31 Грани науки. Книга 1. Присказка. Роман Сожалею

                Предыдущая глава - http://proza.ru/2025/05/11/1536

            Не только в королевстве датском бывает не всё благополучно – по всему коридору здания послевоенной постройки с высокими потолками и, соответственно, хорошей акустикой, разносились громкие звуки самой настоящей женской свары, хоть обеденный перерыв уже закончился. Доносились эти звуки из-за закрытой двери кабинета, в котором располагалось моё рабочее место, а причиной разборки, как удалось без труда выяснить ещё в коридоре, послужили около аэробические дела.
            Учитывая массовый характер, который приобрело увлечение аэробикой у женской половины институтского коллектива, никто и слова не мог сказать против этого. Из-за нехватки учительниц-наставниц в кабинеты, которые были площадью побольше, рижскими шпротами набивались любительницы аэробики сразу нескольких отделов. Мужская часть безропотно помогала двигать столы и стулья, освобождая больше свободной площади, покидала свои насиженные места на время занятий и последующего обязательного проветривания помещения, после чего возвращала мебель на свои места. Дамы, по разным причинам не охваченные массовым увлечением, вынуждены были не только видеть и слышать действо, но и вдыхать-обонять ароматы, исходящие от зело разгорячённых физическими упражнениями телес участниц.
            Смотрели-слушали-обоняли, но страдали молча. Пока не наступили осенние холода. При очередном проветривании помещения (с распахиванием настежь окон при температуре окружающей среды за бортом, близкой к нулю градусов) скрытое недовольство, ропот и ворчание (в первую очередь пожилых противниц использования кабинета научного сектора в качестве спортзала) вылились в самый настоящий бунт с категоричным требованием: убрать из отдела аэробику со всей её музыкой, плясками, криками, запахами и завершающими её сквозняками. 
            При моём появлении пожилая сотрудница, сидевшая за столом прямо напротив двери и демонстративно кутающаяся в шерстяной шарф, на полуслове прервала свою громкую обличительную речь, испуганно пролепетала: Батюшки-святы! – ещё и перекрестилась при этом, будучи кандидатом физико-математических наук с огромным стажем научной деятельности, профессорской женой и членом партии, к тому же. Воцарившуюся после её слов тишину смело можно было назвать мёртвой – у меня возникло ощущение, что присутствующие дамы даже дышать перестали и не спускали с меня глаз.
            Прервала общее безмолвие влетевшая в помещение секретарь-машинистка отдела и отъявленная модница Инесса. Своим недавно обновлённым имиджем – с начёсом, превратившим её перекрашенные в чёрный цвет волосы в огромный траурный шар, с обильным макияжем в тёмных тонах и губной помадой чёрного цвета, в расстёгнутом чуть ли не до пупа батнике в чёрно-белую клетку, с узкой полоской из чёрной кожи, больше похожей на  набедренную повязку, чем юбку, с крупноячеистой рыболовной сетью, изображающей колготы, и при чёрных высоченных ботфортах - она очень гармонично дополнила мой облик восставшего из гроба.
      - За тобой не угонишься, - протараторила она. - Начальник института вызывает. Зачем – не знаю.
Ничего себе! И как ты пойдёшь к нему с таким лицом?
      - Ногами, разумеется. Не лицом же.
      - Потом расскажешь. Вместе и посмеёмся. – Послала мне воздушный поцелуй, с тем и упорхнула.

