Содержим страстьми... Часть П. 6. Марафон. Нов. ре

             6. Марафон

     *Напоминаю: в текст повествовании вплетаются страницы книги 2003 года. Для удобств восприятия они обозначены звёздочеами в начале и в конце цитируемого фрагмента*.
     (Комментарии с позиций сегодняшнего дня в скобках).

     Марафон

   *00.00 часов. Нью-Йоркская жара спряталась в темных закоулках. На школьном стадионе около двух сотен разновозрастных учеников «челорка», взбудораженных предстоящим забегом на марафонную дистанцию, который вот-вот грядет.
     Марш!
     Дружный старт заряженных, напирающих, неуступчивых ног, устремленных вдоль огибающей стадион ограды, на улицу, другую с заходом на него же, бегом мимо судейских столиков – снова на улицу. Таков маршрут. И по этому кольцу надо сделать несколько сотен оборотов.
     Вдоль всей трассы на видимом расстоянии одна от другой – группы музыкантов-певцов. Звучат размеренно-ритмичные мелодии «челорка».
     Через час вдоль беговых дорожек выросли столы с закусками. Остановись, съешь яблоко или киви, арбуз или виноград, отведай джем или мед, выпей сок или воду.
     Не вредно? Ни-ни! Супермен знает, что делает.
     Шаг за шагом, круг за кругом, миля за милей погружаешься в стихию, самоценность и логику бега. О, нет. Сразу они не даются. Но упорство-упертость, но характер-воля тащат, волокут вперед, вперед. Через “зачем?”. Через “для чего?” Через “не могу”.
     Уже перехватывает дыхание, сдавливает грудь, сводит икры ног. Но... бедром, рукой, плечом, спиной – туда, за обошедшими тебя.  К тому, что кажется целью самого твоего существования.  Ну, еще чуток!  Еще крошечку!  Ну!
     И вдруг – свобода. Взрыв неведомо откуда взявшейся энергии.
     Второе дыхание!
     Несешься неостановимо мимо докторов, хлопочущих над сошедшими с дистанции, массирующих ноги переутомленным. Вперед! Вперед!  Свой последний круг идешь с подъемом, на невидимых крыльях. Даже хватает сил, чтобы улыбнуться в ответ на приветственные возгласы: Nikolay! Nikolay! Go. Go. Go!
     11 утра. Финиш.
     Yes! Конец! Goal! Цель! Победа! Жизнь состоялась!
     Блаженный релакс на еще прохладной траве стадиона.
     ...Марафон, как принцип жизни – культурологическое открытие бенгальского американца – «гуру». Испытанное им на самом себе несчетное количество раз. И во всем. В беге, музыке, поэзии, “лифтинге” с его феноменальным взятием веса.
     «Учитель» не сочиняет мелодию. Он погружается в музыку, становится ею. Он сам звучит мелодией. Ученикам остается только записать ее. Марафон. Он не пишет стихов. Он погружается в поэтический транс, в стихию стиха. И она начинает говорить его языком, его голосом. Марафон!
     ...Видел, как он создает картины.
      Несколько дней ученики устанавливают пюпитры, подрамники, натягивают и грунтуют холсты. Он ходит, сидит, дремлет рядом. Час за часом. Денно-нощно. Нет! Упрямая порода живописания не дается, не открывается. Снова медитация. Еще одно погружение в непокорную сферу формы и цвета.
     И вот он миг свободы, второе дыхание. Он подходит к полотну и неуловимыми движениями, необъяснимыми приемами запечатлевает являющееся через зажатые в его пальцах кисточки цвето-формо-бытие. Многоликое, узнаваемо-незнакомое. Одна картина, двадцать восьмая, сто сорок третья… Марафон!
     Вся его жизнь – марафон. Дистанцией для нее он стремился сделать всю планету. Его супермарафоны, устраиваемые им забеги на 1500 миль, длящиеся без перерыва пятнадцать-двадцать дней, поражают воображение. Марафоны Мира, проводимые им, в которых участвуют тысячи спортсменов – и его учеников и простых любителей бега на дальние дистанции, – опоясали земной шар.
     Принцип марафонного продвижения им своих учеников в новые страны и внутри них – как можно больше, больше и быстрее, быстрее, – дал   результаты. Дисайплов, жаждущих постичь методологию его жизнедеятельности, можно встретить по всему свету.
