Жених

—Доброе утро, самый лучший мужчина!

— Доброе утро, милая Авдотья Фёдоровна.

Это моя бабушка. Она в моей комнате проводит ежедневный ритуал моего пробуждения. Меняет пластинку на виниловом проигрывателе.Утром я предпочитаю Шопена, вальс № 7. Играют первые ноты. Бабуля смотрит на меня с умилением и уходит. К завтраку нужно явиться через 15 минут. Его подаёт всегда моя тётя. Встаю с кровати.

Как вы уже слышали от моей Баба, я — самый лучший мужчина. Немного расскажу о его внешности. Он как раз у зеркала. Рост — 170 см, худощавый, сутулый, лысеющий, но! Есть свой шарм! Понимаете? Возраст я не открою. Мне будет, скажем, от 20 до 40. Достаточно большой разбег, согласен. Пусть это будет для вас подобием пряток-загадок. Найдёте меня среди этих чисел?

Итак, я умылся, оделся и вышел к столу. Тётя и бабушка уже сидели за ним.

Сейчас о родственниках. Бабушка — филолог на пенсии. Тётушка преподаёт в институте экономику. Мама отсутствует в стране. Она во Франции. Поехала в Париж на конкурс пекарей, познакомилась там с каким-то круасанщиком, вышла за него замуж и, естественно, осталась на ПМЖ. Это было 10 лет тому назад. Она писала в письмах, что заберёт меня, сделает всё, чтобы я переехал. Но увы. Я тогда занимался литературой, считал себя гением письма. Ничего не добился, но был близок к тому, чтобы, как истинный гений, умереть в Париже. Отца упущу, но выражу ему благодарность.

И ещё о себе. Я не работаю, холост, умен, образован, начитан, близок к любому искусству, просвещаю себя днями целыми. Бабушка считает и говорит моей тёте, что моей будущей жене несказанно повезёт со мной. Но и жена должна быть подстать! Да-да, всё верно. Милая, займитесь вопросом. Я вам доверяю. Найдите и приведите мне невесту на смотрины. Приступить к исполнению!

Это небольшое отступление, чтобы потешиться. Так вот, бабуля ходит то ли в поликлинику, то ли в больницу. И через пару дней приводит оттуда милашку.

— Она моя медсестричка. Как она тебе?

Ну что вы! Не так же откровенно, Авдотья Фёдоровна!

— Было бы хорошо, если бы она жила с нами и ухаживала за мной и за тобой, мой хороший.

Милашка хлопает в недоумении глазками, глядя на меня. Бабулино описание моей персоны совершенно не соответствует действительности. Я-то знаю, как она описывает! Это сущий обман.

Медсестричка пьёт чаек из вежливости и уходит. Бабушка складывает ручки на коленях, чуть наклоняет голову, смотрит на меня и говорит:

— Не твоя, не твоя. Чувствую!

Ладно, я вышел, как я уже писал, к столу на завтрак. Меня очень беспокоил один вопрос. Прямо очень-приочень. Вынужден его вставить между бесед.

— Уважаемые и глубоко любимые мной Авдотья Фёдоровна и тётя, если вы обратите внимание на календарь…

— Да-да, милый, — тётюшка поняла, на что я намекаю. — Сегодня зачёт, и студенты принесут денежку. Я обязательно занесу тебе.

— О, премного благодарен, милая тётя! А вы что скажете? — я перевёл взгляд на бабушку.

— Деньжонка будет сегодня, душечка.

— Потрудитесь занести, ибо у меня завтра есть дела, которые требуют финансового вмешательства.

Я допил кофе, встал, отвесил им поклон и удалился в свою комнату. Выключил проигрыватель. Шопен смолк. Я упал в кресло, взял со столика книгу. Сейчас читаю Вальтера Беньямина «Ангел истории, пролетая над руинами старого мира». Углубляюсь на пару часов.

В дверь постучали. Я оторвался от чтения.

— Войдите.

Вошла бабушка, держа в руках две пятитысячные купюры. Прелестно!

Я вскочил с кресла, вырвал деньги у неё из рук и поцеловал её щеку.

— Душечка, мне надобно в Пенсионный фонд. Если захочешь отобедать, делай это сам.

— Благодарю, но в связи с тем, что вы дали мне отличную сумму, которая меня устраивает, перенесу дела с завтрашнего дня на сегодняшний!

