Роман Мастера как сновидение 6

                Продолжение

      Я говорила, что знакомство с романом Маргариты и Ивана перестраивает их  восприятие-сознание, подготавливая его на «приём» мистической «волны». Однако в случае с Никанором Ивановичем Босым дело обстоит несколько иначе. Он – человек с  настолько косным, заскорузлым сознанием, что искусством, даже Пушкиным, его «не проймёшь».
      Никанор Иванович – одна из романных «мёртвых душ». Чтобы в этой мертвой душе (сознании) возникло хоть какое-то оживление, чтобы она обрела хоть какую-то восприимчивость к чему-то нематериальному, ей необходимо потрясение. Потрясение, происходящее под влиянием внешнего события. На материальное можно воздействовать только материальным образом, а душа Никанора Ивановича материальна до самой грубой вещественности.
      После невероятного обращения червонцев, полученных в качестве взятки, в  доллары и беседы в соответствующем учреждении, управдом была настолько потрясен, что вспомнил о боге – начал молиться, и даже обрёл восприимчивость к Пушкину (пусть и очень слабенькую) – увидел сон о сдаче валюты под влиянием Пушкина.         
     Впрочем, и в истории преображения Ивана немалую роль сыграло внешнее потрясение от встречи с Воландом, закончившейся гибелью Берлиоза. Оно укрепляет и закрепляет то впечатление, которое Иван испытал от рассказа Мастера (первой части романа Мастера). В противном случае, это впечатление могло бы и рассеяться и не оказать преображающего воздействия. Также, как и у Никанора Ивановича, первой реакцией Ивана было «ухватиться» за обрядовую религию. Но, в конечном итоге, после общения с Мастером живое восприятие Ивана обострилось до такой степени, что он стал способен видеть мистические, творческие, сны. Нелепая религиозность Ивана, точнее, псевдорелигиозность, - избавиться от неё помог Стравинский, заменилась способностью к творчеству.      
     Обратим внимание на этот момент -  на связь темы творчества (литературного) и темы религии. В чём именно заключается эта связь, какова здесь суть дела,  поможет объяснить ещё один сон из «Мастера и Маргариты» – сон Пилата.
     Сон Пилата – важнейший момент в истории угрызений совести, которые испытывает прокуратор. Он - свидетельство той трансформации, которая происходит в Пилате, свидетельство перестройки сознания римлянина в сознание христианина. Эта перестройка происходит под влиянием Иешуа, его слов и его личности (они совпадают).
       Я сейчас не буду поднимать вопрос, является ли булгаковский Иеуша Га-Ноцри Иисусом Христом, то есть Сыном Божиим, Богочеловеком - критики романа Мастера не сомневались в этом, заклеймив Мастера как апологета Иисуса Христа. Или Булгаков вслед за Львом Николаевичем Толстым отрицал божественную природу Христа, видя в нём только человека – морального учителя, вычитав это из Иммануила Канта, верно или неверно - тоже вопрос*.
      Как бы там ни было, сюжет, который составляет содержание ершалаимских глав, - евангельский (хоть и не совпадающий с каноническими евангельскими рассказами), т.е. религиозный, и личность Иеуша, так или иначе, отсылает к вере в Бога. Поэтому можно утверждать, что преображение Пилата (а видение сна, повторюсь - доказательство такого преображения) происходит под влиянием  религии (христианства), имеет религиозный характер.      

                Продолжение следует.

*Сейчас стало принято уже  «клемить» самого Булгакова за отрицание божественности Иисуса Христа в образе Иешуа. На писателя обрушилась волна негодования. При этом современные критики и ниспровергатели Булгакова почему-то умалчивают (, что этим грехом страдал Толстой. (Не знают, забыли или на такого титана русской литературы не осмеливаются замахиваться). Тем более, что с образом Иеуша далеко не всё так уж очевидно.