            
      - Тебя не благодаря фингалам осенило заявление писать об изменении педагогической практики? – вместо приветствия с насмешливой улыбкой спросил Михалёв, когда я появился в его кабинете со стопкой книг «Системотехники» под мышкой.
            Всем своим обликом излучая послеобеденное благодушие, он добавил в утешение мне:
      - Правильно ведь говорят, что битиё определяет сознание.
      - На чужие лавры никогда не претендовал и не претендую. Но как могла Эльвира оказаться в курсе проблем сразу двух институтов – учебного и научного-исследовательского - ума не приложу.
      - Мастерство не пропьёшь. А у неё как-никак десятилетний стаж работы секретаршей факультета. И подавляющее большинство тех, кто работает в НИИ, прошло через её руки. – Он взял экземпляр «Системотехники» и не постеснялся с видимым удовольствием вдохнуть исходивший от него невероятно приятный типографский запах.               
            Но прежде, чем открыть книгу, он ненадолго задумался, после чего хмыкнул:
      - То-то вчера моя секретарша всё вертелась у открытой двери в приёмной, пока я с Валерой, … с деканом по телефону разговаривал насчёт практической реализации твоих идей. А с Эльвирой они подружки со школы. – И велел мне. - Закрой дверь поплотнее, есть серьёзный разговор.

      - Как так? Глушков – один из создателей кибернетики Советского Союза?! – изумлённо перебил я вступительную часть его речи о создании общегосударственной сети под руководством Глушкова Виктора Михайловича - создателя кибернетики в стране .
      - А кто по-твоему? – Михалёв посмотрел на меня с большим интересом.
            Хоть опасно спорить с начальством, но никак невозможно было сдержаться от такой вопиющей несправедливости, и я решился озвучить общеизвестные, как мне казалось, факты:
      – По его собственному признанию Глушков узнал о том, как работают компьютеры и что они могут, из научно-популярной книги «Электронные цифровые машины» 1956 года выпуска. До ознакомления с этой книгой Глушков по роду своей деятельности никаким боком не имел отношения к ЭВМ. Да и просто не мог иметь, как материальному продукту кибернетики, вместе с генетикой объявленной на тот период времени в Советском Союзе «лже-наукой».
      - И кто автор этой книги? Не американский ли учёный и писатель Норберт Винер? – всё ещё благодушно и насмешливо спросил он меня.
      - Автор книги Анатолий Иванович Китов. Но самая главная заслуга инженер-полковника Китова заключается в том, что именно благодаря ему было снято клеймо «лже-науки» с кибернетики в Советском Союзе.
            В 1951/52 гг. в спецхране СКБ-245 он познакомился с книгой Норберта Винера «Cybernetics», пришёл к выводу, что кибернетика никакая не «буржуазная лженаука», как тогда её в СССР официально именовали, а хорошая и полезная наука, и многолетними непрерывными и неустанными усилиями добился признания её таковой.         
            В мае 1954 года Китов создал и возглавил первый в стране головной вычислительный центр Министерства обороны.
            В 1958 году, когда Глушков только узнал об ЭВМ, под руководством Китова в ВЦ № 1 МО СССР была разработана самая мощная в мире на тот момент времени ламповая ЭВМ М-100 (сто тысяч операций в секунду) и был создан отдел математической поддержки проектирования этой ЭВМ, состоящий из нескольких рабочих групп.
     - Обычное дело – оспаривание первенства в науке, – дипломатично и кратко, но всё же отводя глаза, ответил на мою пространную речь Михалёв.