— О, это очень хорошо! А бабушка похлопочет в Пенсионном фонде! Там наверняка есть хорошие девушки, добрые, отзывчивые невесты! Уверена, что найду там ту, что придётся тебе по вкусу.

— Уж извольте! И перейдите к более реалистичному описанию меня. Я всё-таки не Ален Делон. Удачной охоты!

Бабушка отдала мне честь и послала воздушный поцелуй, выходя из комнаты.

Ну что ж, хорошее дело с 10 тысячами! То я могу целых два часа кувыркаться! Великолепно! Просто перфекто! Осталось только позвонить. А потом у меня будут ещё деньги. Думаю, тётя даст тоже как минимум 10 тысяч.

Выхожу из своей комнаты в зал, подхожу к телефонному аппарату, снимаю трубку, кручу диск. Номер знаю наизусть. Пошли гудки. Сосредотачиваю на них всю вселенную. Чувствую, как в предвкушении услышать голос учащается дыхание. Ну же! Вы возьмёте или нет?

— Алло, — раздаётся в трубке. О да! Я распознаю, что она уже под шафе, по интонации. Я молчу. По ту сторону делают затяжку, поднося к губам длинный мундштук. Уверен, что так! Она говорит снова: «Алло», а после выражается словом, которым она по сути и является. Я оживаю.

— Добрый день! Это я, ваш интеллигентный поклонник. Имею нужную сумму, чтобы порадовать вас и себя. Позволите?

— А, это ты! Позволяю. Тащись ко мне. Готова к приёму.

— Обещаюсь скоро быть!

Я оделся и буквально выбежал из дому. Подходя к станции метро, я слился с толпой. Это меня всегда угнетало. Я терял индивидуальность, как мне казалось. Всё вылепленное мной представление о жизни сразу же загаживалось. Даже мысли переключались и вещались какие-то другие. Будто в голове сменялась радиостанция.

Я вошёл в вагон. Он был битком. Теснился рядом с женщиной и девочкой лет восьми. В метро пахнет всегда безжизненностью. Под землёй, в вагонах, люди совершенно другие. Я редко езжу, поэтому заметил это и даже законспектировал.

Смотрю на женщину, стоящую рядом со мной. У неё каменное лицо. Опускаю взгляд на девочку, держащуюся за поручень и руку женщины. У неё совершенно такое же детское каменное выражение лица. Надо поиграть у зеркала с мимикой, примерить stone face на себе. Хотя я больше чем уверен, что в этом поезде у всех одинаковые лица. И моё неотличимо от других.

Ехал 40 минут. Обхожусь одной веткой, без пересадок. Выхожу на улицу и обретаю индивидуум. Она живёт недалеко от метро. Вон та высотка.

Звоню в домофон. Нет ответа. Звоню ещё раз. На этот раз отвечает, но очень резко и мерзко. Мне такое нравится: «Занята, жди!!!» И в конце снова ругательное слово, определяющее её личность. Я смакую его, повторяю тихо вслух.

Иду к лавочке, стоящей на детской площадке. Сажусь и задираю голову, целясь взглядом на её окна. Просидел так минут 20 в надежде, что она выглянет и позовёт. Но произошло чуть иначе.

— Эй, ты! Да-да, я к тебе обращаюсь!

В двери парадной стоял толстый мужчина. Маленькие заплывшие глазки непонятно куда смотрели. Поэтому я не сразу понял, что он обращается ко мне.

— Вы ко мне обращаетесь? — я встал.

— Да, к тебе! Ты к Алле Владимировне?

— Да…

— Иди давай! Дверь открыта. Она принимает душ после меня. Ха-ха-ха!

Я подошёл. Он посторонился, освобождая проход в парадную. Я вошёл. Этот тип коснулся рукой моего плеча и закрыл за мной двери. Я быстро поднялся на нужный этаж, нажал на кнопку звонка, чтобы оповестить о своём приходе, зашел в квартиру, разулся и остался стоять в маленьком коридоре. Был слышен шум воды, доносившийся из ванны. Затем он стих.

— Я сейчас выйду!

И она вышла. Её круглое тело было обернуто в красный махровый халат.

— Деньги, — пробасила она.

Я достал из кармана две купюры и протянул ей. Она взяла их.

