Прозрачная вода

Не является завершенной работой.


Богдан Солнцев, размышляя о тяготах, посмотрел на небо, но не увидел света. Разнообразие мира отражалось в его сознании прообразом смысла. Его сердце разумело жизнь тёмную, устремленную в бездну. Он стал возвращаться, но страх сковал его разум, перед ним предстало видение. Чёрная злая сущность, как мерзкая слизь, вязнущая в пространстве. Она сказала: «Сбросься с моста, тебя вода спасет!». Затем растворилась безмолвно и исчезла. Богдан медленно двинулся вперед, тяжело посмотрел вниз, испытал только утешение. Для него вода была чистой и прозрачной, в отличие от него. Иллюзия воспринималась реальностью, как способ самоутверждения.

Позже Богдан не инстинктивно испугался от неизвестного, но ужаснулся знакомому из глубин своего подсознания. Он покрылся холодным потом, замедлился, бормотал невнятное. Но со стороны для большинства это выглядело так, будто кто-то сошел с ума. «C любым же человеком это может произойти», - звучал шёпот про него со всех сторон в разговорах людей.

С трудом дойдя до дома, Богдан терял контроль над телом, лишь слабая мышечная память его удерживала. В своей комнате он хотел предаться забвению, но в такой дикой усталости организм уже не мог заснуть, была тянущая боль, наполнявшая мозг. Когда закончилось сопротивление этому состоянию, внутри вспыхнуло, и вдруг думать стало легко. Он сел за письменный стол и осмотрел комнату, будто ища в пространстве идею или озарение. И нашел, что любое сомнение вредно на него влияет, погружая его в хаос, что оно неизбежно предвосхищает его собственную смерть. Теряется смысл и появляется неумолимо возрастающее волнение, не отступающее ни на минуту. Единственным выходом из этого самопожирания он увидел в отвлечении за счет познания жизни. Такой опыт явился источником утешения, вдохновленное понимание которого давало уверенность.

Отвлечение произвело в нём впечатление, что счастливым быть возможно. Он лег спать в предвкушении отдыха, но после сна ощущение тяжести никуда не пропало. Утреннее бессилие заменило вечерний порыв, недавние мысли утонули в реальности, а он лежит в кровати в недоумении, не понимая противоречия между внешним и внутренним. Для него развитие вглубь обернулось видением собственных ожиданий на мир, которые потеряли свою значимость. Они разорвались под собственной тяжестью, оставив внутреннюю пустоту. Он увидел свою сущность, что сам он есть почти ничто.

С новой мыслью Богдан захотел уединиться и найти место абсолютного успокоения. Рядом с берегом реки, посреди леса, он осознал неизменное направление жизни. Его переполняло тихой радостью - как знак примирения с невозможным,  он прекращал думать и чувствовать - останавливаясь на неизбежном; он перестал для себя существовать.