     ...Но не присущ ли этот принцип всему творческому в мире? Не так ли свершаются великие открытия, сообщаются пророческие сведения, запечатлеваются картины Вселенной?  Не таким ли достоинством наделены удивительные полотна Николая и Святослава Рерихов, которые стали для меня подлинным откровением
     …Перестройка вернула ценителям живописи ранее запретное.
     …В Центральном Выставочном зале Москвы Рериховский вернисаж. Очередь в километр. Холод. Кусачие цены на билеты. И ажиотаж. Охота пуще неволи.    Выстояв три часа, ворвались в фойе.
     И – потрясение.
     Горы, небо, космо-океан. Слепящие контрасты цветотеней. Скалистые изломы облаков. Наложение сфер. С полотен лились тепло и напряженная тайна. В них можно было уходить бесконечно – дальше, дальше, дальше... Марафон восприятия, в и д е н и я!
     И – погружения в токи энергии. Она исходила от наполненных светом полотен. Переплетение устремленных плоскостей и линий, созвучие свежих, острых цветов и форм словно пружиной выбрасывали ее на зрителя, увлекали в бесконечные просторы и глубины.
     Покидал выставку напоенным энергией. После нее на все смотрел другими глазами. Видел и ощущал: энергоносно все сущее, извечным смыслом напитанное: закат, рассвет, море, горы, лес. Энергоплодны театр, жест актера, его речь и движения, звуки оркестра, взмах дирижера. Музыка – всецелый проводник энергии высших сфер.  Энергозвучны стихи, проза, шум и тишина.
     Энерготворно Мироздание! Что делает его таким? Вопрос запал глубоко, не давал покоя ни днем, ни ночью.
     И догадка: а, если  м а р а ф о н  Создателя?..
     (Идея марафона, как способа самореализации, осуществления дарований человека и сейчас кажется мне здравой, с единственной оговоркой – во имя чего, с какой целью? Нет, тогда об этом не думал, казалось, марафонная устремленность и есть ее сермяжный смысл. Этим и объясняется мое слепое восхищение многокилометровыми забегами, устраиваемые Шри Чинмоем, новинкой для нас, скованных рамками советской нормативности.
     Осанны «марафону Создателя», родившаяся под впечатлением от захватывающих полотен Никлая Рериха несмотря на то, что навеяна марафоном «гуру» меньше всего относится к его забегам. Думаю, они прокладывали дорогу к пониманию вечной динамики божественной энергии Творца. 
     О Рерихах. Постепенное охлаждение интереса к их учению, о чем речь ниже, однако, не умаляет значимости выдающихся полотен Николая и Святослава Рерихов, идейно-эстетическое наполнение которых, к счастью, не притянуто к выдвигаемым ими концепциям.
     Название из «Богатства…» сохранено).*
     Полночь.
     Сон прерван ужасающим кошмаром: Анеле-Елена, абсолютно "ню", на полу, посреди извивающихся змеиных тел. В изнеможении поднимается, подставляет руку под нацеленное в нее жало кобры.
     Долго переживал дикое видение. К чему оно? Немедленно забыть! Освободиться от кошмара.
     Кажется, чего проще после ее «сердечного» послания "Ты тама сам такой... старый дурак" – вон ее из памяти! Как тогда из ДК.
     Не получается. Ситуация требует вновь вернуться к оставленному, было, в покое – к социо-духовному видению, дабы узреть заявится ли "зафиксированная" мною необъяснимым к ней влечением порно-наложница сюда? Да ещё, не дай бог, на сносях или того хуже, с чадом на руках! Чтобы подбросить его, а самой замутить здесь карнавал растленности? Пиршество ино-ойкумены, разгул вседозволенности штатовской "мерности"? Спайку двух реальностей в одну под хэштегом потакания людским порокам, расчеловечению?
     Причем, в парадоксальном симбиозе с яко бы беспредельным личностным самоосуществлением. Это будет землетрясение.
     (Следующий ниже фрагмент книги лишил заголовка «Служение», необязательный для него и вполне вписывающегося в тему марафона, то есть, неудержимого устремления без границ устроенного).
     *Вечер “60 вопросов – 60 ответов” в честь 60-летия «учителя». Предложен русской делегацией. Ей и вменено задать их, простодушных или умственных, растерянно или торжественно произнесенных.
     По вопросам и ответы: серьезные, сочувственные, ироничные, художественно воспареннные. Слушатели – более тысячи “дисайплов” со всего света восхищенно аплодируют.