— Два часа, значит, берёшь?

— Да…

Она свернула купюры в трубочку, спрятала их где-то в ладони и распахнула халат. Я упал на колени, сосредоточил взгляд на складках её живота. Отвратительное тело магнитило меня. Она пятясь вошла в комнату. Я пополз за ней.

После первого часа близости я лежал и смотрел в потолок. Она рядом, пьёт портвейн «Три топора» прямо из горла и курит свой мундштук. Протянула его мне, чтобы я затянулся. Сделал тягу, и меня резко пробрал кашель.

Чтобы скрыть своё мерзкое действо, я переключусь на милую Авдотью Фёдоровну и её поход в Пенсионный фонд. Надеюсь, декорации не рухнут, и я не опозорюсь окончательно перед вами…

Итак, бабушка идёт по длинному коридору. Её направили в кабинет № 21. Вот она уже у двери этого кабинета. Очередь всего из одной женщины, которая говорит бабушке:

— А хотите, я вас пропущу?

— Если вы не против, я не откажусь.

— Тогда вы следующая!

Дверь кабинета № 21 открылась, и из него медленно вышла древняя старушка с палочкой.

— Входите, входите же! Или я передумаю вас пропускать!

И Авдотья Фёдоровна вошла. В кабинете за столом сидела симпатичная молодая девушка. Бабуля, завидев её, сразу расплылась в улыбке.

— Проходите, садитесь. Какой у вас вопрос?

— Ох, милочка, у меня есть внук — великолепный мужчина! Он не работает и никогда не будет работать. Он дитя искусства, понимаете?

— Так и?

— Я вот подумала, могу ли я получать надбавку к пенсию за него? Можно сделать его официальным иждивенцем?

— Ваш внук инвалид первой группы? Или, может быть, у него серьёзные психические отклонения? Ему меньше 18 лет? У него нет родителей?

— Ой, — растерялась бабушка. — Он не инвалид. Психических отклонений тоже нет вроде. Да, ему больше 18. Мать живёт в Париже, отец тоже в другой стране.

— Тогда извините.

— Эх, понимаю. Я и не рассчитывала особо. Просто подумала, мало ли, может, получится. Для его же блага. Он у меня такой умничка…

— Увы…

— А как вас зовут, дорогуша?

— Марина.

— Красивое имя! Оно мне очень нравится. А меня зовут Авдотья Фёдоровна. А можно вам задать один личный вопросик?

— Задавайте, конечно, Авдотья Фёдоровна! У вас тоже очень красивое имя!

— Вы замужем, Мариночка? Не вижу у вас колечка на пальчике. Или, может быть, у вас есть ухажёр? Мужчина? Молодой человек?

А теперь представьте, что эта сцена мнётся, как бумага, и падает на пол. А за ней другая. Это уже знакомая вам комната. Вы стоите в дверном проёме и смотрите на отвратительное действие. Я чувствую на себе ваш взгляд, резко поворачиваю голову, вскакиваю с живота Аллы Владимировны, подбегаю (не бойтесь!), поднимаю с пола смятую сцену из кабинета Пенсионного фонда, разворачиваю перед вашим лицом. Она разглаживается и оживает.

— Нет, я не замужем. И ухажера, мужчины, молодого человека на данном этапе жизни у меня тоже нет.

— Ну как же так?! Такая хорошенькая! У вас такие красивые глазки, а волосы какие! Красотка такая и одинокая. Так не должно быть! А хотите, я вас познакомлю со своим внуком? Уверена, вы будете отличной парой! Жаль, у меня нет с собой его фотокарточки.

Марина хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

— А хотите, Мариночка, я вам его нарисую? Я плохой художник, но основные черты могу передать.

— А давайте!

Марина достала из стола чистый лист и карандаш и подвинула к Авдотье Фёдоровне.

Она недолго чертила, круглила, закончила, развернула. Марина взяла у неё карандаш и указала на нарисованный круг головы с тремя полосками вверх.

— Это что?

— Лысоват…

— А это? — она указала на неровность, соединяющую тело и голову.

— Сутуловат…

— А это? — она указала на слишком тонкую и короткую линию тела, от которой росли ручки-черточки и ножки-черточки.

