Последний из украинцев. Часть 2. Глава 2
ПОСЛЕДНИЙ ИЗ УКРАИНЦЕВ.
Часть Вторая. Красный мир.
ГЛАВА ВТОРАЯ. Alma Mater.
Дым в коридоре был густой, едкий, пах гарью и расплавленной пластмассой. Я снова протер кулаком глаза — не мираж. Стоит мужик в белом, с иголочки, халате, под которым виднеется пиджак с галстуком. Лицо — мое. Точь-в-точь. Только взгляд не мой, не выживший, а какой-то... казенный. На его халате красовался бейдж: «Иван Михайлович Орешник». Прямо как меня звать.
Шок сковал горло, но он говорил — и голос был мой, только интонации чужие, подчеркнуто вежливые, как у робота из старых фильмов.
- Пожалуйста, проследуйте за мной, если вы хотите жить, товарищ.
Товарищ. Слово из давно сожженных учебников. Я молча кивнул. Куда мне, собственно, деваться? Мы рванули по задымленному коридору, а этот Иван Михайлович все шептал в свою рацию, спрашивая у невидимого «гида», куда свернуть. Я ждал, что он вот-вот скажет: «Так, тут у меня двойник объявился, что делать?». Но он не сказал. Совсем.
Тщательно забаррикадировав за собой дверь, мы ворвались в комнату уборщика — настоящее царство швабр, щеток и допотопных роботов-пылесосов, каких я последний раз видел еще в Англии, до того, как попался легавым. Посередине, в полу, зиял люк.
- Не могли бы вы помочь с крышкой? — попросил Иван. Мы с трудом отодрали тяжеленный кругляш, и нас окатило волной вони из клоаки внизу. Едва мы спустились и захлопнули крышку, как сверху, уже в коридоре, раздался топот сапог. Прибыли.
Связь у Ивана под землей умерла. Он метался, беззвучно шепча в рацию запросы, куда нам идти.
- Преддагаю надево, — хрипло сказал я, зажимая нос пальцами по примеру двойника.
- А на гагом остовании? — вежливо осведомился он.
- На осдовании зчидалки. Выжжел медяц из думана...
Иван на секунду задумался:
- Лодично. Дудше, дем стоядь и ждать, когда дас найдут.
Мы поплелись по краю подземной канавы. Вскоре свет пробился сквозь решетку другого люка. С неимоверным трудом вытолкав крышку наверх, мы вылезли на свежий пьянящий воздух, и яркое солнце ударило по глазам, словно прикладом. Когда зрение вернулось, я обомлел. Мирный двор. Высотка. Зеленые деревья. И дети — румяные, не изможденные, не ждущие продажи на органы, — в белых рубашках и красных галстуках гоняли мяч. Это был сон. Бред. Так не бывает.
Женщина, проходившая мимо, склонная к полноте в бежевом платье в синий цветочек, с любопытством уставилась на двух чумазых мужиков в белых халатах, вылезших из канализации. Иван, не моргнув глазом, сочинил ей историю про съемки сериала.
- Про доблестных советских врачей, — пояснил он.
- Как здорово, товарищи! А как называется? — спросила женщина.
- «Склифосовский», — брякнул я, пропустив мимо ушей слово «советских».
Детишки облепили нас, требуя взять их в кино. Внезапно примчалась какая-то девчонка и крикнула: «Ребята, там куффка горит! Пожарные уже приехали! Айда смотреть!», и детвора мгновенно испарилась.
Связь у Ивана ожила. Он подтвердил «гиду» встречу в парке в семь и повел меня к Дому Быта. В раздевалке он снял халат, костюм и швырнул их, вместе с рацией, в корзину с табличкой «дезинтегратор». Я последовал его примеру. Потом был туалет с белым чистым работающим унитазом и душ, с которого на меня хлынули потоки горячей, почти кипящей воды. Я стоял под ней, может, целую вечность, смывая с себя вонь и копоть того мира.
Вернувшись, я увидел Ивана, уже одетого в строгий спортивный костюм. Он протянул мне полотенце и указал на стопки ящиков с одеждой.
- Выбирайте, пожалуйста, что по размеру, товарищ.
Я оделся. На выходе, думая, что двойник забыл расплатиться за баню и шмотки, я спросил:
- А деньги?
Иван посмотрел на меня с искренним удивлением.
- Какие деньги, товарищ? Деньги же отменили в девяносто девятом. Или вы к нам из капстраны прибыли? На симпозиум к профессору Штольцу?
Как это отменили деньги? Я не мог понять. Как без денег жить? А на что покупать дурь? Чем баб завлекать, если не хрустом зелени? Деньги отменили! Эх! Такую страну просра…
Иван ждал от меня ответа. Что ему сказать? Импровизируй, Упырь! Живее!
- Я из Лондона… К Антону Павловичу…
- Доктору Белову? – двойник внезапно точно назвал фамилию Белого Тигра.
Капитан говорил, что раньше был физиком. Быть может, у него здесь есть двойнк. И если капитан сумел отправить меня сюда, то его двойник – я вдруг поверил в это, как чёртова Дороти, – сможет вернуть меня обратно.
- К нему, - кивнул я.
- Здорово, товарищ! Как удивится Антон Павлович, когда вас увидит. Мы же с вами – одно лицо. Может, даже со мной спутает…
- А вы знакомы с Белым… то есть с Беловым?
- Еще бы, товарищ! Я же пишу кандидатскую под его началом. Мы же вместе работали над проектом… в общем…
Иван бросил грустный взгляд на ту сторону проспекта и что-то пробормотал.
Мы вышли на широкий проспект, по которому бесшумно неслись автомобили одной модели и марки, только цвет отличался. Через проспект пожарные тушили огромное, пышущее огнем здание.
- Это моя альма-матер, — мрачно произнес Иван. — КУФФ, Киевский университет фундаментальной физики. А горит он из-за меня...
- Как киевский? — опешил я, будучи уверен, что мы где-то в глубинах России.
Иван обернулся ко мне, и в его глазах я прочел неподдельное изумление и… гордость.
- Как это где, товарищ? В столице Украинской Советской Социалистической Республики — городе-герое Киеве. На проспекте имени Владимира Ильича Ленина.
У меня во рту пересохло. Как же так? Быть того не может! Или это меня во времени в прошлое швырануло?
- Год? Какой год? – прохрипел я.
- 2035й, товарищ. С вами все в порядке?
Нет, не все. Хотя год такой же, но ничего не в порядке. Все в полном беспорядке!
Я присмотрелся к пожару и разглядел чуть в стороне от этого университета высокую статую – каких в моей выжженной огнем войны Украине совсем не осталось – статую кровавого диктатора Ленина.
Продолжение читайте по ссылке: http://proza.ru/2025/09/30/1965
Свидетельство о публикации №225093001970