     А поутру и в ресторане, и на корте, и в магазине «гуру» – уже кипы новой его книги “60 ответов на русский вопрос”. Сделанные за одну ночь!  Куда! - за несколько часов. На английском и русском языках.
     Еще одно мини чудо?
     ...Бледная, с воспаленными глазами ученица-американка блаженствует: сумела! После занятий в институте – приехать в “гурино” издательство, занести транслировавшиеся до глубокой ночи его диалоги с русскими учениками на компьютер, вычленить и отделить в нем перевод от английского оригинала, вычистить и отредактировать.
     Тут же облаченные другими дисайплами в печатные формы тексты “60-ти ответов” превращались в книги. Доставленные на “точки” тоже волонтерами из числа переносчиков грузов, они, испускавшие запах не типографской краски, а некий пряный аромат курений, тут же учениками и раскупались.
     Таково  с л у ж е н и е, добровольное, безвозмездное делу «учителя».
     Модернизированное монашество на миру?   
     Способ преодоления стихии рынка, возможность обойти его?  А если – всего лишь вид, форма квази-духовного бизнеса? Но, быть может, правомочного, допустимого в обществе, где за все надо платить? Ведь торгуют церкви книгами, свечами, иконами. Ведь собирают пожертвования, даже с беднейших, на “строительство”, либо “восстановление” храма!
     Коли так делают они, почему этого не может он?  И там и здесь бескорыстное служение, только у него – невиданное по самоотдаче. И там, и здесь доход и, как можно догадаться, немалый.
     ...Другой вечер – “Исполнение мечты”.
     Неистощимый на придумывание чудес «учитель» еще в день приезда русских пообещал невозможное: осуществить два желания каждого из них, какими бы они ни были. Отличный тест на тему: “Скажи мне, чего ты хочешь, и я скажу, кто ты”.
     И вот час исполнения пробил.  Вручается загаданное. Леониду-переводчику электронный словарь. И еще нечто в коробке. Герману массажный пояс от желудочной немочи и видеокамера. Чемпиону-марафонцу Валентину супер кроссовки с амортизаторами плюс спорт свитер с капюшоном и цвет объемным портретом «гуру» на груди.
       Мне, чудику, билет в Нью-Йоркский музей Николая Рериха и шанс поведать о – поиске Того, Кого чем дальше, тем больше стал  о щ у щ а т ь...  о, о, о... неужели!?, да, да,  о Боге!*
     ( Было все, как сказано).
     Пока размышлял, как поступить, что ответить землячке из штата Оригон, пришло новое, увы, неминуемое продолжение. "Торнул миня хозяин к черножопым. Кормют и ладно. Рожу тоды привезу к вам. Вы еще тама?"
     Все правильно. Сбылось. Так и должно быть. До выделял, доопределял землячку. Вог и получи ее двойника – только уже о двух персонах.
     За что и выдворена из порнокоммуны.
     Стала балластом? Таким же, как прежняя кашеварка, вместо которой ее взял к себе «страсенс» Ниташ, избавившийся от обузы по той же причине.
     И где теперь изгнанница Анеле-Елена? С какими чер… африканарами «тосуется»? Что они ей могут дать? Что с ней сделать?
     Во всяком случае не ждать. Действовать. Не дать впасть в ступор пофигизма.  Да-да! Пока через СМС.
     «Привет, гуляка! Где ты сейчас? В каких условиях? Тебе, твоему будущему ребенку  нужен хороший уход. Чем я могу тебя поддержать? Деньгами? Не таись, сажи» 
    *После невероятного происшествия  – потери,  в и д е н и я  и точно по нему случившегося возвращения книги, словаря и очков – выстроил в один ряд “феномены”, схожие проявления необычного, открывшиеся в последние полтора года. Это: мигающие с газетного листа глаза «учителя», беззвучный контакт-перевод его хрипов, зрившее в меня “свыше” Око. А еще увиденную в многоразовой медитации собственную  л и ч н у ю  эволюцию, картины ранения отца в страшной битве под Москвой, и даже, кажется, свою суженую...
     Это было, было, было со мной.
     Значит, т а м  есть  Н е ч т о!  Высший Разум, Космический Принцип, Хранитель Знаний или что еще? Так может, назвать Его, коли Он  е с т ь,  русским словом, близким понятию БЫТЬ, словом - Б О Г.  Есть-Быть-Бог... Есть Бог. Бог есть.
     Но – какой Он?