— Худоват… Низковат…

— Ну понятно…

— Зато вы знаете, Мариночка, какой он умный! Начитанный! Нигде вы такого не сыщете! Поверьте мне! А приходите к нам на ужин! Скажем, завтра.

— А знаете что, Авдотья Фёдоровна? — Марина встала из-за стола и широко улыбнулась. — А приду! Завтра! На ужин! Вы вкусно готовите?

— Ой, как я рада! — бабушка тоже встала. — Готовит моя старшая дочь, тётушка моего душечки. Она потрясающе вкусно это делает!

— М-м-м! Пишите телефон и адрес!

Марина указала пальцем на лист с нелепым моим изображением. И под моими как бы ногами появился телефонный номер и адрес.

Вечером этого же дня я, тётушка и милая Авдотья Фёдоровна сидели за ужином. Тётя приготовила прекрасное рагу, но я ел его без аппетита. Ибо был расстроен тем, что тётя вручила мне всего пять тысяч рублей. Когда она мне их давала, я скривил лицо и нехотя принял. Она подумала, что мне очень неловко их брать у неё. А не то, что я попросту недоволен столь малой суммой!

— А у меня новость! — Авдотья Фёдоровна решила, что на десерт это самое то. — Я же сегодня ходила в Пенсионный фонд по одному делу и заодно… — она подмигнула мне.

— Ну же, не томите, — пробурчал я.

— Кажется, я нашла нашей Душечке невесту! Мариночка зовут. Наиприятнейшая девушка! Глазки такие добрые… Одним словом прелесть! Я ей оставила наш номер и адрес и пригласила к нам на ужин завтра. И она согласилась!

— Ох ты! Вы умница, милая бабушка! — настроение у меня сразу улучшилось.

— Но, мама! Завтра к нам на ужин придут Сидр Иванович и Пелагея Америконовна! Вы забыли?

— Ох, точно! Но ничего. Если Мариночка позвонит, а я чувствую, что позвонит, мы, то есть наш Душечка, сводит её поужинать в ресторан!

— Не располагаю средствами на рестораны! — сказал я, глядя на тётю.

— Я же давала тебе денежку сегодня, — удивлённо посмотрела на меня бабушка.

— Их уже нет! У меня есть потребности.

— Но ведь и я тебе сегодня дала! — сказала тётя.

— Для ресторанных трат этого мало…

— Хорошо, соберём вам на ужин. Если девушка, конечно, объявится.

— Спасибо, — я встал, отвесил поклон и удалился в свою комнату. Поставил пластинку «Лунной сонаты» Бетховена, включил ночник и сел за чтение.

Утром Авдотья Фёдоровна пришла меня, как обычно, пробуждать и принесла с собой три тысячи рублей. Я демонстративно отвернулся, перевернувшись на другой бок. Ну неужели у вас денег нет, старушки вы этакие! Да знаю… Скатил я всю свою интеллигентность. Скажите, а истинное нутро вас не интересует?

К завтраку я вышел вовремя, но весь промолчал. Тётя ушла в институт. А мы с милой Авдотьей Фёдоровной расположились в зале, можно сказать, возле телефонного аппарата. Ждали звонка. Я — тот, который всегда думает о худшем. И бабушка — которая всегда рассчитывает на лучшее.

В 15:45 аппарат зазвонил. Мы переглянулись. Бабуля улыбнулась, кивнула и сняла трубку. Да, это была Марина.

— Добрый вечер, моя хорошая! Мне так неудобно. У нас отужинать сегодня не получится. В связи с приходом гостей со стороны моей дочери. Она их пригласила раньше, чем я вас. Но давайте так. Наш Душечка сводит вас в какое-нибудь уютное кафе или ресторан? Да?! Вы согласны! Ой, как я рада! К 18 будете? Ждём! Ждём непременно! Вы приедете на оставленный мной адрес? Конечно, конечно, мы вас встретим!

Милая Авдотья Фёдоровна положила трубку, встала, подошла ко мне, крепко обняла и поцеловала в лоб. Мы удалились каждый в свою комнату, чтобы отдохнуть и приготовиться к встрече. Я закрылся, поставил пластинку Чайковского, вальс из балета «Лебединое озеро». Танцевал и кружился, представляя себя в обтягивающем белом трико.

В 17:45 бабушка постучала ко мне. Я уже был готов: рубашка, брюки, пиджак. Одежда сидела на мне, как на вешалке.