            Он попытался перевести разговор на другую тему и заговорил казённым голосом, каким озвучивал на факультетских и институтских партсобраниях заготовленные речи:
      - Пришло время воплощать в жизнь решения двадцать четвёртого съезда партии о создании общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации.
            Лучше было бы ему не произносить этих слов. После них меня прорвало и, как говорят в народе, «Остапа Бендера понесло":
      - Вообще-то, справедливости ради надо сказать, что вся вычислительная техника в СССР началась с создания в 1948 году Института точной механики и вычислительной техники (ИТМ и ВТ) Академии Наук.
Но первым, кто вообще поставил перед высшим руководством Советского Союза и научной общественностью вопрос о необходимости управления экономикой СССР в масштабах всей страны на основе повсеместного применения электронных вычислительных машин (ЭВМ), был всё тот же Анатолий Иванович Китов.
В 1959 году он подготовил доклад для ЦК КПСС на имя Хрущёва, в котором предложил идею создания единой автоматизированной системы управления для Вооружённых сил и для народного хозяйства страны на базе общей сети вычислительных центров, создаваемых и обслуживаемых Министерством обороны СССР (проект под названием «Красная книга»). По его мнению, концентрация машин в мощных вычислительных центрах и их чёткая и надёжная эксплуатация военным персоналом позволили бы СССР сделать резкий качественный скачок в использовании ЭВМ, несмотря на значительное отставание СССР в производстве электронно-вычислительных машин от США (как писал в этом письме Китов «Обогнать США, не догоняя их»).
Для рассмотрения этого его письма в ЦК КПСС была создана комиссия МО СССР под председательством маршала К. К. Рокоссовского. Резкая критика состояния дел в МО СССР с внедрением ЭВМ, содержащаяся в преамбуле к этому докладу, а также предложения по коренной перестройке системы управления как в Министерстве обороны, так и в высших эшелонах власти СССР, содержащиеся в докладе, определили негативное отношение к докладу со стороны руководства Министерства обороны СССР и работников аппарата ЦК КПСС, что в конечном итоге привело к исключению Китова из КПСС, снятию с занимаемой должности и увольнению из Вооружённых сил.
И лишь в середине 1960-х годов, в течение пяти лет опалы, он был соратником и заместителем академика Глушкова по работам, проводимым в области автоматизированных систем управления в оборонных министерствах.
Так-то вот, начиная аккурат с года моего рождения (в 1954 году из Философского словаря убрали клеймо «лже-науки» с кибернетики) и по сию пору, всё приходит и приходит время воплощать в жизнь Разумное, Доброе, Вечное.

      - Откуда такая неожиданная для возраста и, надо сказать, небезопасная осведомленность? – изумлённо спросил меня Михалёв.
      - Давно уже закончился двадцатипятилетний срок неразглашения государственной тайны, установленный для упомянутых сегодня сведений. А осведомленность…
            Теперь уже мне пришлось взять паузу на раздумья, после которой решился на откровенность:
      - Все мои предки мужеского пола, что по отцовской, что по материнской линии, служили России ещё со времён царя Гороха. Вот и я, в силу семейной традиции, служу с появления на свет в гарнизонной больничке. Точнее, служил, - пришлось поправить самого себя. - Полк дальней авиации атомных ракетоносцев, где служил отец, как и любые другие стратегические объекты страны, обязательно сопровождают войска специального назначения. А там свой круг общения, в котором обсуждаемые темы, содержащиеся в них сведения и отношение к ним, часто не совпадает с общепризнанными - знаю это из личного опыта службы.
      - Чтобы служить России, необязательно быть военным. – с неожиданно прорвавшейся горечью в голосе ответил Михалёв, от послеобеденного удовольствия на его лице не осталось и следа. – Да и времена, действительно, не выбирают. С тех самых пор, как в середине 60-х годов узнал о вычислительных сетях, я хотел ими заниматься. А защищать кандидатскую диссертацию пришлось по специальности «Вычислительные системы и комплексы», потому что мой научный руководитель наотрез отказался от сетевой темы со словами: «Я не хочу остаться без работы и при волчьем билете. Мне ещё семью кормить надо». Цени, насколько сильно изменились времена и как тебе повезло с научным руководством: и тему бери, какую тебе заблагорассудится, и обсуждать её выбор с научным руководителем не требуется. Хорошо ещё, что поставил в известность.
            Взглянул на наручные часы и, сделав вид, что в упор не видит шесть копий, он на чистом листе бумаги от руки написал указание отделу НТИ о распределении пяти книг по отделам, указав себя первым из получателей.
      - А чтобы у тебя не было даже мысли обвинять меня в антисемитизме, лично передай один экземпляр «Системотехники» новому сотруднику отдела и твоему куратору в организационно-методическом плане… С сегодняшнего дня Яков Моисеевич работает в отделе системотехники.
            В завершение аудиенции посоветовал мне:
     - Ты бы чёрные очки надел, что ли. Чтобы людей не пугать.

                Продолжение следует