     Какова дилемма: Он и мы? Он и вы? Он и ты? Он и я? Каково соотнесение? Его – участие в земном, а наше – в надземном? Его влияние на нас, на каждого и всех, наше – на Него? И каково пред Его образом наше назначение?
     Обо всем этом, собрав воедино волю, нервы, скудные познания и несдержимое  желание  з н а т ь,  в е р и т ь,  и поведал ученикам «гуру».  Но не с глазу на глаз как того хотел, а – перед многолюдным кортом, слушавшим меня полтора часа. Педагогическая закалка не дала увязнуть в неразрешимой теме и одолеть беспардонный фото и видео обстрел добровольцами-репортерами, также осуществлявшими, как позже выяснилось, с л у ж е н и е.
     Когда кончил, «гуру», лежа на откинутой спинке своего эксклюзивного кресла, поаплодировал мне прикосновением вытянутых вперед пальцев. Не поднимаясь, в поднесенный к нему микрофон, сказал, снова без переводчика понятое мною: ты на пути к Суприму-Всевышнему. Это и цель, и смысл, и существование. Счастлив идущий по этому пути!
     И – сюрприз-сенсация!
     «Учитель» поднимается – сильные руки помогают ему – и направляется ко мне. Неведомо как в его ладонях оказывается нечто невероятное – грамота Nikolai-лектору. В резной рамке, с внушительным, типографского исполнения текстом и двумя цветными фотографиями.
     Приготовлен заранее?
     Но одно фото – из только что снятых на лекции. Вот «гуру» со своей свитой из волонтеров, а там вдали – я. Значит, и здесь – молниеносно быстрое исполнение дела, и здесь   с л у ж е н и е  Учителю. Ибо его принцип – воздавать по заслугам немедленно. Выходит, пока я говорил и отвечал на вопросы, кто-то в темпе проявлял и печатал снимки, набирал и тискал текст, сводил все в нужную композицию, помещал в рамку.  И в миг доставил на корт.
     Это – служение.
     Включиться в него может всяк желающий.
     И русские ученики тоже.
     Первой из них стала Вера Годына. Застенчивая в свои пятьдесят, запинавшаяся и красневшая на каждом слове, она была допущена ко служению в «гурином» ресторане. Через три месяца вернулась светлая, преображенная. И красноречивая!
     - Сто дней счастья, – призналась она московским ученикам, завистливо обозревавшим шоколадный загар ее щек, который особенно оттеняло накинутое на плечи нежно-розовое сари. Через месяц Вера снова была взята в служение на полгода. Потом снова, в тот же ресторан, где проработала вплоть до ее внезапной кончины. О причинах которой не берусь судить...
     Не знаю наверняка, что подвигало на безотчетное служение богатых и благополучных западных дисайплов. Рискну предположить, что многие шли на это из чувства признательности к своему патрону. Ибо в свое время он подсказал, какого рода поприще кому избрать, каким бизнесом заняться. Другим рекомендовал, напротив – отойти от дел, посвятить себя духовной практике. Вняв его советам и добившись успехов в своем начинании, ученики воздавали должное своему благодетелю.
     Служение русских отпрысков огромной, раздетой и некормленой, не знавшей свобод и прав, но все же великой страны, в одночасье, затем, превратившейся в раздробленную, проклинаемую и попираемую псевдоколонию, – вещь совершенно ни с чем не сопоставимая.  Оно отнюдь не того же свойства, что служение американца, немца или француза.*
     (Да, этот вывод был сделан уже тогда, в Штатах. Ощущалось в истовом служении «гуру»-супермену что-то схожее с религиозным экстазом, мистическим трепетом перед «небесностью» его личности, обожествлением человека, играющего во всемогущего Творца. Делающего это легко, талантливо, с юмором, напористо и уверенно. что проглатывалось западными учениками, принималось за чистую монету. Мы же, только что освободившиеся от культа вождей Союза Нерушимого, считывали это лицедейство и воспринимали его манифестации как гнет. Да, кратковременное, спонтанное обаяние его «чудодейственного» шарма принимали на раз, часто восторженно. Длительное, марафонное – нет. Именно в этом я вижу причину неожиданной кончины Веры Годыны. И не только ее одной.
     В полной мере я осознал это только теперь, хотя задумываться о странностях русского «служения» гуру начал уже тогда, более двадцати лет назад, о чем далее поведают страницы «Богатства убогой нивы», которые без изъятия приводятся ниже).