— Ну, красавец же! Ну, жених же! Идем же!

Мы вышли и ждали её возле парадной. Я крутил головой по сторонам, обращая внимание на любой приближающийся объект.

— Вон она, красоточка!

Да… Она была хороша. В бежевом плаще, на каблучках. Волосы её развивались от шага и лёгкого ветерка. Она приближалась и улыбалась. Я смутился, опустив взгляд в землю.

— Добрый вечер! — радостно воскликнула Марина, подойдя.

Я на секунду поднял глаза, чтобы поздороваться, и снова уронил их. Она смотрела на меня.

— Ну что же, мои хорошие, я вас оставлю. Хорошего вам вечера и приятного аппетита. Я пойду. Скоро должна прийти дочка с гостями.

— Хорошо, Авдотья Фёдоровна, до свидания!

Я остался с Мариной один на один. Нужно действовать, знакомиться и что-то предлагать. Я назвал своё имя по слогам. Она хихикнула и назвала своё. Предложил идти в сторону площади, где были заведения.

Стараюсь разговаривать с ней. Без этого никуда. Задал ей вопрос о литературе, спросил про любимых авторов. Она назвала мне двух французов, одного немца, пару американцев и русских классиков. Недурно.

Мы вышли на площадь.

— Как вы смотрите на то, чтобы пойти отужинать в чебуречной? — спросил её я.

— Интересно. Вы хотите чебуреков? Прямо не можете?

— Да, бараньих чебуреков.

— Любите жирное?

— Да, люблю…

— А по вам и не скажешь. Ну пойдёмте. Я на самом деле не голодна,мне любопытно. Ха-ха!

Мы пришли в чебуречную под названием «Союз», сели за свободный столик. Марина сняла с себя плащ и оказалась в красивом голубом платье. К нам подошла упитанная женщина, чтобы принять заказ:

— Пожалуйста, чебурек с бараниной, облепиховый чай и газводу с сиропом. Для девушки ничего.

Пока ждали заказ, Марина рассказывала про недавнее посещение выставки, посвящённой Фриде Кало. Я кивал, приговаривая: «Угу, ага».

Принесли заказ. Чебурек был огромен. Я попросил вилку с ножом. Когда мне их подали, я приступил к поеданию. Марина пожелала мне приятного аппетита. Я посматривал на неё. Она не сводила с меня глаз. Ел этот огромный чебурек минут 10. Покончив с ним, решился на вопрос:

— Что вам нравится больше всего в мужчинах?

— Мой любимый вопросик! Мне нравится контролируемая агрессия. Знаете, что это?

— Сказать честно, не совсем…

— Это когда мужчина ведёт себя агрессивно, делает агрессивные поступки, контролируя себя при этом на 100 %. Вы на такое способны?

— Не могу сказать с полной уверенностью. Нужно пробовать.

— Попробуем?

— Да, но…

— Отлично! А теперь можно задать вам вопрос? Только обещайте, что ответите на него со всей искренностью. Это важно!

— Хорошо, какой?

— Какое ваше тайное непристойное желание? Антикультурное, анти-интеллигентное, такое, которое идёт вразрез со всем вашим образом! Сможете ответить?

— Смогу, но это, пожалуй, покажется вам чересчур.

— Вовсе нет! Чем откровеннее, тем лучше!

Марина накрыла мою ладонь своей. Я смутился.

— Уверены? Это необычно, даже очень необычно…

— Говорите же! Вы интригуете!

— Моё желание… Моё самое необычное желание… Это оказаться в шкуре свиньи, знаете ли. Хочу быть хряком, лежать в луже или в грязи. А вы знаете, что человеческая ДНК очень близка к поросячьей? И ещё, хочу, чтобы рядом со мной была свиноматка.

— Ух, какой вы! Хи-хи! Обожаю глубокие откровения!

— Ну а у вас?

— Подождите, подождите! Давайте испытаем вашу контролируемую агрессию!

— Прямо здесь, что ли?

— Да, прямо здесь! Сделайте же что-нибудь. Будьте мужчиной!

Я осмотрелся. Хм, что я могу сделать? А сделаю-ка я вот что!

— Хорошо, я придумал. Но вы должны мне подыграть!

— Как же любопытно! Конечно, подыграю. Начните и удивите меня!

