопленное за неделю возбуждение на невиданный оргазм. Особенно впечатлил водяной столб под облака. Не слабый выхлоп. Очевидно, именно после подобного случая в древности Земля оплодотворилась.