Я отодвинул поднос со стаканами и приборами, выдохнул ртом и со всего маху ударил себя лбом об стол. БАБАХ! Всё на подносе загремело, задрожало. Ещё раз БАБАХ! И ещё раз БАБАХ!Удивлённые взгляды посетителей и персонала прикованы ко мне. А у Марины блестят глаза. Ей это определённо нравится. Тогда ещё раз БАБАХ!

— Да что вы делаете?! Вы что, ненормальный? — подошла женщина, которая принимала заказ. Она упёрла руки в бока. Я оскалился на неё и бахнулся головой ещё раз.

Тогда она обратилась к Марине:

— Он что у вас больной? Агрессивный?

— А вы что, не видите? Это же всё ваши чебуреки бараньи! Он же перевозбудился от них! А ему нужна свинина, наподобие вас!

Женщина замерла в недоумении от услышанного. Марина быстро встала, жестом дала мне понять, чтобы я тоже встал.

— Идите к дверям. Я заплачу за вас!

Она надела свой плащ, достала из кармана деньги. Я встал в дверях, начал кривить лицо и щелкать зубами, а потом громко и протяжно произнёс: «А-а-а-а-а-а-а-а-а!»

Марина расплатилась по счёту, подошла ко мне, взяла за руку и увела.

Мы быстро шагали по улице. Я спросил у неё:

— Вам понравилось?

— Ха-ха-ха! Вот это вы шоу устроили! Конечно, понравилось. Так интересно было, что вы предпримите! Супер!

— Спасибо! Рад, что доставил вам удовольствие.

— Вы находите оригинальные идеи. Но послушайте, про то, что вы хотите побыть хряком. Для меня в этом нет ничего постыдного. Со мной вы можете вполне удовлетворить своё желание.

— Да?! Как?

— Когда я шла к вам через дворы, я чуть заплутала. И где-то в той стороне от вашего дома я видела большую лужу, окружённую грязью.

— И что вы предлагаете?

— Предлагаю, чтобы вы в ней как следует извалялись, а я посмотрю на вас!

— Это доставит вам удовольствие?

— Конечно! Ещё какое!

— Идемте.

Уже стемнело. Зажглись фонари. К нам подбежали несколько собак, дружелюбно виляя хвостами. Марина сказала, что у них свадьба. Я согласился, но не поверил.

Мы подошли к луже. Действительно, большая, окружённая грязью. Окунул кончик своего ботинка в неё.

— Ну что, мистер хряк, прошу вас! Хрю-хрю-хрю.

— Вы, пожалуй, та девушка, которая и нужна…

— Это же ваша милая бабушка меня нашла. Ха-ха-ха! Вперед, свинтус! Смелее!

— Хрю-хрю! В одежде?

— Да!

— А вы?

— А я что, по-вашему, похожа на свиноматку?!

— Не знаю, что ответить вам…

— Ничего не надо отвечать! Я здесь ради действий. Покажите мне, на что способен настоящий свиномуж!

Я вступил в лужу, прошёл на её середину. Воды в ней было по щиколотку. Опустился на колени, затем лёг на живот, затем перевернулся на спину. Марина хохотала. Что-то пошло не так внутри меня. Мне не доставляло удовольствие моё тайное антикультурное желание.

— Не вижу счастья на вашем лице! Вам бы грязью измазаться вон там, с краю! Ахаха!

Я на четвереньках переместился на край лужи… Дальше полет вашей фантазии.

— Всё, достаточно! Спасибо, потешили! Всего хорошего вам. Передайте привет Авдотье Фёдоровне. Скажите ей, что мы с вами не совместимы по гороскопу. Гуд бай!

И она исчезла навсегда. А я принял позу мыслителя Родена, задумался о непостоянстве разума и немного о женщинах.

«Эй, ау! Ты бухой, что ли? Эй, чума! Эй, чмо!» — к луже подошла компания молодых людей. Такими выражениями они пытались привлечь моё внимание. Я зачерпнул грязь в обе ладони, намереваясь в них бросить. Поняв это, они быстро удалились.

Пора домой. Хочу утопиться в тексте  Беньямина.

Я утерял детали позорного пути от точки «лужа» до точки «дом». Пожалуй, на этом всё… Ах да!… А хотя нет. Это уже не имеет никакого значения.С невестами я покончил…

FIN